Хорошо все сделано.
Если бы сознание могло отделиться… Это фикс идея сознания – отделиться и жить самостоятельно, вне тела и без всякой психоэнергетики. Почитайте, сколько заумных, мудрых и умных книг написано о мечте сознания. Если бы их авторы понимали, о чем они пишут. О мечте сознания существовать отдельно, потому что все ему мешает. Конечно, мешает. Ведь когда часть целого возомнила себя целым, естественно, все остальное начинает мешать. Когда форма возомнила себя содержанием… то кувшин станет возмущаться, когда в него что-то будут наливать.
В любви к пространству и открывается реальность как таковая. Конечно, с точки зрения мира вещей вы становитесь более уязвимым, более каким-то не таким. Не таким сильным, не таким волевым… И холод, и давление, и тыкать вас начинают. Но если вы укрепились в своем пребывании, тогда решается этот фундаментальный момент – момент радости бытия. Радости оттого, что я есть, что я живой, что я родился.
Если этой радости нет, никаких радостей нет. Есть только «размышлизмы» по поводу радости. Радость – в том факте, что я живой. Если этой радости нет – нет фундамента для здоровой психики. А ее нет, потому что человек между собой и миром ставит умственные конструкции с надеждой, что они обеспечат ему абсолютно гарантированное будущее.
Вот перед человеком лежит прекрасный апельсин. Он может любоваться, нюхать его, разрезать, съесть. Бесконечный источник радости, наслаждения эстетического, сенсорного. Можно еще философски осмыслить, раскрыть его: вот вам огненный цветок, вот вам образ солнца. Да что хотите. Любой поэт может извлечь цикл сонетов. А человек ест апельсин и думает: «Боже, какая ужасная жизнь, что я буду есть завтра?» А ведь «птичка божия не знает ни заботы, ни труда»…
Жизнь в пространственном бытии
Кроме «кайфа», в пространственном бытии есть все, чему положено быть в жизни. Но одно то, что это пространство любви, одна возможность свидетельствовать это – уже прекрасна. Это радость открывания мира заново, радость видеть и слышать без пленок, без интерпретаций, без масляных пятен – сочно, ясно.
Интимные отношения между различными частями воплощенного человека, между его плотью и душой, между душой и духом, между мыслями и эмоциями возникают тогда, когда эти инструменты пропитываются пространством, музыкой пространства. Тогда в них возникает другое ощущение бытия. Другое ощущение тела, другое ощущение психоэнергетики, сознания – другая система отношений. У них появляется общее – жизнь в пространстве.
Напомню вам знаменитую притчу о мастерстве без мастерства. Мастер стрельбы из лука стреляет в глиняные горшки и раскалывает их точно пополам. Мимо идет дзенский монах. Мастер стрельбы из лука над ним подсмеивается: ну что ты, бездельник, тунеядец, попрошайка, ничего не умеешь. «Ты посмотри, как это красиво». И действительно, красиво видеть, как Мастер раскалывает стрелой кувшин. «Хоть бы ты этому научился».
Монах отвечает: «Ты извини, я никогда не пробовал, мне очень трудно, поэтому я встану на край пропасти, – и встает над обрывом так, что пятки висят над пропастью. – Извини, я никогда не стрелял, мне очень трудно, поэтому я закрою глаза».
И стрелой горшочек точно пополам.
Это притча, но и в реальности такие настоящие жизненные возможности открываются человеку, когда он пребывает в пространстве! Какого нового себя и какие потрясающие свои возможности он обнаруживает!
Что делать с реальностью?
Манипуляции с реальностью – вопрос сложный. А интерпретация реальности… Сколько книжек понаписано, еще понапишут – тоже занятие хорошее.
Для человека, который хочет прийти к реальности, необходимо сочетание в нем знания рационального, логического, и знания художественного.
Знать искусство необходимо. Необходимо, если вы хотите пройти духовный путь. Только зная искусство, то есть имея в голове сочетание знания по эзотерической психологии, философии со знанием, чувствованием искусства, – вы можете более или менее адекватно прочитать те тексты, которые вы называете эзотерическими, духовными. Они так сделаны.
Я читал, будто с помощью компьютера выяснили, что какой-то тибетский текст сделан так, что можно читать через одно слово – будет осмысленный, пропуская два слова – будет осмысленный, справа налево – будет осмысленный. У человека, который писал, не было компьютера. Он же воплотил. Он не разрывал мысль и образ, понятие и переживание.
Это и есть тотальность. В тотальности ничего страшного нет. Что вас все время этим пугают?
Я – пространство, он – вещь…
Дело еще в чем? Если бы все люди такими были. А когда ты как бы пространство, а вокруг тебя вещи, а ты знаешь, что они не вещи, – не просто знаешь, ты видишь… Тебе, как всякому нормальному любящему существу (любая сущность – любящее существо), хочется помочь, поделиться. А они говорят: что ты лезешь в мою личную жизнь? Не буди меня!
Вот Ходжа Насреддин сумел. Каким образом?
Если вы вспомните его жизнь, хотя бы в описании Соловьева, – это бесконечные странствия, бесконечные выполнения заданий. Но так хорошо, весело написано, что большинство людей прочитали эту книгу с удовольствием. Причем люди, которые эзотерически подкованы, пропускают, что вообще-то он всю свою жизнь выполнял задания. То дервиш странствующий его попросил, потому что уже бестелесный совсем, то еще кто-то. То падишах попросил его съездить в Индию. Он же все время на работе…
А жена с кучей детей вечно одна. Она их растит, растит. А потом говорят: «Почему у него такая сварливая жена?» Почему у Сократа была сварливая жена? Конечно, будешь сварливой – мужа все время дома нет.
Когда читаете такие книжки, нужно быть очень внимательными. Поразительный пример – «Таис Афинская» Ефремова, которую невнимательные люди считают развлекательным чтением, а ведь в ней содержится уникальная информация об эзотерических женских учениях. Есть масса прекрасных знаний, замаскированных занятными текстами. Но люди очень невнимательны.
А почему? Потому что этого не хочется. Хочется чего-то легкого, красивого. Но как говорил К. С. Станиславский: «Чтобы достичь в чем-то хотя бы относительного совершенства, нужно трудное сделать привычным, привычное легким, легкое красивым».
Вместо того чтобы привлечь к себе любовь пространства, мы все время с ним воюем. Потому что оно большое, а мы маленькие. Нет, мы такие большие, что вам даже не снилось. Каждый из нас – это событие. А вообще в реальности что реального есть? Пространство, событие, время. И каждый человек – событие, если он есть. А если его нет, то это другая история. То, что называется – не востребовано. Получили, но хозяин так и не востребовал.
Пространство, знание, смерть
Шекспир устами героя сказал: «Весь мир – театр…» С точки зрения мира вещей – это ужасные слова. Я уже говорил, что жизнь – это не театр. А когда жизнь делают театром, получается насилие над людьми. Но если посмотреть на это с точки зрения пространственного бытия, тогда весь мир вещей – это театр.
Знание – это смерть. Есть люди смерти, а есть люди жизни.
Люди смерти боготворят знание (то, что мы привыкли называть знанием) потому, что это все упаковано. Это уже даже не знание – это вещь под названием «знание». Соберите все библиотеки мира… Это всего лишь вещи, и надо уметь ими пользоваться, а не боготворить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Если бы сознание могло отделиться… Это фикс идея сознания – отделиться и жить самостоятельно, вне тела и без всякой психоэнергетики. Почитайте, сколько заумных, мудрых и умных книг написано о мечте сознания. Если бы их авторы понимали, о чем они пишут. О мечте сознания существовать отдельно, потому что все ему мешает. Конечно, мешает. Ведь когда часть целого возомнила себя целым, естественно, все остальное начинает мешать. Когда форма возомнила себя содержанием… то кувшин станет возмущаться, когда в него что-то будут наливать.
В любви к пространству и открывается реальность как таковая. Конечно, с точки зрения мира вещей вы становитесь более уязвимым, более каким-то не таким. Не таким сильным, не таким волевым… И холод, и давление, и тыкать вас начинают. Но если вы укрепились в своем пребывании, тогда решается этот фундаментальный момент – момент радости бытия. Радости оттого, что я есть, что я живой, что я родился.
Если этой радости нет, никаких радостей нет. Есть только «размышлизмы» по поводу радости. Радость – в том факте, что я живой. Если этой радости нет – нет фундамента для здоровой психики. А ее нет, потому что человек между собой и миром ставит умственные конструкции с надеждой, что они обеспечат ему абсолютно гарантированное будущее.
Вот перед человеком лежит прекрасный апельсин. Он может любоваться, нюхать его, разрезать, съесть. Бесконечный источник радости, наслаждения эстетического, сенсорного. Можно еще философски осмыслить, раскрыть его: вот вам огненный цветок, вот вам образ солнца. Да что хотите. Любой поэт может извлечь цикл сонетов. А человек ест апельсин и думает: «Боже, какая ужасная жизнь, что я буду есть завтра?» А ведь «птичка божия не знает ни заботы, ни труда»…
Жизнь в пространственном бытии
Кроме «кайфа», в пространственном бытии есть все, чему положено быть в жизни. Но одно то, что это пространство любви, одна возможность свидетельствовать это – уже прекрасна. Это радость открывания мира заново, радость видеть и слышать без пленок, без интерпретаций, без масляных пятен – сочно, ясно.
Интимные отношения между различными частями воплощенного человека, между его плотью и душой, между душой и духом, между мыслями и эмоциями возникают тогда, когда эти инструменты пропитываются пространством, музыкой пространства. Тогда в них возникает другое ощущение бытия. Другое ощущение тела, другое ощущение психоэнергетики, сознания – другая система отношений. У них появляется общее – жизнь в пространстве.
Напомню вам знаменитую притчу о мастерстве без мастерства. Мастер стрельбы из лука стреляет в глиняные горшки и раскалывает их точно пополам. Мимо идет дзенский монах. Мастер стрельбы из лука над ним подсмеивается: ну что ты, бездельник, тунеядец, попрошайка, ничего не умеешь. «Ты посмотри, как это красиво». И действительно, красиво видеть, как Мастер раскалывает стрелой кувшин. «Хоть бы ты этому научился».
Монах отвечает: «Ты извини, я никогда не пробовал, мне очень трудно, поэтому я встану на край пропасти, – и встает над обрывом так, что пятки висят над пропастью. – Извини, я никогда не стрелял, мне очень трудно, поэтому я закрою глаза».
И стрелой горшочек точно пополам.
Это притча, но и в реальности такие настоящие жизненные возможности открываются человеку, когда он пребывает в пространстве! Какого нового себя и какие потрясающие свои возможности он обнаруживает!
Что делать с реальностью?
Манипуляции с реальностью – вопрос сложный. А интерпретация реальности… Сколько книжек понаписано, еще понапишут – тоже занятие хорошее.
Для человека, который хочет прийти к реальности, необходимо сочетание в нем знания рационального, логического, и знания художественного.
Знать искусство необходимо. Необходимо, если вы хотите пройти духовный путь. Только зная искусство, то есть имея в голове сочетание знания по эзотерической психологии, философии со знанием, чувствованием искусства, – вы можете более или менее адекватно прочитать те тексты, которые вы называете эзотерическими, духовными. Они так сделаны.
Я читал, будто с помощью компьютера выяснили, что какой-то тибетский текст сделан так, что можно читать через одно слово – будет осмысленный, пропуская два слова – будет осмысленный, справа налево – будет осмысленный. У человека, который писал, не было компьютера. Он же воплотил. Он не разрывал мысль и образ, понятие и переживание.
Это и есть тотальность. В тотальности ничего страшного нет. Что вас все время этим пугают?
Я – пространство, он – вещь…
Дело еще в чем? Если бы все люди такими были. А когда ты как бы пространство, а вокруг тебя вещи, а ты знаешь, что они не вещи, – не просто знаешь, ты видишь… Тебе, как всякому нормальному любящему существу (любая сущность – любящее существо), хочется помочь, поделиться. А они говорят: что ты лезешь в мою личную жизнь? Не буди меня!
Вот Ходжа Насреддин сумел. Каким образом?
Если вы вспомните его жизнь, хотя бы в описании Соловьева, – это бесконечные странствия, бесконечные выполнения заданий. Но так хорошо, весело написано, что большинство людей прочитали эту книгу с удовольствием. Причем люди, которые эзотерически подкованы, пропускают, что вообще-то он всю свою жизнь выполнял задания. То дервиш странствующий его попросил, потому что уже бестелесный совсем, то еще кто-то. То падишах попросил его съездить в Индию. Он же все время на работе…
А жена с кучей детей вечно одна. Она их растит, растит. А потом говорят: «Почему у него такая сварливая жена?» Почему у Сократа была сварливая жена? Конечно, будешь сварливой – мужа все время дома нет.
Когда читаете такие книжки, нужно быть очень внимательными. Поразительный пример – «Таис Афинская» Ефремова, которую невнимательные люди считают развлекательным чтением, а ведь в ней содержится уникальная информация об эзотерических женских учениях. Есть масса прекрасных знаний, замаскированных занятными текстами. Но люди очень невнимательны.
А почему? Потому что этого не хочется. Хочется чего-то легкого, красивого. Но как говорил К. С. Станиславский: «Чтобы достичь в чем-то хотя бы относительного совершенства, нужно трудное сделать привычным, привычное легким, легкое красивым».
Вместо того чтобы привлечь к себе любовь пространства, мы все время с ним воюем. Потому что оно большое, а мы маленькие. Нет, мы такие большие, что вам даже не снилось. Каждый из нас – это событие. А вообще в реальности что реального есть? Пространство, событие, время. И каждый человек – событие, если он есть. А если его нет, то это другая история. То, что называется – не востребовано. Получили, но хозяин так и не востребовал.
Пространство, знание, смерть
Шекспир устами героя сказал: «Весь мир – театр…» С точки зрения мира вещей – это ужасные слова. Я уже говорил, что жизнь – это не театр. А когда жизнь делают театром, получается насилие над людьми. Но если посмотреть на это с точки зрения пространственного бытия, тогда весь мир вещей – это театр.
Знание – это смерть. Есть люди смерти, а есть люди жизни.
Люди смерти боготворят знание (то, что мы привыкли называть знанием) потому, что это все упаковано. Это уже даже не знание – это вещь под названием «знание». Соберите все библиотеки мира… Это всего лишь вещи, и надо уметь ими пользоваться, а не боготворить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60