Когда-то они были приятелями. Сквозь звуки музыки он услышал голос Сафонова, издалека, но четко:
— Алло!
— Игорь, здравствуй, дружище. Котов беспокоит. Не отрываю от важных дел?
— Витек! Рад тебя слышать. Нет. Нет у меня важных дел.
«Лучше бы они у тебя были. Плохо», — подумал Котов. Вслух сказал:
— Хорошо. А как вообще живут соколы Хайрамова?
— Как положено соколам — парим.
— Ну, орел… Я ведь тебе, Игорек, вот по какому поводу звоню: какие планы на выходные?
Пронзительно-нежно зазвучала скрипка. Сладко заныло сердце. Котов едва не застонал. И это отобрать? Раздавлю!
— А что? — поинтересовался Сафонов.
— Хочу тебя на природу зазвать. К себе… На дачку… Я ведь стройку практически закончил. Да… два года бился. Банька готова, бильярдная…
Можно попариться, оттянуться по полной, как нынче говорят, программе.
— Спасибо, Витя, не смогу.
— А что так? Совсем тебя Бегемот запахал? Эксплуататор — кровосос!
— Да нет. Просто есть одна тема… стремная. Надо поработать немного.
— Наезды, Игорь?
— Нет, ничего особенного. Парнишку одного моего помяли. Надо разобраться.
Большего осторожный Сафонов не сказал, а Котову было и не нужно. По интонациям, по характеру беседы, по настрою он понял, что Боец не соврал: провалили дело! Как это произошло, еще предстоит выяснить. Потом. А сейчас…
Поговорив для порядка с Сафоновым еще минуты полторы, он попрощался. Следующий звонок он сделал Пилигриму. Этого человека Котов основательно боялся. Однако ситуация требовала его участия. Других людей, владевших знаниями, навыками и интеллектом такого уровня, у Виктора Петровича не было. Да и не могло быть. Чтобы найти и обезвредить Бойца, чтобы вырвать у него эту смертельно опасную кассету, требовался высокого полета профессионал. Если это вообще возможно сделать. При других обстоятельствах Котов подумал бы, прежде чем звонить Пилигриму. Так же, как Серый боялся доложить ему о провале операции, так и сам Котов боялся разговора с Пилигримом. Но кокаиновый ангел уже поднял его над страхом. Страх — удел слабых, по плесени и дерьму ползающих тварей. Быдла.
Он решительно набрал номер. На другом конце пятимиллионного города, в Рыбацком, Пилигрим (Прокопенко, Кройцбильд, Рудаков), а на самом деле кадровый офицер ГРУ Александр Берг, прослушивал магнитофонную кассету. Майор свободно владел немецким и весьма прилично английским языком. Сейчас он совершенствовал произношение. В той новой жизни, которая начнется завтра после пересечения границы в Брусничном, лучше говорить без славянского акцента. Когда зазвонил телефон, Пилигрим некоторое время думал: стоит ли вообще снимать трубку? Решил все-таки снять.
А зря! Лучше бы он этого не делал. Котов сказал только две фразы:
— Через час где всегда. Я буду идти в сторону моста.
Пилигрим аккуратно положил трубку. В принципе этот звонок был сигналом. Тревога. Возможно, даже провал. Чувство опасности было у майора развито отменно. Собственно говоря, именно поэтому он и сидел сегодня живой, здоровый, на свободе. Сейчас интуиция подсказывала: ехать на эту стрелку нельзя. В ситуациях, подобных теперешней, мозг майора работал с быстротой компьютера. Он начал прикидывать варианты. Получалось — ничего страшного. Даже самый проигрышный вариант (то есть группу все-таки повязали, бандючки раскололись и вывели на Кота, а Кот дал наводку на него, Пилигрима) навредить ему сильно не мог. Ни одной прямой улики. Сам по себе факт знакомства с Котовым отлично залегендирован. Остальные его знать не знают. Такие вещи, как спецшприцы, пластит, радиовзрыватели, — тоже не доказательства. Ну и плюс ко всему — крыша ГРУ. Со спецслужбами ни прокурорские, ни РУОП связываться не хотят. Бывало, конечно, и такое, что какой-нибудь ретивый Пинкертончик вдруг где-то чего-то и зацепит (у ГРУ-то ведь интересы весьма широкие, тем более сейчас, когда страну развалили), так потом сам отмыться не мог — не хер в комиссара Каттани играть.
В общем, экспресс-анализ ситуации показывал: опасности, по крайней мере серьезной опасности, нет. Интуиция подсказывала: опасно! А интуиции майор привык доверять. Несколько дет назад, в Дублине, он шел на встречу с агентом. Тот представлял умеренное крыло ИРА. По оговоренному сценарию встречи первым приходил Пилигрим. Через несколько минут — агент. Когда капитан подходил к явочной квартире (она располагалась в старинном, XVIII века здании), остро и противно заныло под ложечкой. Собственно, беспокойство какое-то он чувствовал с утра. Слежка? Нет, не слежка, ее он бы обязательно засек. Все это сильно раздражало. «Самоконтроль, — говорили инструктора в спецшколе, — постоянный самоконтроль». Он давно умел контролировать свое поведение и эмоции. Но в это утро… Неужели все-таки слежка? Он проверялся постоянно: все чисто. Чувство неуверенности (дискомфорта? страха?) не отпускало. Пилигрим поравнялся с домом. И… прошел мимо. Он перешел дорогу в неположенном месте и двинулся к пабу невдалеке. Из окна пивнухи он видел, как неспешной походкой праздного человека появился агент. Проверился перед входом, вошел в дом.
Пиво казалось просто отвратительным. Как и все в этот серый день. «Допью кружку, — подумал капитан Берг, — и пойду». Допить не пришлось. Через тридцать секунд после того, как Энтони скрылся в дверях здания, фасад которого Уродовала аляповатая реклама спагетти, брызнуло осколками окно на втором этаже. Взрыв грохотом и пламенем вырвался наружу, пронесся над улицей. Когда капитан (по документам — менеджер немецкого издательского дома «Gebruder Schmidt») вышел из паба, ноги были как ватные. Через сутки он вылетел в Варшаву…
Вот и сейчас Пилигрим чувствовал опасность. Слабо еще, но явственно ощущал: ехать на стрелку нельзя!
Но — полмиллиона баксов! Эти деньги — вся его будущая жизнь. Красивая, здоровая, благополучная старость. Упустить эти бабки — предательство по отношению к себе.
Неторопливо Пилигрим начал одеваться. Легкий, индивидуальной работы бронежилет со вставками из титановых пластин был практически незаметен под спортивного покроя курткой. Один пистолет — родной ПМ, на который есть официальные документы, — привычно разместился в плечевой кобуре. Второй, «Беретта-70С», на который разрешения не было, он засунул за брючный ремень сзади. Документы. Вытащил с антресолей спортивную сумку, довольно тяжелую. Все, готов. Перед тем как выйти из дома, включил систему автономной сигнализации и контроля. Если будет предпринята попытка проникновения в квартиру, Пилигрим узнает об этом, даже находясь на расстоянии пять километров.
А тревога все же не проходила.
Боец перезвонил, как и обещал, через десять минут. Условия несколько изменил: согласился на пятьдесят штук к утру, остальные через день. Уже лучше — есть шанс переиграть этого зарвавшегося щенка. Если доберусь до него, решил Котов, лично яйца отрежу. Медленно умирать будет, сука… ребра вырву.
Звучал Вивальди, легкий ветерок с Финского залива влетел в открытое окно и ласково пошевелил седую шевелюру Виктора Петровича. Медленно, сука, умирать будет.
Сообщение о контакте неизвестного с Бегемотом Петрову передали прямо в машину. Это было нечто. Из той криминальной колоды, которую тасовали сегодня, ему выпал только один козырь. Остальные — у тех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Алло!
— Игорь, здравствуй, дружище. Котов беспокоит. Не отрываю от важных дел?
— Витек! Рад тебя слышать. Нет. Нет у меня важных дел.
«Лучше бы они у тебя были. Плохо», — подумал Котов. Вслух сказал:
— Хорошо. А как вообще живут соколы Хайрамова?
— Как положено соколам — парим.
— Ну, орел… Я ведь тебе, Игорек, вот по какому поводу звоню: какие планы на выходные?
Пронзительно-нежно зазвучала скрипка. Сладко заныло сердце. Котов едва не застонал. И это отобрать? Раздавлю!
— А что? — поинтересовался Сафонов.
— Хочу тебя на природу зазвать. К себе… На дачку… Я ведь стройку практически закончил. Да… два года бился. Банька готова, бильярдная…
Можно попариться, оттянуться по полной, как нынче говорят, программе.
— Спасибо, Витя, не смогу.
— А что так? Совсем тебя Бегемот запахал? Эксплуататор — кровосос!
— Да нет. Просто есть одна тема… стремная. Надо поработать немного.
— Наезды, Игорь?
— Нет, ничего особенного. Парнишку одного моего помяли. Надо разобраться.
Большего осторожный Сафонов не сказал, а Котову было и не нужно. По интонациям, по характеру беседы, по настрою он понял, что Боец не соврал: провалили дело! Как это произошло, еще предстоит выяснить. Потом. А сейчас…
Поговорив для порядка с Сафоновым еще минуты полторы, он попрощался. Следующий звонок он сделал Пилигриму. Этого человека Котов основательно боялся. Однако ситуация требовала его участия. Других людей, владевших знаниями, навыками и интеллектом такого уровня, у Виктора Петровича не было. Да и не могло быть. Чтобы найти и обезвредить Бойца, чтобы вырвать у него эту смертельно опасную кассету, требовался высокого полета профессионал. Если это вообще возможно сделать. При других обстоятельствах Котов подумал бы, прежде чем звонить Пилигриму. Так же, как Серый боялся доложить ему о провале операции, так и сам Котов боялся разговора с Пилигримом. Но кокаиновый ангел уже поднял его над страхом. Страх — удел слабых, по плесени и дерьму ползающих тварей. Быдла.
Он решительно набрал номер. На другом конце пятимиллионного города, в Рыбацком, Пилигрим (Прокопенко, Кройцбильд, Рудаков), а на самом деле кадровый офицер ГРУ Александр Берг, прослушивал магнитофонную кассету. Майор свободно владел немецким и весьма прилично английским языком. Сейчас он совершенствовал произношение. В той новой жизни, которая начнется завтра после пересечения границы в Брусничном, лучше говорить без славянского акцента. Когда зазвонил телефон, Пилигрим некоторое время думал: стоит ли вообще снимать трубку? Решил все-таки снять.
А зря! Лучше бы он этого не делал. Котов сказал только две фразы:
— Через час где всегда. Я буду идти в сторону моста.
Пилигрим аккуратно положил трубку. В принципе этот звонок был сигналом. Тревога. Возможно, даже провал. Чувство опасности было у майора развито отменно. Собственно говоря, именно поэтому он и сидел сегодня живой, здоровый, на свободе. Сейчас интуиция подсказывала: ехать на эту стрелку нельзя. В ситуациях, подобных теперешней, мозг майора работал с быстротой компьютера. Он начал прикидывать варианты. Получалось — ничего страшного. Даже самый проигрышный вариант (то есть группу все-таки повязали, бандючки раскололись и вывели на Кота, а Кот дал наводку на него, Пилигрима) навредить ему сильно не мог. Ни одной прямой улики. Сам по себе факт знакомства с Котовым отлично залегендирован. Остальные его знать не знают. Такие вещи, как спецшприцы, пластит, радиовзрыватели, — тоже не доказательства. Ну и плюс ко всему — крыша ГРУ. Со спецслужбами ни прокурорские, ни РУОП связываться не хотят. Бывало, конечно, и такое, что какой-нибудь ретивый Пинкертончик вдруг где-то чего-то и зацепит (у ГРУ-то ведь интересы весьма широкие, тем более сейчас, когда страну развалили), так потом сам отмыться не мог — не хер в комиссара Каттани играть.
В общем, экспресс-анализ ситуации показывал: опасности, по крайней мере серьезной опасности, нет. Интуиция подсказывала: опасно! А интуиции майор привык доверять. Несколько дет назад, в Дублине, он шел на встречу с агентом. Тот представлял умеренное крыло ИРА. По оговоренному сценарию встречи первым приходил Пилигрим. Через несколько минут — агент. Когда капитан подходил к явочной квартире (она располагалась в старинном, XVIII века здании), остро и противно заныло под ложечкой. Собственно, беспокойство какое-то он чувствовал с утра. Слежка? Нет, не слежка, ее он бы обязательно засек. Все это сильно раздражало. «Самоконтроль, — говорили инструктора в спецшколе, — постоянный самоконтроль». Он давно умел контролировать свое поведение и эмоции. Но в это утро… Неужели все-таки слежка? Он проверялся постоянно: все чисто. Чувство неуверенности (дискомфорта? страха?) не отпускало. Пилигрим поравнялся с домом. И… прошел мимо. Он перешел дорогу в неположенном месте и двинулся к пабу невдалеке. Из окна пивнухи он видел, как неспешной походкой праздного человека появился агент. Проверился перед входом, вошел в дом.
Пиво казалось просто отвратительным. Как и все в этот серый день. «Допью кружку, — подумал капитан Берг, — и пойду». Допить не пришлось. Через тридцать секунд после того, как Энтони скрылся в дверях здания, фасад которого Уродовала аляповатая реклама спагетти, брызнуло осколками окно на втором этаже. Взрыв грохотом и пламенем вырвался наружу, пронесся над улицей. Когда капитан (по документам — менеджер немецкого издательского дома «Gebruder Schmidt») вышел из паба, ноги были как ватные. Через сутки он вылетел в Варшаву…
Вот и сейчас Пилигрим чувствовал опасность. Слабо еще, но явственно ощущал: ехать на стрелку нельзя!
Но — полмиллиона баксов! Эти деньги — вся его будущая жизнь. Красивая, здоровая, благополучная старость. Упустить эти бабки — предательство по отношению к себе.
Неторопливо Пилигрим начал одеваться. Легкий, индивидуальной работы бронежилет со вставками из титановых пластин был практически незаметен под спортивного покроя курткой. Один пистолет — родной ПМ, на который есть официальные документы, — привычно разместился в плечевой кобуре. Второй, «Беретта-70С», на который разрешения не было, он засунул за брючный ремень сзади. Документы. Вытащил с антресолей спортивную сумку, довольно тяжелую. Все, готов. Перед тем как выйти из дома, включил систему автономной сигнализации и контроля. Если будет предпринята попытка проникновения в квартиру, Пилигрим узнает об этом, даже находясь на расстоянии пять километров.
А тревога все же не проходила.
Боец перезвонил, как и обещал, через десять минут. Условия несколько изменил: согласился на пятьдесят штук к утру, остальные через день. Уже лучше — есть шанс переиграть этого зарвавшегося щенка. Если доберусь до него, решил Котов, лично яйца отрежу. Медленно умирать будет, сука… ребра вырву.
Звучал Вивальди, легкий ветерок с Финского залива влетел в открытое окно и ласково пошевелил седую шевелюру Виктора Петровича. Медленно, сука, умирать будет.
Сообщение о контакте неизвестного с Бегемотом Петрову передали прямо в машину. Это было нечто. Из той криминальной колоды, которую тасовали сегодня, ему выпал только один козырь. Остальные — у тех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86