in Dan. 3, 37). Толковник должен советоваться с своими предшественниками и показывать их имена, излагать их разные мнения, чтоб читатель мог лучшее выбрать (Proleg, ad Gal.). Но должно быть указано: какие у предшественников мнения еретические и какие — церковные, чтобы предупредить от ложного увлечения недостаточно опытного читателя. Что касается разных смыслов Писания, то само Писание показывает яснейшие пророчества, а через неверные аллегории не должно умалять написанного. Следуя апостолам, евангелистам и в особенности апостолу Павлу, должно помнить: что обещано Израилю в плотском и чувственном смысле, то у христиан исполняется духовно. Но прежде чем переходить к аллегории и духовному пониманию, толковник должен положить исторические фундаменты, т. е. тщательно раскрыть буквальный смысл. Потом уже, после исторической истины, будет принято и духовное понимание (Proleg, in Isaiam). — Вот общие правила, которым следовал сам Иероним. Комментарии Иеронима можно разделить на три класса: к первому относятся комментарии на Екклезиаст, 4 послания ап. Павла и Ев. Матфея (387, 390 и 398 гг.). В них преимущественно излагаются мнения прежних толковников и видно влияние Оригена. Ко второму классу относятся комментарии на малых пророков (390-396 гг.), в которых на первом месте стоит сделанный автором новый перевод книг с еврейского текста и перевода LXX, потом буквальное понимание обоих переводов и указание на исполнение пророчеств, наконец, духовное аллегорическое изъяснение греческого перевода. К третьему классу относятся комментарии на великих пророков (407-420 гг.), которые превосходнее предыдущих. В них также помещаются два перевода, а равно оба объясняются, но с преимущественным вниманием к греческому тексту. Реже, чем в комментариях на малых пророков, видна склонность к аллегории. — Особенность, значение и заслуги Иеронима, как толковника, обусловливались его обширными познаниями в еврейском тексте, с коими из древних равнялся только Ориген. Но между тем как Ориген из своих познаний сделал лишь приложение к критике текста LXX, критике, при том к несчастью не сохранившейся до нашего времени, Иероним сделал их более плодотворными, приложив к последовательному объяснению Священных книг и составлению перевода на все ветхозаветные книги. При этом, как толкования, так и перевод его сохранились. Таким образом, Иероним первый из христианских толковников составил объяснение по еврейскому тексту и дал возможность христианам, и не знакомым с еврейским текстом, отвечать смело на обвинения со стороны евреев в искажении христианами библейского текста. Иероним же представил первый опыт научного выяснения причин разностей между переводом LXX и еврейским текстом, и таким образом пролагал путь к взаимному научному примирению иудеев и христиан, освобождая тех и других от взаимного обвинения в намеренной порче библейского текста. — Иероним, далее, первый из христианских толковников представил опыт столь развитого, и часто до крайности любимого ныне, филологического объяснения библейского текста, нередко разбирая значение еврейских и греческих слов священного текста и на основании разбора сего составляя свои толкования. — Принимавшееся, затем, и другими отцами историческое объяснение библейского текста Иеронимом развито гораздо в большей степени, чем у предыдущих толковников. Все пророческие писания толковник хотел ставить в прямую и неразрывную связь с библейской историей и освещать историческим объяснением, хотя далеко еще не в полной степени этот метод приложен им. Но во всяком случае, сообщаемые бл. Иеронимом буквально-исторические изъяснения священного текста, особенно пророческих книг, и доселе остаются руководственными для современных толковников и благодарно и обширно цитуются последними.
В своих толкованиях Иероним нередко упоминает о евреях — «учителях своих» и приводит современное еврейское, иногда ошибочное, а иногда и правильное, понимание библейского текста. Поэтому его следует считать первым христианским толковником, гармонически соединившим развитое до него иудейское и христианское понимание библейского текста, между тем как предыдущие толковники совершенно чуждались многовекового опыта иудейского толкования. — Наконец, в заслугу Иерониму должно поставить его дальнейшее многовековое влияние: его перевод сделан церковным в Католической Церкви, его толкования были родоначальниками Лиры и лютеранских толкований, опиравшихся на еврейский текст, хотя потом удалившихся от принципа церковности Иеронима, в чем, конечно, он не виновен. — По сравнению с предыдущими толкованиями, это — почти первый опыт самостоятельного научного, свободного от проповеднического и назидательного, раскрытия смысла ветхозаветных писаний: разделение между экзегетикой и проповедью-моралью. Ему предшественниками были Ефрем Сирин и Феодорит, но у них толкования, если не имели формы «бесед и слов», то по содержанию были преимущественно моральны. Для истории толкования ценно его сочинение De viris illustribus, где перечисляются древние толковники и их толкования. Недостатком Иеронимова толкования можно счесть слишком частое увлечение полемикой, или точнее бранью, с еретиками и философами. Едва не в каждом стихе ветхозаветного писателя, конечно жившего за несколько столетий до современных Иерониму еретиков и совершенно не ведавшего их, Иероним тем не менее находит осуждение еретическому учению, а для себя повод побранить их. Эта брань занимает места много, а пользы для уяснения библейского текста конечно не дает никакой. Лишь свидетельствует об остроумных, но малоценных аллегорических сопоставлениях толковника, и охлаждает, а под час и раздражает, читателя его толкований.
Следующее место после Иеронима, по авторитету в древности среди западных толковников, занимает бл. Августин († 430 г.). Он, хотя не обладал познаниями Иеронима, но многое сделал для объяснения Писания и после Иеронима среди западных древних толковников занимает первое место. От него сохранились следующие толковательные труды. Бытие, объясненное в четырех сочинениях его: «О Бытии две книги против Манихеев» (написано ок. 389 г.), с разрешением еретических вопросов; «О Бытии по букве» — ?ber imperfectus (ок. 393 г.). т. е. объяснение 1:1-27; «О Бытии по букве 12 книг» — с буквальным и аллегорическим изъяснением, направленным против неумеренных аллегористов; 14 книг locutiones et quaestiones: Locutiones in Heptateuchum — VII libr., Quaestiones in Heptateuchum — VII libr. (написаны ок. 415 г.), обнимают Седмикнижие (Быт. — Суд.), с переводом его на латинский язык и объяснением трудных выражений. «Замечания» (Annotationes) на Иова и «Объяснение (Enarrationes) псалмов». Во многих проповедях изъясняются разные трудные места ветхозаветных писаний, в конце Исповеди есть объяснение части книги Бытия. — Но во всех его трудах мало обращается внимания на буквальный смысл, а преимущественно на моральный и иносказательный. Также во всех перечисленных толкованиях, как нередко показывают и заглавия их, бл. Августин, хотя и обещает в оглавлении говорить «по букве», но более является полемистом, богословом или нравоучителем, чем толковником, и потому, по взгляду даже современных католических богословов (Корнели) — поклонников Августина, эти труды Августина полезны более для богословов и проповедников, чем для экзегетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
В своих толкованиях Иероним нередко упоминает о евреях — «учителях своих» и приводит современное еврейское, иногда ошибочное, а иногда и правильное, понимание библейского текста. Поэтому его следует считать первым христианским толковником, гармонически соединившим развитое до него иудейское и христианское понимание библейского текста, между тем как предыдущие толковники совершенно чуждались многовекового опыта иудейского толкования. — Наконец, в заслугу Иерониму должно поставить его дальнейшее многовековое влияние: его перевод сделан церковным в Католической Церкви, его толкования были родоначальниками Лиры и лютеранских толкований, опиравшихся на еврейский текст, хотя потом удалившихся от принципа церковности Иеронима, в чем, конечно, он не виновен. — По сравнению с предыдущими толкованиями, это — почти первый опыт самостоятельного научного, свободного от проповеднического и назидательного, раскрытия смысла ветхозаветных писаний: разделение между экзегетикой и проповедью-моралью. Ему предшественниками были Ефрем Сирин и Феодорит, но у них толкования, если не имели формы «бесед и слов», то по содержанию были преимущественно моральны. Для истории толкования ценно его сочинение De viris illustribus, где перечисляются древние толковники и их толкования. Недостатком Иеронимова толкования можно счесть слишком частое увлечение полемикой, или точнее бранью, с еретиками и философами. Едва не в каждом стихе ветхозаветного писателя, конечно жившего за несколько столетий до современных Иерониму еретиков и совершенно не ведавшего их, Иероним тем не менее находит осуждение еретическому учению, а для себя повод побранить их. Эта брань занимает места много, а пользы для уяснения библейского текста конечно не дает никакой. Лишь свидетельствует об остроумных, но малоценных аллегорических сопоставлениях толковника, и охлаждает, а под час и раздражает, читателя его толкований.
Следующее место после Иеронима, по авторитету в древности среди западных толковников, занимает бл. Августин († 430 г.). Он, хотя не обладал познаниями Иеронима, но многое сделал для объяснения Писания и после Иеронима среди западных древних толковников занимает первое место. От него сохранились следующие толковательные труды. Бытие, объясненное в четырех сочинениях его: «О Бытии две книги против Манихеев» (написано ок. 389 г.), с разрешением еретических вопросов; «О Бытии по букве» — ?ber imperfectus (ок. 393 г.). т. е. объяснение 1:1-27; «О Бытии по букве 12 книг» — с буквальным и аллегорическим изъяснением, направленным против неумеренных аллегористов; 14 книг locutiones et quaestiones: Locutiones in Heptateuchum — VII libr., Quaestiones in Heptateuchum — VII libr. (написаны ок. 415 г.), обнимают Седмикнижие (Быт. — Суд.), с переводом его на латинский язык и объяснением трудных выражений. «Замечания» (Annotationes) на Иова и «Объяснение (Enarrationes) псалмов». Во многих проповедях изъясняются разные трудные места ветхозаветных писаний, в конце Исповеди есть объяснение части книги Бытия. — Но во всех его трудах мало обращается внимания на буквальный смысл, а преимущественно на моральный и иносказательный. Также во всех перечисленных толкованиях, как нередко показывают и заглавия их, бл. Августин, хотя и обещает в оглавлении говорить «по букве», но более является полемистом, богословом или нравоучителем, чем толковником, и потому, по взгляду даже современных католических богословов (Корнели) — поклонников Августина, эти труды Августина полезны более для богословов и проповедников, чем для экзегетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166