маленькая угловая раковина в туалет 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Внезапно она подумала о том, что больше всего ей хотелось бы, чтобы он поцеловал ее сейчас. Отвернувшись, маркиз сказал:
- Спустя две недели после того, как мне исполнился двадцать один год, мой отец объявил, что устроил мою женитьбу.
- Вашу… женитьбу? - удивилась Неома. У нее и в мыслях никогда не было, да и Перегрин ничего подобного не говорил, что маркиз был женат.
- С самого детства, - начал маркиз, - в меня постоянно вдалбливали мысль о важности и значительности моей персоны, о том, какое высокое место в обществе мне предстоит занять. А когда придет время, это место должен будет занять мой сын - наследник Сита.
Неома внимательно слушала маркиза, сложив руки на подоле юбки.
- Отец сообщил мне, что договорился о женитьбе с герцогом Халльским на его дочери, которая была на год старше меня. Я всячески пытался убедить отца, что пока не хочу жениться, что хотел бы побыть еще холостяком, однако отец не стал меня слушать.
Неома вспомнила портрет пятого графа Сита и подумала, что действительно отец маркиза выглядел человеком, подавляющим всех и вся.
- Халлы пригласили меня погостить к ним в замок в Нортумберленде, и когда я увидел дочь герцога, то был сражен ее внешностью.
- Она была так… красива?
- Очень красива, - ответил маркиз. - Любой мужчина, наверное, мечтает о такой, как Люсиль.
«Этого и следовало ожидать, что маркиз будет искать такую красивую жену, которая должна быть ему под стать», - подумала Неома, ощутив приступ ревности, о которой даже не подозревала раньше.
- В то время я был еще слишком молод и все идеализировал, - продолжал маркиз с сарказмом в голосе. - Наверное, в тот момент я боготворил Люсиль.
Неома с трудом перевела дыхание. Ей было невыносимо и мучительно слушать его признания.
- Я писал ей стихи, такие же страстные и романтичные, как стихи Джона Донна, и вскоре она сказала, что любит меня.
После паузы маркиз продолжил:
- Я страстно захотел жениться на ней. Мой отец и герцог очень обрадовались. Я чувствовал, что только для меня открываются врата небесные.
Неома молчала.
- Мы поженились в Нортумберленде, а на пути к Ситу останавливались и гостили у друзей.
На мгновение маркиз взглянул на Неому, но сразу же отвернулся и продолжал:
- Нет необходимости говорить, что из-за войны мы не смогли поехать за границу и провести там свой медовый месяц. Но я пообещал Люсиль, что сразу же после поражения Наполеона отвезу ее в Венецию.
Неома подумала, что оказаться с маркизом в Венеции было бы для нее настоящим раем. Но разве может она о подобном думать? Однако слушать маркиза, как он говорит о своих чувствах к другой женщине, было мукой.
- Наконец мы остановились в Лондоне. До Сита было уже недалеко. Люсиль потребовала купить ей большое количество драгоценностей, что я и сделал с удовольствием. Однако ее запросы были безграничны. Но что не сделаешь для любимого человека?
Неома вспомнила о бриллиантовом ожерелье, которое маркиз хотел ей подарить, однако в тот момент он сделал это по другой причине, а не потому, что любил ее.
- Когда мы приехали в Сит, я захотел многое показать ей из того, что теперь принадлежало нам двоим.
Слезы наворачивались на глаза Неомы. Она представила, как маркиз и его любимая женщина скачут на лошадях, и вспомнила, как ранним солнечным утром они с маркизом так же мчались по окрестностям Сита.
- Спустя два дня после приезда в Сит, - продолжал маркиз, - Люсиль сбежала.
Маркиз встал, как будто стоя ему было легче об этом говорить.
- Сбежала?.. - удивленно произнесла Неома.
- Она оставила мне записку, - сказал маркиз, - в которой сообщала, что уходит к мужчине, которого всегда любила, но, поскольку у него мало денег, она решила взять то, что по праву заработала, выслушивая мои детские, бредовые признания в любви, в то время как ее сердце тосковало по другому.
- Но… как же такое… возможно!
- Она взяла с собой все, что я ей подарил, и кое-что помимо подарков: некоторые фамильные драгоценности, миниатюры из салонов, табакерки, инкрустированные бриллиантами, и многое другое.
- Какая жестокость! Как это ужасно!
- Сначала я не верил своим глазам. Я не верил, что все это произошло наяву. Но когда приехал мой отец и узнал о произошедшем, он приказал мне отправиться в Ирландию за Люсиль и привезти ее обратно.
Маркиз поджал губы, прежде чем продолжить свой рассказ:
- Я понял, что отцу известно намного больше, чем мне. Позже он рассказал мне, что Люсиль влюблена в одного ирландского пэра, у которого за душой нет ни гроша. Он являлся дальним родственником герцога, и когда встал вопрос о замужестве Люсиль, то его прогнали из замка.
- Выходит, ваш отец знал, что она любит другого… когда договаривался о женитьбе?
- Герцог тоже все знал, - сурово добавил маркиз, - именно он и рассказал отцу, как обстояло дело. И все же они решили, что подобное обстоятельство не помешает свадьбе.
- Как это жестоко! Как низко!
- И унизительно. Я сказал отцу, что не собираюсь ехать за ней и вообще когда-либо видеть ее.
- И что же он ответил?
- Тогда он сам отправился в Ирландию, вызвал на дуэль графа, серьезно ранив его.
Неома вздохнула, а маркиз продолжал рассказ:
- Затем отец насильно привез Люсиль обратно в Сит, приказав нам примириться и жить, как подобает мужу и жене.
Воцарившееся молчание нарушила Неома:
- И что же вы сделали?
- Я ничего не стал делать, - ответил маркиз. - При первой же возможности Люсиль опять сбежала, только на этот раз она уже не оставила никакой записки.
Маркиз опять замолчал, прежде чем продолжить рассказ.
- Ее желание быть рядом с любимым человеком стало для нее роковым. Она так спешила, что села на первый попавшийся корабль. Рыболовное судно оказалось непрочным и, пересекая Ирландское море, затонуло во время шторма.
- Что же… было потом… с вами?
- Трудно описать, что я чувствовал в то время. Кроме ненависти ко всем, кто имел отношение к этому нелепому фарсу, я испытывал горечь и унижение. В результате у моего отца случился удар, и через год он умер.
Маркиз стоял и смотрел в окно, но казалось, он ничего не видит.
- Все, что произошло, заставило меня не только возненавидеть женщину, которая была моей женой и которую я страстно полюбил, как только мог полюбить юноша, но и возненавидеть отца за то, что он все знал и не предотвратил этого. Я думаю, герцог и мой отец были ярыми сторонниками отмирающей традиции, когда «голубая кровь» должна смешиваться только с «голубой кровью», ничего, кроме продолжения знатного рода, их не интересовало.
- Понимаю, почему вы так говорите.
- Ну вот, я все вам рассказал. Я хотел, чтобы вы услышали ответ на ваш вопрос: почему вот уже много лет я такой, каким вы меня узнали. Позже я стал военным и вместе с армией Веллингтона попал в Португалию. И каждый раз, убивая француза, я мысленно говорил себе, что уничтожаю свои ложные идеалы, унизившие меня в период женитьбы.
Неома смотрела на него и начинала понимать, какая непростая и сложная судьба у этого человека.
- Когда война закончилась, - продолжал маркиз, - я чувствовал, что все общество обязано заплатить мне за мои страдания и унижения. Поэтому я получал всегда удовольствие, видя, как напившийся глупец проигрывает мне деньги. Я наслаждался, когда на моих так называемых званых обедах люди теряли человеческое достоинство.
Так, значит, ей не показалось, что маркиз, подобно Кирке, восседал во главе стола, надменно наблюдая за недостойным поведением своих гостей, превратив их в свиней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
 https://sdvk.ru/Vodonagrevateli/Nakopitelnye/ 

 Serra Victorian 581