Разумеется, для Сола, лучшего из оперативных сыщиков с таксой в шестьдесят долларов в час, такое детское поручение показалось настоящим оскорблением, но на то была воля нашею клиента, к тому же я платил из его кармана, а не из своего, и мог чуток добавить.
То, что в уголовной хронике фигурировал человек, чьи инициалы тоже были П.X., как я и предполагал, здорово осложнило жизнь. Звонили из всех газет, в том числе и из "Таймс", две редакции командировали к нам корреспондентов, с которыми я беседовал через порог. Около полудня позвонил сержант Пэрли Стеббинс из Отдела расследования убийств. Он жаждал переговорить с Вулфом, однако я сказал ему, что Вулф занят, и это соответствовало действительности, поскольку он потел над кроссвордом в лондонском "Обсервере". Я поинтересовался у Пэрли, не могу ли ему чем-либо помочь.
- Вы еще сроду мне ни в чем не помогли, - буркнул он, - и ваш Вулф тоже. Но раз он дает объявление в газете, в котором утверждает, что убийца не виновен и что он хочет назвать имя истинного преступника, мы должны поинтересоваться, что все это значит. Я за этим и звоню. Если он не скажет мне по телефону, я буду у него через десять минут.
- Мне очень жаль, если вы станете себя утруждать, - заверил я Стеббинса. - Разумеется, вы не поверите ни одному моему слову, поэтому я рекомендую вам позвонить лейтенанту Мэрфи из Бюро пропасших людей. Он вам расскажет все, как есть.
- Что еще за шутка?
- Вовсе не шутка. Я бы ни за что не осмелился шутить с блюстителем законности. Позвоните Мэрфи. Если же его рассказ вас не удовлетворит, приходите к нам на ланч. Перуанская дыня, мясной пирог, эндивий под соусом из мартини и...
В трубке щелкнуло, раздались гудки. Я высказал Вулфу соображение, что было бы очень здорово всегда вот так легко отделываться от Стеббинса. Он скривил физиономию (это относилось к кроссворду) и поднял голову.
- Арчи...
- Да, сэр.
- Процесс над Питером Хейзом начался около двух недель тому назад?
- Точно, сэр.
- В "Таймс" давали его фотографию. Принеси этот номер.
Я хмыкнул.
- Сэр, мне пришла в голову подобная мысль, когда позвонил Лон, но я хорошо помню снимки этого субъекта - их давала "Газетт" и "Дейли ньюс", - и я эту мысль отбросил. Однако не помешает снова взглянуть.
Одна из шестнадцати тысяч моих обязанностей состоит в том, чтобы хранить подшивки "Таймс", по пять недельных номеров каждый, в шкафу за книжными полками. Я направился к шкафу, присел возле него на корточках и, чихая от пыли, довольно скоро откопал то, что нам требовалось - семнадцатую страницу газеты от 27 марта. Я быстро пробежал ее и вручил Вулфу, а сам достал из ящика стола фотографию Пола Хэролда в академической шапочке и мантии, которую тоже вручил Вулфу. Он положил снимки рядышком и уставился на них сердитым взглядом, я подошел сбоку. Снимок в газете был не ахти какой, но даже глядя на него, можно было с уверенностью сказать, что если на нем наш П.Х., то он за одиннадцать лет здорово изменился. Его круглые щеки впали, нос стал меньше, губы тоньше, а подбородок отвис.
- Нет, - изрек Вулф. - А? Что скажешь?
- Принято единогласно, - кивнул я. - Черта с два его найдешь. Может, стоит заглянуть в суд?
- Сомневаюсь. По крайней мере не сегодня. Ты мне здесь нужен.
Это всего лишь отсрочило агонию. В тот же день помимо журналистов нас навестила еще одна личность. Дело было так. Ровно через три минуты после того, как Вулф отбыл на свою ежедневную двухчасовую - от 4-х до 6-ти встречу с орхидеями, раздался звонок в дверь, и я вышел в холл. На крыльце стоял субъект средних лет, который явно не брился со вчерашнего утра. Он был в мокром плаще цвета древесного угля и в черной фетровой шляпе последней модели. Похоже, очередной П.Х., а не журналист. Он заявил, что желает переговорить с Ниро Вулфом. На что я ответил, что Ниро Вулф занят, назвал себя и предложил свои услуги. Он замешкался.
- У меня времени в обрез, - сказал он, глянув на часы. Похоже, он был чем-то встревожен. - Меня зовут Алберт Фрейер. Я адвокат. - Он достал из кармана кожаный бумажник, вынул из него визитную карточку и вручил ее мне. Я защитник Питера Хейза, которого судят по обвинению в убийстве первой степени тяжести. Меня ждет такси - у жюри сейчас перерыв, и я должен быть на своем месте. Вам что-нибудь известно относительно объявления, которое Ниро Вулф поместил в сегодняшних газетах? То, что обращено к П.Х.?
- Известно.
- Оно попало мне на глаза всего час назад. Я бы хотел спросить у Вулфа одно: ходят слухи, что оно адресовано моему клиенту Питеру Хейзу, хотелось бы знать - так это или не так?
- На ваш вопрос не трудно ответить: нет, это не так. Мистер Вулф слыхом не слыхивал ни о каком Питере Хейзе, если не считать газетных репортажей с процесса.
- Вы в этом можете поклясться?
- С удовольствием.
- Что ж... - похоже, он расстроился. - Я-то надеялся... Но неважно. Кто этот П.Х., которому Вулф адресует свое объявление?
- Это человек, чьи инициалы известны, но неизвестна фамилия.
- А что это за несправедливость, о которой упоминается в объявлении? И справедливость, которая должна восторжествовать?
- Это по поводу воровства, совершенного одиннадцать лет тому назад.
- Ясно. - Он взглянул на свои часы. - У меня больше нет времени. Я хочу, чтобы вы доложили обо мне мистеру Вулфу. Разумеется, я не исключаю, что это всего лишь совпадение. Но, может быть, и подвох. Если так, моему клиенту может быть нанесен существенный урон, что дает основание направить вам иск. Постараюсь вникнуть во все это основательней, разумеется, когда у меня будет время. Так сможете ему передать мои слова?
- Да. Если у вас есть еще двадцать секунд, ответьте на мои вопросы: где родился Питер Хейз, где он провел свое детство и где учился в колледже?
- Зачем вам?
- Я не обязан отвечать на ваш вопрос. Можете назвать обыкновенным любопытством. Ведь я читаю газеты, не так ли? К тому же я ответил на шесть ваших вопросов, почему бы вам не ответить на три моих?
- Потому что я не в состоянии это сделать. Я попросту не знаю.
Он собрался уходить.
- Неужели? - не унимался я. - Вы являетесь защитником человека, которого судят по обвинению в убийстве, и вам не известны о нем такие мелочи? - он уже опустился на седьмую сверху ступеньку. - Где живут его родственники? - спросил я, стоя возле порога.
Он обернулся.
- У него нет родственников.
Он направился к ожидавшему такси, сел в него и захлопнул дверцу. Такси укатило, а я вернулся в кабинет и связался по внутреннему телефону с оранжереей.
- Да? - буркнул в трубку Вулф: он очень не любит, когда ему звонят в оранжерею.
- У нас был гость. Адвокат по имени Алберт Фрейер. Он выступает в качестве защитника Питера Хейза, но ему не известно, где тот родился, вырос и в каком колледже учился. Он говорит, что у Хейза якобы нет родственников. Мне кажется, стоит совершить путешествие в суд, тем более, что за такси платит клиент. Я поехал.
- Нет.
- Вы - жертва самого примитивного рефлекса.
- Хорошо. Предупреди Фрица.
Вот дебил. Я всегда предупреждаю Фрица, когда выхожу из дома. Я сходил на кухню, потом вернулся в кабинет, убрал со стола, запер сейф, переключил телефон на кухню. Когда я вышел в холл, чтобы одеться, Фриц уже был там после моего ухода он должен накинуть цепочку.
Приобретя раз и навсегда автоматические навыки, ты за них уже не отвечаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46