О жанре учебника
Вот нашел еще одну фенечку из нашей институтской газеты "Восток"...
(с) Коллективное творчество группы хинди
ИСАА МГУ, 1987
О Ж А H Р Е У Ч Е Б H И К А
Учебник, как особый литературный жанр, как ни странно, по сей день
остается совершенно вне поля зрения серьезных исследователей. Это не может
не вызвать удивления, ведь учебник - не только один из древнейших, но и
самый распространенный жанр в мировой литературе. Однако древность и
распространенность жанра - это только внешняя сторона; куда большего
внимания заслуживает сторона содержательная. Из учебника люди узнают все -
и как пишется слово "мама", и как устроен синхрофазотрон. Откуда еще, как
не из школьного учебника географии, например, вы узнаете, что "снег в
центральной полосе России тает в третьей половине марта"? Где еще, как не в
учебнике литературы для средней школы вы прочитаете, что "Рахметов пешком
исколесил всю Россию"? Hиоткуда и нигде!
Hа этом фоне пренебрежение специалистов-литературоведов к жанру
учебника выглядит еще более удивительным, и, мы бы сказали, прискорбным.
Мы предлагаем разделить учебники на три основных категории, а именно:
(а) хорошие,
(б) плохие и
(в) учебники языка.
Позвольте остановиться на последнем виде.
Учебники языка писались давно и писались по-разному. Это, так сказать,
жанр, все еще находящийся в процессе поиска формы, а главное - содержания.
Приведем несколько примеров.
Первой фразой в учебнике немецкого языка, изданном в Росси в начале ХХ
века, была фраза: "Удод пищит".
В гимназическом учебнике французского языка, изданном тогда же, мы
встретим вопрос: "Кто имеет друзей?". И ответ на него: "Турки их имеют".
А учебник русского языка, изданный, извините, на Западе, открывается
фразой: "Мадам, вот банан".
Современная отечественная традиция отказалась от таких банальных фраз
и легковесных проблем: удод свое отпищал; турки окончательно запутались в
политических интригах и растеряли всех друзей; а за бананами такие очереди,
что последняя из приведенных фраз потеряла свою актуальность и отдает плохо
скрытым сарказмом (*напомню год написания - 1987. - PV*); более уместно
выглядела бы фраза "Мадам, где банан?.."
Современный учебник языка - явление сложное и многогранное. Беседа
автора с читателем, сиречь - студентом, ведется на высочайшем уровне. Каким
уважением к интеллектуальным способностям последнего (т.е. студента) веет,
например, от фраз: "Скажите, это манго?" - "Hет, это не манго, это окно",
или: "Эти яблоки красные, а те - плохие".
Изучение языка - сложный процесс, в который вовлечены все психические
и мыслительные способности студента, а они, особенно последние, не
безграничны. Поэтому особенно уместной, можно сказать - трогательной,
выглядит попытка авторов дать студенту разрядку, вернее - зарядку.
Упражнения и объяснения, требующие от студента активной интеллектуальной
деятельности, перемежаются с комплексом физических упражнений типа: "Для
произнесения этого звука расслабьтесь, опустите нижнюю челюсть, вытяните
губы, загните их трубочкой, язык загните так, чтобы его кончиком коснуться
основания нижних зубов, разверните грудную клетку, чтобы воздушная струя
могла свободно проходить из нее в гортань, сделайте глубокий выдох так,
чтобы воздушная струя частично выходила через полость носа, что сильно
увеличит ртовый резонатор".
Особенно много описаний подобного рода физичсеких упражнений
содержится в первой части учебников, в так называемом вводно-фонетическом
курсе. Авторы постепенно, чередуя интеллектуальные и физические нагрузки,
ввести студента в волшебный и чарующий мир звуков:
дорсально-велярно-какуминально-ретрофлексных сибилянтов,
апико-дентально-палатальных глайдов и билабиальных аффрикат со слабой
аспирацией.
...Учебник имеет и своего постоянного героя. Это Иванов. Об Иванове мы
знаем все: живет он в Москве, в новом районе, в большом доме; в его
квартире три комнаты, они большие и светлые, в них есть пол и потолок,
столы, стулья, шкафы и кровати; в ванной есть холодная и горячая вода; его
сестра помогает матери готовить завтрак; бабушка и дедушка Иванова не
работают, а по причине старости получают пенсию. Отец Иванова - рабочий,
мать - учительница. Правда, кое в чем сведения об Иванове противоречивы: по
одним источникам, он учится в университете и изучает язык хинди в чистом и
светлом классе (где тоже есть пол, потолок, окна, дверь, столы и стулья, а
кроме того - доска, мел и тряпка); по другим - он изучает урду в Институте
международных отношений, и для того, чтобы добраться до института, ему
требуется около получаса.
Возникает естественное предположение, что в основу сюжета учебников
положен бытовавший некогда широко распространенный миф, и альтернация
сюжетных ходов вызвана тем, что разные авторы основывались на разных
вариантах мифа об этом культурном герое.
Вызывает сожаление только тот факт, что история жизни Иванова
обрывается только на пятом-шестом уроке, и недоумевающий читатель так и не
узнает о том, как сложилась дальнейшая судьба полюбившегося ему героя...
=====cut===== . . . . . . . . . . . . . . .
With regards and a nice smile,
Pavel
1
Вот нашел еще одну фенечку из нашей институтской газеты "Восток"...
(с) Коллективное творчество группы хинди
ИСАА МГУ, 1987
О Ж А H Р Е У Ч Е Б H И К А
Учебник, как особый литературный жанр, как ни странно, по сей день
остается совершенно вне поля зрения серьезных исследователей. Это не может
не вызвать удивления, ведь учебник - не только один из древнейших, но и
самый распространенный жанр в мировой литературе. Однако древность и
распространенность жанра - это только внешняя сторона; куда большего
внимания заслуживает сторона содержательная. Из учебника люди узнают все -
и как пишется слово "мама", и как устроен синхрофазотрон. Откуда еще, как
не из школьного учебника географии, например, вы узнаете, что "снег в
центральной полосе России тает в третьей половине марта"? Где еще, как не в
учебнике литературы для средней школы вы прочитаете, что "Рахметов пешком
исколесил всю Россию"? Hиоткуда и нигде!
Hа этом фоне пренебрежение специалистов-литературоведов к жанру
учебника выглядит еще более удивительным, и, мы бы сказали, прискорбным.
Мы предлагаем разделить учебники на три основных категории, а именно:
(а) хорошие,
(б) плохие и
(в) учебники языка.
Позвольте остановиться на последнем виде.
Учебники языка писались давно и писались по-разному. Это, так сказать,
жанр, все еще находящийся в процессе поиска формы, а главное - содержания.
Приведем несколько примеров.
Первой фразой в учебнике немецкого языка, изданном в Росси в начале ХХ
века, была фраза: "Удод пищит".
В гимназическом учебнике французского языка, изданном тогда же, мы
встретим вопрос: "Кто имеет друзей?". И ответ на него: "Турки их имеют".
А учебник русского языка, изданный, извините, на Западе, открывается
фразой: "Мадам, вот банан".
Современная отечественная традиция отказалась от таких банальных фраз
и легковесных проблем: удод свое отпищал; турки окончательно запутались в
политических интригах и растеряли всех друзей; а за бананами такие очереди,
что последняя из приведенных фраз потеряла свою актуальность и отдает плохо
скрытым сарказмом (*напомню год написания - 1987. - PV*); более уместно
выглядела бы фраза "Мадам, где банан?.."
Современный учебник языка - явление сложное и многогранное. Беседа
автора с читателем, сиречь - студентом, ведется на высочайшем уровне. Каким
уважением к интеллектуальным способностям последнего (т.е. студента) веет,
например, от фраз: "Скажите, это манго?" - "Hет, это не манго, это окно",
или: "Эти яблоки красные, а те - плохие".
Изучение языка - сложный процесс, в который вовлечены все психические
и мыслительные способности студента, а они, особенно последние, не
безграничны. Поэтому особенно уместной, можно сказать - трогательной,
выглядит попытка авторов дать студенту разрядку, вернее - зарядку.
Упражнения и объяснения, требующие от студента активной интеллектуальной
деятельности, перемежаются с комплексом физических упражнений типа: "Для
произнесения этого звука расслабьтесь, опустите нижнюю челюсть, вытяните
губы, загните их трубочкой, язык загните так, чтобы его кончиком коснуться
основания нижних зубов, разверните грудную клетку, чтобы воздушная струя
могла свободно проходить из нее в гортань, сделайте глубокий выдох так,
чтобы воздушная струя частично выходила через полость носа, что сильно
увеличит ртовый резонатор".
Особенно много описаний подобного рода физичсеких упражнений
содержится в первой части учебников, в так называемом вводно-фонетическом
курсе. Авторы постепенно, чередуя интеллектуальные и физические нагрузки,
ввести студента в волшебный и чарующий мир звуков:
дорсально-велярно-какуминально-ретрофлексных сибилянтов,
апико-дентально-палатальных глайдов и билабиальных аффрикат со слабой
аспирацией.
...Учебник имеет и своего постоянного героя. Это Иванов. Об Иванове мы
знаем все: живет он в Москве, в новом районе, в большом доме; в его
квартире три комнаты, они большие и светлые, в них есть пол и потолок,
столы, стулья, шкафы и кровати; в ванной есть холодная и горячая вода; его
сестра помогает матери готовить завтрак; бабушка и дедушка Иванова не
работают, а по причине старости получают пенсию. Отец Иванова - рабочий,
мать - учительница. Правда, кое в чем сведения об Иванове противоречивы: по
одним источникам, он учится в университете и изучает язык хинди в чистом и
светлом классе (где тоже есть пол, потолок, окна, дверь, столы и стулья, а
кроме того - доска, мел и тряпка); по другим - он изучает урду в Институте
международных отношений, и для того, чтобы добраться до института, ему
требуется около получаса.
Возникает естественное предположение, что в основу сюжета учебников
положен бытовавший некогда широко распространенный миф, и альтернация
сюжетных ходов вызвана тем, что разные авторы основывались на разных
вариантах мифа об этом культурном герое.
Вызывает сожаление только тот факт, что история жизни Иванова
обрывается только на пятом-шестом уроке, и недоумевающий читатель так и не
узнает о том, как сложилась дальнейшая судьба полюбившегося ему героя...
=====cut===== . . . . . . . . . . . . . . .
With regards and a nice smile,
Pavel
1