Ана (делает движение рукой).Так! Запертая в гареме, да?
Петринский (с гневом).А не разъезжает со всякими типами на машинах по дачам! Поняла?
Мария (хватается за голову).Господи! Когда это я разъезжала!
Петринский. Не бойся! Глафира научит!
Ана (разражается громким смехом).О, буржуа! Мелкий, неисправимый буржуа! (Продолжает смеяться.)Значит, по-твоему, Глафира испортит твою жену, так?
Петринский (сердито).А ты думаешь, научит ее скромной и экономной жизни?
Ана (продолжает смеяться).Но ты мелкий… мелкий буржуа! Хотя и превосходный хирург!
Петринский. Мне этого достаточно.
Ана (подходит к нему и кладет руку ему на плечо).Нет, этого тебе недостаточно, милый! Ты – гордость болгарской науки, твое имя известно за границей, скоро ты станешь академиком! Разве достойно такого ученого, как ты, мелочное и непочтительное отношение к жене?
Мария. Для него женщина – тупое существо, которым управляют только инстинкты и железы внутренней секреции. Она лишена ума, этики, достоинства.
Ана (удивленно).И ты все это терпишь?
Мария. А что делать? Для него главная добродетель в женщине – безропотное терпение.
Ана (Петринскому).Ты и обо мне такого же мнения, Харалампий?
Петринский. Ты входишь в другую категорию.
Ана. А почему бы в эту категорию не включить Глафиру и твою жену?
Петринский. Потому что ты получила одно воспитание, Мария – другое, а Глафира – третье. Поняла? Одним словом, все в твоей жизни способствовало тому, чтобы ты стала порядочной женщиной, а некоторые обстоятельства в ее семье… (Указывает на Марию.)
Мария (возмущенно его прерывает).Ну что непорядочного ты находишь в моей семье?
Петринский. Твой отец был против нашего брака! По его мнению, ты должна была выбрать себе мужа помоложе! А это утверждение – чистый биологизм и отрицательно влияет на твое поведение!
Мария (вне себя).Не переиначивай! Мой отец восставал не против твоего возраста, а против твоего прошлого. Он собрал о нем достаточно сведений. (В приступе гнева.)И боюсь, скоро ты заставишь и меня пожалеть, что я его не послушалась!
Петринский (ехидно).А-а! Вот признание, которое позволяет мне подозревать, что ты вышла за меня только ради карьеры в науке.
Мария (потрясена и возмущена).Господи!
Ана (гневно).Харалампий! Тебе не стыдно так оскорблять жену? И себя!
Звонок.
Петринский (Марии, сухо).Посмотри, кто там!
Мария выходит и возвращается с Велизаром.
(Увидев Велизара.)Ха! Только тебя здесь не хватало! Пришел требовать объяснений, да?
Beлизар (враждебно и сухо). Да, дорогой! Тебе давно пора дать мне эти объяснения. Твое поведение по отношению к моей жене просто недостойно. Предупреждаю, на этот раз тебе не удастся отделаться шутками и остротами. (Повышая тон.)Глафира расстроена и плачет!
Петринский. Это она тебя сюда послала?
Велизар (вспыхивает).Разве это сейчас важно?
Петринский. Да, очень важно! Когда женщина плачет и чего-то от тебя требует, поступай прямо наоборот! Иначе она сядет тебе на голову.
Велизар (громко и гневно).Но я уважаю свою жену и не считаю ее животным!
Мария (громко и взволнованно).Браво!
Пауза. Все смотрят на Марию.
Петринский (сухо, Марии).Иди в свою комнату!
Мария (возмущенно).Нет!
Петринский (повышая тон).Немедленно!
Мария оскорбленно отворачивается и идет к двери.
Ана (Петринскому).Харалампий! Это и впрямь возмутительно! (Догоняет Марию, обнимает и выходит вместе с ней.)
Велизар (презрительно).Выдрессировал как собаку!
Петринский. Одни считают женщин ангелами, другие находят нужным их дрессировать, а третьи носят рога! Кто как! Переходный период!
Beлизар (гневно). Не своди новое время до уровня своей буржуазной морали!
Петринский. Хватит! Осточертело слушать – «буржуа»! А когда Ана и Теодосий прятались у меня и я рисковал своей жизнью так же, как и вы, меня считали беспартийным коммунистом!
Beлизар (машет рукой, сердясь на себя). Прости, я знаю!.. (После короткой паузы.)Но что ты имеешь против Глафиры? Объясни!
Петринский (поспешно).Объяснить? Что тебе объяснить? Нет, я ничего не могу тебе объяснить.
Пауза. Велизар смотрит на него испытующе и с какой-то иронией.
Велизар. Тогда я скажу! (После небольшой паузы.)Глафира была твоей любовницей, так?
Петринский (вздрагивает, удивленно).Кто тебе это сказал?
Велизар. Сама Глафира.
Петринский. Когда?
Велизар. Прежде чем выйти за меня замуж.
Петринский (весело).Ну, слава богу! Меня это страшно мучило все четыре года. Я хотел сам тебе признаться, по, когда заходил разговор о Глафире, ты не давал мне говорить о ее прошлом.
Велизар. Я не хотел, чтобы тебе было передо мной неудобно. Значит, ты только поэтому не выносишь Глафиру?
Петринский. О господи! Уж не подозреваешь ли ты, что я ревную? Этого еще не хватало!
Велизар. Тогда в чем же дело?
Петринский. Просто мне было досадно, что такой человек, как ты, влюбился в Глафиру.
Велизар. А почему у тебя такое плохое мнение о ней?… Она была достаточно откровенна и все мне рассказала.
Петринский (скептически качает головой).Женщины рассказывают о своем прошлом только то, чего не могут скрыть.
Велизар. Ты хочешь сказать, что в жизни Глафиры есть и что-то другое?
Петринский. Женщина – самое загадочное явление природы! Даже если ты узнаешь о ней все, поведение ее все равно тебя не раз озадачит.
Велизар. Завидую твоему опыту! Но если ты будешь продолжать в том же духе, наш разговор ни к чему не приведет.
Петринский. А что плохого в нашем разговоре? Шучу по привычке.
Велизар. Вот именно! А по отношению к Глафире ты привык шутить обидно! И это может положить конец нашей дружбе.
Петринский: Конец нашей дружбе? Из-за женщины?
Велизар (вспыхивает).Это не просто женщина, а моя жена!
Петринский. Ладно, ладно! Уважай ее сколько хочешь. Но позволь мне решать, с кем моей жене дружить, а с кем нет!
Велизар. А почему бы твоей жене не дружить с Глафирой?
Петринский. Потому что то, что тебе кажется подходящим для Глафиры, я считаю неуместным для Марии! Это вопрос мировоззрения, вкуса, личных взглядов, наконец! Не понимаю, что тут обидного?
Велизар (с досадой).И это объяснение твоего возмутительного отношения к моей жене?
Петринский. Да, это все.
Велизар. Ну, а теперь я тебе кое-что объясню. Хочешь?
Петринский. Я тебя слушаю.
Велизар (после паузы).Когда мы боролись в подполье, ты жил в довольстве!.. Я не хочу сказать – как рантье или паразит, потому что и тогда ты работал, готовился стать ученым. Твоя жизнь по сравнению с нашей была легкой и приятной. А мы, коммунисты, жили по-другому! По опыту мы знали, что надо искать и находить человека повсюду! Почему я должен был отказаться от Глафиры, после того как она мне рассказала о своем прошлом? Только потому, что она была твоей любовницей и ты ее бросил? А откуда ты знаешь – может, то, что ты отказался ей дать, сделало бы ее безупречней многих других женщин! Тебя раздражает ее образ жизни? Но ведь и я стремлюсь к свободе, любви, общению с людьми! Три года своей жизни я провел в тюрьме и два – в партизанском отряде. Разве я не имею права теперь радоваться жизни?… Это можно отнести и к Глафире. Я доверяю не каждому. Но Глафире я могу доверять. Она, как и я, прошла через испытание бедностью. А бедность и страдания, побежденные в борьбе, нравственно закаляют, воспитывают! Это и внушает мне доверие. Пусть Глафира развлекается!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18