Понятно, что отслеживание их деятельности на территории южного соседа СССР стало одной из важных задач советской внешней разведки в Афганистане.
Японская разведка совершенно отчетливо имела в виду перспективу военных операций на советской территории. В этом контексте эмиграция рассматривалась как база для осуществления разведывательно-диверсионной деятельности в тыловых районах Советского Союза, а при благоприятных условиях как ядро подготовки вооруженного восстания в Средней Азии. Именно так видели роль эмиграции в неизбежной войне японские разведчики: атташе японской миссии в Кабуле Огава, военный атташе, другие японские представители.
Они серьезно работали с лидерами эмиграции, в том числе с эмиром Бухарским, Фузайлой Максумом, Шир Мухаммед-беком, Хашим Шайк Якубовым, Кудратуллой-хан Тюра, встречались с бывшими командирами басмаческих отрядов. Неоднократно вопросы взаимодействия обсуждались с военным атташе Японии в Афганистане Асакурой, а позже с Миязаки.
Именно активная работа верхушки эмиграции по подготовке повстанческого движения в среднеазиатских республиках при поддержке японской разведки побудила Центр в марте 1941 года поставить перед кабульской резидентурой задачу внедрения агентуры в ведущие националистические организации, обосновавшиеся в Афганистане.
Немецкая разведка была представлена офицерами Абвера — Расмусом и Витцелем, оба были сотрудниками германской дипломатической миссии в Кабуле. Вначале на эмиграцию в Афганистане в германских разведслужбах смотрели преимущественно через призму будущего административно-территориального устройства Средней Азии и роли эмигрантских кадров в комплектовании администраций территорий, которые вскоре должны быть оккупированы вермахтом. Конечно, при том, что людей из числа эмигрантов вербовали и для выполнения разведывательных задач на советской территории.
Когда вариант блицкрига провалился, то ориентиры в работе со среднеазиатской эмиграцией стали меняться и упор был сделан на подготовку с ее помощью вооруженных выступлений в Средней Азии, которые немцы в знакомой из собственной истории терминологии именовали «ударом в спину».
Расмус и Витцель стали форсированно развивать контакты с наиболее влиятельными фигурами эмиграции: эмиром Бухарским и его сыновьями, Мубаширом-хан Тарази, Шир Мухаммед-беком и другими. Судя по информации, которой располагала на тот период времени советская внешняя разведка, перед указанными лицами ставилась в первую очередь задача развертывания диверсионно-разведывательной деятельности в среднеазиатских республиках и вербовки там агентуры из числа соотечественников.
В 1942 году доминирующей для германской разведки задачей стали консолидация всех эмигрантских групп и течений и учреждение на этой основе координационного центра с широкими полномочиями. Создание в Афганистане с помощью разведки контролируемой организации виделось в Берлине наиболее эффективной формой использования потенциала эмиграции в германских интересах. Эмиграция со своей стороны увидела в службе немцам реальный, как казалось, путь прихода к власти.
Немцы остановили свой выбор на группе Мубашира-хан Тарази, которому предназначалась роль политического и идеологического руководителя, а формирование будущих вооруженных отрядов поручили Шир Мухаммед-беку, именовавшему себя с этого времени не иначе как главнокомандующий.
Настроение в верхних эшелонах эмиграции под влиянием успехов вермахта на советско-германском фронте становилось подчеркнуто воинственным. Некоторые из вожаков поговаривали даже о том, что надо выступать немедленно, не дожидаясь поддержки афганцев — немцы помогут.
Афганское руководство, безусловно, знало, что советская сторона внимательно следит за поведением эмиграции, и наверняка догадывалось, что в Москве о ее деятельности многое известно даже в деталях. Об этом недвусмысленно говорили неоднократные представления по линии НКИД, предупреждавшие о неблагоприятных для советско-афганских отношений последствиях попустительства в этом деле.
При оценке ситуации афганское правительство, несомненно, учитывало и недавний иранский вариант, когда СССР совместно с Великобританией в целях пресечения действий германской агентуры пошли на ввод своих войск в эту страну. Естественно, оно стремилось сделать все для того, чтобы избежать крайне нежелательного для себя развития событий.
Разгром немцев под Сталинградом еще более ужесточил эту позицию (лидеры эмиграции между собой ее немилосердно критиковали) по отношению ко всем действиям, которые могли осложнить отношения Афганистана с Советским Союзом.
В марте 1943 года афганскими властями был произведен арест руководителей и активистов эмиграции как в Кабуле, так и на периферии. Всего было арестовано 50 человек, в том числе весь руководящий центр организации «Фаал» во главе с Мубаширом-хан Тарази, а в провинциях Кудратулла-хан Тура, Хамраскул-бек, Камчинбек Аильчибеков и другие .
Не тронули эмира Бухарского Саид Умар-хана, унаследовавшего свой статус от отца Саида Алим-хана, хотя он и сыграл заметную роль в создании прогерманской организации в стране. Как объясняли сами афганцы, на позицию королевской династии повлияли соображения этического порядка, понятия восточного гостеприимства, а отчасти какие-то родственные связи между династиями. Не побеспокоили и Халифа Кзыл Аяка как крупного духовного авторитета, опасаясь нежелательной реакции верующих.
Расмус и Витцель вскоре после этой неудачи отбыли в Германию, оставался пока в Кабуле глава германской миссии Пильгер, но он свернул контакты с эмиграцией, опасаясь выдворения из Афганистана. Ставка сепаратистов на немцев не оправдала себя.
Уже после окончания войны в доме Саид Умар-хана собрались баи бывшего эмирата, избежавшие репрессивных мер афганских властей, чтобы, посетовав на немилость Аллаха, составить петицию английскому правительству, которая была передана в посольство Великобритании. Она гласила:
«В течение многих лет мы проживаем на земле Афганистана. Ныне у нас возникла неуверенность в способности афганского руководства защитить нас и наши интересы. Это беспокойство вынуждает нас обратиться к британскому правительству с просьбой разрешить нам переезд на жительство в пределы английских владений, где мы могли бы спокойно жить и заниматься личными делами ».
Петицию помимо Саид Умар-хана как эмира Бухарского подписали от имени ферганских баев — Хаджи Мухаммед Джанбай, самаркандских — Кари Насым, кашгарских — Садык-бей.
Двумя месяцами позже, не дождавшись ответа на коллективное обращение, Саид Умар-хан в присутствии приближенных поручил одному из своих соотечественников доставить в Лондон письмо на имя вице-короля Индии. Его текст, политическая несообразность и этическая некорректность которого остаются на совести авторов, вскоре стал известен не только в лондонских кабинетах, но и на Лубянке. Он гласил:
«Наш отец, покойный эмир, 26 лет правил Бухарой, а после войны с большевиками обретался в Афганистане, где и скончался. Сейчас афганское правительство, действуя по наущению русских, арестовало наших уважаемых людей и, кроме того, изменило свое отношение к нам в худшую сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Японская разведка совершенно отчетливо имела в виду перспективу военных операций на советской территории. В этом контексте эмиграция рассматривалась как база для осуществления разведывательно-диверсионной деятельности в тыловых районах Советского Союза, а при благоприятных условиях как ядро подготовки вооруженного восстания в Средней Азии. Именно так видели роль эмиграции в неизбежной войне японские разведчики: атташе японской миссии в Кабуле Огава, военный атташе, другие японские представители.
Они серьезно работали с лидерами эмиграции, в том числе с эмиром Бухарским, Фузайлой Максумом, Шир Мухаммед-беком, Хашим Шайк Якубовым, Кудратуллой-хан Тюра, встречались с бывшими командирами басмаческих отрядов. Неоднократно вопросы взаимодействия обсуждались с военным атташе Японии в Афганистане Асакурой, а позже с Миязаки.
Именно активная работа верхушки эмиграции по подготовке повстанческого движения в среднеазиатских республиках при поддержке японской разведки побудила Центр в марте 1941 года поставить перед кабульской резидентурой задачу внедрения агентуры в ведущие националистические организации, обосновавшиеся в Афганистане.
Немецкая разведка была представлена офицерами Абвера — Расмусом и Витцелем, оба были сотрудниками германской дипломатической миссии в Кабуле. Вначале на эмиграцию в Афганистане в германских разведслужбах смотрели преимущественно через призму будущего административно-территориального устройства Средней Азии и роли эмигрантских кадров в комплектовании администраций территорий, которые вскоре должны быть оккупированы вермахтом. Конечно, при том, что людей из числа эмигрантов вербовали и для выполнения разведывательных задач на советской территории.
Когда вариант блицкрига провалился, то ориентиры в работе со среднеазиатской эмиграцией стали меняться и упор был сделан на подготовку с ее помощью вооруженных выступлений в Средней Азии, которые немцы в знакомой из собственной истории терминологии именовали «ударом в спину».
Расмус и Витцель стали форсированно развивать контакты с наиболее влиятельными фигурами эмиграции: эмиром Бухарским и его сыновьями, Мубаширом-хан Тарази, Шир Мухаммед-беком и другими. Судя по информации, которой располагала на тот период времени советская внешняя разведка, перед указанными лицами ставилась в первую очередь задача развертывания диверсионно-разведывательной деятельности в среднеазиатских республиках и вербовки там агентуры из числа соотечественников.
В 1942 году доминирующей для германской разведки задачей стали консолидация всех эмигрантских групп и течений и учреждение на этой основе координационного центра с широкими полномочиями. Создание в Афганистане с помощью разведки контролируемой организации виделось в Берлине наиболее эффективной формой использования потенциала эмиграции в германских интересах. Эмиграция со своей стороны увидела в службе немцам реальный, как казалось, путь прихода к власти.
Немцы остановили свой выбор на группе Мубашира-хан Тарази, которому предназначалась роль политического и идеологического руководителя, а формирование будущих вооруженных отрядов поручили Шир Мухаммед-беку, именовавшему себя с этого времени не иначе как главнокомандующий.
Настроение в верхних эшелонах эмиграции под влиянием успехов вермахта на советско-германском фронте становилось подчеркнуто воинственным. Некоторые из вожаков поговаривали даже о том, что надо выступать немедленно, не дожидаясь поддержки афганцев — немцы помогут.
Афганское руководство, безусловно, знало, что советская сторона внимательно следит за поведением эмиграции, и наверняка догадывалось, что в Москве о ее деятельности многое известно даже в деталях. Об этом недвусмысленно говорили неоднократные представления по линии НКИД, предупреждавшие о неблагоприятных для советско-афганских отношений последствиях попустительства в этом деле.
При оценке ситуации афганское правительство, несомненно, учитывало и недавний иранский вариант, когда СССР совместно с Великобританией в целях пресечения действий германской агентуры пошли на ввод своих войск в эту страну. Естественно, оно стремилось сделать все для того, чтобы избежать крайне нежелательного для себя развития событий.
Разгром немцев под Сталинградом еще более ужесточил эту позицию (лидеры эмиграции между собой ее немилосердно критиковали) по отношению ко всем действиям, которые могли осложнить отношения Афганистана с Советским Союзом.
В марте 1943 года афганскими властями был произведен арест руководителей и активистов эмиграции как в Кабуле, так и на периферии. Всего было арестовано 50 человек, в том числе весь руководящий центр организации «Фаал» во главе с Мубаширом-хан Тарази, а в провинциях Кудратулла-хан Тура, Хамраскул-бек, Камчинбек Аильчибеков и другие .
Не тронули эмира Бухарского Саид Умар-хана, унаследовавшего свой статус от отца Саида Алим-хана, хотя он и сыграл заметную роль в создании прогерманской организации в стране. Как объясняли сами афганцы, на позицию королевской династии повлияли соображения этического порядка, понятия восточного гостеприимства, а отчасти какие-то родственные связи между династиями. Не побеспокоили и Халифа Кзыл Аяка как крупного духовного авторитета, опасаясь нежелательной реакции верующих.
Расмус и Витцель вскоре после этой неудачи отбыли в Германию, оставался пока в Кабуле глава германской миссии Пильгер, но он свернул контакты с эмиграцией, опасаясь выдворения из Афганистана. Ставка сепаратистов на немцев не оправдала себя.
Уже после окончания войны в доме Саид Умар-хана собрались баи бывшего эмирата, избежавшие репрессивных мер афганских властей, чтобы, посетовав на немилость Аллаха, составить петицию английскому правительству, которая была передана в посольство Великобритании. Она гласила:
«В течение многих лет мы проживаем на земле Афганистана. Ныне у нас возникла неуверенность в способности афганского руководства защитить нас и наши интересы. Это беспокойство вынуждает нас обратиться к британскому правительству с просьбой разрешить нам переезд на жительство в пределы английских владений, где мы могли бы спокойно жить и заниматься личными делами ».
Петицию помимо Саид Умар-хана как эмира Бухарского подписали от имени ферганских баев — Хаджи Мухаммед Джанбай, самаркандских — Кари Насым, кашгарских — Садык-бей.
Двумя месяцами позже, не дождавшись ответа на коллективное обращение, Саид Умар-хан в присутствии приближенных поручил одному из своих соотечественников доставить в Лондон письмо на имя вице-короля Индии. Его текст, политическая несообразность и этическая некорректность которого остаются на совести авторов, вскоре стал известен не только в лондонских кабинетах, но и на Лубянке. Он гласил:
«Наш отец, покойный эмир, 26 лет правил Бухарой, а после войны с большевиками обретался в Афганистане, где и скончался. Сейчас афганское правительство, действуя по наущению русских, арестовало наших уважаемых людей и, кроме того, изменило свое отношение к нам в худшую сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82