Как отличить хороший ресторан? Бокалы для вина в хорошем ресторане больше, чем стаканы для воды.
В зависимости от того, какими духами пользуются девушки, их можно разделить на несколько категорий. Есть девушки, которые напоминают вам другую девушку. Есть такие, которые отравляют воздух: их запах, как брехастая собачонка, бежит впереди. А еще бывают духи, которые напоминают площадь в какой-нибудь провансальской деревушке и тарелки моцареллы с помидорами в тех краях, где едят только моцареллу. Надо ли говорить о том, что Виктория больше не входила в третью категорию?
В продолжение ужина моя уверенность только укреплялась: наша любовь саморастворилась, как таблетка алка-зсльтцера в стакане воды из-под крана. С тем же спасительным эффектом.
— Марк, я хочу тебе сказать одну не очень приятную вещь… — пошла на приступ Виктория.
— А где перец и соль?
— …Мне кажется, такая жизнь ни к чему хорошему нас не приведет…
— Хрум, мням, чавк (филе утки было с гарниром из кабачков под сыром, обжаренных в сухарях).
— …с уважением отношусь к тому, что мы пережили вместе…
— Гарсон, еще бутылку того же вина, пожалуйста!
— …никогда не знаешь, что у тебя в голове…
— Буль-буль-буль («О-Брион» 1975 года, «утраченное вино» Мацнева).
Зачем удирать бегом, надо уходить пешком. Медленно-медленно я поднялся из-за стола, провел рукой по волосам, допил свой бокал, вылил остатки вина на голову собачке, принадлежавшей даме за соседним столиком, сказал Виктории, что мне надо позвонить и что я сейчас вернусь, — ложь, о которой я ни разу не пожалел, так как это избавило меня от необходимости платить по счету.
Две самые ужасные фразы в мире, это: «Мне надо с тобой поговорить» и «Надеюсь, мы останемся друзьями». Самое смешное, они всегда приводят к противоположному результату, ломая и беседу, и дружбу.
Не хочу разыгрывать из себя крутого, как вареное яйцо, но в итоге, мне думается, я достаточно легко воспринял тогда свое новое холостяцкое положение, которое было в большой степени заранее подготовлено и отчасти спровоцировано. Ладно, возможно, я и опрокинул ударом ноги пару мусорников, — так, для порядка. Виктория меня и вправду выкинула, как старый носок (или носовой платок, или презерватив, или использованный тампон-на ваш выбор). Подобную ситуацию встретишь только в плохом романе. Так что примите во внимание, чего мне стоит писать об этом.
И тут судьба притормозила передо мной, взвизгнув протекторами. То ли Анна меня услышала, то ли она уже читала эту книгу раньше? Во всяком случае, она соблаговолила пригласить меня прокатиться на своем мотороллере. В этом сексапильном деловом костюмчике и с плейером на ушах она могла бы сойти за деловую женщину, но деловые женщины не слушают Иоганна-Себастьяна Баха, пролетая перекрестки, не глядя на светофоры (даже на зеленый). Я быстренько пожалел, что не отклонил ее любезное приглашение. Она мчалась как полоумная. Я ей об этом сказал.
— Почему ты нажимаешь на газ, как только загорается красный свет?
— Да нет же, он был оранжевый!
Стало быть, речь шла всего лишь о случае дальтонизма, совершенно обычном, но тем не менее смертельно опасном.
— Я извиняюсь за вчерашний ужин, — прокричала она. — Не знала, что папа притащит к себе эту секту отставных бунтарей.
— Да нет, все было превосходно, уверяю, я здорово повеселился, ТОРМО-ЗИИИ, ПЕШЕХООООД, ВОН ТАААМ!
— Да успокойся ты наконец…
Я был совершенно спокоен: за все время, пока мы ехали, я больше не открывал глаз. Она ехала к ночному бару «Кастель», а я не возражал, к тому же у меня не было выбора.
«Любить — значит действовать», — сказал Виктор Гюго. Я счел за благо последовать заповеди старого плейбоя. Здесь, в ночном клубе, у меня были все возможности опьянить ее, и не только словами. Ее зубы сводили меня с ума, и я всеми способами пытался заставить ее улыбнуться, чтобы созерцать их как можно чаще. В ее компании время летело незаметно. Минута проходила за несколько секунд.
В клубе я паясничал вовсю. Там было полно знаменитостей, пьянчуг, мифоманов, писателей, проституток и насильников. Обычная публика. Я вытаскивал Анну танцевать, потом бросал ее посреди танца, чтобы поздороваться с какими-то своими приятелями, целовал хорошеньких девушек прямо у нее на глазах. Мне хотелось произвести на нее впечатление, а вышло, что я ее лишь разочаровал. Я это чувствовал, но продолжал свою дурацкую игру, так как других идей у меня не было, в голове был сплошной туман. В том, что случилось то, что и должно было случиться, мне некого винить кроме себя. К концу ночи Анна висела на шее у какого-то коротышки. Я видел, как они целуются в губы, обильно обмениваясь языками и слюной. Долой всех телок, телух и грязные свинства. Анна, сестра моя Анна, погас мой свет в конце тоннеля. И т. д.
В тот вечер я изобрел новый коктейль: «Все с нуля». Треть водки, две трети слез.
Я уснул с открытым окном. Храпели и я, и кошка, и холодильник. Замерзали и я, и кошка, и холодильник. На самом деле никто не спал по-настоящему: ни я, ни кошка, ни холодильник. Я встал, чтобы закрыть окно; домашний зверь и бытовой прибор перестали занимать мои мысли.
«Анна, я в бреду: и бреду, и бреду, на ходу сочиняя оду».
Мое творение.
Две неудавшиеся любви за два дня — для начала неплохо. Самое время свалить куда-нибудь подальше. И точно: глумливые паяцы как раз собирались отправиться в путешествие. Жан-Жорж разнюхал про какой-то бал в Вене. Кроме него никто из нас приглашен не был: впрочем, такая мелочь вряд ли могла кого-то смутить. Бал в Австрии — в тот момент для меня это было именно то, что доктор прописал. Чтобы поправить мозги, нет ничего лучше, чем напиться среди призраков. Да и я сам в то время мало чем отличался от привидения…
Часть вторая. Уходящие поезда.
Путешествия формируют ум молодежи и деформируют штаны.
Макс Жаков
Список затронутых в дороге тем разговоров: непомерные цены на пиво в поездах; последний роман Сан-Антонио (Торт с волосами на заказ), ненависть к рекламе и к тем, кто ее делает; кто с кем спит; последний фильм Феллини; Виктория (Да что ты? Между вами все кончено?); придурки, которые выбрасывают колбасную шкурку; пять десятков женских сисек; кто кого бросил; творчество Кнута Гамсуна; ненависть к парням, которые носят теннисные носки вне корта; наши покойные приятели; наши женатые приятели; наши приятели, ставшие отцами; Анна (Кто такая? Мы ее уже видели?); ненависть к Магритгу, Бюффе, Вазарели и Сезару; самоубийство; убийство; ближайшие праздники; Казакова; Дон Жуан; Роже Вадим; девушки, которые никогда не красятся; те, что красятся слишком много; кушаки для смокингов; греческие сандвичи на улице Сен-Дени; «Жизнь — это карнавал / Амир — огромный бал / В котором мы без устали кружимся / Под масками скрывая лица» (ария Жоржа Гетари в оперетте «Господин Карнавал» Фредерика Дарда); «Травиата»; рэп; травка; джин-тоник; Gin Rummy; джинсы с дырками; большие сиськи; Южная Америка; залив Рио; Стен Гетц; кабриолеты; определение алкоголя в крови у водителей; бал в Вене; тема «Вальмон is back»; требование в приглашении явиться в костюме XVIII века; пять сотен гостей в замке Розенбург в двадцати минутах к югу от города, и к тому же хозяева бала — французы!
Смертельно пьяные, мы выходим из поезда через четверть часа после его прибытия на венский вокзал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
В зависимости от того, какими духами пользуются девушки, их можно разделить на несколько категорий. Есть девушки, которые напоминают вам другую девушку. Есть такие, которые отравляют воздух: их запах, как брехастая собачонка, бежит впереди. А еще бывают духи, которые напоминают площадь в какой-нибудь провансальской деревушке и тарелки моцареллы с помидорами в тех краях, где едят только моцареллу. Надо ли говорить о том, что Виктория больше не входила в третью категорию?
В продолжение ужина моя уверенность только укреплялась: наша любовь саморастворилась, как таблетка алка-зсльтцера в стакане воды из-под крана. С тем же спасительным эффектом.
— Марк, я хочу тебе сказать одну не очень приятную вещь… — пошла на приступ Виктория.
— А где перец и соль?
— …Мне кажется, такая жизнь ни к чему хорошему нас не приведет…
— Хрум, мням, чавк (филе утки было с гарниром из кабачков под сыром, обжаренных в сухарях).
— …с уважением отношусь к тому, что мы пережили вместе…
— Гарсон, еще бутылку того же вина, пожалуйста!
— …никогда не знаешь, что у тебя в голове…
— Буль-буль-буль («О-Брион» 1975 года, «утраченное вино» Мацнева).
Зачем удирать бегом, надо уходить пешком. Медленно-медленно я поднялся из-за стола, провел рукой по волосам, допил свой бокал, вылил остатки вина на голову собачке, принадлежавшей даме за соседним столиком, сказал Виктории, что мне надо позвонить и что я сейчас вернусь, — ложь, о которой я ни разу не пожалел, так как это избавило меня от необходимости платить по счету.
Две самые ужасные фразы в мире, это: «Мне надо с тобой поговорить» и «Надеюсь, мы останемся друзьями». Самое смешное, они всегда приводят к противоположному результату, ломая и беседу, и дружбу.
Не хочу разыгрывать из себя крутого, как вареное яйцо, но в итоге, мне думается, я достаточно легко воспринял тогда свое новое холостяцкое положение, которое было в большой степени заранее подготовлено и отчасти спровоцировано. Ладно, возможно, я и опрокинул ударом ноги пару мусорников, — так, для порядка. Виктория меня и вправду выкинула, как старый носок (или носовой платок, или презерватив, или использованный тампон-на ваш выбор). Подобную ситуацию встретишь только в плохом романе. Так что примите во внимание, чего мне стоит писать об этом.
И тут судьба притормозила передо мной, взвизгнув протекторами. То ли Анна меня услышала, то ли она уже читала эту книгу раньше? Во всяком случае, она соблаговолила пригласить меня прокатиться на своем мотороллере. В этом сексапильном деловом костюмчике и с плейером на ушах она могла бы сойти за деловую женщину, но деловые женщины не слушают Иоганна-Себастьяна Баха, пролетая перекрестки, не глядя на светофоры (даже на зеленый). Я быстренько пожалел, что не отклонил ее любезное приглашение. Она мчалась как полоумная. Я ей об этом сказал.
— Почему ты нажимаешь на газ, как только загорается красный свет?
— Да нет же, он был оранжевый!
Стало быть, речь шла всего лишь о случае дальтонизма, совершенно обычном, но тем не менее смертельно опасном.
— Я извиняюсь за вчерашний ужин, — прокричала она. — Не знала, что папа притащит к себе эту секту отставных бунтарей.
— Да нет, все было превосходно, уверяю, я здорово повеселился, ТОРМО-ЗИИИ, ПЕШЕХООООД, ВОН ТАААМ!
— Да успокойся ты наконец…
Я был совершенно спокоен: за все время, пока мы ехали, я больше не открывал глаз. Она ехала к ночному бару «Кастель», а я не возражал, к тому же у меня не было выбора.
«Любить — значит действовать», — сказал Виктор Гюго. Я счел за благо последовать заповеди старого плейбоя. Здесь, в ночном клубе, у меня были все возможности опьянить ее, и не только словами. Ее зубы сводили меня с ума, и я всеми способами пытался заставить ее улыбнуться, чтобы созерцать их как можно чаще. В ее компании время летело незаметно. Минута проходила за несколько секунд.
В клубе я паясничал вовсю. Там было полно знаменитостей, пьянчуг, мифоманов, писателей, проституток и насильников. Обычная публика. Я вытаскивал Анну танцевать, потом бросал ее посреди танца, чтобы поздороваться с какими-то своими приятелями, целовал хорошеньких девушек прямо у нее на глазах. Мне хотелось произвести на нее впечатление, а вышло, что я ее лишь разочаровал. Я это чувствовал, но продолжал свою дурацкую игру, так как других идей у меня не было, в голове был сплошной туман. В том, что случилось то, что и должно было случиться, мне некого винить кроме себя. К концу ночи Анна висела на шее у какого-то коротышки. Я видел, как они целуются в губы, обильно обмениваясь языками и слюной. Долой всех телок, телух и грязные свинства. Анна, сестра моя Анна, погас мой свет в конце тоннеля. И т. д.
В тот вечер я изобрел новый коктейль: «Все с нуля». Треть водки, две трети слез.
Я уснул с открытым окном. Храпели и я, и кошка, и холодильник. Замерзали и я, и кошка, и холодильник. На самом деле никто не спал по-настоящему: ни я, ни кошка, ни холодильник. Я встал, чтобы закрыть окно; домашний зверь и бытовой прибор перестали занимать мои мысли.
«Анна, я в бреду: и бреду, и бреду, на ходу сочиняя оду».
Мое творение.
Две неудавшиеся любви за два дня — для начала неплохо. Самое время свалить куда-нибудь подальше. И точно: глумливые паяцы как раз собирались отправиться в путешествие. Жан-Жорж разнюхал про какой-то бал в Вене. Кроме него никто из нас приглашен не был: впрочем, такая мелочь вряд ли могла кого-то смутить. Бал в Австрии — в тот момент для меня это было именно то, что доктор прописал. Чтобы поправить мозги, нет ничего лучше, чем напиться среди призраков. Да и я сам в то время мало чем отличался от привидения…
Часть вторая. Уходящие поезда.
Путешествия формируют ум молодежи и деформируют штаны.
Макс Жаков
Список затронутых в дороге тем разговоров: непомерные цены на пиво в поездах; последний роман Сан-Антонио (Торт с волосами на заказ), ненависть к рекламе и к тем, кто ее делает; кто с кем спит; последний фильм Феллини; Виктория (Да что ты? Между вами все кончено?); придурки, которые выбрасывают колбасную шкурку; пять десятков женских сисек; кто кого бросил; творчество Кнута Гамсуна; ненависть к парням, которые носят теннисные носки вне корта; наши покойные приятели; наши женатые приятели; наши приятели, ставшие отцами; Анна (Кто такая? Мы ее уже видели?); ненависть к Магритгу, Бюффе, Вазарели и Сезару; самоубийство; убийство; ближайшие праздники; Казакова; Дон Жуан; Роже Вадим; девушки, которые никогда не красятся; те, что красятся слишком много; кушаки для смокингов; греческие сандвичи на улице Сен-Дени; «Жизнь — это карнавал / Амир — огромный бал / В котором мы без устали кружимся / Под масками скрывая лица» (ария Жоржа Гетари в оперетте «Господин Карнавал» Фредерика Дарда); «Травиата»; рэп; травка; джин-тоник; Gin Rummy; джинсы с дырками; большие сиськи; Южная Америка; залив Рио; Стен Гетц; кабриолеты; определение алкоголя в крови у водителей; бал в Вене; тема «Вальмон is back»; требование в приглашении явиться в костюме XVIII века; пять сотен гостей в замке Розенбург в двадцати минутах к югу от города, и к тому же хозяева бала — французы!
Смертельно пьяные, мы выходим из поезда через четверть часа после его прибытия на венский вокзал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14