— Ну дай…
— Да погодите вы! — довольно резко попросила Татьяна, отрывая глаза от бинокля, чтобы видеть всю улицу.
Увидела, как из стоящей возле обочины машины выбрались два парня. И быстро пошли навстречу Сергею. Тот, увидев их, остановился. И оглянулся, словно ища пути отступления.
— Ну? Ну чего они там делают? Целует он ее? Или уже лапает? Если на работе, то, наверное, лапает. На работе некогда антимонии разводить…
Парни приблизились вплотную к Сергею, обступили его и, поводя возле самого его лица пальцами, начали разговор. О чем они говорили, было непонятно. Но Татьяне казалось, что они угрожают. Угрожают ее мужу.
Она быстро переводила бинокль с лица на лицо. С лица мужа на ненавистные ей лица приставших к нему парней. Один из них был ей знаком. Потому что был там, в машине, возле подъезда. Это он стучал пальцем по стеклу часов, назначая встречу. А теперь…
Теперь он попытался схватить Сергея за руку. И даже схватил, потянул на себя. Но Сергей сбросил чужую руку и быстро пошел прочь.
Парни что-то крикнули вдогонку и не спеша пошли к машине. К той, из которой вышли. К своей машине.
Татьяна направила бинокль на номер. И, запоминая, зашептала его.
— Два. Семнадцать…
— Чего? Какие семнадцать? Ей лет семнадцать? Чего они там? Разделись? Или так. Задрамши? На столе?.. Тогда дай мне поглядеть. Ты обещала!
Татьяна, оттолкнув хозяйку, бросилась к двери, на ходу засовывая бинокль в футляр, а футляр в сумку.
— А мне-то! — крикнула вдогонку женщина. — Ты мне хоть скажи, как он ее… Я же тебя пустила!..
Татьяна бежала вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки, рискуя сломать каблуки.
Выскочила из подъезда. Пробежала по двору до арки. Выскочила на улицу, побежала, не обращая внимания на устремленные на нее удивленные взгляды прохожих.
Машина тронулась с места.
«Догнать! Надо их догнать!» — мгновенно решила Татьяна.
Бросилась к ближайшей, стоящей у обочины машине. Рывком распахнула дверцу. Упала на переднее сиденье.
— Поехали! — скомандовала она.
— Что? — удивленно спросил мужчина за рулем. — Куда поехали?
— Туда поехали, — ткнула рукой Татьяна.
— Мне в другую сторону.
— Ну я вас очень прошу, — мгновенно сменила тон Татьяна. И ласково положила свою ладонь на руку водителя на баранке. — Я вас очень прошу. Именно вас.
— Куда поедем? — оживленно спросил водитель, оглядываясь по сторонам.
— Вон за той машиной.
— Зачем за машиной? У меня есть свободная квартира, — многозначительно сказал водитель. И положил горячую, потную руку на колено Татьяны. — Едем сразу туда? Или вначале в ресторан?
Татьяна смотрела на ползущую вверх по колготкам руку. И смотрела на удаляющуюся машину. За которой надо было гнаться. Но уже поздно было гнаться…
Машина скрылась за поворотом.
— Ну так что?
— Что — что?
— Мы едем? Если едем, то надо быстрее. Пока моя жена…
— Руку убери, — жестко сказала Татьяна, глядя на свою ногу. И на мгновенно замершую на ней чужую руку.
— Что? — удивился вдруг изменившемуся тону водитель.
— Руку с моей ноги убери! Если не хочешь, чтобы я тебе лобовое стекло вышибла, — сказала Татьяна, зажав в кулаке пряжку ремня безопасности.
— Ты что? Ты же сама ко мне села! — обалдел водитель, опасливо косясь на прыгающую в руках Татьяны пряжку. — Ты же сама ко мне! А теперь стекло!..
— Я ошиблась. Я думала, это автобус, — сказала Татьяна. — А это не автобус! — И, поправив юбку, вылезла из машины.
— Дура! — крикнул водитель, убирая с сиденья пряжку ремня безопасности. — Сама лезет, сама…
К машине, беспрерывно оглядываясь на удаляющуюся фигуру Татьяны и постепенно замедляя шаг, подошла женщина.
— Ну слава богу! — воскликнул водитель. — Я уж тебя заждался.
— Кто это? — спросила женщина.
— Кто? О чем ты?
— О той бабе, что только что вылезла из машины.
— Ах эта? Это так… Голосовала она.
— Стоящую машину?
— Ну да. Попросила подвезти. Я сказал, что не могу. Что жду…
— А почему она тогда села? Если ты ее везти отказался.
— Она села? Ну да, села… Чтобы… адрес спросить. Ну да, адрес. Куда надо ехать, если бы я поехал. Но я не поехал, а только объяснил, как надо ехать, если ехать…
— А пока объяснял, за коленки ее хватал?
— Я?!
— Ты! Подлец! Зачем, чтобы объяснить, куда ехать, садить в машину?! На минуту нельзя оставить, чтобы ты бабу себе в машину не заманил…
— Что ты говоришь?
— То, что я видела. Собственными глазами! Давай сюда доверенность!
— При чем здесь доверенность?
— При том, чтобы ты в моей машине чужих баб не щупал!
Женщина ловко выхватила из «бардачка» машины документы и сунула их в свою сумочку.
— Отдай доверенность!
— Не отдам!
— Отдай! Меня без нее любой гаишник…
— Все равно не отдам! Пока не скажешь, что это за баба была. Ну?!
— Не знаю. Я ее первый раз видел.
— И сразу посадил в машину? Не ври! Кобель!
— Ну честное слово! Она сама села! Я ее не звал. Я сидел в машине, а она дверцу открыла и…
— Так не бывает! Без приглашения женщины в машину не садятся!
— Я точно говорю! Она сама…
— Молчи, развратник! — крикнула женщина. И, залепив водителю пощечину, вылезла из машины. — Прощай! Совсем прощай!
— А доверенность? — закричал вдогонку водитель.
— Так доедешь! Я если не доедешь, то я заявлю, что ты угнал у меня машину. Казанова на колесах!
— Отдай доверенность! Истеричка!..
Татьяна быстрыми шагами шла к дому. Мимо остановок городского транспорта. Идти было неблизко. Но о троллейбусах и автобусах она забыла. Совсем забыла. Потому что думала о другом. Думала о муже. И об упущенной ею машине. С номером…
Глава 10
В одном из длинных коридоров городской ГАИ стояли, сидели на стульях, тихо разговаривали дожидающиеся решения своей участи недисциплинированные водители.
— Ну что, так и не вернули права?
— Нет, не вернули. Твердят — вы нарушили правила дорожного движения.
— А ты?
— Я им говорю — это не я нарушил, это ваш инспектор нарушил, который вначале взятку взял, а потом права забрал, будучи пьяным в стельку! Он, даже если бы я нарушил, не мог видеть, что я нарушил, потому что на асфальте лицом вниз лежал!
— А они что?
— Они спрашивают — вы уверены, что он был в нетрезвом состоянии? И в этом состоянии вымогал у вас деньги? Я отвечаю — конечно. Они — почему вы так считаете?
Я говорю — потому что он на асфальте лежал. И вместо свистка в жезл свистел. А махал свистком. Когда лежал. А когда деньги взял, сунул их вместо кармана в ширинку.
Тут они мне — это не может служить доказательством вины инспектора дорожного движения.
Я им — как так?
Они — вот так. Мы, говорят, своим инспекторам верим больше, чем водителям! И даже пьяным инспекторам больше, чем трезвым водителям.
Тогда я спрашиваю — а как же мне теперь быть? Как права вернуть?
Очень просто. Идите, говорят, к этому инспектору, который забрал права, пусть он напишет рапорт по поводу того, что в тот день был пьян при исполнении служебных обязанностей и задержал вас незаконно, с целью получения взятки. И пусть бывший с ним напарник подтвердит факт его пьянства и взяточничества. И мы немедленно примем меры к искоренению имеющих место в нашей работе отдельных недостатков.
Я им — да разве он согласится писать против себя?
Конечно, говорят, согласится! Потому что у нас служат высокосознательные, преданные своему делу работники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Да погодите вы! — довольно резко попросила Татьяна, отрывая глаза от бинокля, чтобы видеть всю улицу.
Увидела, как из стоящей возле обочины машины выбрались два парня. И быстро пошли навстречу Сергею. Тот, увидев их, остановился. И оглянулся, словно ища пути отступления.
— Ну? Ну чего они там делают? Целует он ее? Или уже лапает? Если на работе, то, наверное, лапает. На работе некогда антимонии разводить…
Парни приблизились вплотную к Сергею, обступили его и, поводя возле самого его лица пальцами, начали разговор. О чем они говорили, было непонятно. Но Татьяне казалось, что они угрожают. Угрожают ее мужу.
Она быстро переводила бинокль с лица на лицо. С лица мужа на ненавистные ей лица приставших к нему парней. Один из них был ей знаком. Потому что был там, в машине, возле подъезда. Это он стучал пальцем по стеклу часов, назначая встречу. А теперь…
Теперь он попытался схватить Сергея за руку. И даже схватил, потянул на себя. Но Сергей сбросил чужую руку и быстро пошел прочь.
Парни что-то крикнули вдогонку и не спеша пошли к машине. К той, из которой вышли. К своей машине.
Татьяна направила бинокль на номер. И, запоминая, зашептала его.
— Два. Семнадцать…
— Чего? Какие семнадцать? Ей лет семнадцать? Чего они там? Разделись? Или так. Задрамши? На столе?.. Тогда дай мне поглядеть. Ты обещала!
Татьяна, оттолкнув хозяйку, бросилась к двери, на ходу засовывая бинокль в футляр, а футляр в сумку.
— А мне-то! — крикнула вдогонку женщина. — Ты мне хоть скажи, как он ее… Я же тебя пустила!..
Татьяна бежала вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки, рискуя сломать каблуки.
Выскочила из подъезда. Пробежала по двору до арки. Выскочила на улицу, побежала, не обращая внимания на устремленные на нее удивленные взгляды прохожих.
Машина тронулась с места.
«Догнать! Надо их догнать!» — мгновенно решила Татьяна.
Бросилась к ближайшей, стоящей у обочины машине. Рывком распахнула дверцу. Упала на переднее сиденье.
— Поехали! — скомандовала она.
— Что? — удивленно спросил мужчина за рулем. — Куда поехали?
— Туда поехали, — ткнула рукой Татьяна.
— Мне в другую сторону.
— Ну я вас очень прошу, — мгновенно сменила тон Татьяна. И ласково положила свою ладонь на руку водителя на баранке. — Я вас очень прошу. Именно вас.
— Куда поедем? — оживленно спросил водитель, оглядываясь по сторонам.
— Вон за той машиной.
— Зачем за машиной? У меня есть свободная квартира, — многозначительно сказал водитель. И положил горячую, потную руку на колено Татьяны. — Едем сразу туда? Или вначале в ресторан?
Татьяна смотрела на ползущую вверх по колготкам руку. И смотрела на удаляющуюся машину. За которой надо было гнаться. Но уже поздно было гнаться…
Машина скрылась за поворотом.
— Ну так что?
— Что — что?
— Мы едем? Если едем, то надо быстрее. Пока моя жена…
— Руку убери, — жестко сказала Татьяна, глядя на свою ногу. И на мгновенно замершую на ней чужую руку.
— Что? — удивился вдруг изменившемуся тону водитель.
— Руку с моей ноги убери! Если не хочешь, чтобы я тебе лобовое стекло вышибла, — сказала Татьяна, зажав в кулаке пряжку ремня безопасности.
— Ты что? Ты же сама ко мне села! — обалдел водитель, опасливо косясь на прыгающую в руках Татьяны пряжку. — Ты же сама ко мне! А теперь стекло!..
— Я ошиблась. Я думала, это автобус, — сказала Татьяна. — А это не автобус! — И, поправив юбку, вылезла из машины.
— Дура! — крикнул водитель, убирая с сиденья пряжку ремня безопасности. — Сама лезет, сама…
К машине, беспрерывно оглядываясь на удаляющуюся фигуру Татьяны и постепенно замедляя шаг, подошла женщина.
— Ну слава богу! — воскликнул водитель. — Я уж тебя заждался.
— Кто это? — спросила женщина.
— Кто? О чем ты?
— О той бабе, что только что вылезла из машины.
— Ах эта? Это так… Голосовала она.
— Стоящую машину?
— Ну да. Попросила подвезти. Я сказал, что не могу. Что жду…
— А почему она тогда села? Если ты ее везти отказался.
— Она села? Ну да, села… Чтобы… адрес спросить. Ну да, адрес. Куда надо ехать, если бы я поехал. Но я не поехал, а только объяснил, как надо ехать, если ехать…
— А пока объяснял, за коленки ее хватал?
— Я?!
— Ты! Подлец! Зачем, чтобы объяснить, куда ехать, садить в машину?! На минуту нельзя оставить, чтобы ты бабу себе в машину не заманил…
— Что ты говоришь?
— То, что я видела. Собственными глазами! Давай сюда доверенность!
— При чем здесь доверенность?
— При том, чтобы ты в моей машине чужих баб не щупал!
Женщина ловко выхватила из «бардачка» машины документы и сунула их в свою сумочку.
— Отдай доверенность!
— Не отдам!
— Отдай! Меня без нее любой гаишник…
— Все равно не отдам! Пока не скажешь, что это за баба была. Ну?!
— Не знаю. Я ее первый раз видел.
— И сразу посадил в машину? Не ври! Кобель!
— Ну честное слово! Она сама села! Я ее не звал. Я сидел в машине, а она дверцу открыла и…
— Так не бывает! Без приглашения женщины в машину не садятся!
— Я точно говорю! Она сама…
— Молчи, развратник! — крикнула женщина. И, залепив водителю пощечину, вылезла из машины. — Прощай! Совсем прощай!
— А доверенность? — закричал вдогонку водитель.
— Так доедешь! Я если не доедешь, то я заявлю, что ты угнал у меня машину. Казанова на колесах!
— Отдай доверенность! Истеричка!..
Татьяна быстрыми шагами шла к дому. Мимо остановок городского транспорта. Идти было неблизко. Но о троллейбусах и автобусах она забыла. Совсем забыла. Потому что думала о другом. Думала о муже. И об упущенной ею машине. С номером…
Глава 10
В одном из длинных коридоров городской ГАИ стояли, сидели на стульях, тихо разговаривали дожидающиеся решения своей участи недисциплинированные водители.
— Ну что, так и не вернули права?
— Нет, не вернули. Твердят — вы нарушили правила дорожного движения.
— А ты?
— Я им говорю — это не я нарушил, это ваш инспектор нарушил, который вначале взятку взял, а потом права забрал, будучи пьяным в стельку! Он, даже если бы я нарушил, не мог видеть, что я нарушил, потому что на асфальте лицом вниз лежал!
— А они что?
— Они спрашивают — вы уверены, что он был в нетрезвом состоянии? И в этом состоянии вымогал у вас деньги? Я отвечаю — конечно. Они — почему вы так считаете?
Я говорю — потому что он на асфальте лежал. И вместо свистка в жезл свистел. А махал свистком. Когда лежал. А когда деньги взял, сунул их вместо кармана в ширинку.
Тут они мне — это не может служить доказательством вины инспектора дорожного движения.
Я им — как так?
Они — вот так. Мы, говорят, своим инспекторам верим больше, чем водителям! И даже пьяным инспекторам больше, чем трезвым водителям.
Тогда я спрашиваю — а как же мне теперь быть? Как права вернуть?
Очень просто. Идите, говорят, к этому инспектору, который забрал права, пусть он напишет рапорт по поводу того, что в тот день был пьян при исполнении служебных обязанностей и задержал вас незаконно, с целью получения взятки. И пусть бывший с ним напарник подтвердит факт его пьянства и взяточничества. И мы немедленно примем меры к искоренению имеющих место в нашей работе отдельных недостатков.
Я им — да разве он согласится писать против себя?
Конечно, говорят, согласится! Потому что у нас служат высокосознательные, преданные своему делу работники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22