..
Гудение постепенно нарастало. В него вступил новый, свистящий звук,
словно откуда-то рвалась упругая струя пара. Стрелки на многочисленных
шкалах плавно оторвались от нулевых отметок и поползли, отсчитывая деле-
ние за делением. Положив руку на пусковой рычаг блока управления време-
нем, Фостер напряженно ждал. Медленно уходили минуты...
Сейчас ему не хотелось даже думать о том, что будет, если установка
не сработает.
Разумеется, прежде чем приступить к сборке хроноскопа, Фостер проде-
лал сотни экспериментов. Однако сдвиг времени в тех опытах не превосхо-
дил миллионных долей секунды. На полную мощность он включал хроноскоп
впервые... Предстоял прыжок сразу на два часа... Впрочем. Стенли был
уверен в том, что его расчеты не содержат ошибок. Мысль о возможности
неудачи он постарался загнать в глубь сознания...
До критического срока оставалось только четыре минуты. Стараясь сох-
ранить спокойствие, Фостер прибавил напряжение. Потом еще. И еще...
Наконец, последняя стрелка коснулась контрольной черты. Через минуту
темпоральное поле должно было достигнуть расчетной величины. Плотно сжав
губы, Фостер до отказа перевел рычаг...
Гудение оборвалось сразу - и наступила необычная глухая тишина. Потом
Фостеру показалось, что лаборатория наполнилась странным голубым тума-
ном. Но сам он не испытывал никаких необычных ощущений... Туман мгновен-
но сгустился до полной черноты, а когда рассеялся, Фостер увидел себя
снова в парке на берегу каньона у знакомого мостика. Рядом с ним была
Глен.
- А теперь сфотографируй меня здесь, Стен! - весело прокричала она,
вбегая на роковой мостик.
С беспощадной отчетливостью Фостер представил все, что должно за этим
последовать. И... не смог даже крикнуть, предупреждая об опасности. Как
и в первый раз, он поднял аппарат, поймал Глен в прямоугольник видоиска-
теля...
Всеми его движениями и поступками сейчас словно руководила некая
внешняя неумолимая сила. Он ощутил себя безвольной марионеткой. Это было
невыносимо: казалось, он вполне мог помешать трагическому исходу и тем
не менее поступал вопреки такой возможности.
Все повторилось точь-в-точь, словно эпизод, записанный на пленку ви-
деомагнитофона. И падение... И крик...
И снова Стенли, обдирая лицо и руки, мчался вниз, к машине, снова в
безумной надежде бешено гнал ее по дороге, страшась потерять хотя бы ми-
нуту. Чтобы вновь, на самой грани критического срока, нажать рычаг хро-
носкопа...
И опять он оказался вблизи рокового мостика в тот же самый момент, и
вновь пережил ужас катастрофы, и вновь ничего не смог сделать.
И опять этот ужасный крик. И тот же сорвавшийся с дерева желтый лист,
медленно оседающий в пропасть...
А потом гонка на автомобиле, лаборатория, хроноскоп, красный рычаг...
Круг, заколдованный круг!
Только что несчастье повторилось в четвертый раз. И Фостер понял, что
попал в ловушку, из которой нет выхода. Как он мог не подумать об этом
раньше? Ведь если все однажды совершившиеся события должны повторяться с
железной неумолимостью, то в их число входит и включение хроноскопа!.. И
значит, теперь он, Фостер, обречен весь остаток жизни мчаться сломя го-
лову в машине, врываться в лабораторию, включать хроноскоп, - и все
только для того, чтобы еще и еще раз присутствовать при гибели Глен...
Заколдованный круг, из которого ему никогда не выбраться.
Впрочем, что значит - остаток жизни? Время фактически остановилось -
теперь оно вечно будет кружиться в пределах двух роковых часов: катаст-
рофа, машина, лаборатория, хроноскоп, снова катастрофа... И опять, и
опять... И так веки вечные!..
Его точно пронзило током: а Глен? Каждые два часа она будет возникать
из небытия, чтобы через несколько секунд умирать - умирать несчетное
число раз!
Смерть ужасна - все в человеке восстает против нее, по умирать целую
вечность!..
И тут же эта мысль уступила место другой, неизмеримо более страшной.
Ведь в том же самом заколдованном двухчасовом круге обречено теперь
вращаться и все человечество... Нет, впрочем. Мощность хроноскопа не так
уж велика, чтобы воздействовать на всю планету. И все-таки - а вдруг?..
Стенли похолодел, живо представив себе, как многие тысячи людей на
Земле будут вечно умирать, а другие тысячи вечно страдать от болезней. И
даже те, у кого в течение, этих двух часов произошли радостные события,
вряд ли станут участливы от их бесконечного повторения, Ведь за этой ра-
достью ничего не последует!
Фостеру мучительно захотелось проснуться и стряхнуть с себя немысли-
мое наваждение. Но он отчетливо сознавал, что это не сон, что ему вообще
не суждено больше видеть снов, его ждет вечное бодрствование в несокру-
шимых пределах между двенадцатью и двумя часами пополудни...
В этот момент мрачные размышления Стенли были прерваны: контрольная
стрелка достигла красной черты, и водоворот времени вновь подхватил,
закружил его и вынес в то же трагическое место - к змеящейся среди пыш-
ной зелени щели глубокого каньона...
Еще один неотвратимый круг... И еще один... и еще... Он непрерывного
калейдоскопа изнурительно повторяющихся событий Стенли постепенно терял
способность мыслить. Он уже почти не реагировал на происходящее, а лишь
тупо и бессмысленно продолжал автоматически играть снова и снова свою
двухчасовую роль...
И все же, несмотря на липкий густой туман, обволакивающий его мозг,
Фостер натренированным глазом физикаэкспериментатора отметил странную
деталь...
Он не мог бы сказать, на каком это случилось круге. Но он увидел, как
желтый листок, сорвавшийся с дерева, на этот раз упал в пропасть, не
коснувшись мостика. Ничтожное различие в несколько сантиметров. Но -
различие!..
Сознание Фостера, мгновенно избавившись от оков безразличия, лихора-
дочно заработало, словно двигатель, к которому подключили электроэнер-
гию.
Разница в несколько сантиметров!.. Мельчайший штрих, ничтожнейшая де-
таль, вряд ли способная сколько-нибудь существенно повлиять на воспроиз-
ведение событий.
Но она есть, эта разница, - вот в чем главное! Фостер не Мог оши-
биться, он видел совершенно отчетливо... А если так, значит, в мире в
самом деле нет той железной последовательности и предопределенности всех
событий, которую исповедовали физики во времена Ньютона и Далласа...
Как же он мог позабыть?.. Случайность!.. Она есть... Вселенной правит
не алгебра, исключающая любые неожиданности и непредвиденные повороты, а
вероятность... Разве сам он не объяснял много раз своим студентам, что
мировые процессы необратимы? И приводил пример: если, скажем, взорвать
мост через реку, а затем пустить время вспять, то разлетающиеся во все
стороны осколки хотя и повернут назад, но никогда не соберутся вновь в
точно такой же мост...
Прошедшее и будущее связаны неоднозначно! Падающий листок... А может
быть, не только листок? Просто он не обратил внимания. Был подавлен од-
ной только мыслью о невозможности спасти Глен.
Теперь Фостер стал внимательнее присматриваться к повторяющимся собы-
тиям. И ему удалось заметить, что некоторые детали действительно разли-
чаются.
1 2 3 4 5