Хуже было то, что и добрые друзья были сбиты с толку и считали, что от моей экономической политики не приходится ждать добра для Германии. Я возражал на это советом сохранить хоть немного спокойствия, что в конце концов и оправдало себя».
Сделанный мной краткий обзор событий того времени показывает, как важно было сохранить крепкие нервы. Выше уже отмечалось распространившееся во второй половине 1950 года стремление покупать во что бы то ни стало, которое весной 1951 года привело к «уродливому росту оборота». Так, за 1 год торговый оборот по обуви повысился на 90 процентов. Развитие оборота розничной торговли показывает, каких громадных достижений добилось в то время немецкое хозяйство, в сколь сильной степени оправдала себя одновременно система рыночного хозяйства. Ограничимся лишь одним примером: показатели оборота розничной торговли по одежде и белью возросли следующим образом:
Рост оборота во время вызванного событиями в Корее повышения цен
Первое полугодие 1949 г. = 86 Второе полугодие 1949 г. = 114
Первое полугодие 1950 г. = 109 Второе полугодие 1950 г. = 152
Первое полугодие 1951 г. = 136 Второе полугодие 1951 г. = 157
Ряд факторов благоприятствовал этому обусловленному политическими событиями закупочному психозу. Имевшее место перед возникновением корейского конфликта падение цен побудило как предпринимателя, так и конечного потребителя придерживаться осмотрительной тактики складского хранения и обзаведения запасами. Но затем на мировом рынке обозначился перелом, сопровождавшийся резкими скачками цен. Сопоставление нормального уровня цен до «корейской конъюнктуры» со средними данными за 1951 год дает представление о размерах этого процесса. Несколько примеров повышения оптовых цен на важные товары мировой торговли дает следующая таблица:
Значительные повышения цен на товары мировой торговли
Ртуть, в долл. за бутыль, Нью-Йорк с 71 до 210,15
Резина, в центах за фунт, Нью-Йорк с 17,60 до 60,54
Шерсть в центах за фунт, Нью-Йорк с 130,8 до 220,8
Свинец в фунтах за англ. тонну, Лондон с 97 до 162,0
Чугун в долл. за англ. тонну, Нью-Йорк с 49,9 до 57,0
Индекс Рейтера для Соединенного Королевства на предметы потребления (18.9.1931 = 100) с 465,3 до 605,9
Индекс Муди, США (массовые товары) (31.12.1931 = 100) с 346 до 488,6
Индекс «Фольксвирта» на мировые товары (1936 = 100) с 225 до 312,9
По данным Берлинского Банка, февраль 1956 года.
В процессе этого оживленного конъюнктурного подъема пределы производственной мощности находившейся еще в стадии своего восстановления западногерманской промышленности были скоро достигнуты в отдельных ее отраслях, и – что важнее – явственно обнаружены. Значительную роль в этом процессе сыграло и то, что прекратилось хранение населением наличных денег, накопленных из различных побуждений и разными путями и притом, возможно, что чуть ли не со времен валютной реформы. Ко всему этому прибавилось новое осложнение, а именно: мероприятия для оживления хозяйства, проведение которых так настоятельно требовалось всего лишь несколько месяцев тому назад, начали сказываться как раз в это время, т. е. в самый неподходящий момент. Также и закон об изменении подоходного налога от 23 апреля 1950 года (в конце концов все же одобренный союзниками), принесший в общем желательное снижение налогов, был разработан и принят, исходя из совершенно иной хозяйственно-политической перспективы. В довершение всего оказалось, что потребитель, под влиянием «закупочного психоза», стал в своем стремлении обзаводиться запасами черпать для этого средства не только из обычно расходуемой на закупки части своего дохода, но также и из той части его, которая в предыдущие годы служила ему для пополнения своих сбережений. Теперь и эта часть дохода почти полностью пошла на приобретение товаров широкого потребления. В течение нескольких месяцев почти полностью прекратился рост вкладов по сбережениям.
Узкие места в результате роста производства
Показатели производства отражают это лихорадочное развитие: общий индекс промышленного производства (1936 = 100) возрос с 107,6 (в июне 1950 года) в течение одного года до 130,9 и даже достиг 147,8 (кульминационная точка в ноябре 1951 года). Этот «корейский» конъюнктурный подъем оказался особенно выгодным для отраслей, производящих средства производства, индекс которых поднялся за указанный период времени со 108,4 до 164,1. На секторе товаров широкого потребления в первой половине 1950 года сильно отразилась общая пассивность покупателей; можно, пожалуй, сказать, что тут царил полный застой. Индекс по этому производству, затем все же показал резкое повышение – с 101,9 до 148,4 (за период июнь 1950 – ноябрь 1951).
Неизбежным и естественным следствием такого бурного развития было появление узких мест, которые способствовали еще большему увеличению общего нервного напряжения и к тому же и материально оказывали непосредственно тормозящее влияние. Эти узкие места были особенно ощутимы там, где быстрому увеличению производственной мощности были поставлены пределы естественного или структурного характера.
После развала 1945 года удалось, правда, в результате различных усилий и мероприятий, значительно повысить западногерманскую добычу каменного угля. В то время как общий промышленный индекс к моменту денежной реформы достиг 51 процента индекса 1936 года, добыча угля, благодаря упомянутым поощрительным мероприятиям, могла уже показать 76,4 процента. Но уже в июне 1950 года угольная промышленность значительно отстала от общего развития производства. Несмотря на то, что к концу 1950 года все же удалось добиться дальнейшего подъема на 15 процентов, угольная промышленность продолжала все больше отставать из-за столь отличных от других отраслей промышленности условий, в которых она развивалась. То же самое можно сказать и о секторе чугуна и стали.
Но было ли это действительно следствием недостатков рыночного хозяйства? Имелись ли, по этой причине основания отказаться от нашей системы свободного хозяйствования? В газете «Хандельсблатт» от 31 декабря 1951 года я пытался дать ясный ответ на этот вопрос:
«На рыночное хозяйство, при перечислении имеющихся недостатков, пытаются взвалить как раз те грехи, которые следует отнести за счет уцелевших еще остатков планового и принудительного хозяйствования, от которых рыночное хозяйство вынужденным образом еще не могло до сих пор отделаться. Идет много горячих споров об узких местах в сырьевой промышленности, но в то же время старательно замалчивается тот факт, что именно в этих отраслях бюрократия справляла настоящую вакханалию, и что там были полностью выключены функции рынка, в особенности свободное образование цен».
Естественно, что наличие узких мест не позволяло сидеть сложа руки. Выше уже отмечалось, что разного рода противодействия помешали осуществить основательное и органическое урегулирование проблемы цен. Но, прежде всего, следует отметить многочисленные препятствия, стоявшие на пути при выработке закона о помощи капиталовложениями от 7 января 1952 года, принятого после длившихся многие месяцы прений в парламенте 13 декабря 1951 года (12 июля того же года обсуждение этого закона в парламенте дало повод к ожесточенным прениям, когда на отказ парламента принять этот закон до летних каникул федеральный канцлер ответил угрозой отсрочки парламентских каникул).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Сделанный мной краткий обзор событий того времени показывает, как важно было сохранить крепкие нервы. Выше уже отмечалось распространившееся во второй половине 1950 года стремление покупать во что бы то ни стало, которое весной 1951 года привело к «уродливому росту оборота». Так, за 1 год торговый оборот по обуви повысился на 90 процентов. Развитие оборота розничной торговли показывает, каких громадных достижений добилось в то время немецкое хозяйство, в сколь сильной степени оправдала себя одновременно система рыночного хозяйства. Ограничимся лишь одним примером: показатели оборота розничной торговли по одежде и белью возросли следующим образом:
Рост оборота во время вызванного событиями в Корее повышения цен
Первое полугодие 1949 г. = 86 Второе полугодие 1949 г. = 114
Первое полугодие 1950 г. = 109 Второе полугодие 1950 г. = 152
Первое полугодие 1951 г. = 136 Второе полугодие 1951 г. = 157
Ряд факторов благоприятствовал этому обусловленному политическими событиями закупочному психозу. Имевшее место перед возникновением корейского конфликта падение цен побудило как предпринимателя, так и конечного потребителя придерживаться осмотрительной тактики складского хранения и обзаведения запасами. Но затем на мировом рынке обозначился перелом, сопровождавшийся резкими скачками цен. Сопоставление нормального уровня цен до «корейской конъюнктуры» со средними данными за 1951 год дает представление о размерах этого процесса. Несколько примеров повышения оптовых цен на важные товары мировой торговли дает следующая таблица:
Значительные повышения цен на товары мировой торговли
Ртуть, в долл. за бутыль, Нью-Йорк с 71 до 210,15
Резина, в центах за фунт, Нью-Йорк с 17,60 до 60,54
Шерсть в центах за фунт, Нью-Йорк с 130,8 до 220,8
Свинец в фунтах за англ. тонну, Лондон с 97 до 162,0
Чугун в долл. за англ. тонну, Нью-Йорк с 49,9 до 57,0
Индекс Рейтера для Соединенного Королевства на предметы потребления (18.9.1931 = 100) с 465,3 до 605,9
Индекс Муди, США (массовые товары) (31.12.1931 = 100) с 346 до 488,6
Индекс «Фольксвирта» на мировые товары (1936 = 100) с 225 до 312,9
По данным Берлинского Банка, февраль 1956 года.
В процессе этого оживленного конъюнктурного подъема пределы производственной мощности находившейся еще в стадии своего восстановления западногерманской промышленности были скоро достигнуты в отдельных ее отраслях, и – что важнее – явственно обнаружены. Значительную роль в этом процессе сыграло и то, что прекратилось хранение населением наличных денег, накопленных из различных побуждений и разными путями и притом, возможно, что чуть ли не со времен валютной реформы. Ко всему этому прибавилось новое осложнение, а именно: мероприятия для оживления хозяйства, проведение которых так настоятельно требовалось всего лишь несколько месяцев тому назад, начали сказываться как раз в это время, т. е. в самый неподходящий момент. Также и закон об изменении подоходного налога от 23 апреля 1950 года (в конце концов все же одобренный союзниками), принесший в общем желательное снижение налогов, был разработан и принят, исходя из совершенно иной хозяйственно-политической перспективы. В довершение всего оказалось, что потребитель, под влиянием «закупочного психоза», стал в своем стремлении обзаводиться запасами черпать для этого средства не только из обычно расходуемой на закупки части своего дохода, но также и из той части его, которая в предыдущие годы служила ему для пополнения своих сбережений. Теперь и эта часть дохода почти полностью пошла на приобретение товаров широкого потребления. В течение нескольких месяцев почти полностью прекратился рост вкладов по сбережениям.
Узкие места в результате роста производства
Показатели производства отражают это лихорадочное развитие: общий индекс промышленного производства (1936 = 100) возрос с 107,6 (в июне 1950 года) в течение одного года до 130,9 и даже достиг 147,8 (кульминационная точка в ноябре 1951 года). Этот «корейский» конъюнктурный подъем оказался особенно выгодным для отраслей, производящих средства производства, индекс которых поднялся за указанный период времени со 108,4 до 164,1. На секторе товаров широкого потребления в первой половине 1950 года сильно отразилась общая пассивность покупателей; можно, пожалуй, сказать, что тут царил полный застой. Индекс по этому производству, затем все же показал резкое повышение – с 101,9 до 148,4 (за период июнь 1950 – ноябрь 1951).
Неизбежным и естественным следствием такого бурного развития было появление узких мест, которые способствовали еще большему увеличению общего нервного напряжения и к тому же и материально оказывали непосредственно тормозящее влияние. Эти узкие места были особенно ощутимы там, где быстрому увеличению производственной мощности были поставлены пределы естественного или структурного характера.
После развала 1945 года удалось, правда, в результате различных усилий и мероприятий, значительно повысить западногерманскую добычу каменного угля. В то время как общий промышленный индекс к моменту денежной реформы достиг 51 процента индекса 1936 года, добыча угля, благодаря упомянутым поощрительным мероприятиям, могла уже показать 76,4 процента. Но уже в июне 1950 года угольная промышленность значительно отстала от общего развития производства. Несмотря на то, что к концу 1950 года все же удалось добиться дальнейшего подъема на 15 процентов, угольная промышленность продолжала все больше отставать из-за столь отличных от других отраслей промышленности условий, в которых она развивалась. То же самое можно сказать и о секторе чугуна и стали.
Но было ли это действительно следствием недостатков рыночного хозяйства? Имелись ли, по этой причине основания отказаться от нашей системы свободного хозяйствования? В газете «Хандельсблатт» от 31 декабря 1951 года я пытался дать ясный ответ на этот вопрос:
«На рыночное хозяйство, при перечислении имеющихся недостатков, пытаются взвалить как раз те грехи, которые следует отнести за счет уцелевших еще остатков планового и принудительного хозяйствования, от которых рыночное хозяйство вынужденным образом еще не могло до сих пор отделаться. Идет много горячих споров об узких местах в сырьевой промышленности, но в то же время старательно замалчивается тот факт, что именно в этих отраслях бюрократия справляла настоящую вакханалию, и что там были полностью выключены функции рынка, в особенности свободное образование цен».
Естественно, что наличие узких мест не позволяло сидеть сложа руки. Выше уже отмечалось, что разного рода противодействия помешали осуществить основательное и органическое урегулирование проблемы цен. Но, прежде всего, следует отметить многочисленные препятствия, стоявшие на пути при выработке закона о помощи капиталовложениями от 7 января 1952 года, принятого после длившихся многие месяцы прений в парламенте 13 декабря 1951 года (12 июля того же года обсуждение этого закона в парламенте дало повод к ожесточенным прениям, когда на отказ парламента принять этот закон до летних каникул федеральный канцлер ответил угрозой отсрочки парламентских каникул).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90