— Мы встретимся завтра? — спросил герцог.
— Может быть, я… показала бы вам… что вы хотели… видеть?
— Вы знаете сами, что я должен увидеть вас, и я коснулся лишь краешка того, о чем хочу знать и услышать.
— После того что… произошло сегодня, вас может разочаровать… все остальное.
— Позвольте мне самому судить об этом, — ответил он, — я лишь хочу увериться, что я найду вас в том же самом месте в то же самое время. Вы обещаете прийти?
Она колебалась, и он внезапно испугался.
— Пожалуйста, Ириза, вы, как и я, понимаете, что мне невозможно потерять вас после такого потрясения, которое я пережил, увидев столько невероятного. Вы должны помочь мне разобраться во всем этом.
— Я не думаю, что вам действительно понадобится моя помощь.
— Уверяю вас, что нуждаюсь в ней так, как никогда и ни в чем еще не нуждался. Я подобен утопающему, Ириза, и вы должны спасти меня!
Она улыбнулась, как будто сама мысль о его беспомощности казалась ей смешной. Она подняла голову и, взглянув на него, сказала:
— Сначала я боялась, что… ошиблась, но теперь я так рада, что мое предчувствие оказалось верным и вы… действительно тот, о ком я сразу… подумала.
— Вы хотите сказать, что узнали меня, когда мы встретились впервые?
Она кивнула.
— Действительно, — сказал герцог после короткой паузы, — пожалуй, я узнал вас в тот момент, когда мне померещилось, будто ваше лицо высечено на колонне, возле которой вы стояли. Оно показалось мне знакомым, однако, когда о таком заговариваешь, все вдруг выглядит нелепым.
— Конечно, — сказала она, — я уже говорила вам, что когда приезжаешь сюда впервые, то вначале трудно привыкнуть ко всему этому. Но со временем то, что… что происходит ежедневно, становится привычным.
— В этом вы и должны убедить меня.
С нотками нетерпения в голосе он продолжал:
— Я не хочу, чтобы вы покинули меня сейчас, не хочу прекращать наш разговор. Невозможно объяснить вам, с каким отчаянным нетерпением мне придется ждать до завтрашнего вечера, когда я смогу снова увидеть вас, но я понимаю, что вам необходимо выспаться, чтобы ночью сидеть с вашим отцом.
Герцог, казалось, убеждал в этом самого себя. Потом он сказал:
— Я не успел сообщить вам, но сегодня я ездил в Долину Царей.
— Да, я знаю.
Он удивленно поднял брови.
— Откуда вы знаете?
Она улыбнулась.
— В этом маленьком месте все знают обо всех. Али, один из наших слуг, который работает в саду, сказал мне, что вы наняли лошадей, и я подумала, что вы правильно поступили, поехав туда не один.
— Я бы поехал один, — сказал герцог, — если бы не опасался потерять дорогу, но я велел моему гиду воздержаться от болтовни.
— Это было разумно с вашей стороны. И что же вы делали, когда достигли места захоронения фараонов?
— Я недолго там был, — сказал герцог, — поскольку хотел отправиться туда с вами.
— Я думаю… что это будет, наверное… невозможно.
— Почему?
Она, очевидно, не хотела объяснять и лишь сказала:
— Может быть, мы сможем поговорить об этом… в другой раз.
— Но вы придете завтра?
Она не успела ответить, поскольку внезапно раздался крик, эхом разнесшийся в ночи.
Они повернулись и увидели мужчину в белом, стоявшего на террасе.
Он отчаянно всматривался в цветы и кустарники, а увидев Иризу, закричал:
— Мисс, быстрее! Идите сюда! — Ириза птицей взметнулась к лестнице и, взлетев на террасу, исчезла в доме.
Герцог медленно и осторожно последовал за нею.
Деревянные ступеньки заскрипели под его ногами, он пересек террасу и через раскрытую дверь вошел в дом.
В слабом свете, проникавшем из другой комнаты, он увидел, что вошел, очевидно, в гостиную с окнами в обоих ее концах.
Уже совсем стемнело, и можно было различить только очертания мебели. Герцог пошел по направлению к свету и очутился в дверях маленькой квадратной спальни с другой стороны дома.
На деревянной кровати, покрытой лишь белой простыней, лежал человек, рядом он увидел опустившуюся на колени Иризу.
Герцогу достаточно было одного взгляда на лежащего мужчину, чтобы понять, что он мертв.
Он стоял в дверях, не зная, как быть дальше, отметив про себя, что отец Иризы был, как и следовало ожидать, чрезвычайно красивым мужчиной.
У него было типичное английское лицо с четкими чертами. Седина тронула волосы на висках, а сам он выглядел крайне изможденным.
Его высокий лоб был отмечен печатью большого ума, и герцог сожалел, что теперь не сможет поговорить с человеком, который мог бы столько поведать.
Ириза склонилась подле отца, нащупывая его пульс, а другую руку приложила к его сердцу. Она была спокойна и сдержанна, что восхитило герцога.
Наконец, поняв, что отец мертв, она сложила его руки на груди и, поднявшись на ноги, осторожно натянула на него простыню.
Она сказала что-то по-арабски слуге, стоявшему у края кровати. Он кивнул, и герцог посторонился, чтобы позволить ему пройти через дверь, пересечь гостиную и выйти из дома.
Он подождал, пока Ириза не глянет на него, и сказал:
— Я сожалею. Мне так хотелось встретиться с вашим отцом.
— И я хотела… чтобы он… познакомился с вами.
Она стояла, глядя на тело, лежавшее на кровати, затем взяла одну из свечей со стола и перенесла ее в гостиную.
Толстая белая свеча в деревянном подсвечнике осветила комнату, которая показалась герцогу бедно обставленной, но со вкусом.
Ему понравились простые плетеные кресла, непритязательные, но практичные в стране, где всегда жарко.
На полках и столиках, расставленных в комнате, он увидел глиняные изделия, резьбу и статуэтки, видимо, найденные в гробницах.
Будто отвечая на его молчаливый вопрос, Ириза сказала:
— Все это подарки папе от тех, кого он лечил.
— Я уверен, что некоторые из этих вещей очень ценны.
— Я не хотела бы… продавать их, — отвечала Ириза, — Но боюсь, что мне… придется это сделать.
Она опустилась в плетеное кресло, видно, не в силах больше стоять.
— Теперь, когда ваш отец умер, — сказал он мягко, — что вы намерены предпринять? Вы же не можете оставаться здесь одна.
Со сдерживаемым рыданием в голосе она сказала:
— Я думаю, нет… но я… хотела бы… остаться.
— Если у вас нет друзей, которые могли бы поддерживать вас, то это невозможно.
Наступило молчание, и он понял, что она отчаянно пытается найти какой-либо способ сохранить этот дом.
— Кому он принадлежит? — спросил герцог, и она поняла, что их мысли следуют в одном русле.
— Миссионерскому обществу, — отвечала она, — наверное, когда они узнают о смерти папы, то пришлют другого работника на его место.
— Он будет старательно обращать египтян в новую веру, — заметил герцог, — пока магия Египта не зачарует его, как и вашего отца.
Ему удалось вызвать у нее слабую улыбку.
— Может быть, ему… понадобится… ассистентка.
Герцог покачал головой.
— Скорее всего у него будет жена и полдюжины детишек.
— Значит… мне придется… отправиться… домой.
Он с трудом мог расслышать ее слова.
— Вы хотите сказать: в Англию?
Она кивнула, как будто ей трудно было говорить, и он спросил ее после паузы:
— У вас есть родственники, которые помогли бы вам?
— Наверное, надо будет ехать к моему деду, но я… не видела его с детства.
— Не думаю, что он откажется принять вас, когда вы остались одна.
Герцог имел в виду, что дед Иризы или другие ее родственники будут покорены ее красотой и умом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31