Отныне вся эта область принадлежала России. Сквозь туман блестели ледяные потоки, низвергающиеся со склонов горы Св. Ильи – Большой горы, на языке индейцев. Она была видна из губы Беринга. В Якутатском заливе была также бухта Разочарования – печальная память о том, как испанский мореплаватель тщетно искал здесь пролив между океанами. Сохранилось написанное рукой Баранова донесение о «приличной процессии» занятия Якутата в присутствии главного тойона местных индейцев Котчика.
Вскоре Гаврила Прибылов повез в Якутат первых поселенцев, но поход его окончился неудачей, и он возвратился на Кадьяк. Прибылов оставил на материке Аляски отца Ювеналия. Монах-геолог отправился к западу от Кенайского залива, в огромную и неизведанную страну, к водам большого озера, к огням вулкана Илиамна. Там Ювеналий был убит индейцами около озера Шелихова.
Потом умер Гаврила Прибылов, открывший для мира острова Св. Георгия и Павла. В наше время на островах Прибылова мощная радиостанция передает в эфир свои позывные и над островами кружат гидропланы со знаками Соединенных Штатов. Прибылов долго и честно служил Шелихову и Баранову, первым русским людям Нового Света.
Корабль, на котором плавал Прибылов – «Три Святителя», – прославивший себя походом Шелихова, погиб и был выкинут жестоким штормом на берег Камышацкой губы. Только в 1796 году Баранову удалось доставить всех поселенцев в Якутат. На береговом мысу выросла казарма для промышленных, рядом с ней – магазин, кладовые. Русское население посетил индейский тойон Котчик. Кенайцы клялись русским в дружбе. Баранову оставалось теперь лишь выжить буйных лебедевцев из Кенайского залива и Нучека, где они сидели на шелиховских землях да еще бахвалились, что будут воевать с Барановым.
Поручик Яков Шильдс по приказу Баранова устремился на корабле «Северный Орел» к югу вдоль побережья Америки. Шильдс миновал Чильхат, неподалеку от которого в жерле потухшего вулкана рождается Юкон. «Северный Орел» шел мимо ледяных полей, сползающие в море. Огромные горы возвышались здесь над льдами, камнями, синими морскими просторами. Это побережье казалось одним из чудес мира. За Чильхатом открывались все новые и новые острова, освещенные пламенем вулкана. Как раз в то время извергал огонь вечный страж Ситки – Эджкамб, или вулкан Св. Лазаря. Он стоял, как горящий мыс, выдавшись в море. Так Шильдс в 1796 году достиг созвездия самых южных островов у побережья Аляски.
На западном берегу острова Ситка была гавань, свободная зимой от льдов и способная вместить чуть ли не целый флот. Вечный снег на горах, зелень хвойных лесов, живописные острова, отраженные в бесчисленных проливах, – такою была Ситка. Катлеян, вождь ситкинских индейцев, принес Шильдсу жалобу. Неизвестный белый, говорил тойон, грабит индейцев. Он вымогает бобров, заковывает людей племени ситка в кандалы. Это был, как оказалось, пират Барбер на корабле «Артур». Шильдс встретился с ним в заливе Креста.
«Северный Орел» пошел к Кадьяку, прямо на огни чудовищных маяков. Вулканы, некоторые высотою, как Монблан, показывали путь к северу от Ситки.
На следующее лето боцман Тихон Сапожников, который так ревностно возделывал ячмень на Кадьяке, совершил подвиг, суть которого осталась тайной до наших дней. На промысловом судне «Зосима и Савватий» в погоне за морским зверем он потерял счисление и заплыл так далеко на юг, что от тропической жары стала таять смола на бортах корабля. Никаких признаков земли и островов Сапожников не видел все время, пока его корабль носило в неизвестном просторе.
Наконец Сапожникову удалось возвратиться в знакомые места, и он добрался до острова Афогнак. Баранова боцман Сапожников уверял, что корабль уцелел от гибели благодаря чудодейственной силе старинной иконы, которой дружно молился весь экипаж в дни, когда корабль било штормами в неведомых водах. Но где именно побывал Сапожников – это так и осталось вечной загадкой.
...В те годы русское общество продолжало следить за подвигами тихоокеанских мореходов. Гавриил Державин сочинил четыре строки, которые вскоре были высечены золотом на плите уральского мрамора – надгробии Шелихова:
...Колумб здесь Росский погребен,
Преплыл моря, открыл страны безвестны,
Но, зря, что все на свете тлен,
Направил паруса во океан небесный...
Державину вторил И. И. Дмитриев. Он тоже сочинил надпись на памятник Шелихову. Молодой В. Жуковский в стихах «Могущество, слава и благоденствие России» рисовал, как в бесчисленном сонме полунощных народов стоят и «бобром одетый камчадал», и «с секирой острой алеут...».
В 1797 году А. Радищев на пути из Сибири встретился со сподвижником Шелихова – командиром корабля «Св. Екатерина» Вас. Ловцовым. Еще из Илимска Радищев писал, что до него дошла весть о смерти Шелихова.
В Иркутске на доме, где жила вдова Колумба Росского, Наталья Шелихова, была прибита вывеска с изображениями Меркурия, крылатого галиота и тех «дикарей», о которых Державин писал: «покрытые шерстью, рыбьей чешуей, одетые листьем и корой». Правда, на иркутской вывеске алеуты и индейцы были более похожи на себя...
Литеры, выведенные на вывеске, гласили:
В том же году в Охотске стал проходить службу мичман В. Штейнгель, отец которого хорошо знал Шелихова. Когда мы будем говорить о декабристах и их связях с Российско-Американской компанией, мы вспомним и об охотском мичмане.
В 1798 году люди П. С. Лебедева – Ласточкина покинули Нучек и Кенайский пролив. Дерзкий Степан Зайков и лебедевец Коновалов, когда-то грозивший Баранову войной, увели свои корабли «Иоанн Богослов» и «Св. Георгий». Лебедевцы оставили Аляску навсегда.
Тем временем отряд барановских промышленников добыл в проливах Ситки более тысячи морских бобров.
Баранов начинал заселение Ситки. Василии Медведников, отважный шелиховский передовщик, пришел к Ситке на корабле «Орел», осмотрел привольные места, и скоро на ситкинском побережье застучали топоры.
Вот они, драгоценные свидетельства того времени большая пачка писем Баранова. Копии этих писем покоятся в моей «Тихоокеанской картотеке»; подлинники лежат в старинном архиве, найденном мною.
«Но предваряю вас наперед, чтобы приготовили дух свой к постоянной терпеливости, выслушав между многими здешними благополучными успехами и о несчастливых, немалую скорбь всем нам навлекающих и вам причинить моющих приключениях», –
так начинались эти письма Писсарро Российского.
А приключений было много. Корабль «Орел», водимый штурманом Талиным, спускался на юг от Ситки и доходил до островов Королевы Шарлотты. На обратном пути корабль погиб в Чугачском заливе. Погибло судно «Феникс», отправленное из Охотска на Кадьяк. Сто пятнадцать промышленников в Хуцновском проливе погибли самым обидным образом – после того как поели мелких черных ракушек. В Якутате началось поветрие, много русских умерло от неизвестной болезни. Иноземные шкиперы стали продавать индейцам оружие и порох.
«Моряк искусный, но человек недобрый» – пират Барбер рыскал все время в аляскинских водах.
Но, тем не менее, двадцать русских промышленных и шесть женщин строили будущий город Ситку. В июле 1799 года Александр Баранов сам прибыл туда. На пустынном берегу выросли дом для начальника, двухэтажная казарма с двумя «будками» для пушек, рыбные сушилки, баня и часть крепостной стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56