- Кого вы подозреваете больше?
- Дьяконова. У меня с ним недавно был разговор, и я прозрачно намекнул, что баллотироваться ему не стоит. Дословно сказал: "И рад бы в рай, да грехи не пускают". Он тогда посмеялся, дескать, все мы грешны, а государством управлять кому-то надо.
- Я возьму вашу машину? Если что, скажу - угнал.
- Бери, но у тебя же нет прав, да и куда на ночь глядя?
- Ночь - это самое плодотворное время для проституток и воров. Если не вернусь к утру, то объявляйте машину угнанной. Лично начальнику милиции наплетете, что сочтете нужным. "Грудь вперед, бодрей смотрите..." До встречи!
Основательно экипировавшись, я сел за руль, осторожно привыкая к машине.
"Опять ты, Гончаров, по собственной инициативе едешь к черту на рога, - тоскливо подумал я, выворачивая на шоссе, - опять тебя, дурака, будут бить, если ошибешься хоть на сантиметр, а при неблагоприятном положении Юпитера, или чего там, могут убить. Везет тебе как утопленнику. А все почему? Потому что дурак, не слушал покойных родителей, не пошел на геофак. Сидел бы сейчас, разбирая камушки, и радовался победе демократов".
Проехав ресторан, я припарковал машину в тупике, между двух частных угодий, хлебнул из фляжки чистовского коньяка и, перекрестившись, пошел на разведку.
Коттедж стоял особняком в сорока метрах от крутого спуска. Его охраняли сплошная бетонная ограда, злобная овчарка и трепаная рыжая дворняжка, ее подруга. Капитально освещенный двор не давал ни малейшей возможности проникнуть в дом незаметно. Идти же в открытую означало провалить операцию в самом ее начале. Мою душу немного согрел вид старого трухлявого дерева, что умирало на взгорке недалеко от забора. Если верить моим ботаническим познаниям, называлось оно осиной. Подойдя ближе, я внимательно изучил растение. В обхват толщиной, осина стояла точно напротив дома. Идея мне понравилась, и захотелось немедленного ее воплощения. Еще раз осмотрел ствол. Гнилое-то оно гнилое, но без постороннего вмешательства простоит еще год, если не больше. Но без помощника мне не обойтись.
Из ресторана я позвонил Юрке, на мое счастье, он оказался дома и, кажется, обрадовался, услышав меня. Наверно, Ефимов провел с ним беседу.
- Твой драндулет на ходу? - с места в карьер начал я.
- Да, а ты где?
- На набережной, в частном секторе, возле ресторана. Слушай внимательно, возьми дубинку, ножовку и немедленно приезжай, нужна помощь.
- Через полчаса буду, жди.
Точно в назначенное время он прибыл и услужливо протянул мне плотницко-милицейский инструмент. Одет он был подобающе, в камуфляжную куртку и высокие шнурованные сапоги.
- Машину оставь здесь. Пойдем!
- Куда? Что я должен делать?
- Пустяки, деревцо одно нужно спилить. А вообще-то чем меньше ты будешь знать, тем легче будет в суде.
- Что-о-о?'
- Не бойся, Маруся, я Дубровский. Ты памперсы-то надел? А то брюки жалко.
- Конечно, еще и тебе прихватил. А если серьезно, то что нам предстоит?
- Тебе, Юрок, стоять здесь и смотреть на этот шикарный домик. Тебе хорошо его видно?
- Достаточно. И долго я на него должен глядеть?
- Смотри по обстановке, но когда я в него войду, ты должен подогнать тачку к воротам и ждать меня. Все понятно?
- Абсолютно. Бог в помощь.
Гнилушку я подпиливал по всем правилам лесных вальщиков, направленно выпиливая клин, чтобы лесина рухнула в строго заданном направлении. Мне на подмогу пришла метель. С одной стороны, она ограничивала видимость, а с другой, мела в нужную сторону. Трижды я прерывал работу, пытаясь столкнуть осину, но она все еще стойко держалась, сопротивляясь моим муравьиным толчкам. В конце концов я решил, что дальше пилить становится опасным для моего здоровья. Поднатужившись, я приналег на ствол. С треском и кряхтением уродина пошла в последний путь. Сухая крона, шарахнувшись о крышу, разнесла ее вдребезги, а основание ствола, отыграв от покосившейся бетонной панели забора, повалило ее. Путь был свободен, истошно затявкали, завыли собаки. Не теряя ни минуты, несколько метров я пробежал по стволу, потом спрыгнул и затаился под парадным крыльцом. В доме стояла гробовая тишина, но уже через полминуты она взорвалась криками и плачем. Захлопали и двери. А на меня набросилась рыжая шавка, более обаятельная, чем ее авторитетная подруга, поспешившая ей на помощь. И ту и другую я угостил собачьим паралитиком и затянул поглубже под крыльцо. Первыми выскочили два парня, судя по всему охранники.
- Говорил же я хозяину, спилить этот дрын надо, а он: "Успеется, успеется". Вот и успел.
- Да хрен бы с ним, чтоб его совсем пришило. Крышу-то, гляди, всю разворотило.
- Чего стоите?! - заорал подошедший к ним мужик, видимо хозяин. Быстро на крышу, тупицы. Сбросьте ее на землю. Ну куда вы полезли? Возьмите пилу, топор. Целиком вы ее не сдвинете. Да быстрее, мать вашу так... Кретины гребаные.
- Леонид, сейчас же прекрати, - раздался надо мной женский негодующий голос.
- Да пошла бы ты... - посоветовал хозяин, - закрой форточку и убирайся в дом.
"Нет, не прав ты, Леня Дьяконов, - подумал я, - нельзя так с телохранителями разговаривать. Это тебе не лакеи, что в сохранности держат твой дом. Они охраняют твою жизнь. И ты можешь здорово проиграть, если будешь с ними обращаться подобным образом. Подойди-ка поближе, вот так! Еще чуток. Ну..."
Дождавшись, когда дьяконовские ноги окажутся в двух метрах от меня, я выбил из-под них землю и удавом затащил Леню под крыльцо. Оглушенный, он долго не мог понять, почему ему в лоб тычут стволом, а придя в себя, попытался пищать. Ствол ткнулся ему в кадык, так что немного запершило в горле.
- Леня, ты жить хочешь? - жарко и доверительно спросил я шепотом, на ушко.
- Ага, - так же горячо ответил он.
- Тогда не вякай, одно неправильное движение - и в этом чудесном доме поселится другой хозяин. У тебя кабинет есть?
- Конечно, на первом этаже.
- Тогда пойдем, если кто-нибудь спросит, скажешь, что я твой школьный товарищ Блюмбергер Арон.
- Не поверят.
- Ну тогда Иван Петров. Вставай. Давай-ка мы с тобой обнимемся, а пистолетик тебе в бочок, чтоб не видно было. Не давит? Тогда пошли. Учти, стреляю сразу.
Так, в обнимку, о четырех ногах, мы забрались на крыльцо, миновали просторный холл и очутились в новомодном деловом кабинете без единой книжицы.
Затравленно озираясь, запрятав голову в плечи, мой подопечный ежесекундно ждал выстрела. Дурак, пистолет-то у меня газовый. Представляю, какое бы удовольствие получили его телохранители при виде подобной картины. Гордый, всемогущий орел совсем опустил крылышки и стал подобен чахоточному воробью.
- Леня, время у меня ограничено, всего-то одна минутка. За эту минутку ты должен отдать мне пять красных папок либо выплатить за них деньги из расчета по сто лимонов за каждую. Время пошло, когда оно окончится, секунда в секунду ты будешь трупом.
- Не стреляйте! - сразу же запищал он. - Я сейчас отдам. Только сейф открою.
- Давай, милок, давай пошустрее, уже прошло полминуты, - изгалялся я над бедным кандидатом.
- Отвернитесь, я не хочу, чтобы вы видели код.
- Перебьешься, установишь другой. На такой фокус лови других мышей.
Едва сейф открылся, я тут же выхватил из него лежащий с самого края пистолет.
- Пришибу, сволочь, - пообещал я ласково, - и в Думу баллотироваться будет некому.
- Да что вы, я. и не думал, простите, у меня мысли не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32