Их лавы, гораздо более вязкие, чем лавы описанных выше вулканов, застывают быстро и поэтому не могут распространиться на большие пространства. Эта вязкость, являющаяся следствием особого химического состава лав, препятствует выделению из них газов; те скапливаются под огромным давлением, пока их напор не преодолеет сопротивление вулканического сооружения; тогда происходит взрыв огромной силы, иногда катастрофический.
Примерами подобного типа являются извержения Мерапи, Тамборо и Папандайяна на Яве и особенно извержение в 1883 году вулкана Кракатау (на острове того же названия в Зондском архипелаге). Почти весь остров взлетел в воздух, а грандиозная туча вулканической пыли, поднявшаяся до стратосферы, несколько месяцев плавала вокруг земного шара, причем первый круг был ею завершен за 13 дней.
Весть об этой катастрофе взволновала весь мир. Меньше чем через 20 лет бедствие на Мартинике и полное уничтожение города Сен-Пьера вызвали еще большее смятение.
Страшная и странная история извержения вулкана Мон-Пеле служит яркой иллюстрацией человеческого доверия.
На протяжении полустолетия маленький антильский Норт спокойно процветал у подножия Мон-Пеле. Люди мало обращали внимания на облачко дыма, появлявшееся иногда над вершиной горы. Воспоминание об извержении 1851 года, к тому же не очень сильном, почти стерлось из памяти жителей.
Все привыкли к вулкану, так эффектно прочеркивавшему горизонт; иногда по воскресеньям на гору отправлялись экскурсии, завершавшиеся пикником на краю кратера (до него было всего 8 километров пути по зеленым травянистым склонам). Таково было отношение населения Сен-Пьера к вулкану. А жителей было 30 тысяч человек.
В середине апреля 1902 года стали замечать, что вершина горы сильно курится, но это никого особенно не удивило. Облако дыма сгущалось и темнело. По временам из него с силой вырывались густые клубы, а молодежь, привлеченная интересным зрелищем, рассказывала, что на верхних склонах были слышны глухие подземные раскаты.
Вскоре увеселительные прогулки прекратились, потому что тучи тонкого пепла не позволяли находиться вблизи кальдеры. Раскаты стали усиливаться, столб дыма увеличивался и становился все чернее. Начали поговаривать о 1851 годе... Но тогда сам город не подвергался опасности.
Животные первыми стали проявлять беспокойство. Змеи уползали из расселин в старой лаве, наводнили поля и приблизились к городу; перелетные птицы далеко облетали вулкан. Некоторые странные явления начали пугать моряков: появление во время штиля глубинных волн, внезапное потепление воды...
Пепел падал все гуще и гуще на пашни и селения и наконец посыпался на город, а дымовая завеса поднималась все выше к тропическому небу, разрывавшемуся от сполохов внезапных гроз.
5 мая поток горячей грязи, вероятно возникший от смешения лавы и пепла с водой маленького озера в кратере, спустился со склонов и залил сахарную ферму, порубив 24 человека. Беженцы заполнили Сен-Пьер, началась паника. Положение становилось серьезным. Что предпримут власти? Но власти были больше всего озабочены предстоящими выборами. Нельзя было допустить, чтобы хоть один избиратель покинул город до дня выборов!
Развесили успокаивающие объявления, якобы основанные на мнении «научной комиссии», и распространили прокламации, призывавшие к спокойствию. Генерал-губернатор Муте «не щадя себя» нарочно прибыл с женой из Фор-де-Франса, чтобы ободрить напуганных. В результате, несмотря на несмолкавший рев и с каждым днем растущую тучу, несмотря на непрекращавшийся сплошной дождь пепла, сыпавшегося на город, лишь очень немногие решились бежать. Город, охваченный избирательной лихорадкой, доживал свои последние дни.
Между тем кратер начал выбрасывать раскаленную лаву, а пепел, выносившийся в количестве тысяч кубических метров в секунду, образовал скрывший солнце черный свод. Город окутался сумраком; рокот становился оглушительным, и к нему начали примешиваться взрывы. В течение трех дней тревога нарастала, обезумевшие от страха люди выбегали на улицы, прятались в подвалы, набивались в церкви. Затем некоторое относительное успокоение вулкана опять оживило интерес к выборам. «Ну вот, извержение пошло на убыль, будет как в 1851-м»,– говорили горожане, собиравшиеся кучками перед расклеенными объявлениями.
Кое-кто все же уехал: одни в экипажах, другие морем в Фор-де-Франс и на Гваделупу: в гавань еще заходили суда...
В 8 километрах от города огромный черный столб дыма поднимался все выше, его непрерывно бороздили молнии. Проливные дожди заливали город. В ночь с 7 на 8 мая извержение опять усилилось, и в городе возникла неудержимая паника. С зарей 30 тысяч человек – мужчины, женщины, дети (черные и белые) – бросились к морю как единственному выходу, запрудив набережные и пристани. Но многие ли сумели найти место на 20 стоявших на рейде судах?
Теперь гора, возвышаясь над охваченной ужасом метущейся толпой, дышала пламенем, шум стал оглушительным. Около 8 часов силы Земли на миг притаились, словно для того, чтобы дать всем этим людям подумать о смерти. Потом раздался удар, подобный залпу тысячи орудий. Из кратера взлетела раскаленная туча и огненной стеной с невероятной быстротой понеслась по склонам в сторону города, 30 тысяч человек, собравшихся на берегу моря, видели, как огненная стена двигалась, вернее, летела на них. За три секунды она достигла пригородных вилл и садов форта. Еще секунда – и... Сен-Пьер исчез в раскаленной туче. Сжатый воздух, который лавина толкала перед собой, разом сбросил в море всю скопившуюся на берегу и пораженную ужасом людскую массу. Через мгновение вода в гавани закипела; в грандиозном облаке пара суда опрокидывались, тонули или пылали, как факелы.
Между тем на складах взорвались тысячи бочек с ромом, и адский «пунш» пробивал себе путь по сожженным улицам к морю...
Тамариски, пышные цветы, юные девушки, нежные детские лица, морщины стариков, думы, заботы, любовь, распри, богатство, бедность и даже бюллетени, на которых обреченный город записывал свою смехотворную волю,– от всего этого не осталось и следа.
После полудня, когда вулкан, все еще злобно рыча, начал понемногу утихать, матросы крейсера «Сюшэ», рискнувшие проникнуть в улицы, где продолжали гореть развалины домов, откопали из-под пепла только трех обожженных человек, но двое из них умерли тут же, а третий немного позже. Все остальные обуглились, «испеклись», как сказал один свидетель. Три дня спустя один старый негр, посаженный за какую-то провинность в тюремный подвал, своими неистовыми криками привлек внимание еще рывшихся на пожарище матросов, и таким образом все же нашелся один в плоти и крови человек, который мог воочию подтвердить: да, Сен-Пьер действительно существовал.
Сен-Пьер – это город, где жители погибли все до одного, а между тем многие из них могли бы быть живыми и сейчас...
Вулканы причиняют много бедствий, но три смертоносные секунды Сен-Пьера после трех недель беззаботности его населения и трех дней панического ужаса останутся навсегда трагической страницей в истории вулканизма. Однако, как и всякая трагедия, она вместе с тем преподала урок, который для человечества должен послужить предупреждением.
Катастрофа, сопровождавшаяся такими необычайными феноменами, должна была также привести к ряду научных выводов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Примерами подобного типа являются извержения Мерапи, Тамборо и Папандайяна на Яве и особенно извержение в 1883 году вулкана Кракатау (на острове того же названия в Зондском архипелаге). Почти весь остров взлетел в воздух, а грандиозная туча вулканической пыли, поднявшаяся до стратосферы, несколько месяцев плавала вокруг земного шара, причем первый круг был ею завершен за 13 дней.
Весть об этой катастрофе взволновала весь мир. Меньше чем через 20 лет бедствие на Мартинике и полное уничтожение города Сен-Пьера вызвали еще большее смятение.
Страшная и странная история извержения вулкана Мон-Пеле служит яркой иллюстрацией человеческого доверия.
На протяжении полустолетия маленький антильский Норт спокойно процветал у подножия Мон-Пеле. Люди мало обращали внимания на облачко дыма, появлявшееся иногда над вершиной горы. Воспоминание об извержении 1851 года, к тому же не очень сильном, почти стерлось из памяти жителей.
Все привыкли к вулкану, так эффектно прочеркивавшему горизонт; иногда по воскресеньям на гору отправлялись экскурсии, завершавшиеся пикником на краю кратера (до него было всего 8 километров пути по зеленым травянистым склонам). Таково было отношение населения Сен-Пьера к вулкану. А жителей было 30 тысяч человек.
В середине апреля 1902 года стали замечать, что вершина горы сильно курится, но это никого особенно не удивило. Облако дыма сгущалось и темнело. По временам из него с силой вырывались густые клубы, а молодежь, привлеченная интересным зрелищем, рассказывала, что на верхних склонах были слышны глухие подземные раскаты.
Вскоре увеселительные прогулки прекратились, потому что тучи тонкого пепла не позволяли находиться вблизи кальдеры. Раскаты стали усиливаться, столб дыма увеличивался и становился все чернее. Начали поговаривать о 1851 годе... Но тогда сам город не подвергался опасности.
Животные первыми стали проявлять беспокойство. Змеи уползали из расселин в старой лаве, наводнили поля и приблизились к городу; перелетные птицы далеко облетали вулкан. Некоторые странные явления начали пугать моряков: появление во время штиля глубинных волн, внезапное потепление воды...
Пепел падал все гуще и гуще на пашни и селения и наконец посыпался на город, а дымовая завеса поднималась все выше к тропическому небу, разрывавшемуся от сполохов внезапных гроз.
5 мая поток горячей грязи, вероятно возникший от смешения лавы и пепла с водой маленького озера в кратере, спустился со склонов и залил сахарную ферму, порубив 24 человека. Беженцы заполнили Сен-Пьер, началась паника. Положение становилось серьезным. Что предпримут власти? Но власти были больше всего озабочены предстоящими выборами. Нельзя было допустить, чтобы хоть один избиратель покинул город до дня выборов!
Развесили успокаивающие объявления, якобы основанные на мнении «научной комиссии», и распространили прокламации, призывавшие к спокойствию. Генерал-губернатор Муте «не щадя себя» нарочно прибыл с женой из Фор-де-Франса, чтобы ободрить напуганных. В результате, несмотря на несмолкавший рев и с каждым днем растущую тучу, несмотря на непрекращавшийся сплошной дождь пепла, сыпавшегося на город, лишь очень немногие решились бежать. Город, охваченный избирательной лихорадкой, доживал свои последние дни.
Между тем кратер начал выбрасывать раскаленную лаву, а пепел, выносившийся в количестве тысяч кубических метров в секунду, образовал скрывший солнце черный свод. Город окутался сумраком; рокот становился оглушительным, и к нему начали примешиваться взрывы. В течение трех дней тревога нарастала, обезумевшие от страха люди выбегали на улицы, прятались в подвалы, набивались в церкви. Затем некоторое относительное успокоение вулкана опять оживило интерес к выборам. «Ну вот, извержение пошло на убыль, будет как в 1851-м»,– говорили горожане, собиравшиеся кучками перед расклеенными объявлениями.
Кое-кто все же уехал: одни в экипажах, другие морем в Фор-де-Франс и на Гваделупу: в гавань еще заходили суда...
В 8 километрах от города огромный черный столб дыма поднимался все выше, его непрерывно бороздили молнии. Проливные дожди заливали город. В ночь с 7 на 8 мая извержение опять усилилось, и в городе возникла неудержимая паника. С зарей 30 тысяч человек – мужчины, женщины, дети (черные и белые) – бросились к морю как единственному выходу, запрудив набережные и пристани. Но многие ли сумели найти место на 20 стоявших на рейде судах?
Теперь гора, возвышаясь над охваченной ужасом метущейся толпой, дышала пламенем, шум стал оглушительным. Около 8 часов силы Земли на миг притаились, словно для того, чтобы дать всем этим людям подумать о смерти. Потом раздался удар, подобный залпу тысячи орудий. Из кратера взлетела раскаленная туча и огненной стеной с невероятной быстротой понеслась по склонам в сторону города, 30 тысяч человек, собравшихся на берегу моря, видели, как огненная стена двигалась, вернее, летела на них. За три секунды она достигла пригородных вилл и садов форта. Еще секунда – и... Сен-Пьер исчез в раскаленной туче. Сжатый воздух, который лавина толкала перед собой, разом сбросил в море всю скопившуюся на берегу и пораженную ужасом людскую массу. Через мгновение вода в гавани закипела; в грандиозном облаке пара суда опрокидывались, тонули или пылали, как факелы.
Между тем на складах взорвались тысячи бочек с ромом, и адский «пунш» пробивал себе путь по сожженным улицам к морю...
Тамариски, пышные цветы, юные девушки, нежные детские лица, морщины стариков, думы, заботы, любовь, распри, богатство, бедность и даже бюллетени, на которых обреченный город записывал свою смехотворную волю,– от всего этого не осталось и следа.
После полудня, когда вулкан, все еще злобно рыча, начал понемногу утихать, матросы крейсера «Сюшэ», рискнувшие проникнуть в улицы, где продолжали гореть развалины домов, откопали из-под пепла только трех обожженных человек, но двое из них умерли тут же, а третий немного позже. Все остальные обуглились, «испеклись», как сказал один свидетель. Три дня спустя один старый негр, посаженный за какую-то провинность в тюремный подвал, своими неистовыми криками привлек внимание еще рывшихся на пожарище матросов, и таким образом все же нашелся один в плоти и крови человек, который мог воочию подтвердить: да, Сен-Пьер действительно существовал.
Сен-Пьер – это город, где жители погибли все до одного, а между тем многие из них могли бы быть живыми и сейчас...
Вулканы причиняют много бедствий, но три смертоносные секунды Сен-Пьера после трех недель беззаботности его населения и трех дней панического ужаса останутся навсегда трагической страницей в истории вулканизма. Однако, как и всякая трагедия, она вместе с тем преподала урок, который для человечества должен послужить предупреждением.
Катастрофа, сопровождавшаяся такими необычайными феноменами, должна была также привести к ряду научных выводов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34