Поняв, что от нее ждут того же, она стала приветствовать тех, кто стоял по левую руку.
Легкий экипаж везли четыре лошади, и им не потребовалось много времени, чтобы добраться до дворца, преодолев крутой подъем. За ними следовали вереницы экипажей с важными вельможами, помещиками и духовенством Добруджи.
На площади перед дворцом были выстроены солдаты, и, когда экипаж въехал в ворота, князь сказал:
— По-моему, мы должны обойти почетный караул!
— Да, разумеется, — согласилась Илона. Она посмотрела на мужа и не могла не заметить
его смеющихся глаз и улыбки на губах.
— Мы ведь встречались раньше! — заметил он. При воспоминании об этом кровь залила ее щеки, ресницы задрожали и темной тенью легли на ее белую кожу.
Привел ее в замешательство, да еще смеется над этим!
Они обошли строй почетного караула. Князь время от времени останавливался, чтобы переброситься словечком с некоторыми из солдат, а Илона похвалила дежурному офицеру майору Касса нарядные мундиры воинов, зная, что ему это приятно.
Наконец они вошли в тронный зал, где должен был состояться прием. Зеркала отражали блестящие туалеты дам и красочные наряды мужчин. От возбужденных голосов гостей позвякивали хрустальные подвески люстр.
На возвышении рядом с тронами стоял огромный шестиярусный торт. Илона удивилась, как дворцовые повара умудрились за короткий срок приготовить столь изысканное блюдо. Она решила обязательно поблагодарить их, и была уверена, что здесь не обошлось без Магды.
Однако сейчас это было невозможно: кругом толпилось бесчисленное множество гостей, рассыпавших поздравления новобрачным. Многие из них, улучив минуту, вспоминали ее мать и сетовали о ее кончине, некоторые просто критически рассматривали Илону, и она подозревала, что это родственники Шароша.
Казалось, прием никогда не кончится, и Илона обрадовалась, когда полковник Сеаки принес ей сэндвич и бокал с шампанским.
— Мы надеялись, что его величество предложит тост за здоровье новобрачных, — тихо сказал он, — но король, кажется, исчез!
— Вероятно, это может сделать премьер-министр, — ответила Илона, считая неразумным принуждать отца участвовать в празднике.
Полковник Сеаки кивнул, и через некоторое время на возвышении появился премьер-министр с бокалом шампанского в руке.
— Ваше величество, ваше королевское высочество, ваша светлость, дамы и господа! — начал он. — Сегодня очень счастливый день в истории Добруджи. Я верю, отныне все проблемы и трудности последних лет будут преодолены. Больше не будет распрей ни в нашей стране, ни в наших сердцах. Князь Аладар и его красавица-жена принесут мир и счастье земле, которую мы все так любим! — Помолчав, он с пафосом произнес: — Может быть, и мы, каждый из нас, внесет в это свою лепту не только благородными порывами, но и своими поступками! — Премьер-министр заразил всех своей искренностью. Подняв бокал, он закончил: — Предлагаю тост за жениха и невесту! Дай им Бог счастья па многие годы, и пусть наконец наступит мир, который так необходим всем нам!
Раздались возгласы:
— За жениха и невесту!
Все подняли бокалы и выпили. Взяв Илону за руку, князь поднялся на возвышение.
— От имени своей жены и от своего имени хочу поблагодарить премьер-министра и заверить его, что мы посвятим себя службе на благо Добруджи.
Мы положим конец вражде между Радаками и Шарошами, а разногласий, разделявших нас долгие годы, больше не существует. Я верю, что с вашей помощью мы создадим новую страну: ведь мы начинаем нашу семейную жизнь, которая, надеемся, подаст пример мира и процветания.
Раздались аплодисменты и радостные возгласы, когда князь повернулся к Илоне и поднес к губам ее руку.
Она почувствовала прикосновение его твердых губ и слегка затрепетала.
Подняв на него глаза и понимая, что должна что-то сказать, она вдруг услышала у себя за спиной голос.
— Его величество хочет поговорить с вашим королевским высочеством и с вами, князь!
Это был адъютант ее отца, и в его голосе Илона уловила враждебные нотки.
Она с опаской взглянула на него, но он уже шел впереди, ведя их в одну из приемных, примыкающих к тронному залу.
Король ждал их, и от одного взгляда на его лицо у Илоны чуть не остановилось сердце. Его взгляд был так же грозен, как и вчера.
Когда за ними закрылась дверь, он грубо обратился к князю:
— Я слышал все, что вы сказали!
— Надеюсь, государь, вам понравились мои слова!
— Понравились? — воскликнул король. — Вы думаете, мне приятно слышать, что вы намерены сесть на мой трон или воспитывать детей, которые его узурпируют?
— Я не собираюсь узурпировать ваш трон, государь. Моя жена — ваша наследница, и, когда придет время, она станет править Добруджей.
— Когда придет время! Да к тому часу вы, выскочка, успеете умереть!
Илона почувствовала, как напрягся князь, но не успел он вымолвить и слова, как король, охваченный приступом ярости, закричал:
— Я отлично понимаю, что вы замышляете своим хитрым умом! Думаете, если я принял вас, я приму и ваших детей? Ошибаетесь! Вы не дотронетесь до моей дочери, а если посмеете — я убью вас своими руками!
Иронически ткнув пальцем в сторону князя, он продолжал кричать:
— Ты просто обыкновенный бандит! Так называемые князья Шароши ничем не лучше бунтарей-крестьян, которыми они правят. Если тебе нужна женщина, выбери себе грязную цыганку, которых ты подстрекаешь на нарушение моих законов, — это вполне подходящая компания для тебя! А может быть, твой отец был цыганом?
Покраснев от гнева, он кричал:
— Я был вынужден — да, вынужден — отдать вам в жены свою дочь! Но не заблуждайтесь, это не более, чем фарс, разыгранный для того, чтобы обмануть русских! Вам никто не позволит удовлетворять свои грязные страсти или обращаться с ней так, будто она равная вам по происхождению и воспитанию!
Потрясая кулаками, он орал, потеряв всякий контроль над собой:
— Она ненавидит вас так же, как и я, и вы для нее просто лакей! Будь моя воля, я бы вышвырнул вас из дворца и повесил, как повесят узников, которых вы освободили, как только их поймают!
Слушая эту тираду, Илона застыла на месте.
Искаженное лицо и рычащий голос отца до такой степени гипнотизировал ее, что она не могла ни двигаться, ни говорить.
Она почувствовала, как князь взял ее за руку и повел к двери, ведущей в коридор.
Когда они подошли к двери, король сообразил, что они собираются делать.
— Вернитесь! Я еще не закончил говорить с вами, Шарош! Мне нужно еще кое-что вам сказать!
Князь повернулся и вежливо наклонил голову. Илона, словно по подсказке, сделала реверанс. Затем князь открыл дверь, вышел из приемной и потащил молодую жену в сторону большого зала. Она подумала, что он не знает дворца и попыталась повернуть налево, в сторону тронного зала, но он прошептал:
— Мы уезжаем!
Голос звучал спокойно, но, посмотрев ему в лицо, она увидела, что глаза его сверкают гневом. Он весь кипел, и ее сердце, почти остановившееся во время речи отца, снова забилось от страха.
Она хотела протестовать, вернуться и объяснить, хотя бы премьер-министру, что произошло, но поняла: в этом нет необходимости. Он, безусловно, все узнает от самого короля, и в любом случае без труда догадается о причине их поспешного отъезда.
Они вошли в холл, и все слуги удивленно уставились на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Легкий экипаж везли четыре лошади, и им не потребовалось много времени, чтобы добраться до дворца, преодолев крутой подъем. За ними следовали вереницы экипажей с важными вельможами, помещиками и духовенством Добруджи.
На площади перед дворцом были выстроены солдаты, и, когда экипаж въехал в ворота, князь сказал:
— По-моему, мы должны обойти почетный караул!
— Да, разумеется, — согласилась Илона. Она посмотрела на мужа и не могла не заметить
его смеющихся глаз и улыбки на губах.
— Мы ведь встречались раньше! — заметил он. При воспоминании об этом кровь залила ее щеки, ресницы задрожали и темной тенью легли на ее белую кожу.
Привел ее в замешательство, да еще смеется над этим!
Они обошли строй почетного караула. Князь время от времени останавливался, чтобы переброситься словечком с некоторыми из солдат, а Илона похвалила дежурному офицеру майору Касса нарядные мундиры воинов, зная, что ему это приятно.
Наконец они вошли в тронный зал, где должен был состояться прием. Зеркала отражали блестящие туалеты дам и красочные наряды мужчин. От возбужденных голосов гостей позвякивали хрустальные подвески люстр.
На возвышении рядом с тронами стоял огромный шестиярусный торт. Илона удивилась, как дворцовые повара умудрились за короткий срок приготовить столь изысканное блюдо. Она решила обязательно поблагодарить их, и была уверена, что здесь не обошлось без Магды.
Однако сейчас это было невозможно: кругом толпилось бесчисленное множество гостей, рассыпавших поздравления новобрачным. Многие из них, улучив минуту, вспоминали ее мать и сетовали о ее кончине, некоторые просто критически рассматривали Илону, и она подозревала, что это родственники Шароша.
Казалось, прием никогда не кончится, и Илона обрадовалась, когда полковник Сеаки принес ей сэндвич и бокал с шампанским.
— Мы надеялись, что его величество предложит тост за здоровье новобрачных, — тихо сказал он, — но король, кажется, исчез!
— Вероятно, это может сделать премьер-министр, — ответила Илона, считая неразумным принуждать отца участвовать в празднике.
Полковник Сеаки кивнул, и через некоторое время на возвышении появился премьер-министр с бокалом шампанского в руке.
— Ваше величество, ваше королевское высочество, ваша светлость, дамы и господа! — начал он. — Сегодня очень счастливый день в истории Добруджи. Я верю, отныне все проблемы и трудности последних лет будут преодолены. Больше не будет распрей ни в нашей стране, ни в наших сердцах. Князь Аладар и его красавица-жена принесут мир и счастье земле, которую мы все так любим! — Помолчав, он с пафосом произнес: — Может быть, и мы, каждый из нас, внесет в это свою лепту не только благородными порывами, но и своими поступками! — Премьер-министр заразил всех своей искренностью. Подняв бокал, он закончил: — Предлагаю тост за жениха и невесту! Дай им Бог счастья па многие годы, и пусть наконец наступит мир, который так необходим всем нам!
Раздались возгласы:
— За жениха и невесту!
Все подняли бокалы и выпили. Взяв Илону за руку, князь поднялся на возвышение.
— От имени своей жены и от своего имени хочу поблагодарить премьер-министра и заверить его, что мы посвятим себя службе на благо Добруджи.
Мы положим конец вражде между Радаками и Шарошами, а разногласий, разделявших нас долгие годы, больше не существует. Я верю, что с вашей помощью мы создадим новую страну: ведь мы начинаем нашу семейную жизнь, которая, надеемся, подаст пример мира и процветания.
Раздались аплодисменты и радостные возгласы, когда князь повернулся к Илоне и поднес к губам ее руку.
Она почувствовала прикосновение его твердых губ и слегка затрепетала.
Подняв на него глаза и понимая, что должна что-то сказать, она вдруг услышала у себя за спиной голос.
— Его величество хочет поговорить с вашим королевским высочеством и с вами, князь!
Это был адъютант ее отца, и в его голосе Илона уловила враждебные нотки.
Она с опаской взглянула на него, но он уже шел впереди, ведя их в одну из приемных, примыкающих к тронному залу.
Король ждал их, и от одного взгляда на его лицо у Илоны чуть не остановилось сердце. Его взгляд был так же грозен, как и вчера.
Когда за ними закрылась дверь, он грубо обратился к князю:
— Я слышал все, что вы сказали!
— Надеюсь, государь, вам понравились мои слова!
— Понравились? — воскликнул король. — Вы думаете, мне приятно слышать, что вы намерены сесть на мой трон или воспитывать детей, которые его узурпируют?
— Я не собираюсь узурпировать ваш трон, государь. Моя жена — ваша наследница, и, когда придет время, она станет править Добруджей.
— Когда придет время! Да к тому часу вы, выскочка, успеете умереть!
Илона почувствовала, как напрягся князь, но не успел он вымолвить и слова, как король, охваченный приступом ярости, закричал:
— Я отлично понимаю, что вы замышляете своим хитрым умом! Думаете, если я принял вас, я приму и ваших детей? Ошибаетесь! Вы не дотронетесь до моей дочери, а если посмеете — я убью вас своими руками!
Иронически ткнув пальцем в сторону князя, он продолжал кричать:
— Ты просто обыкновенный бандит! Так называемые князья Шароши ничем не лучше бунтарей-крестьян, которыми они правят. Если тебе нужна женщина, выбери себе грязную цыганку, которых ты подстрекаешь на нарушение моих законов, — это вполне подходящая компания для тебя! А может быть, твой отец был цыганом?
Покраснев от гнева, он кричал:
— Я был вынужден — да, вынужден — отдать вам в жены свою дочь! Но не заблуждайтесь, это не более, чем фарс, разыгранный для того, чтобы обмануть русских! Вам никто не позволит удовлетворять свои грязные страсти или обращаться с ней так, будто она равная вам по происхождению и воспитанию!
Потрясая кулаками, он орал, потеряв всякий контроль над собой:
— Она ненавидит вас так же, как и я, и вы для нее просто лакей! Будь моя воля, я бы вышвырнул вас из дворца и повесил, как повесят узников, которых вы освободили, как только их поймают!
Слушая эту тираду, Илона застыла на месте.
Искаженное лицо и рычащий голос отца до такой степени гипнотизировал ее, что она не могла ни двигаться, ни говорить.
Она почувствовала, как князь взял ее за руку и повел к двери, ведущей в коридор.
Когда они подошли к двери, король сообразил, что они собираются делать.
— Вернитесь! Я еще не закончил говорить с вами, Шарош! Мне нужно еще кое-что вам сказать!
Князь повернулся и вежливо наклонил голову. Илона, словно по подсказке, сделала реверанс. Затем князь открыл дверь, вышел из приемной и потащил молодую жену в сторону большого зала. Она подумала, что он не знает дворца и попыталась повернуть налево, в сторону тронного зала, но он прошептал:
— Мы уезжаем!
Голос звучал спокойно, но, посмотрев ему в лицо, она увидела, что глаза его сверкают гневом. Он весь кипел, и ее сердце, почти остановившееся во время речи отца, снова забилось от страха.
Она хотела протестовать, вернуться и объяснить, хотя бы премьер-министру, что произошло, но поняла: в этом нет необходимости. Он, безусловно, все узнает от самого короля, и в любом случае без труда догадается о причине их поспешного отъезда.
Они вошли в холл, и все слуги удивленно уставились на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29