https://www.dushevoi.ru/products/aksessuary/derzhateltualetnoj-bumagi/napolnye/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Для меня ты сделала самую великую вещь, на которую кто-либо способен: ты любишь меня.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, а затем завел машину.
– Мы опоздаем, но я хотел объяснить некоторые вещи, чтобы у тебя не сложилось неправильного впечатления, когда мы туда прибудем.
– Где состоится встреча?
– Она состоится там, где мы первоначально встретились здесь. В подвале одного из домов на окраине города. По вполне понятным причинам никто не упоминает имени владельца дома, но он тоже один из нас.
Они выехали из соснового бора и, развернувшись в глубь материка, поехали вниз к Биаррицу, но другим путем.
Уже темнело, но Элоэ удалось разглядеть очертания огромного внушительного замка, построенного из серого камня, с остроконечными башенками по обеим сторонам здания.
Дикс оставил машину на подъездной аллее и затем, повернувшись к дому спиной, взял Элоэ за руку и повел ее через кусты, растущие с одной стороны дома. Как она успела заметить, в кустах находился вход в подвал, который был сделан в виде туннеля со ступеньками, уходившими, по всей видимости, прямо вниз, под землю. Двери люка были не заперты и укреплены деревянными подпорками.
– Во время войны люк никогда не был открытым, – пояснил Дикс. – Обычно мы стучались, и кто-нибудь изнутри открывал нам.
На ступеньках, ведущих в подвал, было темно, но, как только они спустились, тотчас появились фонари, свисавшие с потолка каменного коридора, упиравшегося в освещенную дверь, из-за которой доносились голоса и смех. Неожиданно Элоэ оробела, но Дикс, взяв ее под руку, повел вперед. И вдруг она оказалась в просторной, залитой светом пещере, из которой уходили сводчатые проходы, ведущие в подвалы.
Пещера была украшена разноцветными фонариками; кругом стояли уютные стулья и столики, за которыми сидели люди под лампами из полированной меди, напоминавшими фонари старинного корабля.
Как только появились Дикс и Элоэ, раздался шум.
– Дикс! Дикс! Добро пожаловать! Мы тебя ждали.
Вдруг к ним прихлынула толпа людей, вокруг зазвучало много голосов, и на минуту Элоэ показалось, что она попала в хаос. Она чувствовала, как кто-то тепло пожимает ей руку, в то время как Дикса хлопали по спине и все вновь и вновь поздравляли.
Затем наконец она получила возможность оглядеться вокруг и рассмотреть друзей Дикса. Это было очень странное собрание.
Здесь были и рыбаки в своих шерстяных свитерах с высоким воротом и в грубых полотняных брюках; здесь было и несколько аккуратных, маленьких, лысых мужчин с нафабренными усами, которые, очевидно, были владельцами магазинов, парикмахерами или аптекарями.
Здесь были женщины с накинутыми на плечи черными шалями, а также и такие, которые были одеты по последней моде и чьи сверкающие бриллиантовые ожерелья были явно настоящими.
В центре комнаты, как бы на троне, потому что это был стул с высокой спинкой, восседала женщина, по виду которой Элоэ сразу поняла, что она должна быть Мэри Бланшард. Она представляла собой то, что Элоэ и ожидала увидеть – очень полная, с огоньком в глазах, седая; а ее глубокий, грудной, теплый смех, казалось, заставлял всех тут же смеяться, чтобы составить ей компанию.
– Итак, вот и твоя невеста, мой маленький дорогой Дикс, – произнесла она на местном диалекте своим грудным голосом. – А она понимает, какого плохого мальчишку она берет себе в мужья?
– Я ее предупредил, – ответил Дикс с лукавым огоньком в глазах.
– Он плохой мальчик, но мы все любим его, – сказала Мэри Бланшард, повернувшись к Элоэ. – Я рада, что он женится. Возможно, тогда он остепенится и будет вести себя прилично.
– Смотри, не напугай ее, – сказал Дикс.
– Это ты должен бояться, – возразила Мэри Бланшард. – Жена заставит тебя вести себя прилично. Тебе не повредит, если ты бросишь свое шалопайство.
– Ты видишь, как она сурова со мной, – обратился Дикс к Элоэ. – Она всегда была такой со мной. Когда во время войны я приходил к ней, я никогда не знал, получу я поцелуй либо взбучку.
– Обычно ты заслуживал и того, и другого, – засмеялась Мэри Бланшард.
Кто-то сунул бокал с вином в руку Элоэ.
Всего присутствующих было около тридцати человек, но все они были настолько разными, что с трудом верилось, что когда-то они были очень тесно связаны одним общим делом.
Один мужчина, по мнению Элоэ, был, совершенно очевидно, аристократом и, возможно, владельцем подвала. Он был высокий, стройный, с заостренными чертами лица; его руки были самыми красивыми из тех, что Элоэ когда-либо приходилось видеть. Она не удивилась, когда чуть позже он сел за пианино и стал играть так хорошо, что у многих слушателей навернулись слезы на глаза.
Однако там были и другие музыканты. Один молодой человек с рыжей бородой так играл на барабане, что у всех, казалось, ноги просились в пляс.
Там был еще один человек, который играл на пианино и покорно выполнял заказы присутствующих на те песни, которые были популярны во время войны и явно вызывали особые воспоминания у тех, кто их заказывал.
– Он играл в баре, наиболее излюбленном немцами, – сказал Дикс Элоэ. – Они постоянно подвергали его проверкам и так и не догадались, что он понимает немецкий язык так же хорошо, как и французский.
– Это было также и моим достижением, – раздался рядом чей-то голос.
Элоэ увидела рядом очень красивую женщину с темными, манящими глазами, которая улыбалась Диксу.
– У тебя было так много достижений, Септ, – спокойно ответил он.
– Как мило с твоей стороны, что ты о них помнишь, – парировала она.
Произнося это, она слегка надула свои красивые губки, и Элоэ вдруг поняла, что между ними что-то было. Она не могла сказать что-то определенное, она просто почувствовала это инстинктивно и невольно сравнила себя с такой привлекательной, красиво одетой женщиной. И все, что она могла заметить, говорило не в ее пользу.
– Ты помнишь, – спросила Септ мягким голосом, – ту ночь в Шантилье?
– Сейчас я помню, что не представил тебе мою будущую жену, – ответил Дикс. – Элоэ, это мадам Септ. Она необычайно очаровательная, и немцы наслаждались ее гостеприимством, даже не подозревая, как много секретов они выбалтывали, пока она потчевала их восхитительным вином и великолепной едой, приготовленной одним из самых известных шеф-поваров во всей Франции.
– В твоих устах мои подвиги звучат так банально, Дикс, – пожаловалась мадам Септ.
– Говоря о тебе, я надеюсь, что ты остаешься такой же благородной, какой была, и по сей день, – ответил Дикс.
Его глаза встретились с ее глазами, и в них Элоэ заметила вызов, а возможно, и что-то еще, чего она не смогла понять. Мадам Септ вздохнула.
– Мне бы хотелось быть благородной только по отношению к тому, кто мне нравится или кого я люблю. Но нам всем приходилось выполнять свой долг.
– Мы делали все, что могли, – ответил Дикс. – Никто из нас не мог сделать большего.
Она протянула вперед руку, и он небрежно поднес ее к губам.
– Я всегда буду тебе благодарен, – сказал он.
– Это слабое утешение.
Не говоря больше ни слова, она развернулась и пересекла комнату, чтобы присоединиться к группе людей, стоявших у пианино.
Элоэ наблюдала за ней, пока она шла, а затем повернулась к Диксу.
– Она когда-то любила тебя, не так ли?
– Это что, обвинение? – Он бросил на нее короткий взгляд.
– Нет, всего лишь утверждение, – ответила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
 сдвк интернет магазин сантехники 

 Белани Орегон