Он мой, вам понятно? Я ни перед чем не отступлю, чтобы получить его!
Она бушевала так неистово, что ее крик эхом отражался от стен кабинета.
Не выдержав ее натиска, Ция, застонав, как раненый зверек, выбежала из кабинета.
Она пробежала по коридору и по лестнице поднялась наверх. Она не заметила ни Картера, ни кучера, удивленно глядевших ей вслед.
Ция влетела к себе в комнату, захлопнула дверь и повалилась на кровать, Она была так поражена, что у нее даже не было сил плакать.
Ция просто лежала на кровати. Ей казалось, что эта светская красавица своими ядовитыми словами буквально изрешетила ее тело, и теперь она умирает, истекая кровью.
— Мне нужно уехать! — подумала она. — Если она носит его ребенка, он обязан на ней жениться, Вдруг она поняла, что ей некуда идти.
Конечно, что-то можно подыскать, но у нее не было сил ни о чем думать.
И тут Ция вспомнила, как маркиз говорил Марте:
«Если вы захотите в монастырь, я поговорю с архиепископом Вестминстерского аббатства, чтобы вас порекомендовали в тот, который вам больше всего подходит».
Монастырь!
Сейчас это единственное место, где она сможет найти убежище.
Она не была католичкой, но еще отец Антоний предлагал ей принять католичество.
Она была уверена, что ее примут в любом монастыре.
Ция встала, надела шляпку и перчатки, собрала дорожную сумку и спустилась вниз по лестнице.
В холле она увидела Картера и попросила:
— Наймите мне, пожалуйста, экипаж.
— Нанять, мисс? — удивился Картер. — Заложить лошадей его светлости займет не больше минуты.
— Нет, мне нужен наемный экипаж, — твердо сказала Ция.
— Но вам нельзя уезжать одной, мисс!
— По-моему, у вас нет права задерживать меня.
Картер выглядел растерянным.
Он понял, что что-то случилось, и к тому же после всех событий вряд ли было правильно отпускать мисс Лэнгли одну.
— Послушайте, мисс, — сказал он мягко, как обычно говорят преданные слуги, долго прослужившие в одной семье. — Я уверен, что его светлости не понравится, что я позволил вам уехать в наемной карете одной, когда его экипаж готов к выезду в любую минуту.
— Но мне необходимо уехать… — в отчаянии проговорила Ция.
— Думаю, сперва, мисс, вам стоит поговорить с мистером Барретом.
На улице было солнечно и очень тепло, поэтому входная дверь была распахнута настежь. Без лишних слов Ция проскользнула мимо Картера и выбежала на улицу.
Слуга изумленно смотрел ей вслед.
Затем он подозвал к себе мальчика-слугу, сообразительного малого, и сказал:
— Следуй за мисс Лэнгли, Джеймс. Не упускай ее из виду.
Если она возьмет фаэтон, проследи, куда она направится. Ты все понял?
— Да, мистер Картер!
Картер вытащил из кармана мелочь и протянул мальчику:
— Торопись, торопись! Во что бы то ни стало проследи за ней!
Джеймс помчался следом за Цией, а сам Картер поспешил в кабинет к мистеру Баррету.
* * *
Ция сразу же наняла фаэтон и приказала отвезти себя в Вестминстерское аббатство.
Верх экипажа был откинут, но Ция не замечала солнечного света, для нее все было погружено во тьму.
До аббатства было не так далеко, и всю дорогу Ция обдумывала, что сказать кардиналу, чтобы он понял, как сильно она стремится попасть в монастырь.
«Я больше никогда не смогу полюбить», — говорила она сама себе.
Мысль о том, что она будет жить в обществе и даже иногда встречать маркиза с его женой и детьми, причиняла ей невыносимую боль.
Но еще более мучительно было думать о том, что его любовь была неискренна. Он притворялся влюбленным, чтобы избежать ответственности.
«Но как я смогу жить без него?» — в отчаянии спрашивала себя Ция.
Теперь она жалела, что не утонула той ночью в Темзе.
Добравшись до аббатства, она расплатилась и направилась в храм.
Внутри пахло ладаном и горело множество свечей.
Ция преклонила колени перед алтарем и несколько минут молилась. Затем она увидела священника и обратилась к нему:
— Я хотела бы видеть его преосвященство. Это возможно?
— Боюсь, сейчас его нет в аббатстве. Но вас мог бы принять монсеньор Сент-Ив.
— Большое спасибо, — поблагодарила Ция.
Священнослужитель провел ее через боковую дверь за алтарь и попросил подождать.
Ция чувствовала, что ею овладело какое-то оцепенение.
Вдруг перед ней отворилась дверь и тот же священник пригласил ее войти:
— Монсеньор примет вас, мадам.
Ция шагнула в комнату, похожую на рабочий кабинет.
За столом сидел пожилой благообразный человек. Ция вежливо поклонилась, когда он поднялся ей навстречу.
— Вы хотели меня видеть? — мягко спросил он, жестом предлагая ей сесть.
— Я.., хотела обратиться к вам с просьбой, — робко начала Ция.
— Что я могу для вас сделать? — спросил священник.
Ция глубоко вздохнула и сказала:
— Я хочу принять католичество и вступить в монастырь. Я очень богата. Я готова передать свое состояние монастырю, который меня примет.
— Вы хорошо все обдумали? — после паузы спросил священнослужитель.
— Да, я уже жила некоторое время при монастыре.
— Как он назывался?
— Монастырь Страстей Господних, — ответила Ция. — Я училась в монастырской школе. Его настоятель — отец Антоний, правда, сейчас он очень болен.
— Я знаю этот монастырь, — сказал монсеньор.
— Я жила там два последних года, — объяснила Ция. — Затем у меня появилась возможность пожить мирской жизнью.
Теперь я понимаю, что она не для меня.
Она говорила с болью в голосе.
Священнослужитель наклонился к ней ближе и произнес:
— Мне кажется, дитя мое, что вы несчастны. Вы поэтому хотите принять постриг?
Не в силах произнести ни слова, Ция кивнула.
— Несчастье — это не всегда верная причина, чтобы посвятить свою жизнь служению Господу. Мне кажется, вам следует пожить мирской жизнью подольше. Через некоторое время вы успокоитесь и сможете более трезво принимать решения, особенно решение о том, чтобы полностью изменить жизнь.
— Я уже приняла решение, — прошептала Ция. — Прошу вас, помогите мне уйти в монастырь!
Она взглянула на него глазами, полными слез.
С это время дверь за ее спиной приоткрылась, и один из священников обратился к монсеньору:
— Вас желает видеть какой-то джентльмен.
Ция услышала звук приближающихся шагов и знакомый голос произнес:
— Простите за беспокойство, монсеньор. Я маркиз Окхэмптонский. Мои слуги видели, как моя подопечная ехала одна в фаэтоне. Я проследовал за ней до аббатства. Боюсь, что произошло какое-то недоразумение.
— Я тоже так думаю, — ответил священник. — Я оставлю вас наедине с вашей подопечной, чтобы вы могли спокойно поговорить. Если вы или юная леди захотите видеть меня, я буду рад помочь.
— Вы очень добры, — ответил маркиз. — Я вам весьма признателен.
Как только святой отец вышел из кабинета, маркиз сел в кресло рядом с Цией и спросил:
— Ты можешь рассказать мне, что случилось? Я не мог поверить, что ты так просто ушла от меня.
Ция молчала, и через мгновение он вновь спросил:
— Почему ты приехала сюда?
— Я хотела.., поступить в монастырь! — еле слышно прошептала Ция.
— И оставить меня?
— Да…
Она говорила так тихо, что слов нельзя было разобрать, но маркиз понимал ее:
— Я думал, что ты меня любишь!
— Конечно, люблю! — всхлипнула Ция. — Но ты не можешь принадлежать мне, а я не могу жить, зная, что с тобой рядом другая женщина!
Маркиз глубоко вздохнул и попросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Она бушевала так неистово, что ее крик эхом отражался от стен кабинета.
Не выдержав ее натиска, Ция, застонав, как раненый зверек, выбежала из кабинета.
Она пробежала по коридору и по лестнице поднялась наверх. Она не заметила ни Картера, ни кучера, удивленно глядевших ей вслед.
Ция влетела к себе в комнату, захлопнула дверь и повалилась на кровать, Она была так поражена, что у нее даже не было сил плакать.
Ция просто лежала на кровати. Ей казалось, что эта светская красавица своими ядовитыми словами буквально изрешетила ее тело, и теперь она умирает, истекая кровью.
— Мне нужно уехать! — подумала она. — Если она носит его ребенка, он обязан на ней жениться, Вдруг она поняла, что ей некуда идти.
Конечно, что-то можно подыскать, но у нее не было сил ни о чем думать.
И тут Ция вспомнила, как маркиз говорил Марте:
«Если вы захотите в монастырь, я поговорю с архиепископом Вестминстерского аббатства, чтобы вас порекомендовали в тот, который вам больше всего подходит».
Монастырь!
Сейчас это единственное место, где она сможет найти убежище.
Она не была католичкой, но еще отец Антоний предлагал ей принять католичество.
Она была уверена, что ее примут в любом монастыре.
Ция встала, надела шляпку и перчатки, собрала дорожную сумку и спустилась вниз по лестнице.
В холле она увидела Картера и попросила:
— Наймите мне, пожалуйста, экипаж.
— Нанять, мисс? — удивился Картер. — Заложить лошадей его светлости займет не больше минуты.
— Нет, мне нужен наемный экипаж, — твердо сказала Ция.
— Но вам нельзя уезжать одной, мисс!
— По-моему, у вас нет права задерживать меня.
Картер выглядел растерянным.
Он понял, что что-то случилось, и к тому же после всех событий вряд ли было правильно отпускать мисс Лэнгли одну.
— Послушайте, мисс, — сказал он мягко, как обычно говорят преданные слуги, долго прослужившие в одной семье. — Я уверен, что его светлости не понравится, что я позволил вам уехать в наемной карете одной, когда его экипаж готов к выезду в любую минуту.
— Но мне необходимо уехать… — в отчаянии проговорила Ция.
— Думаю, сперва, мисс, вам стоит поговорить с мистером Барретом.
На улице было солнечно и очень тепло, поэтому входная дверь была распахнута настежь. Без лишних слов Ция проскользнула мимо Картера и выбежала на улицу.
Слуга изумленно смотрел ей вслед.
Затем он подозвал к себе мальчика-слугу, сообразительного малого, и сказал:
— Следуй за мисс Лэнгли, Джеймс. Не упускай ее из виду.
Если она возьмет фаэтон, проследи, куда она направится. Ты все понял?
— Да, мистер Картер!
Картер вытащил из кармана мелочь и протянул мальчику:
— Торопись, торопись! Во что бы то ни стало проследи за ней!
Джеймс помчался следом за Цией, а сам Картер поспешил в кабинет к мистеру Баррету.
* * *
Ция сразу же наняла фаэтон и приказала отвезти себя в Вестминстерское аббатство.
Верх экипажа был откинут, но Ция не замечала солнечного света, для нее все было погружено во тьму.
До аббатства было не так далеко, и всю дорогу Ция обдумывала, что сказать кардиналу, чтобы он понял, как сильно она стремится попасть в монастырь.
«Я больше никогда не смогу полюбить», — говорила она сама себе.
Мысль о том, что она будет жить в обществе и даже иногда встречать маркиза с его женой и детьми, причиняла ей невыносимую боль.
Но еще более мучительно было думать о том, что его любовь была неискренна. Он притворялся влюбленным, чтобы избежать ответственности.
«Но как я смогу жить без него?» — в отчаянии спрашивала себя Ция.
Теперь она жалела, что не утонула той ночью в Темзе.
Добравшись до аббатства, она расплатилась и направилась в храм.
Внутри пахло ладаном и горело множество свечей.
Ция преклонила колени перед алтарем и несколько минут молилась. Затем она увидела священника и обратилась к нему:
— Я хотела бы видеть его преосвященство. Это возможно?
— Боюсь, сейчас его нет в аббатстве. Но вас мог бы принять монсеньор Сент-Ив.
— Большое спасибо, — поблагодарила Ция.
Священнослужитель провел ее через боковую дверь за алтарь и попросил подождать.
Ция чувствовала, что ею овладело какое-то оцепенение.
Вдруг перед ней отворилась дверь и тот же священник пригласил ее войти:
— Монсеньор примет вас, мадам.
Ция шагнула в комнату, похожую на рабочий кабинет.
За столом сидел пожилой благообразный человек. Ция вежливо поклонилась, когда он поднялся ей навстречу.
— Вы хотели меня видеть? — мягко спросил он, жестом предлагая ей сесть.
— Я.., хотела обратиться к вам с просьбой, — робко начала Ция.
— Что я могу для вас сделать? — спросил священник.
Ция глубоко вздохнула и сказала:
— Я хочу принять католичество и вступить в монастырь. Я очень богата. Я готова передать свое состояние монастырю, который меня примет.
— Вы хорошо все обдумали? — после паузы спросил священнослужитель.
— Да, я уже жила некоторое время при монастыре.
— Как он назывался?
— Монастырь Страстей Господних, — ответила Ция. — Я училась в монастырской школе. Его настоятель — отец Антоний, правда, сейчас он очень болен.
— Я знаю этот монастырь, — сказал монсеньор.
— Я жила там два последних года, — объяснила Ция. — Затем у меня появилась возможность пожить мирской жизнью.
Теперь я понимаю, что она не для меня.
Она говорила с болью в голосе.
Священнослужитель наклонился к ней ближе и произнес:
— Мне кажется, дитя мое, что вы несчастны. Вы поэтому хотите принять постриг?
Не в силах произнести ни слова, Ция кивнула.
— Несчастье — это не всегда верная причина, чтобы посвятить свою жизнь служению Господу. Мне кажется, вам следует пожить мирской жизнью подольше. Через некоторое время вы успокоитесь и сможете более трезво принимать решения, особенно решение о том, чтобы полностью изменить жизнь.
— Я уже приняла решение, — прошептала Ция. — Прошу вас, помогите мне уйти в монастырь!
Она взглянула на него глазами, полными слез.
С это время дверь за ее спиной приоткрылась, и один из священников обратился к монсеньору:
— Вас желает видеть какой-то джентльмен.
Ция услышала звук приближающихся шагов и знакомый голос произнес:
— Простите за беспокойство, монсеньор. Я маркиз Окхэмптонский. Мои слуги видели, как моя подопечная ехала одна в фаэтоне. Я проследовал за ней до аббатства. Боюсь, что произошло какое-то недоразумение.
— Я тоже так думаю, — ответил священник. — Я оставлю вас наедине с вашей подопечной, чтобы вы могли спокойно поговорить. Если вы или юная леди захотите видеть меня, я буду рад помочь.
— Вы очень добры, — ответил маркиз. — Я вам весьма признателен.
Как только святой отец вышел из кабинета, маркиз сел в кресло рядом с Цией и спросил:
— Ты можешь рассказать мне, что случилось? Я не мог поверить, что ты так просто ушла от меня.
Ция молчала, и через мгновение он вновь спросил:
— Почему ты приехала сюда?
— Я хотела.., поступить в монастырь! — еле слышно прошептала Ция.
— И оставить меня?
— Да…
Она говорила так тихо, что слов нельзя было разобрать, но маркиз понимал ее:
— Я думал, что ты меня любишь!
— Конечно, люблю! — всхлипнула Ция. — Но ты не можешь принадлежать мне, а я не могу жить, зная, что с тобой рядом другая женщина!
Маркиз глубоко вздохнул и попросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29