Маронни решил, что пришло время выручать взятого в осаду капитана.
— К тому же, — заметил он, — я полагаю, что двое из пассажиров направляются именно на Землю.
— Вот именно, я и забыл! — Лицо капитана Дрейка несколько просветлело. — Да, мы имеем вполне конкретную причину для остановки.
— Два пассажира из более чем пяти сотен! Однако же логика!..
— Вы несправедливы, — беззаботно произнес Маронни. — В конце концов, именно на Земле зародилась человеческая раса. Надеюсь, вы знаете об этом?
Патентованные накладные брови Илен Сурат взлетели вверх.
— Да неужели? — Растерянная улыбка на ее лице тут же сменилась презрением. — Ах да, но ведь это было много тысяч лет назад! Теперь это не имеет никакого значения.
— Для лоаристов имеет, а те двое, которые собираются высадиться там, лоаристы.
— Вы хотите сказать, — усмехнулась вдова, — что даже в наш просвещенный век сохранились люди, которые заняты изучением «нашей древней культуры»? Ведь именно так они о себе выражаются?
— По крайней мере, Филипп Санат всегда так говорит, — улыбнулся Маронни. — Несколько дней назад он прочитал мне длиннейшую проповедь именно на эту тему. Кстати, было довольно интересно. Что-то есть в его словах. — Маронни добродушно кивнул и продолжал: — А голова у Филиппа Саната хорошая. Из него вышел бы неплохой ученый или бизнесмен.
— Помянешь метеор — и услышишь его свист, — неожиданно заметил капитан и кивнул направо.
— О, — изумленно выдохнул Маронни, — это он! Но, клянусь пространством, что он делает _здесь_?
Филипп Санат производил неуместное впечатление, когда стоял, прислонившись к дальней двери. Его длинная темно-пурпурная туника знак лоариста — казалась мрачным грязным пятном на фоне собравшихся. Угрюмые глаза скользнули по Маронни, и он тут же помахал рукой в знак приветствия.
Удивленные танцоры инстинктивно расступились, когда Филипп Санат пошел вперед, а потом долго, растерянно смотрели ему вслед. Послышался возбужденный шепоток, который Филипп Санат вызвал своим появлением, но он просто не обратил на него внимания, его глаза каменно смотрели перед собой, лицо было бесстрастным, когда он подошел к капитану Дрейку, Саммелу Маронни и Илен Сурат.
Филипп Санат тепло поздоровался с обоими мужчинами, потом — в ответ на официальное представление сухо наклонился вдове, которая взирала на него с удивлением и открытым пренебрежением.
— Прошу прошения, капитан Дрейк, за то, что я вас потревожил, низким голосом произнес молодой лоарист, — но я хотел бы узнать, когда мы покинем гиперпространство.
Капитан рывком извлек из кармана массивный хронометр.
— Через час, не более.
— И тогда мы окажемся…
— Немного за орбитой девятой планеты.
— Это, должно быть, Плутон. Солнце будет видно, когда мы окажемся в нормальном пространстве?
— Если посмотрите в верном направлении — в направлении носа корабля — то будет.
— Благодарю вас.
Филипп Санат сделал движение, намереваясь уйти, но Маронни остановил его.
— Побудьте с нами, Филипп, ведь вам нет необходимости покидать нас, верно? Я уверен, что мадам Сурат умирает от желания задать вам несколько вопросов. Она проявляет величайшую заинтересованность в лоаризме. — В глазах лактонца было нечто большее, чем подозрительное мерцание.
Филипп Санат вежливо повернулся к вдове, которая, будучи захваченной врасплох, потеряла дар речи, но тут же вновь обрела его.
— Скажите мне, молодой человек, — ринулась она в бой, — неужели до сих пор сохранились люди вроде вас? Я имею в виду лоаристов.
Филипп Санат почти невежливо пялился на вопрошавшую, но словно язык проглотил, потом с мягкой настойчивостью произнес:
— До сих пор существуют люди, которые стремятся сохранить культуру и образ жизни древней Земли.
Капитан Дрейк не смог воздержаться от изрядной доли иронии:
— Даже под грузом культуры хозяев с Ласинука?
— Вы хотите сказать, — приглушенно воскликнула Илен Сурат, — что Земля — ласинукский мир? Так?
Ее высокий голос поднялся до пугающего визга.
— Ну да, разумеется, — удивленно ответил капитан. Он был уже не рад, что заговорил. — Разве вы не знали?
— Капитан, вы обязаны не садиться! — закричала в истерике женщина. — Если вы это сделаете, я вам такие неприятности устрою, такую массу неприятностей… Я не желаю торчать напоказ перед ордами ужасных ласинуков — этих омерзительных рептилий с Веги…
— Вам нечего бояться, мадам Сурат, — холодно заметил Филипп Санат. — Подавляющее большинство земного населения похоже на людей, и только один процент — правители — составляют ласинуки.
— Ох… — Последовала пауза, затем Илен Сурат произнесла в оскорбительной манере: — Нет уж, я и думать не могу, что Земля может быть настолько важной, если на ней правят даже не люди. И лоаризм не лучше! Просто напрасная трата времени, вот что я могу вам сказать!
К лицу Саната внезапно прилила кровь. Казалось, какой-то момент он тщетно пытался заговорить, а когда обрел дар речи, то сказал тоном проповедника:
— Ваша точка зрения весьма поверхностна. Тот факт, что Ласинук управляет Землей, ничего не значит для фундаментальных проблем самого лоаризма… — Он резко повернулся и ушел.
Саммел Маронни тяжело вздохнул, глядя на удаляющуюся фигуру.
— Вы сразили его наповал, мадам Сурат. Мне никогда не приходилось видеть, чтобы он увиливал от аргументов или пускался в спор подобным образом.
— Он производит впечатление неплохого парня, — заметил Дрейк.
— Отнюдь, — хмыкнул Маронни. — Мы с одной планеты. Он — типичный лактонец, ничуть не лучше меня.
Вдова сварливо откашлялась.
— Ах, умоляю вас, давайте попытаемся сменить тему разговора. Этот тип словно навел тень на всех присутствующих. И чего ради они рядятся в эти омерзительные пурпурные робы? Никакого стиля!
Лоара Брюс Порин поднял глаза, когда вернулся юный служитель.
— Итак?..
— Менее чем через сорок пять минут, Лоара Брюс.
Бросившись в кресло, Санат подался вперед и оперся подбородком на стиснутый кулак.
Порин поглядел на него с любящей улыбкой.
— Опять поспорил с Саммелом Маронни, Филипп?
— Нет, не совсем. — Резким движением Санат выпрямился. — Но какая в этом польза, Лоара Брюс? Там, на верхнем этаже, сотни человеческих существ, бездумных, ярко разодетых, смеющихся, веселящихся, а к тому, что снаружи Земля — равнодушие. Из всех пассажиров корабля только мы двое останавливаемся, чтобы посетить мир нашего прошлого. — Его глаза избегали взгляда пожилого собеседника, в голосе послышалась горечь. А раньше тысячи людей из всех уголков Галактики ежедневно прибывали на Землю. Великие дни лоаризма прошли.
Лоара Брюс рассмеялся. Никто бы не подумал, что в его длинной тощей фигуре может таиться такой душевный смех.
— Я уже, наверное, в сотый раз выслушиваю от тебя все это. Глупости! Придет такой день, когда о Земле будут не просто помнить. Люди массами начнут посещать ее. И будут их тысячи, миллиарды.
— Нет! Все это в прошлом!
— Ха! Эти пророки гибели каркают, что все в истории повторяется, все возвращается на круги своя. Однако им еще предстоит доказать свою правоту.
— Им это удастся. — Глаза Саната неожиданно вспыхнули. — И знаете почему? Потому что Земля осквернена захватчиками-рептилиями, женщина мерзкая, глупая, пустая женщина — только что заявила мне:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14