— Я сделаю все возможное, чтобы оправдать ваше доверие.
— Ты никогда меня не подводил, — ответил маркиз. — Со своей стороны хочу сказать, что ты единственный, кому я могу довериться в такой ответственной ситуации. Надеюсь, наш прежний канал связи продолжает работать безупречно.
В случае необходимости, ты всегда можешь им воспользоваться, чтобы посоветоваться со мной.
— Надеюсь, что все сложится удачно!
Крейг положил в карман листок бумаги и, протянув маркизу руку, сказал:
— Благодарю вас от всей души! Я устал от монотонной жизни в Нью-Йорке, и прибыл в Лондон в надежде рассеять скуку. Вы даете мне шанс испытать незабываемые эмоции.
— А мне кажется, — улыбнулся маркиз, — все это потому, что твое сердце никем не занято. Надеюсь, ты это скоро исправишь!
Крейг рассмеялся.
— Я не уверен есть ли у меня вообще сердце! Однако, новая обстановка поможет быстро в этом разобраться.
Маркиз знал, что Крейг лишь недавно расстался со своей очередной возлюбленной и теперь его сердце было свободно.
Однако, маркизу было известно и то, что женщины считали Крейга холодным, черствым человеком, который, как правило, первым уставал от недолгого романа и оставлял сердце недавней возлюбленной разбитым.
Крейг предпочитал заводить отношения с замужними великосветскими красавицами, так как вопрос об алтаре отпадал в таком случае сам собой. Единственное чего следовало опасаться, это ревности взбешенных мужей, готовых вызвать обидчика на дуэль.
Однако Крейгу почти всегда удавалось избегать открытых скандалов, хотя перешептываний и сплетен избежать было практически невозможно.
Крейг и маркиз обменялись крепким рукопожатием. В этот момент маркиз вдруг испытал легкое чувство сожаления, что сам он, будучи молодым, упускал слишком много возможностей.
Однако, он тут же напомнил себе, что уважаемому, женатому человеку, не позволительно размышлять о подобных вещах!
Тем не менее, маркиз был уверен, что он не одинок в своих сожалениях. У него не было сомнений в том, что в мире полно мужчин, которые имеют все основания завидовать Крейгу, не только потому, что тот знатен и богат, но и потому, что он пользуется головокружительным успехом у женщин.
Маркиз проводил гостя до выхода и еще раз крепко пожал ему руку. Крейг, понимая, как важно сохранить в тайне все то, о чем они только что беседовали, нарочито громко, так, чтобы его голос был хорошо слышен в фойе, сказал:
— Милорд, всего хорошего. Передайте привет всем нашим родственникам. Жаль, что в этот раз мне не удалось с ними повидаться. Постараюсь навестить их, на обратном пути.
— Я обязательно передам от тебя привет, — так же громко отозвался маркиз. — Желаю тебе приятно провести время в Монте-Карло, и удачи за игровым столом!
— В игре мне почти никогда не везет, — со смехом заметил Крейг, — но там есть, чем себя занять, и помимо карт.
Двусмысленность тона, которым была произнесена эта фраза, заставила окружающих улыбнуться. Намек был понят правильно.
С этими словам Крейг покинул здание департамента и сел в экипаж, ожидавший его у выхода.
На следующий день Крейг Вандервельт сидел в купе поезда, направляющегося в Дувр, где он должен был пересесть на корабль. На судне для Крейга и сопровождающих его лиц — секретаря, двух лакеев и помощника — были зарезервированы две каюты.
Крейг расположился в одной из них, где секретарь уже приготовил для него свежие газеты и журналы, а также легкие закуски и любимые им напитки.
Крейг уединился, желая обдумать все то, о чем поведал ему маркиз во время их вчерашней встречи.
Прошел почти год с тех пор, как департамент последний раз поручал ему работу. Следовало выждать какое-то время, прежде чем браться за новую миссию, чтобы у окружающих не закрались сомнения относительно его истинной деятельности. Периоды бездействия вызывали у Крейга скуку и раздражение.
В последнее время он стал более сухо отзываться о высшем обществе Лондона, Парижа и Нью-Йорка. Он прекрасно понимал, что пропуск в великосветские гостиные ему обеспечивают капиталы его отца. Однако полученное Крейгом образование также способствовало тому, что он считался желанным гостем в любом доме.
Даже французская аристократия, которая всегда насторожено и даже высокомерно относится к чужакам, оказывала Крейгу знаки уважения и благосклонности. Сначала они приняли Крейга потому что он имел герцогский титул, но затем обнаружили, что он блестяще владеет французским языком, знаком с культурными традициями, а также прекрасно разбирается в национальных видах спорта.
Крейга приглашали не только на балы и приемы в аристократические дома, двери которых были открыты и тем, кто не принадлежал парижскому высшему свету, он считался своим и в тех компаниях, куда доступ чужакам был строго закрыт. Как правило, это были компании молодых аристократов, развлекавших себя охотой и плаванием под парусом.
Что касается француженок, то они совершенно ничем, по мнению Крейга, не отличались от англичанок и американок. Все они хотели видеть в Крейге сильного мужчину, с которым можно было бы чувствовать себя как за каменной стеной.
Иногда Крейг говорил себе, что женщин привлекает к нему только лишь размер его банковского счета. Однако, он также отдавал себе отчет и в том, что они видят в нем красивого, галантного мужчину и бесподобного любовника.
Женщины всех стран, где Крейгу довелось побывать признавались ему в любви и повторяли одни и те же нежные слова.
Сам же он должен был признать, что еще ни одной женщине он не ответил взаимностью.
Как-то раз он дал себе обещание никогда не говорить тех трех заветных слов, которых так ждет любая женщина, если слова эти не будут идти из самой глубины его души и сердца.
Рыцарские идеалы и представление о любви между мужчиной и женщиной, как о высшем священном чувстве, заронила в душе Крейга его мать, которую он безмерно любил и уважал.
Леди Элизабет, старшая дочь герцога Ньюкасла, с первого взгляда влюбилась в молодого Корнелиуса Вандервельта, человека честолюбивого и честного, который приехал в Англию, чтобы умножить свои капиталы.
По европейским меркам, он уже был довольно состоятельным человеком, однако сам он полагал, что находится лишь на первой ступени социальной лестницы, подняться по которой ему не поможет ни одна живая душа, кроме него самого.
Впервые он увидел юную леди Элизабет на балу в Лондоне, и сразу влюбился в нее без памяти. Он привык добиваться без промедления всего, чего хотел. Поэтому он без долгих колебаний сделал предложение красавице Элизабет. Их страстные отношения, похожие на любовь Ромео и Джульетты, Данте и Беатриче, были глубоки и искренни. Поначалу отец девушки категорически возражал против этого брака, однако был вынужден сдаться под натиском их обоюдного желания.
Это был прочный и счастливый союз, окончившийся лишь со смертью матери Крейга, которому в то время едва исполнилось шестнадцать.
Она взрастила в нем идеалы добра, чести и благородства.
Крейг дал себе клятву, что свяжет свою жизнь только с той женщиной, которая будет такой же нежной, доброй и благородной, как и его мать.
Общаясь с Крейгом, женщины чувствовали, что уровень его требований так высок, что им никак не удается соответствовать его идеалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36