Более знатные индейцы носили нечто вроде мексиканского «пух»; что же касается женщин, то они не были бы женщинами, если бы не носили множества браслетов на руках и на ногах.
Пройдя шагов сто по деревне, комиссар направил своих гостей влево. Через две минуты они остановились перед главным домом Данако.
Пусть читатель представит себе двойную хижину или, вернее, две соединенных вместе хижины, высоко поднимающиеся над фундаментом, со множеством окон и дверей. Их плетневые стены окружены палисадом, образующим двор перед фасадом. По бокам дома, закрывая его тенью, стояли великолепные деревья, а еще дальше — надворные постройки, где хранились полевые орудия и куда запирался скот.
Приняты были гости в первой комнате одной из хижин, где находилась жена Мануэля Ассомпсиона — метиска, происшедшая от брака бразильского индейца с негритянкой, и его два сына — рослые ребята двадцати пяти и тридцати лет. Цвет лица у них был несколько белее, чем у отца и матери.
Жак Хелло и его товарищи были встречены очень радушно. Так как вся семья комиссара понимала и говорила по-испански, то разговор завязался без затруднений.
— Прежде всего, — обратился Мануэль к своей жене, — так как «Галлинетта» будет исправляться два дня, сержант и его племянник будут жить здесь. Ты приготовишь им одну или две комнаты, как им удобнее.
— Две, если вам не трудно, — ответил сержант Мартьяль.
— Две так две, — заметил комиссар, — и если господин Хелло и его друг хотят ночевать в нашем доме…
— Благодарю вас, — ответил Герман Патерн. — Наша пирога «Мориша» в исправности. Не желая причинять вам беспокойства, мы сегодня вечером вернемся на нее.
— Как вам угодно, — сказал комиссар. — Вы не стеснили бы нас, но мы не желаем стеснять и вас.
Затем, обратившись к своим сыновьям, он сказал:
— Нужно будет послать несколько лучших наших слуг, чтобы они помогли экипажам лодок…
— Мы тоже поработаем с ними, — ответил старший из сыновей.
После завтрака, за которым было подано много дичи, фруктов и овощей, Мануэль стал расспрашивать своих гостей о цели их путешествия.
До сих пор верхнее Ориноко посещалось лишь редкими купцами, которые направлялись в Кассиквиар, лежащий выше Данако. Дальше этого пункта плавание в коммерческих целях не практикуется, и только исследователи могли направляться к истокам реки.
Комиссар поэтому был несколько изумлен, когда Жан сообщил ему причины, заставившие его предпринять это путешествие, к которому присоединились его два соотечественника.
— Так вы в поисках вашего отца?.. — спросил он с волнением, которое передалось его сыновьям и жене.
— Да, и мы надеемся напасть на его следы в Санта-Жуане.
— Вы ничего не слышали о полковнике Керморе? — спросил Жак Хелло Мануэля.
— Никогда при мне не произносили этого имени.
— Но двенадцать лет назад вы уже были в Данако? — задал вопрос Герман Патерн,
— Нет… Мы тогда находились еще в Гуачапане и ничего не слышали о том, чтобы полковник Кермор был в этих местах.
— А между тем, — сказал сержант Мартьяль, который понимал достаточно, чтобы принять участие в разговоре, — между Сан-Фернандо и Санта-Жуаной ведь нет другого пути, кроме как по Ориноко…
— Это самый легкий и прямой путь, — ответил Мануэль, — и путешественник здесь в большей безопасности, чем в том случае, если он углубится в страну, где бродят индейцы. Если полковник Кермор направился к истокам реки, то он должен был подняться по реке так же, как и вы.
Говоря таким образом, Мануэль Ассомпсион не производил, однако, впечатления, что он уверен в своих словах. И действительно, было странно, что полковник Кермор, направляясь в Санта-Жуану, не оставил за время своего плавания по Ориноко от Сан-Фернандо никаких следов.
— Скажите, пожалуйста, — спросил комиссара Жак Хелло, — вы посещали миссию?
— Нет, я вообще не ездил к востоку дальше устья Кассиквиара.
— Вам говорили когда-нибудь о Санта-Жуане?
— Да… как об учреждении, которое благодаря энергии его начальника процветает.
— Вы не знаете отца Эсперанте?
— Знаю… я видел его раз года три назад… Он спускался по реке по делам миссии и остановился на день в Данако.
— Каков он собой, этот миссионер?.. — спросил сержант Мартьяль.
Комиссар описал отца Эсперанте и нарисовал его портрет, который сходился с тем, что говорил о нем испанец Жиро, Таким образом, не было сомнений, что последний, как он и заявлял, действительно встретил миссионера в Каракасе.
— А со времени его пребывания в Данако, — заметил Жан, — вы не встречались больше с отцом Эсперанте?
— Нет, — ответил Мануэль. — Впрочем, несколько раз я узнавал от индейцев, которые приходили с востока, что Санта-Жуана с каждым годом расширяется.
— Я уверен, — сказал Жак Хелло, — что мы встретим хороший прием у отца Эсперанте…
— Можете в этом не сомневаться, — заметил Мануэль, — он отнесется к вам радушно.
— Ах, если бы он мог направить нас по следам моего отца! — прибавил Жан.
После полудня гости комиссара должны были осмотреть плантацию со всеми ее полями и насаждениями, с лесами, где сыновья Мануэля вели нескончаемую войну с воровками-обезьянами, и с лугами, на которых паслись стада.
Было время сбора каучука, в этом году очень раннего. Обыкновенно он начинается в ноябре и продолжается до конца марта.
Поэтому Мануэль сказал:
— Если это может вас интересовать, я покажу вам завтра, как добывается каучук.
— С удовольствием, — ответил Герман Патерн.
— Для этого надо встать рано утром, — заметил комиссар. — Мои сборщики каучука начинают работу с рассветом…
— Мы не заставим их ждать, будьте спокойны, — ответил Герман Патерн. — Что ты скажешь, Жак?
— Я буду готов вовремя, — обещал Жак Хелло. — А вы, дорогой Жан?..
— Я не пропущу этого случая, — отвечал Жан, — и если дядюшка будет еще спать…
— Ты меня разбудишь, племянник, ты меня разбудишь, надеюсь! — заметил сержант Мартьяль. — Раз мы приехали в страну каучука, то мы по крайней мере должны узнать, как делают…
— …резину, сержант, резину! — воскликнул Герман Патерн.
После прогулки, которая продолжалась все послеобеденное время, общество вернулось к дому комиссара.
За ужином собрались к одному столу. Разговор шел главным образом о путешествии, о приключениях, случившихся со дня отъезда из Кайкары, о нашествии черепах, о чубаско, который чуть не стоил путешественникам жизни.
— В самом деле, — подтвердил Мануэль, — эти чубаско ужасны. От них не избавлено и верхнее Ориноко. Что касается нашествия черепах, то нечего их бояться на этой территории, где нет песков, годных для несения яиц: эти животные встречаются здесь только одиночками.
— Не будем говорить о них худо! — заметил Герман Патерн. — Хорошо сваренный суп из черепах вещь превосходная! Только с одними этими животными да с жарким из обезьян — кто поверит этому? — можно быть сытым, поднимаясь по вашей реке!
— Совершенно верно, — сказал комиссар. — Но, возвращаясь к чубаско, должен предупредить вас, чтобы вы остерегались их. Выше Сан-Фернандо они так же неожиданны и так же сильны, как и ниже его. Лучше было бы, если бы вы не давали случая господину Хелло второй раз спасать вас, Жан!
— Ладно… ладно! — сказал сержант Мартьяль, который не любил этой темы. — За чубаско будут следить… будут следить, господин комиссар!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Пройдя шагов сто по деревне, комиссар направил своих гостей влево. Через две минуты они остановились перед главным домом Данако.
Пусть читатель представит себе двойную хижину или, вернее, две соединенных вместе хижины, высоко поднимающиеся над фундаментом, со множеством окон и дверей. Их плетневые стены окружены палисадом, образующим двор перед фасадом. По бокам дома, закрывая его тенью, стояли великолепные деревья, а еще дальше — надворные постройки, где хранились полевые орудия и куда запирался скот.
Приняты были гости в первой комнате одной из хижин, где находилась жена Мануэля Ассомпсиона — метиска, происшедшая от брака бразильского индейца с негритянкой, и его два сына — рослые ребята двадцати пяти и тридцати лет. Цвет лица у них был несколько белее, чем у отца и матери.
Жак Хелло и его товарищи были встречены очень радушно. Так как вся семья комиссара понимала и говорила по-испански, то разговор завязался без затруднений.
— Прежде всего, — обратился Мануэль к своей жене, — так как «Галлинетта» будет исправляться два дня, сержант и его племянник будут жить здесь. Ты приготовишь им одну или две комнаты, как им удобнее.
— Две, если вам не трудно, — ответил сержант Мартьяль.
— Две так две, — заметил комиссар, — и если господин Хелло и его друг хотят ночевать в нашем доме…
— Благодарю вас, — ответил Герман Патерн. — Наша пирога «Мориша» в исправности. Не желая причинять вам беспокойства, мы сегодня вечером вернемся на нее.
— Как вам угодно, — сказал комиссар. — Вы не стеснили бы нас, но мы не желаем стеснять и вас.
Затем, обратившись к своим сыновьям, он сказал:
— Нужно будет послать несколько лучших наших слуг, чтобы они помогли экипажам лодок…
— Мы тоже поработаем с ними, — ответил старший из сыновей.
После завтрака, за которым было подано много дичи, фруктов и овощей, Мануэль стал расспрашивать своих гостей о цели их путешествия.
До сих пор верхнее Ориноко посещалось лишь редкими купцами, которые направлялись в Кассиквиар, лежащий выше Данако. Дальше этого пункта плавание в коммерческих целях не практикуется, и только исследователи могли направляться к истокам реки.
Комиссар поэтому был несколько изумлен, когда Жан сообщил ему причины, заставившие его предпринять это путешествие, к которому присоединились его два соотечественника.
— Так вы в поисках вашего отца?.. — спросил он с волнением, которое передалось его сыновьям и жене.
— Да, и мы надеемся напасть на его следы в Санта-Жуане.
— Вы ничего не слышали о полковнике Керморе? — спросил Жак Хелло Мануэля.
— Никогда при мне не произносили этого имени.
— Но двенадцать лет назад вы уже были в Данако? — задал вопрос Герман Патерн,
— Нет… Мы тогда находились еще в Гуачапане и ничего не слышали о том, чтобы полковник Кермор был в этих местах.
— А между тем, — сказал сержант Мартьяль, который понимал достаточно, чтобы принять участие в разговоре, — между Сан-Фернандо и Санта-Жуаной ведь нет другого пути, кроме как по Ориноко…
— Это самый легкий и прямой путь, — ответил Мануэль, — и путешественник здесь в большей безопасности, чем в том случае, если он углубится в страну, где бродят индейцы. Если полковник Кермор направился к истокам реки, то он должен был подняться по реке так же, как и вы.
Говоря таким образом, Мануэль Ассомпсион не производил, однако, впечатления, что он уверен в своих словах. И действительно, было странно, что полковник Кермор, направляясь в Санта-Жуану, не оставил за время своего плавания по Ориноко от Сан-Фернандо никаких следов.
— Скажите, пожалуйста, — спросил комиссара Жак Хелло, — вы посещали миссию?
— Нет, я вообще не ездил к востоку дальше устья Кассиквиара.
— Вам говорили когда-нибудь о Санта-Жуане?
— Да… как об учреждении, которое благодаря энергии его начальника процветает.
— Вы не знаете отца Эсперанте?
— Знаю… я видел его раз года три назад… Он спускался по реке по делам миссии и остановился на день в Данако.
— Каков он собой, этот миссионер?.. — спросил сержант Мартьяль.
Комиссар описал отца Эсперанте и нарисовал его портрет, который сходился с тем, что говорил о нем испанец Жиро, Таким образом, не было сомнений, что последний, как он и заявлял, действительно встретил миссионера в Каракасе.
— А со времени его пребывания в Данако, — заметил Жан, — вы не встречались больше с отцом Эсперанте?
— Нет, — ответил Мануэль. — Впрочем, несколько раз я узнавал от индейцев, которые приходили с востока, что Санта-Жуана с каждым годом расширяется.
— Я уверен, — сказал Жак Хелло, — что мы встретим хороший прием у отца Эсперанте…
— Можете в этом не сомневаться, — заметил Мануэль, — он отнесется к вам радушно.
— Ах, если бы он мог направить нас по следам моего отца! — прибавил Жан.
После полудня гости комиссара должны были осмотреть плантацию со всеми ее полями и насаждениями, с лесами, где сыновья Мануэля вели нескончаемую войну с воровками-обезьянами, и с лугами, на которых паслись стада.
Было время сбора каучука, в этом году очень раннего. Обыкновенно он начинается в ноябре и продолжается до конца марта.
Поэтому Мануэль сказал:
— Если это может вас интересовать, я покажу вам завтра, как добывается каучук.
— С удовольствием, — ответил Герман Патерн.
— Для этого надо встать рано утром, — заметил комиссар. — Мои сборщики каучука начинают работу с рассветом…
— Мы не заставим их ждать, будьте спокойны, — ответил Герман Патерн. — Что ты скажешь, Жак?
— Я буду готов вовремя, — обещал Жак Хелло. — А вы, дорогой Жан?..
— Я не пропущу этого случая, — отвечал Жан, — и если дядюшка будет еще спать…
— Ты меня разбудишь, племянник, ты меня разбудишь, надеюсь! — заметил сержант Мартьяль. — Раз мы приехали в страну каучука, то мы по крайней мере должны узнать, как делают…
— …резину, сержант, резину! — воскликнул Герман Патерн.
После прогулки, которая продолжалась все послеобеденное время, общество вернулось к дому комиссара.
За ужином собрались к одному столу. Разговор шел главным образом о путешествии, о приключениях, случившихся со дня отъезда из Кайкары, о нашествии черепах, о чубаско, который чуть не стоил путешественникам жизни.
— В самом деле, — подтвердил Мануэль, — эти чубаско ужасны. От них не избавлено и верхнее Ориноко. Что касается нашествия черепах, то нечего их бояться на этой территории, где нет песков, годных для несения яиц: эти животные встречаются здесь только одиночками.
— Не будем говорить о них худо! — заметил Герман Патерн. — Хорошо сваренный суп из черепах вещь превосходная! Только с одними этими животными да с жарким из обезьян — кто поверит этому? — можно быть сытым, поднимаясь по вашей реке!
— Совершенно верно, — сказал комиссар. — Но, возвращаясь к чубаско, должен предупредить вас, чтобы вы остерегались их. Выше Сан-Фернандо они так же неожиданны и так же сильны, как и ниже его. Лучше было бы, если бы вы не давали случая господину Хелло второй раз спасать вас, Жан!
— Ладно… ладно! — сказал сержант Мартьяль, который не любил этой темы. — За чубаско будут следить… будут следить, господин комиссар!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74