6. Сознание Смерти как «другое» - мифологический постулат; думание о себе как о другом
Сознание Смерти, однако, не является только свидетельством чьего-то конца «как личности», но может быть представлено как нечто, к чему сведена или сводима сама личностность. То есть личность как одно сознание может быть сведена к другому или к Сознанию Смерти путем следующей мифологической картины: когда другое сознание высвечивает какую-либо точку в пространстве или момент во времени [там, где оно видит одушевленное существо], то оно делает эту выделенную точку личностью. Если пропустить выражение «там, где оно видит одушевленное существо», - перед нами мифологический постулат. Мифология здесь - способ думания (например, мой собственный) о вещах, которые я уже выделил как «мифологические», используя элементарную герменевтическую процедуру. Даже если, предлагая этот постулат, я считаю возможным подвергнуть его, в свою очередь, дальнейшему герменевтическому осмыслению, и, следовательно, обратить его как свой способ думания в другую «выделенную вещь», то есть в «собственно мифологию» - мое сознание останется тем же. Собственно, это и делает все попытки сознательно превращать себя (то есть свое мышление) в объект мифологического исследования столь двойственными с мифологической точки зрения: чтобы кому-нибудь помыслить себя как другого (как «личность» или как «умершего»), нужна не дополнительная рефлексивная операция, а другое сознание. Это может рассматриваться здесь как второй, «мета-мифологический» постулат.
7. Кришна и Вишну как трансцендентное сознание
Именно к идее Сознания Смерти как другого сознания и сводится по существу мифологический феномен, когда некто (или нечто) выступает как сознание другого. Так, в IV Кришна (который есть сознание вселенной по определению) выступает как другое сознание Арджуны, а в VII Вишну - как другое сознание Индры и т. д. С точки зрения внешнего наблюдателя, другое сознание будет трансцендентным, то есть не относится к сфере восприятия (или, в некоторых случаях, к «вселенной») тех, чьим сознанием (или личностностью) оно оказывается. В этом смысле Индра не был трансцендентным по отношению к Вишвакарману; Царь Богов был - если использовать метафору Роджера Ширмана - разумом Вишвакармана, а не его другим сознанием. Кришна был другим сознанием Арджуны, хотя Арджуна этого не понимал, пока Кришна не раскрыл ему себя как Вселенную. А когда пришло понимание, Арджуна произнес:
«Если, считая тебя за друга, я слишком дерзновенно восклицал:
«Эй, Ядава, Кришна, иди сюда, дружище!»
Не зная об этом твоем величии…
Если случайно я не почтил тебя - просто по легкомыслию -
При прогулке, при лежании, при сидении, при вкушении пищи…
Прости мне это, о Неизмеримый!»
8. Две дихотомии - «личность/одушевленное существо» и «Самость (атман)/тело» как составные части идеи Смерти; Смерть как сложный феномен
Композиция Смерти в III, IV и VII характеризуется двумя дихотомиями: «личность/одушевленное существо» и «Самость (атман)/тело». В предыдущих двух параграфах личность рассматривалась вне противопоставления одушевленному существу и, как идея, сводилась к Смерти - Времени - Сознанию, утрачивая тем самым все присущие или приписанные ей психологические характеристики. Чтобы понять Самость и тело как две отдельные вещи, мы должны отбросить предположение о том, что они действительно изначально разделяются как две отличные друг от друга или противопоставленные друг другу идеи. Я подозреваю - и это подтверждается огромным количеством разнообразных мифологических сюжетов и ситуаций, - что эти два понятия «душа» и «тело» возникают как отдельные и различные только в процессе размышления (рефлексии) о смерти как об одном сложном феномене. То есть само разделение души и тела вторично, оно происходит от знания смерти как отделения души от тела (а не наоборот).
9. Наблюдатель «внутри» темы смерти; атман как вечный наблюдатель; Кришна в IV превосходит атман как Атман Вселенной
Но здесь, думая о смерти в смысле Смерти, то есть Смерти - Времени - Сознания, мы сталкиваемся с неизбежным мета-мифологическим парадоксом, а именно: как Смерть Вселенной на космическом уровне, так и Смерть Личности на микрокосмическом уровне совершенно невозможна при отсутствии внешнего наблюдателя. Внешний наблюдатель входит как один из элементов в структуру сознания «Смерть - Время - Сознание», поскольку она уже известна ему или пред-существовала в его сознании до начала нормального времени и будет известна ему по завершении нормального времени.
Одно дело - Самости (или души), существующие в безначальной вселенной и меняющие свои тела (как сношенные одежды или старые гнезда), проходя снова и снова через смерть как превращение, и другое дело - именованные личности, исчезающие в конце временного цикла раз и навсегда, бесследно в бездонной глотке Кришны. В первом случае - это Самость (атман), внешний наблюдатель (или свидетель, чакшин) своего тела и мира, - знает, что «Я - не (мое) тело и Я - не (мой) разум», а во втором - это трансцендентный Кришна, который, превосходя даже свою Ужасающую Космическую Форму Вишварупа, говорит: «Прежде того как прошлое начало быть, я повелел, чтобы эти [люди], названные такто и так-то, были поглощены Мной [как Смертью-Временем] через столько-то дней [их, „нормального“, времени]!» Таким образом, в первом случае Самость устанавливает различие не только между собой и тем, что не есть она, то есть телом и разумом, но и между самими телом и разумом в настоящий момент смерти одушествленного существа; тогда как во втором случае Самость Вселенной в момент Вселенского Распада и, так сказать, начиная с бесконечного будущего после-времени, устанавливает сущностные, невидимые человеческими или божественными глазами различия между бессмертной Самостью и личностью, которая была именована в «преждевремени» как человек, долженствующий умереть прежде конца этого времени - времени своей жизни или вообще времени.
10. «Наблюдатель» как структура мифологического сознания
Внешний наблюдатель, внутри темы Смерти, в наших индийских фрагментах делает возможной феноменологическую редукцию «одного как нескольких» [то есть как «тела и Души» (или Самости), или как «одушевленного существа и личности», или как «тела, речи и разума» (в буддизме), или как «имени» (сознательного) и формы (тела?)] - к смерти только потому, что сам он, если можно так выразиться, есть мысль об «одном в нескольких». Благодаря чему все его изменения и превращения являются ничем иным, как временными проявлениями того, что в нем существует не-временно, вне-временно и синхронно; именно эти проявления со-существуют друг с другом внутри одной неизменной структуры сознания, называемой «смертью». Мифология смерти - лишь частный случай проявления этой структуры в событиях сюжета и в различных знаниях его действующих лиц.
11. Мифология внешнего наблюдателя; три случая: сознание, память и бытие
Редукция идеи смерти к внешнему наблюдателю как одному из ее основных элементов не мешает ему иметь свою мифологию и быть, в свою очередь, сложной мифологической структурой сознания; последняя может быть сжато описана следующим образом:
(а) В отношении сознания - внешний наблюдатель может наблюдать вселенную, событие или свое собственное состояние разума, так как он сознает себя и свое наблюдение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61