Мэттьюс и не стал дожидаться подхода своего арьергарда, а тотчас же отдал приказ вступить в бой, так как со своей стороны опасался, как бы противник от него не ускользнул. Кроме сигнала, определяющего боевой порядок (т. е. следовать в кильватер за передовым) он поднял сигнал вступить в бой, и, подавая пример, сам ринулся на флагманское судно неприятельского арьергарда, трехдечный испанский корабль «Король Филипп». Суда, следовавшие впереди и позади адмирала, последовали его примеру, остальные же суда этого не сделали.
Английский авангард напал на неприятельский центр; вследствие этого авангард союзников, состоявший из одних французов, не имел перед собой неприятеля, так же как и отставший английский арьергард. Французский авангард хотел использовать это положение, и сделав поворот через фордевинд, охватить английский авангард на контргалс; однако он должен был отказаться от этого правильного тактического маневра, так как три английских передовых линейных корабля, оценив общую обстановку, привели к ветру, и не шли на противника, несмотря на развевавшийся сигнал к атаке. Тут, однако, большая часть остальных командиров авангарда и все командиры центра, исключая только ближайших к Мэттьюсу, допустили крупную ошибку: они также стали приводить, вместо того, чтобы следовать за своим адмиралом и вступить в бой на близкой дистанции.
Было, правда, одно исключение: один из командиров авангарда, впоследствии знаменитый капитан Гауке, последовал примеру своего адмирала и также бросился из боевой линии в схватку на близкой дистанции; он принудил своего ближайшего противника тотчас же выйти из боевой линии на подветренную сторону, и, вслед за тем, в жестоком бою, захватил испанский линейный корабль – это был единственный английский приз. Отдельные корабли авангарда, ближайшие к флагману, выдержали очень серьезные схватки с находившимися против них неприятельскими судами, но в конце концов, хотя де Курт и выстроил снова боевую линию на левом галсе, обе стороны постепено вышли из сферы боя, и союзники, никем не тревожимые, пошли дальше, так как Мэттьюс после двух дней прекратил преследование, чтобы остаться вблизи итальянского берега. Представляется необъяснимым, почему сильный английский флот, находившийся в распоряжении Мэттьюса, не сумел добиться успеха над своим слабейшим противником.
В течение 40 лет, истекших со времени битвы при Малаге, английский флот не имел случая практически усовершенствовать свое тактическое и боевое обучение, заниматься же теоретической тактикой – об этом в Англии, мало склонной к научной и систематической работе, никто и не думал. Того, кто вздумал бы проповедовать такие приемы, конечно, только осмеяли бы; господствовало общее мнение, что перевес в сражении дается выучкой команды и артиллерийской практикой, а также хорошими боевыми и пожарными расписаниями. Таковы же были взгляды и на стратегию, если, впрочем, вообще кто-нибудь об этом думал. При недостатке офицерского состава и командах, формируемых посредством принудительного набора, выучка людей была плохая; система передачи приказаний и сигналов была чрезвычайно неудовлетворительна; санитарные условия на судах были таковы, что ничего худшего нельзя представить.
То обстоятельство, что война на море, т. е. именно та война, в которой Англия всегда была и доныне остается сильной, не дала почти никаких результатов, должно быть объяснено отсутствием энергии в ведении войны и неудовлетворительным состоянием английского флота. Кроме того, во главе этого флота стоял человек, который в то же время занимал место английского посланника в Турине, откуда он лишь незадолго перед тем прибыл на корабль. Можно с большой вероятностью утверждать, что при искусном начальнике у Тулона разыгралось бы решительное сражение: у английских командиров не было ни энергии, ни стремительности, не было их и у командира французского авангарда, который допустил, чтобы три неприятельских корабля помешали ему обойти весь неприятельский флот.
Военные суды, которые последовали за этим сражением, тянулись целые годы. Прежде всего, был оправдан начальник английского арьергарда, вице-адмирал Лесток, который, также как и Мэттьюс, был храбрым и искусным офицером, но обладал заносчивым, вспыльчивым и обидчивым характером и большими претензиями; оправданием ему послужило то, что два одновременно развевавшиеся сигнала начальника эскадры вызвали недоразумение; не нарушив приказания, отданного одним сигналом, он не мог исполнить другого сигнала. Не подлежит, однако, сомнению, что между обоими адмиралами существовали очень скверные отношения, которые и побудили Лестока «подвести» своего начальника. Насколько отличался от таких отношений нельсоновский «братский союз»! Во всяком случае, это является доказательством недостатка дисциплины и товарищеского чувства между офицерами. Слабое правительство не умело выбирать настоящих искусных флотоводцев; командиры, конечно, могли командовать своими судами, но адмиралы не умели водить флоты.
Мэттьюс был осужден военным судом и уволен в отставку за то, что он нарушил боевой порядок; другими словами – за то, что, решившись на энергичную атаку, он не принял мер к тому, чтобы подчиненные ему нерешительные и ненаходчивые командиры последовали его примеру и сделали то, что было единственно правильным в данной обстановке. Лесток не нарушил боевого строя, но зато остался вдали от неприятеля. Из 11 привлеченных к ответственности командиров один умер во время суда, один дезертировал, 7 было уволено в отставку или устранено от командования; только двое были оправданы. Однако самым удивительным является то, что все три командира, которые привели к ветру и этим помешали неприятельскому авангарду обойти англичан – были по суду уволены в отставку именно за то, что они, как и Лесток, не вышли из боевой линии. Впрочем, впоследствии наказание было с них сложено.
Союзники тоже не были довольны результатами сражения, так что адмирал де Курт был отрешен от командования; испанский адмирал, наоборот, был пожалован титулом «маркиза де ла Виттория».
Мэхэн очень искусно воспользовался этим случаем, чтобы указать на значение научных исследований войны в мирное время. Он говорит: «этот случай учит всех офицеров, насколько необходимо подготавливать и укреплять свой дух изучением того положения, в которое они могут быть поставлены при возникновении войны, дабы час битвы не застал их неподготовленными и не принес им, может быть, даже бесславия».
«В новейшей истории морских войн нет более поучительного предостережения для офицеров всех времен, как эта битва при Тулоне… Поучительность заключается в том, что каждый, кто не позаботится заранее подготовить себя не только в отношении специальных познаний, но и в отношении тех общих требований, которые предъявляет война, рискует в час испытания потерять свою честь. Человек, говоря вообще, не трус, но вместе с тем, он вовсе не одарен способность автоматически делать в критические минуты именно то, что нужно; способность эту можно выработать в себе – одному больше, другому меньше – только путем практики или изучения. Если у человека нет ни того, ни другого, он всегда будет в нерешительности:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390