Действительно, нам нужно знать, что
такое зеленый цвет. И что же мы для этого делаем? Мы берем зеленые вещи и
свойства этих зеленых вещей переносим на саму зеленость. Но ведь это
возможно только потому, что мы уже знаем, что такое зеленый цвет сам по
себе, ибо иначе мы не могли бы отбирать и зеленые предметы. Значит, зеленое
мы определяем тут при помощи зеленого же. С другой стороны, пусть мы уже
знаем, что такое зеленость, и зеленые предметы мы отбираем и фиксируем
сознательно и планомерно. Тогда что нам это даст для описания самой
зелености как таковой? Избежать здесь petitio principii можно было бы только
в случае отказа от описания и определения зелености и в случае замены этой
проблемы совсем другой, а именно той, как зеленый цвет проявляется в вещах.
Но эта проблема не та, которую ставит философ и эстетик, желающий - вроде
Демокрита и псевдо-Аристотеля - дать нам самую сущность цветов.
Надо, однако, заметить, что не стоит особенно убиваться из-за подобного
petitio principii. Ведь если в данном конкретном случае такая логическая
ошибка дала столь мало значащие результаты, то в других случаях на ее основе
выросли Гомер и Эсхил, Фидий и Поликлет, Платон и Аристотель. Вся
античность, весь пантеизм и политеизм в некотором смысле стоит на подобного
рода petitio principii. Ведь это petitio principii вырастает из
вещественного понимания абстрактно выделенных и потому идеальных
всеобщностей. Отрицать его - значит, отрицать Зевса Фидия, Геру Поликлета и
Афродиту Милосскую, ибо они все овеществляют идеальное. Более того, в таком
случае может быть пришлось бы "отрицать" всю историю, так как сама история в
значительной мере есть такое же petitio principii.
3. Aтомизм
а)
Вещественное толкование цвета не является специфической особенностью
строгой классики. Это - общеантичная особенность. Что же касается строгой
классики или эстетики досократовской, то это овеществление обладает и более
частными свойствами. Теоретически рассуждая, цвет мог тут разрабатываться и
"числовым" и "стихийным" образом и при помощи того или иного принципа физики
V в. Демокрит проводит как раз один из таких принципов - принцип
индивидуальной множественности, атомизм. И точно так же, как общеантичная
телесно-осязательная позиция проявилась у Демокрита сама собой, без всяких
доказательств, как естественная и сама собою очевидная установка всего
жизненного и научного сознания, точно так же не должны мы искать и в
цветоведении Демокрита доказательств истинности атомизма. С самого начала и
решительно без всяких доказательств здесь действует принцип атомного состава
каждого цвета, и все наши возражения должны тут замолкнуть.
С нашей непосредственно-опытной точки зрения как будто бы нет никаких
оснований расчленять тот или другой цвет на атомы. Что такое зеленый цвет?
Он представляется нам некоторым ровным полем или телом, которое, какие бы
оттенки в себе ни содержало, на непосредственный взгляд не содержит в себе
ровно никаких "точек", "элементов", "атомов" и т.д. Это - сплошное,
обязательно сплошное поле, или пятно, которое не из каких точек нельзя
составить так же, как никакую линию и никакую плоскость нельзя составить из
точек, какую бы массу этих точек мы ни нагромождали. И вот, вопреки всему,
вопреки всякому непосредственному опыту, вопреки логической невозможности
составить плоскость или поверхность из отдельных изолированных элементов,
Демокрит утверждает свой цветоведческий атомизм и ставит проблему: из каких
атомов состоит тот или иной цвет?
Не странно ли это? Да, конечно, странно. Но ведь не иначе поступает и
современная физика, которая сводит цвет к чему-то еще более далекому от
непосредственного опыта. И нас нисколько не смущает, когда вместо красного
цвета говорят, например, о длине волны в 1?1300 мм.
б)
Этот атомизм является у Демокрита только детализацией вещественного,
телесного подхода к цвету. Цвет есть не только физически осязаемое тело, но
он состоит еще из физически осязаемых атомов. Таким образом, указанный выше
метод аналогизирования цветов с телами сводится у Демокрита к созданию
картины сосуществования и взаимодействия физически осязаемых атомов.
4. Характеристика отдельных цветов
Из последовательно проводимого принципа атомизма и вещевизма у греков
вытекал ряд удивительных особенностей в подходе к цветам, что ярче всего
проявилось у Платона ("Тимей") и у псевдо-Аристотеля ("О цветах"), но что
достаточно заметно уже у Демокрита114.
а)
Так как каждый цвет мыслился в виде некоего цветного физического тела, то
вся та известная неопределенность реальной окраски и взаимосвязь такого тела
с прочими телами, без которых немыслим цвет в вещах, остаются у греков
характерными и для самих цветов. Вот почему так трудно передавать по-русски
греческую цветовую терминологию. Каждый греческий термин обозначает целую
группу цветов, за ней к тому же часто лежит впечатление от какого-либо
вполне определенного физического предмета. А так как часто мы не знаем,
какие именно физические тела предопределили данное понимание цвета, то,
естественно, приходится путаться в переводах цветовых терминов и в раскрытии
подлинной характеристики того или другого цвета.
б)
Начнем с тех цветов, которые Демокрит называет основными.
Leucos мы переводим "белый". Это, однако, очень условный перевод. Как мы
знаем уже из Гомера, под этим словом греки часто понимали вообще все
"светлое", "ясное", "прозрачное" и даже просто нечто спокойное, здоровое,
отчетливое, приятное. Точно так же melas совсем не обязательно "черный". Это
- любые оттенки темноты, какая угодно затемненность. В этих условиях
становится гораздо понятнее та характеристика "белого" цвета, которую дал
Демокрит в начале приведенного текста. "Белое" для грека всегда связано с
ощущением ясности, светлости, гладкости, а "черное" - с ощущением
затемненности, неровности, шероховатости, корявости. "Белое" и "черное" у
греков и у Демокрита не имеют значения сами по себе. Эти "цвета" берутся во
всей их вещевой неопределенности и разнообразии, а кроме того, с отражением
всяких взаимосвязей, наличных в "белых" вещах. Отсюда этот "блеск",
говорящий не столько о цвете предмета, сколько о действии этого цвета на
другие предметы (в частности, на человеческий глаз). Отсюда эта
"прозрачность", говорящая опять-таки не столько о цвете предмета, сколько об
известного рода цветовом или световом взаимоотношении данного предмета с
другими. Теофраст напрасно возражает Демокриту (80 в тексте, из которого
выше дан один отрывок), что он путает белое с блестящим и прозрачным. Может
быть, в эпоху Теофраста это различие сознавалось более четко. Но по существу
это различие проводилось в античности очень слабо, почти, можно сказать, не
проводилось ни Демокритом, ни Платоном, ни самим Теофрастом, ни
псевдо-Аристотелем. "Белое" и обязательно с "блеском" Демокрит видит в
"золотистом" и "медном". "Блеск" для Демокрита даже нечто "божественное".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
такое зеленый цвет. И что же мы для этого делаем? Мы берем зеленые вещи и
свойства этих зеленых вещей переносим на саму зеленость. Но ведь это
возможно только потому, что мы уже знаем, что такое зеленый цвет сам по
себе, ибо иначе мы не могли бы отбирать и зеленые предметы. Значит, зеленое
мы определяем тут при помощи зеленого же. С другой стороны, пусть мы уже
знаем, что такое зеленость, и зеленые предметы мы отбираем и фиксируем
сознательно и планомерно. Тогда что нам это даст для описания самой
зелености как таковой? Избежать здесь petitio principii можно было бы только
в случае отказа от описания и определения зелености и в случае замены этой
проблемы совсем другой, а именно той, как зеленый цвет проявляется в вещах.
Но эта проблема не та, которую ставит философ и эстетик, желающий - вроде
Демокрита и псевдо-Аристотеля - дать нам самую сущность цветов.
Надо, однако, заметить, что не стоит особенно убиваться из-за подобного
petitio principii. Ведь если в данном конкретном случае такая логическая
ошибка дала столь мало значащие результаты, то в других случаях на ее основе
выросли Гомер и Эсхил, Фидий и Поликлет, Платон и Аристотель. Вся
античность, весь пантеизм и политеизм в некотором смысле стоит на подобного
рода petitio principii. Ведь это petitio principii вырастает из
вещественного понимания абстрактно выделенных и потому идеальных
всеобщностей. Отрицать его - значит, отрицать Зевса Фидия, Геру Поликлета и
Афродиту Милосскую, ибо они все овеществляют идеальное. Более того, в таком
случае может быть пришлось бы "отрицать" всю историю, так как сама история в
значительной мере есть такое же petitio principii.
3. Aтомизм
а)
Вещественное толкование цвета не является специфической особенностью
строгой классики. Это - общеантичная особенность. Что же касается строгой
классики или эстетики досократовской, то это овеществление обладает и более
частными свойствами. Теоретически рассуждая, цвет мог тут разрабатываться и
"числовым" и "стихийным" образом и при помощи того или иного принципа физики
V в. Демокрит проводит как раз один из таких принципов - принцип
индивидуальной множественности, атомизм. И точно так же, как общеантичная
телесно-осязательная позиция проявилась у Демокрита сама собой, без всяких
доказательств, как естественная и сама собою очевидная установка всего
жизненного и научного сознания, точно так же не должны мы искать и в
цветоведении Демокрита доказательств истинности атомизма. С самого начала и
решительно без всяких доказательств здесь действует принцип атомного состава
каждого цвета, и все наши возражения должны тут замолкнуть.
С нашей непосредственно-опытной точки зрения как будто бы нет никаких
оснований расчленять тот или другой цвет на атомы. Что такое зеленый цвет?
Он представляется нам некоторым ровным полем или телом, которое, какие бы
оттенки в себе ни содержало, на непосредственный взгляд не содержит в себе
ровно никаких "точек", "элементов", "атомов" и т.д. Это - сплошное,
обязательно сплошное поле, или пятно, которое не из каких точек нельзя
составить так же, как никакую линию и никакую плоскость нельзя составить из
точек, какую бы массу этих точек мы ни нагромождали. И вот, вопреки всему,
вопреки всякому непосредственному опыту, вопреки логической невозможности
составить плоскость или поверхность из отдельных изолированных элементов,
Демокрит утверждает свой цветоведческий атомизм и ставит проблему: из каких
атомов состоит тот или иной цвет?
Не странно ли это? Да, конечно, странно. Но ведь не иначе поступает и
современная физика, которая сводит цвет к чему-то еще более далекому от
непосредственного опыта. И нас нисколько не смущает, когда вместо красного
цвета говорят, например, о длине волны в 1?1300 мм.
б)
Этот атомизм является у Демокрита только детализацией вещественного,
телесного подхода к цвету. Цвет есть не только физически осязаемое тело, но
он состоит еще из физически осязаемых атомов. Таким образом, указанный выше
метод аналогизирования цветов с телами сводится у Демокрита к созданию
картины сосуществования и взаимодействия физически осязаемых атомов.
4. Характеристика отдельных цветов
Из последовательно проводимого принципа атомизма и вещевизма у греков
вытекал ряд удивительных особенностей в подходе к цветам, что ярче всего
проявилось у Платона ("Тимей") и у псевдо-Аристотеля ("О цветах"), но что
достаточно заметно уже у Демокрита114.
а)
Так как каждый цвет мыслился в виде некоего цветного физического тела, то
вся та известная неопределенность реальной окраски и взаимосвязь такого тела
с прочими телами, без которых немыслим цвет в вещах, остаются у греков
характерными и для самих цветов. Вот почему так трудно передавать по-русски
греческую цветовую терминологию. Каждый греческий термин обозначает целую
группу цветов, за ней к тому же часто лежит впечатление от какого-либо
вполне определенного физического предмета. А так как часто мы не знаем,
какие именно физические тела предопределили данное понимание цвета, то,
естественно, приходится путаться в переводах цветовых терминов и в раскрытии
подлинной характеристики того или другого цвета.
б)
Начнем с тех цветов, которые Демокрит называет основными.
Leucos мы переводим "белый". Это, однако, очень условный перевод. Как мы
знаем уже из Гомера, под этим словом греки часто понимали вообще все
"светлое", "ясное", "прозрачное" и даже просто нечто спокойное, здоровое,
отчетливое, приятное. Точно так же melas совсем не обязательно "черный". Это
- любые оттенки темноты, какая угодно затемненность. В этих условиях
становится гораздо понятнее та характеристика "белого" цвета, которую дал
Демокрит в начале приведенного текста. "Белое" для грека всегда связано с
ощущением ясности, светлости, гладкости, а "черное" - с ощущением
затемненности, неровности, шероховатости, корявости. "Белое" и "черное" у
греков и у Демокрита не имеют значения сами по себе. Эти "цвета" берутся во
всей их вещевой неопределенности и разнообразии, а кроме того, с отражением
всяких взаимосвязей, наличных в "белых" вещах. Отсюда этот "блеск",
говорящий не столько о цвете предмета, сколько о действии этого цвета на
другие предметы (в частности, на человеческий глаз). Отсюда эта
"прозрачность", говорящая опять-таки не столько о цвете предмета, сколько об
известного рода цветовом или световом взаимоотношении данного предмета с
другими. Теофраст напрасно возражает Демокриту (80 в тексте, из которого
выше дан один отрывок), что он путает белое с блестящим и прозрачным. Может
быть, в эпоху Теофраста это различие сознавалось более четко. Но по существу
это различие проводилось в античности очень слабо, почти, можно сказать, не
проводилось ни Демокритом, ни Платоном, ни самим Теофрастом, ни
псевдо-Аристотелем. "Белое" и обязательно с "блеском" Демокрит видит в
"золотистом" и "медном". "Блеск" для Демокрита даже нечто "божественное".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194