Если вернуться к нашему случаю, можно заметить, что нарушение механизма удовольствия объясняет уплощение и увеличение продолжительности его мастурбаций. Пациент избегал любого нагнетания переживания удовольствия. Постепенно выяснилось, что «нельзя позволить этим ощущениям продолжаться бесконтрольно, это совершенно нестерпимо». Теперь понятно, почему он часами занимался мастурбацией: он никогда не достигал удовлетворения, потому что не мог позволить возбуждению расти непроизвольно.
Кроме страха нарастания возбуждения, такое сдерживание происходит и по другой причине. Мазохистский характер использует анальный тип удовольствия, которое имеет плоскую кривую возбуждения, но у него отсутствует высшая точка. Можно сказать, что этот «прохладный» тип удовольствия. Мазохистский характер переносит анальную практику и анальный тип удовольствия на генитальный аппарат, который функционирует совсем иным образом. Интенсивный, внезапный и крутой подъем генитального удовольствия не только непривычен для человека, который использовал лишь слабое анальное удовольствие, но может его испугать. Если к этому добавить предполагаемое наказание, то создаются все условия для немедленной конверсии удовольствия в неудовольствие.
Оглядываясь назад, можно объяснить многие случаи, в которых пациенты демонстрировали страдание, мазохистское настроение после неудовлетворительного (теперь можно добавить, после специфически искаженного) сексуального действия. Это объясняет с точки зрения экономики либидо наличие определенных мазохистских склонностей в случаях оргастического отклонения, которые я описал в своих книгах «Инстинктивный характер» и «Функция оргазма». Относительно мазохистских извращений пациентов женского пола можно предложить следующий отрывок из последней книги: «Она мастурбировала… с мазохистской фантазией о том, что ее, голую, заковали в кандалы и поместили в клетку умирать голодной смертью. В этот момент оргазм сдерживается, потому что она вдруг подумала об аппарате, который мог бы автоматически удалять фекалии и урину закованной девушки, которая не может двигаться… Во время анализа, когда перенос мог бы принять форму сексуального возбуждения, у нее возникала интенсивная потребность помочиться или опорожнить кишечник. Если она мастурбировала с фантазиями о коитусе, то мазохистские фантазии возникали незадолго до оргазма».
Мазохистская установка и фантазия вытекают из неправильного восприятия приятных ощущений; это попытка преодолеть неудовольствие через позицию, которая психически формулируется так: «Я так несчастен — люби меня». Фантазии об истязании, которые приходят из-за требования любви, содержат в себе и генитальные требования, которые заставляют пациента отвлечь наказание и перенести его с переднего края в тыл: «Бей меня, но не кастрируй!» Другими словами, мазохистская фантазия имеет специфическую застойно-невротическую основу.
Ядро проблемы мазохизма составляет специфическое отклонение в функции удовольствия. Выяснилось, что это страх предваряющего оргазм «размягчающего» приятного ощущения, который заставляет пациента придерживаться анального удовольствия. Может быть, это результат анальной фиксации или генитального сдерживания? На первый взгляд кажется, что оба фактора имеют здесь одинаковый вес и они же служат причиной хронического неврастенического состояния. Анальность мобилизует весь аппарат либидо, однако при этом не способна вызвать ослабление напряжения. Сдерживание генитальности не только результат тревоги, оно само порождает тревогу, что усиливает несоответствие между напряжением и разрядкой. Остается вопрос, почему фантазии об истязании, как правило, появляются или усиливаются как раз перед высшей точкой.
Интересно пронаблюдать, как психический аппарат пытается сгладить несоответствие напряжения и разрядки, как побуждение к расслаблению прорывается, в конце концов, через фантазию об истязании. Наш пациент утверждал, что «быть избитым женщиной, все равно что потихоньку мастурбировать в ее (= матери) присутствии». Это действительно полностью соответствовало его актуальному переживанию: в детстве и отрочестве он, лежа в кровати с матерью, мастурбировал мазохистским способом. То есть сжимал пенис, предотвращая эякуляцию (из-за фобии по поводу беременности), и мог фантазировать, что мать бьет его; только после этого происходило семяизвержение. Это имело следующее значение в соответствии с объяснениями пациента: «Мой пенис представлялся мне обваренным. С пятым или шестым ударом он готов лопнуть, как мочевой пузырь». Другими словами, истязания приносили ту релаксацию, которую он пытался запретить любыми способами. Если его мочевой пузырь или пенис лопнут в результате материнских побоев и произойдет эякуляция, это случится не по его вине, его вынудит к этому мучительница. Иными словами, желание наказания имеет следующий смысл: осуществить релаксацию во что бы то ни стало обходным путем и переложить ответственность на наказывающую персону. Мы имеем дело с тем же механизмом базового процесса, что и в характерологической суперструктуре. Последнее выражается в следующем: «Люби меня, тогда я не буду бояться»; жалоба означает: «Виновата ты, а не я»; смысл фантазии об истязании таков: «Побей меня, тогда я смогу расслабиться, не отвечая за это». Пожалуй, это самый глубокий смысл фантазии о пассивной позиции истязаемого.
С тех пор как я впервые понял эту глубочайшую функцию фантазии пассивно истязаемого на пути к изменению характера, тот же механизм обнаружился и у других пациентов, хоть и не страдавших явной перверсией, но несущих в себе скрытые мазохистские склонности. Вот лишь несколько примеров: у компульсивного характера появились мастурбационные фантазии, что он находится среди примитивных людей, которые заставляют его совершить коитус и вести себя не сдерживаясь. У пассивно-фемининного характера, не проявлявшего видимой перверсии, возникла фантазия о том, что ему надо эякулировать, когда его бьют по пенису, при этом он закован в цепи, чтобы не иметь возможности убежать, спасаясь от побоев. Мы также упомянули обычную мазохистскую сексуальную позицию невротичных женщин, которую многие аналитики считают нормальной фемининной позицией. Эти женщины могут приступить к половому акту, не чувствуя за собой вины, только если их изнасиловали (действительно или в фантазии). Таким образом они перемещают ответственность на мужчину. Формальное сопротивление многих женщин во время полового акта имеет тот же смысл.
Это подводит нас к проблеме так называемого «Angstlust» (удовольствия в тревоге), которое играет столь большую роль в мазохизме. Вот подходящий пример из другого курса анализа. Пациент рассказал, что в возрасте четырех лет он сознательно вызывал у себя ночные кошмары. Он забивался в угол, мастурбировал, ему становилось страшно, а затем он освобождался от страха, выпрыгивая из своего угла. В этом случае очень соблазнительно было предположить наличие навязчивого повторения: у него были ночные кошмары, но он снова хотел пережить страх. Но такому предположению противоречили две вещи. Во-первых, у него не было желания вновь переживать страх, он хотел удовольствия, которое тем не менее всегда приводило к страху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100