Барзаи шагал далеко впереди, и, несмотря на
почтенный возраст, восхождение, казалось, стоило ему меньших сил, чем Аталю;
он нисколько не боялся туч, которые вырастали перед ним и преодолеть которые
было под стать только очень сильному и бесстрашному человеку, и ни на
секунду не останавливался перед широкими черными ущельями, перепрыгнуть
которые Аталю удавалось с огромным трудом. Так неукротимо взбирались они
вверх, зависая над скалами и безднами, скользя и спотыкаясь, и порой их
охватывал благоговейный ужас, вызванный необъятностью и устрашающей тишиной
холодных ледяных пиков и безмолвных гранитных скал.
Барзаи пропал из поля зрения Аталя совершенно неожиданно, после того,
как начал взбираться на чудовищный утес, который внезапно стал у него на
пути и который мог перекрыть дорогу любому смертному, не вдохновленному
богами земли. Аталь находился далеко внизу и был занят размышлениями о том,
что он будет делать, достигнув неприступного утеса, как вдруг с удивлением
обнаружил, что заоблачный свет усилился, как если бы выступающая из тумана
вершина с залитым лунным светом местом встречи богов вдруг оказалась совсем
рядом. Карабкаясь в направлении выступающего утеса и светового пятна, он
ощутил потрясение, по силе своей не сравнимое ни с каким другим, испытанным
им ранее. Ибо сквозь сильный туман услышал он голос Барзаи, который бешено и
восторженно кричал:
- Я слышу богов. Я слышу, как боги земли поют во время пиршества на
Хатег-Кла! Барзаи-Пророк знает голоса богов земли! Туман рассеивается, луна
светит ярко, и я обязательно увижу, как бешено танцуют боги на Хатег-Кла,
которую они любили в юности. Мудрость Барзаи сделала его выше богов земли, и
все их заклинания и запреты ничто для него; Барзаи увидит богов, заповедных
богов, богов земли, которые с презрением отвергают человеческий взор!
Аталь не мог слышать голосов, о которых говорил Барзаи, но очень
надеялся услышать, ибо в тот момент он был уже близко от выступающего утеса
и осматривал его, пытаясь отыскать опору для ног. Затем ушей его вновь
достиг голос Барзаи, который стал пронзительней и громче:
- Туман почти рассеялся, и луна отбрасывает тени на склон; голоса богов
земли выдают их испуг и неистовство, они боятся прихода Барзаи Мудрого,
который более велик, чем они... Свет луны колеблется, когда боги земли
танцуют под ней; я увижу, как танцуют боги, как они прыгают и завывают в
лунном свете... Свет становится тусклым, и боги боятся...
В то время как Барзаи выкрикивал все это, Аталь ощутил странные
изменения в окружавшем его пространстве. Было похоже, что законы земли
отступили перед более высокими законами ибо хотя путь был как никогда крут и
опасен, ведущая к вершине тропа вдруг сделалась пугающе легкой для
восхождения, а выступающий вертикально вверх утес вдруг перестал
представлять собой какое бы то ни было препятствие. Едва он достиг его, как
заскользил, невзирая на опасность, вверх по выпуклой поверхности. Лунный
свет странным образом ослабел, и как только Аталь завершил свой крутой
подъем сквозь туман, он услыхал, как Барзаи Мудрый надрывно кричит в тени:
- Луна темна, и боги танцуют в ночи; и ужас разлит по небу, ибо на луну
опустилось затмение, которое не предрекала ни одна из человеческих книг или
книг богов земли... Неведомое волшебство нисходит на Хатег-Кла, ибо
пронзительные крики испуганных богов обратились в смех, а ледяные склоны
бесконечно вздымаются в черные небеса, куда поднимаюсь и я... Эй! Эй!
Наконец-то! В тусклом свете вижу я богов земли!
И в этот момент Аталь, только что совершивший головокружительный подъем
на невообразимую кручу, услышал во тьме отвратительный смех, перемежающийся
воплем, какого никогда не слыхал и никогда не услышит ни один человек
(забудем о воплях, что роятся в ослепительном свете бессвязных ночных
кошмаров) воплем, в котором дрожь ужаса и мука всей прожитой жизни, которая
вот-вот оборвется, слились в одном чудовищном мгновении:
- Другие боги! Это другие боги! Это боги внеземного ада, что стерегут
слабых богов земли!.. Отведи взор... Поспеши прочь... Не смотри! Не смотри!
О, мщение бесконечных бездн... О, эта проклятая, эта дьявольская пропасть...
Милосердные боги земли, я падаю в небеса!
И в тот момент, когда Аталь закрыл глаза, заткнул уши и попытался
спрыгнуть вниз, силясь преодолеть это ужасное, исходящее из неведомых высот
притяжение, раздался на Хатег-Кла тот чудовищный раскат грома, что разбудил
добропорядочных крестьян и честных горожан Хатега, Нира и Ультара, и сквозь
облака увидели они то самое необычайное затмение луны, которое никогда не
предсказывалось ни в одной из книг. И когда луна наконец скрылась, Аталь
пришел в себя на снегу, покрывающем склоны Хатег-Кла, гораздо ниже того
места, до которого он дошел, и не увидел он там ни богов земли, ни других
богов.
А в замшелых Пнакотических Рукописях говорится, что когда мир был
молодым и Сансу взошел на Хатег-Кла, он не обнаружил там ничего, кроме
безмолвных льдов и скал. Но после того, как жители Ультара, Нира и Хатега
преодолели свой страх и взошли по тем проклятым кручам в поисках Барзаи
Мудрого, они увидели, что на голом утесе вершины был высечен странный символ
гигантских пятьдесят локтей в ширину размеров, как если бы какой-то
титанический резец прошелся по скале. И символ этот был подобен тому,
который ученые люди встречали в наиболее таинственных и жутких частях
Пнакотических Рукописей , оказавшимся слишком древними, чтобы их можно было
прочесть. Вот и все, что увидели они.
Барзаи Мудрый так и не был найден, и никто не мог уговорить праведного
священника Аталя помолиться за упокой его души. Более того, и по сей день
жители Ультара, Нира и Хатега боятся затмений, и темными ночами, когда
бледная дымка скрывает вершину горы и луну, они без устали повторяют свои
молитвы. А над дымкой, окутавшей Хатег-Кла, боги земли по-прежнему исполняют
иногда свой танец памяти ведь они знают, что ничто и никто не может помешать
им; они любят приплывать с неведомого Кадафа на облачных кораблях и
предаваться своим древним играм, совсем как в те времена, когда земля была
молодой, а люди не были одержимы мыслями о восхождений на недоступные им
вершины.

Перевод Е. Мусихина



1 2