Всякое бывает! Но я обожаю красивое белье. Будь я богатой, я бы носила белье из голландского полотна. Много ли у меня еще радостей в жизни!
Понсия. Такие кружева очень хороши для детских чепчиков и крестильных покрывалец. Мне-то они были не по карману, а вот Ангустиас, наверно, теперь их накупит наряжать своих маленьких. Как пойдут у нее дети, с утра до вечера будете шить.
Магдалена. Я даже не подумаю взять в руки иголку.
Амелия. И тем более нянчить чужих детей. Охота была, как наши соседки, класть жизнь на сопливую мелюзгу.
Понсия. Этим женщинам лучше, чем вам. У них хоть смеются и плачут.
Мартирио. Ну и нанялась бы к ним.
Понсия. Нет. Уж, видно, такая моя судьба жить в этом монастыре.
Слышится отдаленный звон бубенцов, доносящийся как бы сквозь несколько стен.
Магдалена. Это мужчины возвращаются на работу.
Понсия. Только что пробило три.
Мартирио. В такую жару!
Адела (садясь). Ах, как я завидую тем, кто может выйти в поле!
Магдалена (садясь). Нам это негоже. Всяк сверчок знай свой шесток.
Мартирио (садясь). Что верно, то верно!
Амелия (садясь). Ох!
Понсия. До чего весело в поле об эту пору. Вчера утром прибыли жнецы. Сорок или пятьдесят молодцов.
Магдалена. А откуда жнецы в этом году?
Понсия. Издалека. С гор. Огонь-ребята! Веселые как черти! Кричат, камнями швыряются! Вечор в селенье пришла одна девка в платье с блестками, потанцевала под аккордеон, и человек пятнадцать жнецов договорились с ней и увезли ее в оливковую рощу. Я их издали видела. А договаривался за всех один парень с зелеными глазами, крепкий такой, тугой, как хороший сноп.
Амелия. Неужели правда?
Адела. А что же, может быть!
Понсия. Несколько лет назад сюда тоже приходила одна таковская, и я сама дала денег старшему сыну, чтобы он с ней поладил. Мужчинам это нужно.
Адела. Им все прощается.
Амелия. Нет хуже родиться женщиной.
Магдалена. Да, в нашей недоле и глазам нет воли.
Слышится отдаленное пение, которое мало-помалу приближается.
Понсия. Это они. Славные у них песни.
Амелия. Жать идут.
Хор
Уже колосья ждут серпа,
в поля идут жнецы,
и девичьи сердца с собой
уносят удальцы.
Слышатся бубны и дудки. В комнате, где царит полусумрак, пронизанный лучами
солнца, воцаряется молчание: все прислушиваются.
Амелия. И жара им нипочем!
Мартирио. Их прямо огнем палит, когда они жнут.
Адела. Я бы и жать была рада, только бы не сидеть сложа руки. За делом забывается то, что нас гложет.
Мартирио. Тебе-то чего забывать?
Адела. У каждой свое на душе.
Мартирио (вдумчиво). У каждой свое!
Понсия. Молчите! Молчите!
Хор (вдалеке)
Откройте окна поскорей,
калитки отворите
и розы алые жнецам
на шляпы приколите.
Понсия. Что за песня!
Мартирио (с тоской).
Откройте окна поскорей,
калитки отворите…
Адела (со страстью).
…и розы алые жнецам
на шляпы приколите.
Пение удаляется.
Понсия. За угол сворачивают.
Адела. Пойдем поглядим на них из моей комнаты.
Понсия. Только поосторожнее, а то они, чего доброго, заметят и снаружи распахнут окно посмотреть, кто на них глазеет.
Магдалена, Адела и Понсия выходят.
Мартирио остается сидеть на низком стуле, зажав голову руками.
Амелия (подходя к ней) . Что с тобой?
Мартирио. Жара разморила.
Амелия. Только и всего?
Мартирио. Поскорей бы ноябрь, дождливые дни, изморозь, что угодно, только не это лето, которому нет конца.
Амелия. Лето пройдет и опять наступит.
Мартирио. Конечно!
Пауза.
В котором часу ты вчера заснула?
Амелия. Не знаю. Я сплю как убитая. А что?
Мартирио. Ничего, только мне послышались голоса во дворе.
Амелия. Да?
Мартирио. Очень поздно.
Амелия. И ты не испугалась?
Мартирио. Нет. Я уже не первую ночь это слышу.
Амелия. Что бы это значило? Может, это батраки?
Мартирио. Батраки приходят в шесть.
Амелия. А может, необъезженная кобылка?
Мартирио (сквозь зубы, вкладывая в свои слова другой смысл). Вот-вот, необъезженная кобылка.
Амелия. Надо будет сказать!
Мартирио. Нет, нет, ничего не говори. Может, мне померещилось.
Амелия. Может быть.
Пауза.
Амелия направляется к выходу.
Мартирио. Амелия.
Амелия (в дверях). Что?
Пауза.
Мартирио. Ничего.
Пауза.
Амелия. Зачем же ты меня окликнула?
Пауза.
Мартирио. Так, сорвалось с языка. Сама не знаю почему.
Пауза.
Амелия. Ты бы прилегла.
Ангустиас (в ярости врываясь на сцену, так что ее появление контрастирует с предшествующим тихим диалогом). Где карточка Пепе, которая лежала у меня под подушкой? Кто из вас ее взял?
Мартирио. Никто.
Амелия. Кому она нужна. Подумаешь, драгоценность!
Ангустиас. Где карточка?
Входят Понсия, Магдалена и Адела.
Адела. Какая карточка?
Ангустиас. Кто-то из вас ее стащил.
Магдалена. Как у тебя хватило нахальства это сказать?
Ангустиас. Она была в моей комнате, а теперь ее нет.
Мартирио. Может, она среди ночи убежала во двор? Пепе любит гулять при луне.
Ангустиас. Брось свои шуточки! Когда он придет, я ему расскажу!
Понсия (глядя на Аделу). Да нет, она найдется!
Ангустиас. Хотела бы я знать, кто из вас ее взял!
Адела (глядя на Мартирио). Кто-кто, только не я!
Мартирио (с намеком). Уж конечно!
Бернарда (входя). Что за скандал в моем доме! Всех жара сморила, слышно, как муха пролетит, а они крик подняли! Соседки небось уже навострили уши.
Ангустиас. У меня украли карточку моего жениха.
Бернарда (свирепея). Кто? Кто?
Ангустиас. Они!
Бернарда. Кто из вас?
Молчание.
Отвечайте!
Молчание.
(Понсии.) Обыщи комнаты, посмотри в постелях. Вот что значит дать вам потачку! Но я вам покажу. (Ангустиас.) А ты уверена?
Ангустиас. Да.
Бернарда. Ты хорошо искала?
Ангустиас. Да, мама.
Все стоят в неловком молчании.
Бернарда. Горькую чашу я пью на старости лет. Какая мать это вынесет. (Понсии.) Не нашла?
Понсия (входя). Вот она.
Бернарда. Где ты ее нашла?
Понсия. Она была…
Бернарда. Не бойся, говори.
Понсия (с удивленным видом). В постели Мартирио.
Бернарда (Мартирио). Это правда?
Мартирио. Правда!
Бернарда (набрасывается на нее с кулаками). Чтоб ты сдохла, паскудница! Гадючье семя!
Мартирио (с озлоблением). Не бейте меня, мама!
Бернарда. Еще как изобью!
Мартирио. Так я вам и далась! Слышите? Отойдите лучше!
Понсия. Как ты разговариваешь с матерью!
Ангустиас (удерживая Бернарду). Оставьте ее! Прошу вас!
Бернарда. Бесстыжая! Даже слезинки не выдавила!
Мартирио. Стану я плакать для вашего удовольствия!
Бернарда. Зачем ты взяла эту карточку?
Мартирио. Что уж, нельзя и подшутить над сестрой? Зачем же еще она мне понадобилась?
Адела (выпаливает, полная ревности). Нет, тут что-то другое, ты никогда не была охоча до шуток. Видно, у тебя накипело на сердце, вот ты и сорвала злость. Так прямо и скажи.
Мартирио. Замолчи, а то я заговорю, и тогда ты готова будешь провалиться сквозь землю от стыда!
Адела. Злой язык никаким враньем не побрезгует!
Бернарда. Адела!
Магдалена. Вы с ума сошли.
Амелия. Хватит вам грешить друг на друга.
Мартирио. Некоторые делают и кое-что похуже.
Адела. На речку собираются – загодя подол задирают.
Бернарда. Испорченная девчонка!
Ангустиас. Я не виновата, что Пепе выбрал меня.
Адела. Из-за твоих денег!
Ангустиас. Мама!
Бернарда. Замолчите!
Мартирио. Из-за твоих лугов и рощ!
Магдалена. Что верно, то верно!
Бернарда. Замолчите, говорю! Я видела, что надвигается буря, но не думала, что она разразится так скоро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Понсия. Такие кружева очень хороши для детских чепчиков и крестильных покрывалец. Мне-то они были не по карману, а вот Ангустиас, наверно, теперь их накупит наряжать своих маленьких. Как пойдут у нее дети, с утра до вечера будете шить.
Магдалена. Я даже не подумаю взять в руки иголку.
Амелия. И тем более нянчить чужих детей. Охота была, как наши соседки, класть жизнь на сопливую мелюзгу.
Понсия. Этим женщинам лучше, чем вам. У них хоть смеются и плачут.
Мартирио. Ну и нанялась бы к ним.
Понсия. Нет. Уж, видно, такая моя судьба жить в этом монастыре.
Слышится отдаленный звон бубенцов, доносящийся как бы сквозь несколько стен.
Магдалена. Это мужчины возвращаются на работу.
Понсия. Только что пробило три.
Мартирио. В такую жару!
Адела (садясь). Ах, как я завидую тем, кто может выйти в поле!
Магдалена (садясь). Нам это негоже. Всяк сверчок знай свой шесток.
Мартирио (садясь). Что верно, то верно!
Амелия (садясь). Ох!
Понсия. До чего весело в поле об эту пору. Вчера утром прибыли жнецы. Сорок или пятьдесят молодцов.
Магдалена. А откуда жнецы в этом году?
Понсия. Издалека. С гор. Огонь-ребята! Веселые как черти! Кричат, камнями швыряются! Вечор в селенье пришла одна девка в платье с блестками, потанцевала под аккордеон, и человек пятнадцать жнецов договорились с ней и увезли ее в оливковую рощу. Я их издали видела. А договаривался за всех один парень с зелеными глазами, крепкий такой, тугой, как хороший сноп.
Амелия. Неужели правда?
Адела. А что же, может быть!
Понсия. Несколько лет назад сюда тоже приходила одна таковская, и я сама дала денег старшему сыну, чтобы он с ней поладил. Мужчинам это нужно.
Адела. Им все прощается.
Амелия. Нет хуже родиться женщиной.
Магдалена. Да, в нашей недоле и глазам нет воли.
Слышится отдаленное пение, которое мало-помалу приближается.
Понсия. Это они. Славные у них песни.
Амелия. Жать идут.
Хор
Уже колосья ждут серпа,
в поля идут жнецы,
и девичьи сердца с собой
уносят удальцы.
Слышатся бубны и дудки. В комнате, где царит полусумрак, пронизанный лучами
солнца, воцаряется молчание: все прислушиваются.
Амелия. И жара им нипочем!
Мартирио. Их прямо огнем палит, когда они жнут.
Адела. Я бы и жать была рада, только бы не сидеть сложа руки. За делом забывается то, что нас гложет.
Мартирио. Тебе-то чего забывать?
Адела. У каждой свое на душе.
Мартирио (вдумчиво). У каждой свое!
Понсия. Молчите! Молчите!
Хор (вдалеке)
Откройте окна поскорей,
калитки отворите
и розы алые жнецам
на шляпы приколите.
Понсия. Что за песня!
Мартирио (с тоской).
Откройте окна поскорей,
калитки отворите…
Адела (со страстью).
…и розы алые жнецам
на шляпы приколите.
Пение удаляется.
Понсия. За угол сворачивают.
Адела. Пойдем поглядим на них из моей комнаты.
Понсия. Только поосторожнее, а то они, чего доброго, заметят и снаружи распахнут окно посмотреть, кто на них глазеет.
Магдалена, Адела и Понсия выходят.
Мартирио остается сидеть на низком стуле, зажав голову руками.
Амелия (подходя к ней) . Что с тобой?
Мартирио. Жара разморила.
Амелия. Только и всего?
Мартирио. Поскорей бы ноябрь, дождливые дни, изморозь, что угодно, только не это лето, которому нет конца.
Амелия. Лето пройдет и опять наступит.
Мартирио. Конечно!
Пауза.
В котором часу ты вчера заснула?
Амелия. Не знаю. Я сплю как убитая. А что?
Мартирио. Ничего, только мне послышались голоса во дворе.
Амелия. Да?
Мартирио. Очень поздно.
Амелия. И ты не испугалась?
Мартирио. Нет. Я уже не первую ночь это слышу.
Амелия. Что бы это значило? Может, это батраки?
Мартирио. Батраки приходят в шесть.
Амелия. А может, необъезженная кобылка?
Мартирио (сквозь зубы, вкладывая в свои слова другой смысл). Вот-вот, необъезженная кобылка.
Амелия. Надо будет сказать!
Мартирио. Нет, нет, ничего не говори. Может, мне померещилось.
Амелия. Может быть.
Пауза.
Амелия направляется к выходу.
Мартирио. Амелия.
Амелия (в дверях). Что?
Пауза.
Мартирио. Ничего.
Пауза.
Амелия. Зачем же ты меня окликнула?
Пауза.
Мартирио. Так, сорвалось с языка. Сама не знаю почему.
Пауза.
Амелия. Ты бы прилегла.
Ангустиас (в ярости врываясь на сцену, так что ее появление контрастирует с предшествующим тихим диалогом). Где карточка Пепе, которая лежала у меня под подушкой? Кто из вас ее взял?
Мартирио. Никто.
Амелия. Кому она нужна. Подумаешь, драгоценность!
Ангустиас. Где карточка?
Входят Понсия, Магдалена и Адела.
Адела. Какая карточка?
Ангустиас. Кто-то из вас ее стащил.
Магдалена. Как у тебя хватило нахальства это сказать?
Ангустиас. Она была в моей комнате, а теперь ее нет.
Мартирио. Может, она среди ночи убежала во двор? Пепе любит гулять при луне.
Ангустиас. Брось свои шуточки! Когда он придет, я ему расскажу!
Понсия (глядя на Аделу). Да нет, она найдется!
Ангустиас. Хотела бы я знать, кто из вас ее взял!
Адела (глядя на Мартирио). Кто-кто, только не я!
Мартирио (с намеком). Уж конечно!
Бернарда (входя). Что за скандал в моем доме! Всех жара сморила, слышно, как муха пролетит, а они крик подняли! Соседки небось уже навострили уши.
Ангустиас. У меня украли карточку моего жениха.
Бернарда (свирепея). Кто? Кто?
Ангустиас. Они!
Бернарда. Кто из вас?
Молчание.
Отвечайте!
Молчание.
(Понсии.) Обыщи комнаты, посмотри в постелях. Вот что значит дать вам потачку! Но я вам покажу. (Ангустиас.) А ты уверена?
Ангустиас. Да.
Бернарда. Ты хорошо искала?
Ангустиас. Да, мама.
Все стоят в неловком молчании.
Бернарда. Горькую чашу я пью на старости лет. Какая мать это вынесет. (Понсии.) Не нашла?
Понсия (входя). Вот она.
Бернарда. Где ты ее нашла?
Понсия. Она была…
Бернарда. Не бойся, говори.
Понсия (с удивленным видом). В постели Мартирио.
Бернарда (Мартирио). Это правда?
Мартирио. Правда!
Бернарда (набрасывается на нее с кулаками). Чтоб ты сдохла, паскудница! Гадючье семя!
Мартирио (с озлоблением). Не бейте меня, мама!
Бернарда. Еще как изобью!
Мартирио. Так я вам и далась! Слышите? Отойдите лучше!
Понсия. Как ты разговариваешь с матерью!
Ангустиас (удерживая Бернарду). Оставьте ее! Прошу вас!
Бернарда. Бесстыжая! Даже слезинки не выдавила!
Мартирио. Стану я плакать для вашего удовольствия!
Бернарда. Зачем ты взяла эту карточку?
Мартирио. Что уж, нельзя и подшутить над сестрой? Зачем же еще она мне понадобилась?
Адела (выпаливает, полная ревности). Нет, тут что-то другое, ты никогда не была охоча до шуток. Видно, у тебя накипело на сердце, вот ты и сорвала злость. Так прямо и скажи.
Мартирио. Замолчи, а то я заговорю, и тогда ты готова будешь провалиться сквозь землю от стыда!
Адела. Злой язык никаким враньем не побрезгует!
Бернарда. Адела!
Магдалена. Вы с ума сошли.
Амелия. Хватит вам грешить друг на друга.
Мартирио. Некоторые делают и кое-что похуже.
Адела. На речку собираются – загодя подол задирают.
Бернарда. Испорченная девчонка!
Ангустиас. Я не виновата, что Пепе выбрал меня.
Адела. Из-за твоих денег!
Ангустиас. Мама!
Бернарда. Замолчите!
Мартирио. Из-за твоих лугов и рощ!
Магдалена. Что верно, то верно!
Бернарда. Замолчите, говорю! Я видела, что надвигается буря, но не думала, что она разразится так скоро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10