Каждый волен жить там, где ему захочется. И сама история привлекает как раз не намерением уехать из Советского Союза, не такое уж это редкое стремление, а необычайной жестокостью молодых людей и их матери, лично руководившей всей операцией.
Потом журналисты будут «раскручивать» психологический феномен «Симеонов» и придут к поразительному выводу: когда обсуждался план захвата самолета, никто в семье и словом не обмолвился о заложниках, их жизнях. Словно эти люди не существовали для Овечкиных.
Игорь Овечкин, оставшийся в живых, рассказывал на суде, что в случае провала братья договорились взорвать «бомбу». Его спросили:
— Но в самолете-то почти сотня человек. В чем их-то вина?
Игорь отвечал:
— Я не помню, чтобы мы говорили о них.
Но сам он боялся смерти. Когда стало ясно, что угон не состоялся, Игорь спрятался возле пилотской кабины. Самому застрелиться? Ни за что!
Знал цену жизни.
Вопрос о пассажирах задали и сестре Игоря Ольге Овечкиной, тоже оставшейся в живых.
— Оля, а как же пассажиры?
— Не думали как-то мы о них…
15.22. Удаление самолета от Ленинградского аэродрома Пулково — 180 километров .
15.30. Начальник смены главного центра УВД передает на борт: бортинженера можно выпустить в салон для переговоров. Соблюдать меры предосторожности.
Бортинженер Иннокентий Ступаков вышел во второй, задний, салон. Едва вошел, крик: «Стоять! Дальше ни шагу!»
Как можно спокойнее предложил: «Подойдите кто-нибудь один, поговорим…» Сошлись на середине салона, сели в кресла по разные стороны прохода. Террорист нервничал:
— Требуем лететь в Лондон!
— Горючего не хватит. У нас топлива едва до Ленинграда. Надо садиться на дозаправку.
— Тогда садитесь за границей…
— Хорошо, — сказал Ступаков, — я доложу командиру.
Чтобы не подвергать риску пассажиров, экипаж первоначально принял решение лететь за рубеж. «Земля» дала добро. Но чем ближе лайнер подходил к Ленинграду, тем яснее становилось: до ближайшего финского или шведского аэродрома не дотянуть.
В Кургане самолет был дозаправлен, но ровно настолько, чтобы долететь до Ленинграда, на крайний случай — до запасного аэродрома в Таллине.
Если же следовать в Финляндию, то у неизвестного аэродрома пришлось бы маневрировать, изучать подходы, тут и могло бы кончиться топливо. Как быть? Садиться в Ленинграде или Таллине? А если террористы узнают город с высоты? Обещание взорвать «бомбу» более чем реально.
«Земля» приказывает уходить на запасной аэродром, который находится в стороне от Ленинграда. Самолет делает разворот почти на 180 градусов.
А в салоне раздаются истеричные крики террористов: «Что такое? Что происходит? Почему самолет поворачивает? Всех взорвем!»
К бандитам бросается бортпроводница Тамара Жаркая, пытается их успокоить, объясняет: самолет делает маневр перед посадкой в финском городе Котка. По громкой связи звучит сообщение: лайнер идет на дозаправку в Финляндию, просим пассажиров оставаться на своих местах, пристегнуть ремни, сохранять спокойствие.
15.55. «Ту-154» у цели. Впереди аэродром Вещево. Высота 1500 метров . Командир корабля Валентин Куприянов запрашивает «Землю»: какие рекомендации? Рекомендация одна — продолжать переговоры.
…Самолет резко идет на снижение. Низкая облачность. Преступники беспокоятся, требуют сделать круг над землей. Но у пилота свой план: надо скорее посадить лайнер.
16.05. Самолет произвел посадку.
Потом в десятках публикаций, в разных вариациях прозвучит одна мысль — теперь все зависело от профессионалов другого ведомства.
Операция вступила в самый ответственный, завершающий этап.
Но именно посадка ознаменовала и первый просчет: пилоты, пассажиры и, конечно же, террористы увидели, как от края летного поля к лайнеру бегут солдаты. Знакомые шинели, фуражки, автоматы Калашникова. Бандиты понимают: их провели. Гремят первые выстрелы, пока предупредительные, в салонную переборку.
Преступники требуют, чтобы экипаж вышел из кабины и выстроился лицом к стене.
Командир корабля передает через бортпроводницу Ирину Васильеву о подходе автомобиля-заправщика. Вновь в салоне крики: «Взлет! Взлет! Не нужна дозаправка, взорвем!» Василий и Дмитрий Овечкины ломятся в дверь пилотской кабины, бьют ногами, прикладами обрезов, стремянкой. Грозят: «Если экипаж не будет подчиняться, начнем убивать пассажиров».
Тамара Жаркая просит их успокоиться, уговаривает: «Не надо стрелять! Взорвется самолет, погибнут люди. Сейчас подойдет заправщик и полетим дальше». Двое бандитов хватают ее за руки и усаживают с собой. А через несколько минут Дмитрий Овечкин, красавец-трубач в ансамбле «Семь Симеонов», убивает Тамару.
Подошел первый заправщик. С борта самолета видно, как находящийся на заправщике офицер спешно срывает с шапки кокарду. Люди, стоящие у края летного поля, делают жесты, тоже понятные всем, — они направляют действия штурмующих. Обстановка накаляется. Василий рвется в кабину: «Открывай! Иначе кого-нибудь застрелю». Олег бегает с оружием по салону и истерически орет: «Не смотрите на меня — перестреляю!»
Командир передает в салон: при дозаправке без бортинженера не обойтись.
17.04. С борта самолета сообщили: разрешение на выход бортинженера получено.
Иннокентию Ступакову ловко удалось выскользнуть из кабины, да так, что никто из преступников не успел проникнуть к пилотам. Вот он уже на крыле, открыл горловину, опустил в нее шланг. Бандиты внимательно следили за каждым его движением.
17.12. Первый дозаправщик заправил самолет. С борта требуют второй.
17.18. Напряжение на земле растет. Спасатели на вертолетах перебазировались ближе к самолету. Рейсовые самолеты огибают опасный район.
17.20. Угонщики, угрожая оружием, требуют немедленного вылета в Хельсинки.
17.50. К «Ту-154» подошел второй заправщик.
18.10. Заправка окончена.
Теперь перед Ступаковым стояла задача вновь проскользнуть в кабину, не дав прорваться туда бандитам. Но как это сделать? Овечкины «пасут» каждый шаг.
Поднявшись на борт, Иннокентий передает бандиту стремянку, просит: «Подержи, надо люк закрыть». Пока тот возится со стремянкой, удается совершить обратный маневр.
В это время — вызов по СПУ. Кто-то из террористов, взяв трубку у бортпроводницы, спрашивает: «Почему не взлетаешь, командир?» «Надо развернуться, жду тягач». «Жди, но только пять минут, понял? Не взлетишь, взорвем самолет!»
18.35. Два человека из группы захвата поднялись в кабину. Начинается подготовка к обезвреживанию бандитов.
18.50. Продолжаются угрозы взорвать самолет. Бортпроводники проявляют выдержку.
В 19.10 самолет тронулся с места, и группа рванула дверь пилотской кабины.
В те дни газета «Известия» дальнейшие события живописала так:
«Сразу началась бешеная стрельба. Через несколько секунд дверь захлопнулась. Два бойца, разрядившие пистолеты в преступников, упали на пол кабины, обливаясь кровью. Их раны, к счастью, оказались не опасны для жизни».
В том, что «два бойца разрядили пистолеты», сомнения нет, но вот в кого? Преступники не получили ни царапины. Куда же летели пули, в кого палили два бойца? Вот что рассказывает участница тех событий, бортпроводница Валентина Николаева:
«Они приоткрыли дверь и начали беспорядочную стрельбу по салону, не видя и не думая, что кроме преступников здесь находятся бортпроводницы, пассажиры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65