Благодари за то, что
есть, и за то, что избежал худшего. Не используй труд других. Всего
добивайся своим трудом, своими способностями. Не будь первым при дележе благ
- наград. Бери последним то, что осталось после других. Не сваливай на
других то, что можешь сделать сам. Не сваливай вину на других и на
обстоятельства. Высшая награда за твои поступки - твоя чистая совесть.
Конечно, многие из таких принципов взяты из христианства. Но многое
открывалось в самой жизни в качестве средств моральной самозащиты.
Несмотря на атеизм, проблемы религии остались жизненно важными для меня
во все последующие годы. Не в смысле наивной веры в библейские сказки, а в
смысле отыскания средств самосохранения в качестве нравственной личности в
условиях крушения прежних моральных устоев. Я оказался в положении, сходном
с положением первых христиан. Но в отличие от них, я должен был сам сыграть
роль моего Бога и Христа. Это не мания величия, как может показаться на
первый взгляд, а прозаическая необходимость. Если бы на моем пути встретился
Христос двадцатого века, отвечающий моему менталитету, вкусам и претензиям,
я стал бы его беззаветным учеником и последователем. Но мне встретить такую
личность не удалось.
Приведу упомянутую выше "Молитву верующего безбожника", поскольку она в
концентрированной форме выражает целый ряд черт моего характера и принципов
жизни. "Молитва" - мое обращение к Богу.
Установлено циклотронами
В лабораториях и в кабинетах
Хромосомами, электронами
Мир заполнен.
Тебя в нем нету.
Коли нет, так нет. Ну и что же?!
Пережиток. Поповская муть. [62]
Только я умоляю: Боже!
Для меня ты немножечко будь!
Будь пусть немощным, не всесильным,
Не всеведущим, не всеблагим,
Не провидцем, не любвеобильным,
Толстокожим, на ухо тугим.
Мне-то, Господи, надо немного.
В пустяке таком не обидь.
Будь всевидящим, ради Бога!
Умоляю, пожалуйста, видь!
Просто видь. Видь, и только.
Видь всегда. Видь во все глаза.
Видь, каких на свете и сколько
Дел свершается против и за.
Пусть будет дел у тебя всего-то:
Видь текущее, больше - ни-ни. Одна пусть будет твоя забота:
Видь, что делаю я, что - Они. Я готов пойти на уступку:
Трудно все видеть, видь что-нибудь.
Хотя бы сотую долю поступков.
Хотя бы для этого,
Господи, будь!
Жить без видящих нету мочи.
Потому, надрывая грудь,
Я кричу, я воплю:
Отче!!
Не молю, а требую:
Будь!
Я шепчу, я хриплю:
Будь же, Отче!!
Умоляю,
Не требую:
Будь!
ЭВОЛЮЦИЯ ДЕРЕВНИ
В 1933 году я окончил начальную школу. Большинство детей, с которыми я
учился, либо вообще закончили на этом образование, либо продолжили учебу в
семилетней школе в большом селе, где находился сель[63] ский совет. После
окончания этой школы часть детей поступала в местные техникумы и
профессиональные училища, готовившие ветеринаров, агрономов, механиков
трактористов, бухгалтеров и прочих специалистов в новом сельском хозяйстве.
В Чухломе была десятилетняя школа. Ее выпускники имели лучшие перспективы.
Все эти учебные заведения и профессии возникли после революции как часть
беспрецедентной культурной революции. Кстати сказать, коллективизация
способствовала этому процессу. Помимо образования большого числа
сравнительно образованных специалистов из местного населения, в деревни
устремился поток специалистов из городов, имевших среднее и даже высшее
образование. Социальная структура деревенского населения стала приближаться
к городской в смысле разделения людей на социальные категории, характерные
для нового общественного устройства.
Стала складываться иерархия социальных позиций и разделение функций.
Подобно тому, как понятие "рабочий класс" теряло социальный смысл в городах,
понятие "крестьянство" теряло социальный смысл в деревнях. Эта тенденция мне
была известна с детства. Разговоры на эти темы постоянно велись в нашей
семье и в нашем окружении. Именно стремительное изменение социальной
структуры деревни обеспечило новому строю колоссальную поддержку в широких
массах населения, несмотря ни на какие ужасы коллективизации и
индустриализации.
НОВЫЙ ЛОМОНОСОВ
Матери хотелось, чтобы какой-то из сыновей остался в деревне и стал для
нее опорой. Один из наших родственников стал ветеринаром. Хорошо
зарабатывал. Пользовался уважением. Вот если бы я стал ветеринаром или
агрономом, это была бы такая поддержка семье! Но установка на Москву все же
пересилила. Школьный учитель настаивал на том, чтобы меня отправили в
Москву. Он считал меня лучшим учеником за всю его учительскую деятельность.
Он уверял мать, что я буду новым Ломоносовым. И наш священник го[64] ворил о
том же. Он простил мне грех с крестиком. Он говорил матери, что во мне есть
"искра Божия" и ее не загасит никакой атеизм. Скрепя сердце, мать
согласилась отправить меня в Москву. Она знала, что меня ожидало там.
Всю ночь перед отъездом мать плакала и молилась. Я тоже не спал, тоскуя
от предстоящей разлуки с близкими и грезя сказочной Москвой. О Москве в
наших краях говорили много и постоянно, а в нашем доме особенно. О Москве
часто рассказывал дедушка Яков. Мы слушали его рассказы с захватывающим
интересом, как сказки. Послушать его приходили дети и даже взрослые со всей
деревни. Обычно это бывало зимними вечерами, когда люди имели немного
свободного времени. Отец тоже кое-что рассказывал, но меньше, чем дед. Да и
появлялся он в деревне очень редко. Кроме того, у нас в доме были книги и
кипы старых журналов с иллюстрациями Москвы. В частности, было много не то
журналов, не то альбомов с изображениями московских фабрик и заводов. Скорее
всего, это были справочники-рекламы. Мой зрительный образ Москвы сложился в
значительной мере под их влиянием. Я просматривал их постоянно. Фабрики и
заводы до революции строились из красного кирпича и в стиле замков и
крепостей, как мне казалось. Я воображал Москву в виде огромного скопления
таких красных зданий. Этот образ до сих пор жив в моем художественном
воображении.
Чуть свет проснулась вся семья. Перед дальней дорогой по старому русскому
обычаю мы молча посидели несколько минут. И я с чужими людьми покинул дом.
Это была не просто временная поездка в чужие края. Это был переход в иное
измерение бытия. И это было не просто переходом деревенского парня к
городскому образу жизни - такой переход не был чем-то новым для наших мест.
Это было началом скачка от самых глубоких основ разрушенного уклада народной
жизни сразу на вершину современной тенденции человечества - скачка из
прошлого в будущее. Сказанное не есть лишь сегодняшняя интерпретация
прошлого события. Мы все на самом деле чувствовали тогда какой-то
символический и даже мистический смысл происходившего. Пред[65] чувствие
какого-то великого перелома было уже подготовлено долгими годами
предшествующей истории.
В нашем веке многим миллионам людей, находившихся на низком уровне
социального развития, приходилось и приходится приобщаться к современной
цивилизации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
есть, и за то, что избежал худшего. Не используй труд других. Всего
добивайся своим трудом, своими способностями. Не будь первым при дележе благ
- наград. Бери последним то, что осталось после других. Не сваливай на
других то, что можешь сделать сам. Не сваливай вину на других и на
обстоятельства. Высшая награда за твои поступки - твоя чистая совесть.
Конечно, многие из таких принципов взяты из христианства. Но многое
открывалось в самой жизни в качестве средств моральной самозащиты.
Несмотря на атеизм, проблемы религии остались жизненно важными для меня
во все последующие годы. Не в смысле наивной веры в библейские сказки, а в
смысле отыскания средств самосохранения в качестве нравственной личности в
условиях крушения прежних моральных устоев. Я оказался в положении, сходном
с положением первых христиан. Но в отличие от них, я должен был сам сыграть
роль моего Бога и Христа. Это не мания величия, как может показаться на
первый взгляд, а прозаическая необходимость. Если бы на моем пути встретился
Христос двадцатого века, отвечающий моему менталитету, вкусам и претензиям,
я стал бы его беззаветным учеником и последователем. Но мне встретить такую
личность не удалось.
Приведу упомянутую выше "Молитву верующего безбожника", поскольку она в
концентрированной форме выражает целый ряд черт моего характера и принципов
жизни. "Молитва" - мое обращение к Богу.
Установлено циклотронами
В лабораториях и в кабинетах
Хромосомами, электронами
Мир заполнен.
Тебя в нем нету.
Коли нет, так нет. Ну и что же?!
Пережиток. Поповская муть. [62]
Только я умоляю: Боже!
Для меня ты немножечко будь!
Будь пусть немощным, не всесильным,
Не всеведущим, не всеблагим,
Не провидцем, не любвеобильным,
Толстокожим, на ухо тугим.
Мне-то, Господи, надо немного.
В пустяке таком не обидь.
Будь всевидящим, ради Бога!
Умоляю, пожалуйста, видь!
Просто видь. Видь, и только.
Видь всегда. Видь во все глаза.
Видь, каких на свете и сколько
Дел свершается против и за.
Пусть будет дел у тебя всего-то:
Видь текущее, больше - ни-ни. Одна пусть будет твоя забота:
Видь, что делаю я, что - Они. Я готов пойти на уступку:
Трудно все видеть, видь что-нибудь.
Хотя бы сотую долю поступков.
Хотя бы для этого,
Господи, будь!
Жить без видящих нету мочи.
Потому, надрывая грудь,
Я кричу, я воплю:
Отче!!
Не молю, а требую:
Будь!
Я шепчу, я хриплю:
Будь же, Отче!!
Умоляю,
Не требую:
Будь!
ЭВОЛЮЦИЯ ДЕРЕВНИ
В 1933 году я окончил начальную школу. Большинство детей, с которыми я
учился, либо вообще закончили на этом образование, либо продолжили учебу в
семилетней школе в большом селе, где находился сель[63] ский совет. После
окончания этой школы часть детей поступала в местные техникумы и
профессиональные училища, готовившие ветеринаров, агрономов, механиков
трактористов, бухгалтеров и прочих специалистов в новом сельском хозяйстве.
В Чухломе была десятилетняя школа. Ее выпускники имели лучшие перспективы.
Все эти учебные заведения и профессии возникли после революции как часть
беспрецедентной культурной революции. Кстати сказать, коллективизация
способствовала этому процессу. Помимо образования большого числа
сравнительно образованных специалистов из местного населения, в деревни
устремился поток специалистов из городов, имевших среднее и даже высшее
образование. Социальная структура деревенского населения стала приближаться
к городской в смысле разделения людей на социальные категории, характерные
для нового общественного устройства.
Стала складываться иерархия социальных позиций и разделение функций.
Подобно тому, как понятие "рабочий класс" теряло социальный смысл в городах,
понятие "крестьянство" теряло социальный смысл в деревнях. Эта тенденция мне
была известна с детства. Разговоры на эти темы постоянно велись в нашей
семье и в нашем окружении. Именно стремительное изменение социальной
структуры деревни обеспечило новому строю колоссальную поддержку в широких
массах населения, несмотря ни на какие ужасы коллективизации и
индустриализации.
НОВЫЙ ЛОМОНОСОВ
Матери хотелось, чтобы какой-то из сыновей остался в деревне и стал для
нее опорой. Один из наших родственников стал ветеринаром. Хорошо
зарабатывал. Пользовался уважением. Вот если бы я стал ветеринаром или
агрономом, это была бы такая поддержка семье! Но установка на Москву все же
пересилила. Школьный учитель настаивал на том, чтобы меня отправили в
Москву. Он считал меня лучшим учеником за всю его учительскую деятельность.
Он уверял мать, что я буду новым Ломоносовым. И наш священник го[64] ворил о
том же. Он простил мне грех с крестиком. Он говорил матери, что во мне есть
"искра Божия" и ее не загасит никакой атеизм. Скрепя сердце, мать
согласилась отправить меня в Москву. Она знала, что меня ожидало там.
Всю ночь перед отъездом мать плакала и молилась. Я тоже не спал, тоскуя
от предстоящей разлуки с близкими и грезя сказочной Москвой. О Москве в
наших краях говорили много и постоянно, а в нашем доме особенно. О Москве
часто рассказывал дедушка Яков. Мы слушали его рассказы с захватывающим
интересом, как сказки. Послушать его приходили дети и даже взрослые со всей
деревни. Обычно это бывало зимними вечерами, когда люди имели немного
свободного времени. Отец тоже кое-что рассказывал, но меньше, чем дед. Да и
появлялся он в деревне очень редко. Кроме того, у нас в доме были книги и
кипы старых журналов с иллюстрациями Москвы. В частности, было много не то
журналов, не то альбомов с изображениями московских фабрик и заводов. Скорее
всего, это были справочники-рекламы. Мой зрительный образ Москвы сложился в
значительной мере под их влиянием. Я просматривал их постоянно. Фабрики и
заводы до революции строились из красного кирпича и в стиле замков и
крепостей, как мне казалось. Я воображал Москву в виде огромного скопления
таких красных зданий. Этот образ до сих пор жив в моем художественном
воображении.
Чуть свет проснулась вся семья. Перед дальней дорогой по старому русскому
обычаю мы молча посидели несколько минут. И я с чужими людьми покинул дом.
Это была не просто временная поездка в чужие края. Это был переход в иное
измерение бытия. И это было не просто переходом деревенского парня к
городскому образу жизни - такой переход не был чем-то новым для наших мест.
Это было началом скачка от самых глубоких основ разрушенного уклада народной
жизни сразу на вершину современной тенденции человечества - скачка из
прошлого в будущее. Сказанное не есть лишь сегодняшняя интерпретация
прошлого события. Мы все на самом деле чувствовали тогда какой-то
символический и даже мистический смысл происходившего. Пред[65] чувствие
какого-то великого перелома было уже подготовлено долгими годами
предшествующей истории.
В нашем веке многим миллионам людей, находившихся на низком уровне
социального развития, приходилось и приходится приобщаться к современной
цивилизации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144