они столкнулись с неведомым. С тем, что не укладывалось в их сознании. Все понятно? Создай свою картину мира, которая совершенно не вяжется к мировоззрением твоего врага — и тот ослепнет, превратится в ничего не понимающего болвана с замедленной реакцией.
Нечто подобное случилось с американцами в 2001-м. Они ждали чего угодно (попытки ударить по ним баллистическими ракетами, одиночных террористов-подрывников, хакерской атаки на свою информационную инфраструктуру), но только не того, что неведомый противник превратит в крылатые ракеты пассажирские самолеты и отправит их на самоубийственные тараны. Да и в декабре сорок первого американские военные и в кошмарном сне увидеть не могли, что японцы решатся атаковать их линейный флот в его собственной базе на Гавайях, причем торпедоносцами — вопреки устоявшемуся мнению о том, будто авиационные торпеды нельзя применять в гаванях (где для этого слишком мелководно). В сорок первом американцы тоже не обратили внимания на то, что годом раньше британцы все-таки смогли применить торпедоносцы в портовом мелководье, атакуя итальянскую базу ВМФ в Таранто.
Ну, а если переводить все в воображаемую ситуацию будущего… Представьте себе, что Запад нападает на русских без применения атомных бомб, пребывая в уверенности, будто столь Москва бессильна и труслива, что не дерзнет отдать приказ на пуск ракет с ядерными БЧ. Но русские вдруг используют свои лодки оригинально — скрытно высаживая на американском побережье группы спецназа с ядерными ранцевыми фугасами. А потом — шантажируют Вашингтон…
В общем, важный урок психологических «блицев» прошлого — будь безумным и фантастическим в глазах врага.
Но можно посмотреть на феномен странной слепоты и глухоты противников Гитлера намного шире. Скажем, с 1931 года французская разведка завербовала шифровальщика немецкой армии Ганса-Тило Шмидта. С 1934 года Шмидт работал в шифровальном подразделении «Форшунгсамт» у Германа Геринга. Именно он дал французам ключ к чтению посланий, зашифрованных с помощью знаменитой машинки «Энигма». Шмидт загодя переправил своим кураторам во Францию точные сведения о подготовке Гитлером наглого входа в Рейнскую область в 1936 году. И чего? А ничего! 6 ноября 1937-го он предупредил французскую разведку о секретном совещании у Гитлера, где излагался план поглощения Австрии и Чехословакии. И опять — все даром. 9 июня Шмидт сообщил о готовящемся вторжении Германии в Польшу, указав срок: конец августа. Опять даром! Неужели Лондон и Париж запугал Сталин, не веривший в вероломное нападение Гитлера?
Идем далее: накануне захвата Праги Гитлером в марте 1939-го английское правительство буквально тонуло в потоках предупреждений о грядущей акции немцев… И — не верило им! То же самое было и с Польшей, когда пошел целый вал донесений о подготовке немцев к войне весной 1939-го. Особенно отличился ценнейший агент англичан, офицер абвера Пауль Туммель. Он точно предсказывал сроки расправы с чехами, нападения на Польшу и Францию. И что? Никакой реакции англо-французов не последовало. Они словно отдались на волю Гитлера.
И так далее. Не будем продолжать список примеров. Принцип ясен. Будь непредсказуем, корпоративен, одержим сильной идеей и футуристичен — и тогда твой враг словно лишится зрения и разума. А если ты еще и подавишь его волю психополем и припасешь на случай войны Новое Оружие, то успех обеспечен. Без всяких чаш Грааля или копья Лонгина, тибетской мистики или заклинаний над рунами. Вот вам пример из наших дней: США оказались неготовыми к самолетной атаке 11 сентября 2001 года. Она казалась плодом больного воображения. И неважно, кто провел ее: арабы или Сообщество Тени внутри самих Соединенных Штатов. Главное в другом: власти оказались умственно парализованными накануне теракта, не замечая потока тревожных сообщений спецслужб.
О преимуществе «объемного зрения»
Гитлер одержал блистательные победы над Голландией, Бельгией и Францией вопреки мнению своих генералов и разведчиков. Почему? Потому что смотрел на мир своим взглядом, который резко отличался от мировоззрения обычных людей. А немецкие военные видели положение в том же свете, что и их английские, французские и другие коллеги. Образно говоря, их картина мира представлялась плоской, двумерной, тогда как Гитлер видел ее объемной, в трех измерениях.
«Если бы Гитлер прислушался к утверждениям своих советников по разведке, то он ни за что бы не предпринял бы агрессии против Франции, Бельгии и Голландии. Но решения Гитлера носили скорее политический, а не военный характер, они основывались на догадках, касающихся морального духа противников, а не военного соотношения сил. Поскольку эти догадки принесли ему успех, Гитлер перенес их и на военные действия…» — писал Дональд Маклахлан (Указ. соч., с. 334).
То есть, Гитлер понял, что война — слишком сложное дело, чтобы доверять ее одним генералам. Он понял, что нужно отойти от привычного генералам взгляда на мир, приобретя «многомерное» зрение. Психозрение, можно сказать.
Этот урок имеет огромное значение и сегодня. В первую очередь, психологическая оценка противостоящей тебе страны. Пусть она не ждет твоих ошеломительных ударов — тем страшнее для нее окажется их действие. Особенно если эти удары окажутся безумными и нетривиальными. Как атака матерчато-деревянных планеров на крепость из бетона и стали!
Когда разум балансирует на грани помешательства
Еще одна разгадка невероятных побед немцев в начале войны лежит в интуитивно нащупанном Гитлере эффекте психокатастрофы в стане противника. Явления, которое как бы утраивает силу наступающего.
Воюя с высокоразвитым противником, нужно прежде всего поражать его сознание. И состояние войны во многом облегчает эту задачу. Ведь она погружает массы населения в пограничное психическое состояние, делает людей легкой добычей всяческих воздействий и запугиваний. Проще говоря, война вызывает «сдвиг по фазе», особенно — на сытом, изнеженном, трусливом Западе.
«Начало войны влечет за собой возникновение сильного страха у большинства людей. Никто в точности не знает, какие неожиданности может принести ему война. Сама жизнь человека находится под угрозой. Он может оказаться убитым в бою или серьезно раненным в ходе воздушного налета. Он может потерять родственников и друзей. Привычная повседневная жизнь внезапно и резко нарушается. Человек стоит перед угрозой неотвратимой и непостижимой катастрофы. Какое оружие применит противник? Все, что начиная с юных лет читал или слышал человек об ужасах войны, о сражениях с применением огнеметов, о бактериях и «лучах смерти» — все это всплывает в памяти и грозит затопить сознание. Трудно справиться с таким страхом. Трудно представить, какое конкретное несчастье тебе угрожает, какое именно бедствие свалится на твою голову…» — писал Луи де Йонг в уже далекие 1950-е годы (Указ. соч., с 378-379).
Война изменяет восприятие всего окружающего мира.
«Перед лицом опасности автономная нервная система действует таким образом, что выделение адреналина и других эндокринных веществ в кровь обостряет сознание, ускоряет пульс, стимулирует работу воображения и повышает чувствительность…» — написал видный американский психолог по горячим следам катастрофы 11 сентября 2001 года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
Нечто подобное случилось с американцами в 2001-м. Они ждали чего угодно (попытки ударить по ним баллистическими ракетами, одиночных террористов-подрывников, хакерской атаки на свою информационную инфраструктуру), но только не того, что неведомый противник превратит в крылатые ракеты пассажирские самолеты и отправит их на самоубийственные тараны. Да и в декабре сорок первого американские военные и в кошмарном сне увидеть не могли, что японцы решатся атаковать их линейный флот в его собственной базе на Гавайях, причем торпедоносцами — вопреки устоявшемуся мнению о том, будто авиационные торпеды нельзя применять в гаванях (где для этого слишком мелководно). В сорок первом американцы тоже не обратили внимания на то, что годом раньше британцы все-таки смогли применить торпедоносцы в портовом мелководье, атакуя итальянскую базу ВМФ в Таранто.
Ну, а если переводить все в воображаемую ситуацию будущего… Представьте себе, что Запад нападает на русских без применения атомных бомб, пребывая в уверенности, будто столь Москва бессильна и труслива, что не дерзнет отдать приказ на пуск ракет с ядерными БЧ. Но русские вдруг используют свои лодки оригинально — скрытно высаживая на американском побережье группы спецназа с ядерными ранцевыми фугасами. А потом — шантажируют Вашингтон…
В общем, важный урок психологических «блицев» прошлого — будь безумным и фантастическим в глазах врага.
Но можно посмотреть на феномен странной слепоты и глухоты противников Гитлера намного шире. Скажем, с 1931 года французская разведка завербовала шифровальщика немецкой армии Ганса-Тило Шмидта. С 1934 года Шмидт работал в шифровальном подразделении «Форшунгсамт» у Германа Геринга. Именно он дал французам ключ к чтению посланий, зашифрованных с помощью знаменитой машинки «Энигма». Шмидт загодя переправил своим кураторам во Францию точные сведения о подготовке Гитлером наглого входа в Рейнскую область в 1936 году. И чего? А ничего! 6 ноября 1937-го он предупредил французскую разведку о секретном совещании у Гитлера, где излагался план поглощения Австрии и Чехословакии. И опять — все даром. 9 июня Шмидт сообщил о готовящемся вторжении Германии в Польшу, указав срок: конец августа. Опять даром! Неужели Лондон и Париж запугал Сталин, не веривший в вероломное нападение Гитлера?
Идем далее: накануне захвата Праги Гитлером в марте 1939-го английское правительство буквально тонуло в потоках предупреждений о грядущей акции немцев… И — не верило им! То же самое было и с Польшей, когда пошел целый вал донесений о подготовке немцев к войне весной 1939-го. Особенно отличился ценнейший агент англичан, офицер абвера Пауль Туммель. Он точно предсказывал сроки расправы с чехами, нападения на Польшу и Францию. И что? Никакой реакции англо-французов не последовало. Они словно отдались на волю Гитлера.
И так далее. Не будем продолжать список примеров. Принцип ясен. Будь непредсказуем, корпоративен, одержим сильной идеей и футуристичен — и тогда твой враг словно лишится зрения и разума. А если ты еще и подавишь его волю психополем и припасешь на случай войны Новое Оружие, то успех обеспечен. Без всяких чаш Грааля или копья Лонгина, тибетской мистики или заклинаний над рунами. Вот вам пример из наших дней: США оказались неготовыми к самолетной атаке 11 сентября 2001 года. Она казалась плодом больного воображения. И неважно, кто провел ее: арабы или Сообщество Тени внутри самих Соединенных Штатов. Главное в другом: власти оказались умственно парализованными накануне теракта, не замечая потока тревожных сообщений спецслужб.
О преимуществе «объемного зрения»
Гитлер одержал блистательные победы над Голландией, Бельгией и Францией вопреки мнению своих генералов и разведчиков. Почему? Потому что смотрел на мир своим взглядом, который резко отличался от мировоззрения обычных людей. А немецкие военные видели положение в том же свете, что и их английские, французские и другие коллеги. Образно говоря, их картина мира представлялась плоской, двумерной, тогда как Гитлер видел ее объемной, в трех измерениях.
«Если бы Гитлер прислушался к утверждениям своих советников по разведке, то он ни за что бы не предпринял бы агрессии против Франции, Бельгии и Голландии. Но решения Гитлера носили скорее политический, а не военный характер, они основывались на догадках, касающихся морального духа противников, а не военного соотношения сил. Поскольку эти догадки принесли ему успех, Гитлер перенес их и на военные действия…» — писал Дональд Маклахлан (Указ. соч., с. 334).
То есть, Гитлер понял, что война — слишком сложное дело, чтобы доверять ее одним генералам. Он понял, что нужно отойти от привычного генералам взгляда на мир, приобретя «многомерное» зрение. Психозрение, можно сказать.
Этот урок имеет огромное значение и сегодня. В первую очередь, психологическая оценка противостоящей тебе страны. Пусть она не ждет твоих ошеломительных ударов — тем страшнее для нее окажется их действие. Особенно если эти удары окажутся безумными и нетривиальными. Как атака матерчато-деревянных планеров на крепость из бетона и стали!
Когда разум балансирует на грани помешательства
Еще одна разгадка невероятных побед немцев в начале войны лежит в интуитивно нащупанном Гитлере эффекте психокатастрофы в стане противника. Явления, которое как бы утраивает силу наступающего.
Воюя с высокоразвитым противником, нужно прежде всего поражать его сознание. И состояние войны во многом облегчает эту задачу. Ведь она погружает массы населения в пограничное психическое состояние, делает людей легкой добычей всяческих воздействий и запугиваний. Проще говоря, война вызывает «сдвиг по фазе», особенно — на сытом, изнеженном, трусливом Западе.
«Начало войны влечет за собой возникновение сильного страха у большинства людей. Никто в точности не знает, какие неожиданности может принести ему война. Сама жизнь человека находится под угрозой. Он может оказаться убитым в бою или серьезно раненным в ходе воздушного налета. Он может потерять родственников и друзей. Привычная повседневная жизнь внезапно и резко нарушается. Человек стоит перед угрозой неотвратимой и непостижимой катастрофы. Какое оружие применит противник? Все, что начиная с юных лет читал или слышал человек об ужасах войны, о сражениях с применением огнеметов, о бактериях и «лучах смерти» — все это всплывает в памяти и грозит затопить сознание. Трудно справиться с таким страхом. Трудно представить, какое конкретное несчастье тебе угрожает, какое именно бедствие свалится на твою голову…» — писал Луи де Йонг в уже далекие 1950-е годы (Указ. соч., с 378-379).
Война изменяет восприятие всего окружающего мира.
«Перед лицом опасности автономная нервная система действует таким образом, что выделение адреналина и других эндокринных веществ в кровь обостряет сознание, ускоряет пульс, стимулирует работу воображения и повышает чувствительность…» — написал видный американский психолог по горячим следам катастрофы 11 сентября 2001 года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137