— Зачем вам, Женя, в парикмахерскую? — спросила Анька. — У вас с прической все в порядке.
— Это только на голове порядок, — отозвался Танненбаум и провел ладонью по бритому черепу. — А вот кулаки сильно заросли.
Он сжал и показал кулак, покрытый рыжеватыми волосками. Хороший у него кулак, вызывает уважение.
— …кулаки сильно заросли. Заеду к Львовичу — побрею.
И он весело засмеялся.
И только Володя Соболин стоял молча.
* * *
В самолете мы сидели с Лукошкиной рядом. Я молчал. Закрыл глаза и думал о том, что семинар получился какой-то суматошный. Да и Лукошкина оказалась девушкой стервозной. «Ну и Бог с ней, — решил я. — Будут деловые отношения: я — начальник, она — юрист. Третировать я ее не буду, но и спуску не дам…» Неожиданно я почувствовал, что Аня придвинулась ко мне. Я не стал открывать глаза. Она осторожно поцеловала меня в щеку и тихо спросила: «Ты на меня не сердишься?» И я тут же, совершенно не задумываясь, ответил: «Конечно, нет».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11