— Почитаешь ли ты отца твоего и матерь твою?
— Да! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Четыре! — провозгласил Бобби Дентон. — Почитаешь ли ты день субботний и отдыхаешь ли ты от трудов?
— Да! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Три! — провозгласил Бобби Дентон. — Поминаешь ли ты имя Господа твоего всуе?
— Нет! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Два! — провозгласил Бобби Дентон. — Сотворил ли ты себе кумиров?
— Нет! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Один! — провозгласил Бобби Дентон. — Почитаешь ли ты иных богов, кроме Господа истинного?
— Нет! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Пуск! — во весь голос радостно возгласил Бобби Дентон. — Мы летим к тебе, Рай! Стартуйте, дети мои и аминь!
— Что ж, — пробормотал Малаки Констант, сидя в похожей на трубу комнатушке под лестницей в Ньюпорте, — похоже, что гонец в конце концов понадобился.
— Это вы о чем? — спросил Румфорд.
— Мое имя — оно означает «надежный гонец», — сказал Констант. — Какое будет послание?
— Извините, — сказал Румфорд. — Я ничего не знаю ни о каком послании. — Он насмешливо наклонил голову набок. — А вам что, ктонибудь говорил о послании?
Констант протянул к нему руки ладонями вверх.
— То есть как — зачем же мне тогда мучиться, добираться до этого Тритона?
— До Титана, — поправил его Румфорд.
— Титан, Тритон, — сказал Констант. — За каким бесом я потащусь в такую даль?
«Бес» было жалкое, девчонское, бойскаутовское слово, непривычное для Константа И он сразу понял, почему оно напросилось ему на язык. «Бес!»— так говорили космонавты в телевизионных сериях, когда метеорит сшибал у них панель управления или когда навигатор оказывался космическим пиратом с планеты Циркон. Он встал.
— За каким чертом я туда потащусь?
— Так надо — даю вам слово.
Констант подошел к окну, постепенно обретая прежнюю силу и самоуверенность.
— Я вам прямо говорю, — сказал он. — Я отказываюсь.
— Очень жаль, — сказал Румфорд.
— Я должен что-то сделать для вас, когда попаду туда?
— Нет, — сказал Румфорд
— Тогда почему это вам «очень жаль»? — спросил Констант. — Вамто какое дело?
— Никакого, — сказал Румфорд — Это мне вас жаль.
Вы многое потеряете.
— Например? — сказал Констант.
— Скажем — самый приятный климат во всей Вселенной, для начала, — сказал Румфорд.
— Климат? — презрительно бросил Констант. — У меня дома в Голливуде, в Кашмирской долине, в Акапулько, в Манитобе, на Таити, в Париже, на Бермудских островах, в Риме, Нью-Иорке и Кейптауне, и я еще должен куда-то лететь в поисках более приятного климата?
— На Титане не только приятнейший климат, — сказал Румфорд. — Женщины, например, — самые прекрасные существа в космосе между Солнцем и Бетельгейзе.
Констант рассмеялся горьким смехом.
— Женщины! — сказал он. — Похоже, вы думаете, что мне здесь никак не добиться любви красивых женщин? — то я истосковался по любви и единственное, что мне осталось, — это забраться в ракету и вылететь на одну из лун Сатурна? Вы что, шутите? У меня были такие красавицы, что любой мужик в космосе между Солнцем и Бетелыейзе плюхнется на пол и разревется, если такая скажет ему «здрасьте!».
Он вытащил бумажник и вытянул из него фотографию своей последней любовницы. Спорить было не о чем — девушка на фотографин была сногсшибательно хороша. Это была «мисс Панамский канал» а в соревновании на звание «мисс Вселенная» она заняла второе место хотя была в сто раз красивее победительницы. Просто ее красота перепугала судей.
Констант протянул фотографию Румфорду.
— Есть такие красотки там, на Титане? — сказал он Румфорд внимательно рассмотрел фотографию, отдал ее обратно.
— Нет, — сказал он — На Титане ничего подобного нет
— 0-кей, — сказал Констант, снова чувствуя себя полновластным хозяином своей судьбы, — климат красивые женщины — что там еще?
— Больше ничего, — миролюбиво сказал Румфорд. Он пожал плечами — Произведения искусства, если вы интересуетесь искусством.
— У меня самая большая коллекция произведений искусства в мире, — сказал Констант.
Свою прославленную коллекцию произведепий искусства Констант получил в наследство. Коллекцию собрал его отец — точнее, агенты его отца. Она была разбросана по музеям всего мира, но на каждом экспонате было отмечено, что он принадлежит Коллекции Константа. Эта коллекция была приобретена и распределена таким образом по совету Управляющего внешними сношениями концерна «Магнум Опус», который был создан с единственной целью — заниматься делами Константов.
Коллекция должна была доказать, какими щедрыми и великодушными могут быть миллиардеры. Кстати, коллекция оказалась также колоссально выгодным способом помещения денег.
— Значит, об искусстве говорить нечего, — сказал Румфорд.
Констант уже собирался положить фотографию «мисс Панамский канал» обратно в бумажник, как вдруг почувствовал на ощупь, что у него в руках не одна фотография, а две. Он подумал, что это фото предшественницы «мисс Панамский канал», и решил, что ее тоже можно показать Румфорду — пусть посмотрит, какую потрясную красотку — первый сорт! — он взял да и выставил за дверь.
— А вот тут еще одна, — сказал Констант, протягивая вторую фотографию Румфорду.
Румфорд пальцем не пошевельнул. Он даже не взглянул на нее. Он посмотрел прямо в глаза Константу и лукаво усмехнулся.
Констант взглянул на фотографию, к которой так пренебрежительно отнеслись. Он увидел, что это вовсе не портрет предшественницы «мисс Панамский канал». Эту фотографию Румфорд ему подсунул. Фотография была необыкновенная, хотя глянцевая и с белыми краями.
В белой рамке открывалась мерцающая глубина. Казалось, что это прямоугольное стеклянное окно, за которым лежит прозрачный, неглубокий залив с коралловым дном. На дне этого как бы кораллового залива были три женщины — белая, золотая, темнокожая. Они глядели вверх, на Константа, моля его сойти к ним и одарить их своей любовью, сделать их совершенными.
Их красота затмевала красоту «мисс Панамский канал», как сияние Солнца — мерцание светлячка.
Констант снова опустился в кресло. Ему пришлось отвести глаза от этой красоты, чтобы не заплакать.
— Если хотите, можете оставить картинку себе, — сказал Румфорд. — Она как раз по размеру бумажника. Констант не знал, что сказать.
— Моя жена будет с вами, когда вы попадете на Титан, — сказал Румфорд, — но она не помешает, если вам захочется порезвиться с этими юными леди. Ваш сын тоже будет с вами, но проявит такую же терпимость, как Беатриса.
— Сын? — повторил Констант. Никакого сына у него не было.
— Да — славный мальчик, по имени Хроно, — сказал Румфорд.
— Хроно? — повторил Констант.
— Имя марсианское, — сказал Румфорд. — Он родится на Марсе, от вас и Беатрисы.
— Беатрисы? — повторил Констант.
— Это моя жена, — сказал Румфорд. Он сделался совсем прозрачным. И голос у него начинал дребезжать как в дешевом транзисторном приемнике.
— Все на свете летает туда-сюда, мой мальчик, — сказал он. — Одни несут послания, другие — нет. Настоящий хаос, это точно, потому что Вселенная только рождается. Великое становление — вот что производит свет, теплоту и движение и бросает вас то туда, то сюда.
— Пророчества, пророчества, пророчества, — задумчиво протянул Румфорд. — Не позабыл ли я чею-нибудь сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
— Да! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Четыре! — провозгласил Бобби Дентон. — Почитаешь ли ты день субботний и отдыхаешь ли ты от трудов?
— Да! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Три! — провозгласил Бобби Дентон. — Поминаешь ли ты имя Господа твоего всуе?
— Нет! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Два! — провозгласил Бобби Дентон. — Сотворил ли ты себе кумиров?
— Нет! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Один! — провозгласил Бобби Дентон. — Почитаешь ли ты иных богов, кроме Господа истинного?
— Нет! — крикнули Крестоносцы Любви.
— Пуск! — во весь голос радостно возгласил Бобби Дентон. — Мы летим к тебе, Рай! Стартуйте, дети мои и аминь!
— Что ж, — пробормотал Малаки Констант, сидя в похожей на трубу комнатушке под лестницей в Ньюпорте, — похоже, что гонец в конце концов понадобился.
— Это вы о чем? — спросил Румфорд.
— Мое имя — оно означает «надежный гонец», — сказал Констант. — Какое будет послание?
— Извините, — сказал Румфорд. — Я ничего не знаю ни о каком послании. — Он насмешливо наклонил голову набок. — А вам что, ктонибудь говорил о послании?
Констант протянул к нему руки ладонями вверх.
— То есть как — зачем же мне тогда мучиться, добираться до этого Тритона?
— До Титана, — поправил его Румфорд.
— Титан, Тритон, — сказал Констант. — За каким бесом я потащусь в такую даль?
«Бес» было жалкое, девчонское, бойскаутовское слово, непривычное для Константа И он сразу понял, почему оно напросилось ему на язык. «Бес!»— так говорили космонавты в телевизионных сериях, когда метеорит сшибал у них панель управления или когда навигатор оказывался космическим пиратом с планеты Циркон. Он встал.
— За каким чертом я туда потащусь?
— Так надо — даю вам слово.
Констант подошел к окну, постепенно обретая прежнюю силу и самоуверенность.
— Я вам прямо говорю, — сказал он. — Я отказываюсь.
— Очень жаль, — сказал Румфорд.
— Я должен что-то сделать для вас, когда попаду туда?
— Нет, — сказал Румфорд
— Тогда почему это вам «очень жаль»? — спросил Констант. — Вамто какое дело?
— Никакого, — сказал Румфорд — Это мне вас жаль.
Вы многое потеряете.
— Например? — сказал Констант.
— Скажем — самый приятный климат во всей Вселенной, для начала, — сказал Румфорд.
— Климат? — презрительно бросил Констант. — У меня дома в Голливуде, в Кашмирской долине, в Акапулько, в Манитобе, на Таити, в Париже, на Бермудских островах, в Риме, Нью-Иорке и Кейптауне, и я еще должен куда-то лететь в поисках более приятного климата?
— На Титане не только приятнейший климат, — сказал Румфорд. — Женщины, например, — самые прекрасные существа в космосе между Солнцем и Бетельгейзе.
Констант рассмеялся горьким смехом.
— Женщины! — сказал он. — Похоже, вы думаете, что мне здесь никак не добиться любви красивых женщин? — то я истосковался по любви и единственное, что мне осталось, — это забраться в ракету и вылететь на одну из лун Сатурна? Вы что, шутите? У меня были такие красавицы, что любой мужик в космосе между Солнцем и Бетелыейзе плюхнется на пол и разревется, если такая скажет ему «здрасьте!».
Он вытащил бумажник и вытянул из него фотографию своей последней любовницы. Спорить было не о чем — девушка на фотографин была сногсшибательно хороша. Это была «мисс Панамский канал» а в соревновании на звание «мисс Вселенная» она заняла второе место хотя была в сто раз красивее победительницы. Просто ее красота перепугала судей.
Констант протянул фотографию Румфорду.
— Есть такие красотки там, на Титане? — сказал он Румфорд внимательно рассмотрел фотографию, отдал ее обратно.
— Нет, — сказал он — На Титане ничего подобного нет
— 0-кей, — сказал Констант, снова чувствуя себя полновластным хозяином своей судьбы, — климат красивые женщины — что там еще?
— Больше ничего, — миролюбиво сказал Румфорд. Он пожал плечами — Произведения искусства, если вы интересуетесь искусством.
— У меня самая большая коллекция произведений искусства в мире, — сказал Констант.
Свою прославленную коллекцию произведепий искусства Констант получил в наследство. Коллекцию собрал его отец — точнее, агенты его отца. Она была разбросана по музеям всего мира, но на каждом экспонате было отмечено, что он принадлежит Коллекции Константа. Эта коллекция была приобретена и распределена таким образом по совету Управляющего внешними сношениями концерна «Магнум Опус», который был создан с единственной целью — заниматься делами Константов.
Коллекция должна была доказать, какими щедрыми и великодушными могут быть миллиардеры. Кстати, коллекция оказалась также колоссально выгодным способом помещения денег.
— Значит, об искусстве говорить нечего, — сказал Румфорд.
Констант уже собирался положить фотографию «мисс Панамский канал» обратно в бумажник, как вдруг почувствовал на ощупь, что у него в руках не одна фотография, а две. Он подумал, что это фото предшественницы «мисс Панамский канал», и решил, что ее тоже можно показать Румфорду — пусть посмотрит, какую потрясную красотку — первый сорт! — он взял да и выставил за дверь.
— А вот тут еще одна, — сказал Констант, протягивая вторую фотографию Румфорду.
Румфорд пальцем не пошевельнул. Он даже не взглянул на нее. Он посмотрел прямо в глаза Константу и лукаво усмехнулся.
Констант взглянул на фотографию, к которой так пренебрежительно отнеслись. Он увидел, что это вовсе не портрет предшественницы «мисс Панамский канал». Эту фотографию Румфорд ему подсунул. Фотография была необыкновенная, хотя глянцевая и с белыми краями.
В белой рамке открывалась мерцающая глубина. Казалось, что это прямоугольное стеклянное окно, за которым лежит прозрачный, неглубокий залив с коралловым дном. На дне этого как бы кораллового залива были три женщины — белая, золотая, темнокожая. Они глядели вверх, на Константа, моля его сойти к ним и одарить их своей любовью, сделать их совершенными.
Их красота затмевала красоту «мисс Панамский канал», как сияние Солнца — мерцание светлячка.
Констант снова опустился в кресло. Ему пришлось отвести глаза от этой красоты, чтобы не заплакать.
— Если хотите, можете оставить картинку себе, — сказал Румфорд. — Она как раз по размеру бумажника. Констант не знал, что сказать.
— Моя жена будет с вами, когда вы попадете на Титан, — сказал Румфорд, — но она не помешает, если вам захочется порезвиться с этими юными леди. Ваш сын тоже будет с вами, но проявит такую же терпимость, как Беатриса.
— Сын? — повторил Констант. Никакого сына у него не было.
— Да — славный мальчик, по имени Хроно, — сказал Румфорд.
— Хроно? — повторил Констант.
— Имя марсианское, — сказал Румфорд. — Он родится на Марсе, от вас и Беатрисы.
— Беатрисы? — повторил Констант.
— Это моя жена, — сказал Румфорд. Он сделался совсем прозрачным. И голос у него начинал дребезжать как в дешевом транзисторном приемнике.
— Все на свете летает туда-сюда, мой мальчик, — сказал он. — Одни несут послания, другие — нет. Настоящий хаос, это точно, потому что Вселенная только рождается. Великое становление — вот что производит свет, теплоту и движение и бросает вас то туда, то сюда.
— Пророчества, пророчества, пророчества, — задумчиво протянул Румфорд. — Не позабыл ли я чею-нибудь сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63