Говорят, у наших покойников дурно пахнет изо рта.
Первый солдат. Подумать только! Они себе портят кровь,эти...
Второй солдат. Говорю тебе, тут что-то не то: пол скрипит.
Они заглядывают за трон с правой стороны; Орест и Электра выходят из-за него слева, проходят перед ступенями трона и, зайдя за трон справа, вновь прячутся в тот момент, когда солдаты выходят слева.
Первый солдат. Никого нет, видишь. Это Агамемнон, говорю тебе, проклятый Агамемнон! Должно быть, сидит на этих подушках прямой, точно палку проглотил, и смотрит на нас. Да и как ему иначе убить время: делать-то нечего - вот он и смотрит.
Второй солдат. Может, лучше встать по стойке "смирно", хрен с ними, с мухами, пусть щекочут нос.
Первый солдат. Был бы я сейчас в караулке, в картишки б перекинулся. Мертвецы, которые туда заходят, свои ребята, такая же пехота. Как подумаю, что покойник-царь здесь, подсчитывает, сколько пуговиц не хватает на моем мундире, становится не по себе, точно на генеральском смотру.
Входят Клитемнестра, Эгисф, служители вносят лампы.
Эгисф. Пусть нас оставят одних.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Эгисф, Клитемнестра, Орест и Электра, спрятавшиеся.
Клитемнестра. Что с вами?
Эгисф. Вы видели? Если б я не поразил их ужасом, они во мгновение ока избавились бы от своих угрызений совести.
Клитемнестра. Стоит ли из-за этого беспокоиться? Вы всегда сумеете в нужный момент охладить их пыл.
Эгисф. Возможно, я здорово наловчился разыгрывать эти комедии. (Пауза.) Я сожалею, что должен наказать Электру.
Клитемнестра. Потому что в ней течет моя кровь? Вы сочли уместным наказать ее, а я нахожу правильным все, что вы делаете.
Эгисф. Женщина, я сожалею об этом не из-за тебя.
Клитемнестра. Тогда почему же? Вы не любили Электру.
Эгисф. Я устал. Вот уже пятнадцать лет, как я держу на вытянутой руке угрызения совести целого народа. Вот уже пятнадцать лет, как я наряжаюсь огородным пугалом: эти черные одеяния повлиняли на мою душу.
Клитемнестра. Но, государь, ведь и я...
Эгисф. Знаю, женщина, знаю: сейчас ты станешь говорить о своих угрызениях совести. Что ж, завидую, они наполняют твою жизнь. А у меня их нет, но я самый печальный человек в Аргосе.
Клитемнестра. Мой дорогой государь... (Подходит к нему.)
Эгисф. Отстань, потаскуха! Не стыдно тебе - у него на глазах?
Клитемнестра. У него на глазах? Кто смотрит на нас?
Эгисф. Как кто? Царь. Сегодня утром выпустили мертвецов.
Клитемнестра. Государь, умоляю вас... Мертвецы под землей и не так скоро обременят нас. Вы что, забыли, что сами сочинили все эти басни для народа?
Эгисф. Ты права, женщина. Но что с того? Видишь, как я устал? Оставь меня. Мне надо собраться с мыслями.
Клитемнестра уходит.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Эгисф, Орест и Электра.
Эгисф. Ну как. Юпитер? Такого царя желал ты для Аргоса? Я представительствую, выступаю, умею кричать громовым голосом, являю всюду лик, наводящий ужас, и те, кому я попадаюсь на глаза, чувствуют себя виноватыми до мозга костей. Но я - пустая скорлупа: какой-то зверь незаметно для меня самого сгрыз мое нутро. Гляжу в себя и вижу, что я мертвее Агамемнона. Я сказал, что печален? Я солгал. Эта пустыня - необозримое небытие песков под ясным небытием неба - ни печальна, ни весела: она зловеща. Ах, я отдал бы царство за то, чтобы пролить хоть одну слезинку!
Входит Юпитер.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же, Юпитер.
Юпитер. Посетуй, посетуй: ты царь, как все цари.
Эгисф. Кто ты? Зачем ты здесь?
Юпитер. Ты не узнаешь меня?
Эгисф. Уходи, или я прикажу, чтоб стражи тебя вышвырнули.
Юпитер. Ты не узнаешь меня? А ведь ты меня видел. Во сне. Правда, я выглядел ужаснее.
Гром, молния. Юпитер принимает ужасный вид.
А теперь?
Эгисф. Юпитер!
Юпитер. Наконец-то. (Снова улыбается, подходит к статуе.) Это я? Вот таким, значит, они видят меня, когда молятся, жители Аргоса? Не часто богу приходится созерцать свое изображение лицом к лицу. (Пауза.) Мать ты моя, до чего ж я уродлив! Не очень-то они должны меня любить.
Эгисф. Они вас страшатся.
Юпитер. Прекрасно. Любовь мне ни к чему. А ты? Ты меня любишь?
Эгисф. Что вам еще нужно от меня? Разве я не заплатил сполна?
Юпитер. Сполна? Людской долг неоплатен.
Эгисф. Я валюсь под бременем.
Юпитер. Не преувеличивай! Ты здоров и толст! Впрочем, это я не в упрек тебе. Отличный царский жир, желтый, как свечное сало, так и надо. Ты скроен, чтоб прожить еще двадцать лет.
Эгисф. Еще двадцать лет!
Юпитер. Ты хочешь умереть?
Эгисф. Да.
Юпитер. А если б сейчас кто-нибудь вошел сюда с обнаженным мечом, ты подставил бы грудь под меч?
Эгисф. Не знаю.
Юпитер. Слушай меня внимательно. Если ты дашь себя зарезать, как теленка, ты будешь наказан самым строгим образом: останешься царем в Тартаре на веки веков. Я пришел, чтобы предупредить тебя.
Эгисф. Кто-нибудь хочет меня убить?
Юпитер. Говорят.
Эгисф. Электра?
Юпитер. И еще кое-кто.
Эгисф. Кто?
Юпитер. Орест.
Эгисф. А! (Пауза.) Ну что ж, это в порядке вещей, тут ничего не поделаешь.
Юпитер. "Ничего не поделаешь?" (Другим тоном.) Вели тотчас схватить молодого чужеземца, который называет себя Филебом. Пусть его бросят вместе с Электрой в какое-нибудь подземелье - и я позволю тебе забыть, что они там. Ну? Чего ты ждешь? Зови стражу.
Эгисф. Нет.
Юпитер. Снизойдешь ли ты, чтобы объяснить мне мотивы твоего отказа?
Эгисф. Я устал.
Юпитер. Чего смотришь в пол? Подними на меня свои глаза, налитые кровью. Так, так! Ты породист и глуп, как конь. Но твое сопротивление не из тех, что становится мне поперек горла. Это перец, который только придает вкус твоей покорности. Я ведь знаю, что ты, в конце концов, уступишь.
Эгисф. Я вам сказал, что не намерен входить в ваши планы. Хватит с меня.
Юпитер. Смелей! Сопротивляйся, сопротивляйся! Люблю полакомиться такими душами, как твоя. Глаза мечут молнии, кулаки сжимаются, ты бросаешь отказ в лицо Юпитеру. И однако, ах ты, дурачок, коняшка, гадкий маленький коняшка, сердцем ты ведь давно сказал мне: да. Ну-ну, ты подчинишься. Или ты думаешь, что я спустился с Олимпа просто так? Я хотел тебя предупредить, потому что хочу ему помешать.
Эгисф. Предупредить меня!.. Странно.
Юпитер. Напротив, совершенно естественно: я стремлюсь отвратить опасность от твоей головы.
Эгисф. Кто вас просит об этом? Разве Агамемнона вы предупреждали? А ведь он хотел жить.
Юпитер. О неблагодарная натура, о гнусный характер: ты мне дороже, чем Агамемнон, я даю тебе доказательство этого, а ты еще жалуешься.
Эгисф. Я - дороже Агамемнона? Я? Это Орест вам дорог. Когда я погубил себя, вы и пальцем не пошевелили, вы позволили мне добежать до царской ванны с топором в руках - и, конечно, облизывались в эту минуту там, у себя наверху, предвкушая, как сладка душа грешника. А сегодня вы оберегаете Ореста от него самого. И меня, которого сами же толкнули на убийство отца, заставляете теперь удерживать руку сына. Я только и сгодился, чтобы стать убийцей. А он? Извините, пожалуйста,- на него, разумеется, есть иные виды.
Юпитер. Какая забавная ревность. Успокойся: я люблю его не больше, чем тебя. Я никого не люблю.
Эгисф. Смотрите же, во что вы превратили меня, несправедливый бог. И ответствуйте: если сегодня вы мешаете преступлению, задуманному Орестом, почему дали свершить преступление мне?
Юпитер. Не от всякого преступления меня воротит. Как царь царю скажу тебе, Эгисф, со всей откровенностью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Первый солдат. Подумать только! Они себе портят кровь,эти...
Второй солдат. Говорю тебе, тут что-то не то: пол скрипит.
Они заглядывают за трон с правой стороны; Орест и Электра выходят из-за него слева, проходят перед ступенями трона и, зайдя за трон справа, вновь прячутся в тот момент, когда солдаты выходят слева.
Первый солдат. Никого нет, видишь. Это Агамемнон, говорю тебе, проклятый Агамемнон! Должно быть, сидит на этих подушках прямой, точно палку проглотил, и смотрит на нас. Да и как ему иначе убить время: делать-то нечего - вот он и смотрит.
Второй солдат. Может, лучше встать по стойке "смирно", хрен с ними, с мухами, пусть щекочут нос.
Первый солдат. Был бы я сейчас в караулке, в картишки б перекинулся. Мертвецы, которые туда заходят, свои ребята, такая же пехота. Как подумаю, что покойник-царь здесь, подсчитывает, сколько пуговиц не хватает на моем мундире, становится не по себе, точно на генеральском смотру.
Входят Клитемнестра, Эгисф, служители вносят лампы.
Эгисф. Пусть нас оставят одних.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Эгисф, Клитемнестра, Орест и Электра, спрятавшиеся.
Клитемнестра. Что с вами?
Эгисф. Вы видели? Если б я не поразил их ужасом, они во мгновение ока избавились бы от своих угрызений совести.
Клитемнестра. Стоит ли из-за этого беспокоиться? Вы всегда сумеете в нужный момент охладить их пыл.
Эгисф. Возможно, я здорово наловчился разыгрывать эти комедии. (Пауза.) Я сожалею, что должен наказать Электру.
Клитемнестра. Потому что в ней течет моя кровь? Вы сочли уместным наказать ее, а я нахожу правильным все, что вы делаете.
Эгисф. Женщина, я сожалею об этом не из-за тебя.
Клитемнестра. Тогда почему же? Вы не любили Электру.
Эгисф. Я устал. Вот уже пятнадцать лет, как я держу на вытянутой руке угрызения совести целого народа. Вот уже пятнадцать лет, как я наряжаюсь огородным пугалом: эти черные одеяния повлиняли на мою душу.
Клитемнестра. Но, государь, ведь и я...
Эгисф. Знаю, женщина, знаю: сейчас ты станешь говорить о своих угрызениях совести. Что ж, завидую, они наполняют твою жизнь. А у меня их нет, но я самый печальный человек в Аргосе.
Клитемнестра. Мой дорогой государь... (Подходит к нему.)
Эгисф. Отстань, потаскуха! Не стыдно тебе - у него на глазах?
Клитемнестра. У него на глазах? Кто смотрит на нас?
Эгисф. Как кто? Царь. Сегодня утром выпустили мертвецов.
Клитемнестра. Государь, умоляю вас... Мертвецы под землей и не так скоро обременят нас. Вы что, забыли, что сами сочинили все эти басни для народа?
Эгисф. Ты права, женщина. Но что с того? Видишь, как я устал? Оставь меня. Мне надо собраться с мыслями.
Клитемнестра уходит.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Эгисф, Орест и Электра.
Эгисф. Ну как. Юпитер? Такого царя желал ты для Аргоса? Я представительствую, выступаю, умею кричать громовым голосом, являю всюду лик, наводящий ужас, и те, кому я попадаюсь на глаза, чувствуют себя виноватыми до мозга костей. Но я - пустая скорлупа: какой-то зверь незаметно для меня самого сгрыз мое нутро. Гляжу в себя и вижу, что я мертвее Агамемнона. Я сказал, что печален? Я солгал. Эта пустыня - необозримое небытие песков под ясным небытием неба - ни печальна, ни весела: она зловеща. Ах, я отдал бы царство за то, чтобы пролить хоть одну слезинку!
Входит Юпитер.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же, Юпитер.
Юпитер. Посетуй, посетуй: ты царь, как все цари.
Эгисф. Кто ты? Зачем ты здесь?
Юпитер. Ты не узнаешь меня?
Эгисф. Уходи, или я прикажу, чтоб стражи тебя вышвырнули.
Юпитер. Ты не узнаешь меня? А ведь ты меня видел. Во сне. Правда, я выглядел ужаснее.
Гром, молния. Юпитер принимает ужасный вид.
А теперь?
Эгисф. Юпитер!
Юпитер. Наконец-то. (Снова улыбается, подходит к статуе.) Это я? Вот таким, значит, они видят меня, когда молятся, жители Аргоса? Не часто богу приходится созерцать свое изображение лицом к лицу. (Пауза.) Мать ты моя, до чего ж я уродлив! Не очень-то они должны меня любить.
Эгисф. Они вас страшатся.
Юпитер. Прекрасно. Любовь мне ни к чему. А ты? Ты меня любишь?
Эгисф. Что вам еще нужно от меня? Разве я не заплатил сполна?
Юпитер. Сполна? Людской долг неоплатен.
Эгисф. Я валюсь под бременем.
Юпитер. Не преувеличивай! Ты здоров и толст! Впрочем, это я не в упрек тебе. Отличный царский жир, желтый, как свечное сало, так и надо. Ты скроен, чтоб прожить еще двадцать лет.
Эгисф. Еще двадцать лет!
Юпитер. Ты хочешь умереть?
Эгисф. Да.
Юпитер. А если б сейчас кто-нибудь вошел сюда с обнаженным мечом, ты подставил бы грудь под меч?
Эгисф. Не знаю.
Юпитер. Слушай меня внимательно. Если ты дашь себя зарезать, как теленка, ты будешь наказан самым строгим образом: останешься царем в Тартаре на веки веков. Я пришел, чтобы предупредить тебя.
Эгисф. Кто-нибудь хочет меня убить?
Юпитер. Говорят.
Эгисф. Электра?
Юпитер. И еще кое-кто.
Эгисф. Кто?
Юпитер. Орест.
Эгисф. А! (Пауза.) Ну что ж, это в порядке вещей, тут ничего не поделаешь.
Юпитер. "Ничего не поделаешь?" (Другим тоном.) Вели тотчас схватить молодого чужеземца, который называет себя Филебом. Пусть его бросят вместе с Электрой в какое-нибудь подземелье - и я позволю тебе забыть, что они там. Ну? Чего ты ждешь? Зови стражу.
Эгисф. Нет.
Юпитер. Снизойдешь ли ты, чтобы объяснить мне мотивы твоего отказа?
Эгисф. Я устал.
Юпитер. Чего смотришь в пол? Подними на меня свои глаза, налитые кровью. Так, так! Ты породист и глуп, как конь. Но твое сопротивление не из тех, что становится мне поперек горла. Это перец, который только придает вкус твоей покорности. Я ведь знаю, что ты, в конце концов, уступишь.
Эгисф. Я вам сказал, что не намерен входить в ваши планы. Хватит с меня.
Юпитер. Смелей! Сопротивляйся, сопротивляйся! Люблю полакомиться такими душами, как твоя. Глаза мечут молнии, кулаки сжимаются, ты бросаешь отказ в лицо Юпитеру. И однако, ах ты, дурачок, коняшка, гадкий маленький коняшка, сердцем ты ведь давно сказал мне: да. Ну-ну, ты подчинишься. Или ты думаешь, что я спустился с Олимпа просто так? Я хотел тебя предупредить, потому что хочу ему помешать.
Эгисф. Предупредить меня!.. Странно.
Юпитер. Напротив, совершенно естественно: я стремлюсь отвратить опасность от твоей головы.
Эгисф. Кто вас просит об этом? Разве Агамемнона вы предупреждали? А ведь он хотел жить.
Юпитер. О неблагодарная натура, о гнусный характер: ты мне дороже, чем Агамемнон, я даю тебе доказательство этого, а ты еще жалуешься.
Эгисф. Я - дороже Агамемнона? Я? Это Орест вам дорог. Когда я погубил себя, вы и пальцем не пошевелили, вы позволили мне добежать до царской ванны с топором в руках - и, конечно, облизывались в эту минуту там, у себя наверху, предвкушая, как сладка душа грешника. А сегодня вы оберегаете Ореста от него самого. И меня, которого сами же толкнули на убийство отца, заставляете теперь удерживать руку сына. Я только и сгодился, чтобы стать убийцей. А он? Извините, пожалуйста,- на него, разумеется, есть иные виды.
Юпитер. Какая забавная ревность. Успокойся: я люблю его не больше, чем тебя. Я никого не люблю.
Эгисф. Смотрите же, во что вы превратили меня, несправедливый бог. И ответствуйте: если сегодня вы мешаете преступлению, задуманному Орестом, почему дали свершить преступление мне?
Юпитер. Не от всякого преступления меня воротит. Как царь царю скажу тебе, Эгисф, со всей откровенностью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14