Включили Сергея в свою символическую сборную и журналисты. Кроме того, Макаров получил и приз самого результативного игрока чемпионата мира 1985 года.
И еще одна награда ожидала его. Кроме, разумеется, уже традиционных для Сергея – тех, что учреждены редакциями газет «Известия» и «Труд».
В результате опроса, проведенного весной 1985 года еженедельником «Футбол – Хоккей» в семнадцатый раз, Макаров был объявлен лучшим хоккеистом сезона. Из 88 участников референдума 67 первым игроком года назвали именно его. Набрав 230 очков, Сергей заметно опередил всех остальных хоккеистов.
Загадочное совпадение. Второй раз Сергей стал лучшим хоккеистом сезона. И во второй раз в год неудач нашего хоккея. Сначала в 1980-м – после того, как упустили золотые медали в Лейк-Плэсиде. И вот теперь – после поражения в Праге.
О чем это говорит? На какие размышления наводит?
Вероятно, могут существовать разные версии, объясняющие это неожиданное совпадение.
Автор, в частности, склонен полагать, что Макаров тем самым напоминает нам, что он умеет играть в полную меру сил в любой ситуации, что он хорош не только в те минуты, когда хороша вся команда. Макаров в эти годы своей игрой утверждал, что для него нет безнадежных ситуаций, что он готов сражаться и тогда, когда игра у его товарищей не заладилась, когда не у каждого достает душевных сил идти до конца.
Представляя читателям лауреата еженедельника, журналист Леонид Рейзер писал летом 1985 года:
«Прошлое десятилетие ассоциируется прежде всего с Валерием Харламовым, редкостным во всем сочетании качеств и проявлений. Примерим то, без чего форвард у нас острым не слывет, – обводку. Харламовская была само воплощение аритмии, когда ноги могли включаться на одни „обороты“, а ручная работа велась в совершенно другом темпе, ложные показы корпусом и даже мимолетно брошенный взгляд добавляли загадок опекунам. Макаровские проходы плавнее и протяжнее, здесь завидные скорости сочетаются с мягким обращением с шайбой, от чего веет легкостью и изяществом, которые ныне даются единицам. Два мастера атаки, два ее артиста. Оба – на загляденье, на обоих шел и идет зритель валом и при умеренном интересе к матчу. Только кажется мне, что диапазон игровых обличий у Валерия был пошире. Впрочем, тоже повод для обсуждения. И к возможному приросту макаровской силы.
Зенит пути хорош не только достижениями и славой, но и тем, что ощущаешь крепость плеч своих, и потому любая задача кажется выполнимой».
Зенит пути
Выдающиеся хоккеисты прошлого объективны и умеют по достоинству ценить класс нынешних лидеров. Ревности к сегодняшним героям у них, как правило, нет – в свое время свою славу и свои почести они получили полной мерой. И им нетрудно быть сейчас щедрыми на оценки, тем более что нынешние лидеры, и прежде всего Макаров и его партнеры по пятерке, несомненно, достойны самых высоких похвал.
«В лице Крутова и Макарова я вижу сильнейших, сказал бы даже идеальных нападающих не только сегодняшнего, но и завтрашнего дня, – писал в 1986 году заслуженный мастер спорта двукратный олимпийский чемпион Вячеслав Старшинов, знающий толк в хоккее. – Они выделяются прежде всего тем, что в скоростном порыве не теряют головы, оценивая события на ход дальше соперников. Макарова и Крутова не испугаешь силовыми приемами. Напротив, они не только не уклоняются от борьбы, а сами охотно идут на обострение, и далеко не каждый защитник выдерживает их стремительный натиск. Но главное, повторяю, как бы ни складывалась обстановка, обязательно постараются найти самые верные решения».
Когда-то писали, что иногда Макаров берет инициативу на себя. Теперь он – несомненный лидер команды.
Заслуженный тренер СССР Николай Карпов писал глубокой осенью 1986 года: «У ЦСКА есть не один признанный лидер, а целая пятерка лидеров – звено Ларионова, которое ведет за собой всех остальных. Думаю, что другим командам полезно снимать на видеомагнитофон игру первой пятерки ЦСКА. Для истории это, конечно, тоже пригодится, но уже сегодня, сейчас надо перенимать все лучшее у ведущей пятерки страны, пятерки экстра-класса».
Время справедливо. Время безжалостно. Всему приходит свой черед, и у всего есть свои пределы.
Сколько будут еще творить на льду, изумляя своими импровизациями и зрителей, и соперников, Макаров и его партнеры?
Кто знает… И мне показались понятными и близкими переживания и размышления заслуженного тренера СССР Николая Эпштейна: «Кто же не знает, почему матчи с участием ЦСКА собирают крохотные аудитории (с этим наблюдением уважаемого тренера автор может согласиться лишь отчасти, но не может согласиться с обобщением – частности не подменяют закономерности. – О. С. ). Зная наперед, что ЦСКА выиграет, люди предпочитают оставаться дома. Знаю это и я. Но хожу на матчи ЦСКА. Хожу не в надежде на чудо. Хожу, зная, что чудо меня ждет. Это чудо зовется первой пятеркой ЦСКА. Это не просто сильнейшая пятерка ЦСКА и сборной. Это маленькая команда, лучше которой не было в истории нашего хоккея – а может быть, и хоккея вообще. Это команда, в которой каждый из пяти игроков – «звезда», каждый не схож со своими партнерами.
И всякий раз, сидя на матче, возвращаясь с матча, я задаюсь одним и тем же вопросом: «Неужели то, что понимаю я, не понимают люди, от которых зависит судьба нашего спорта, будущее нашего спорта?» Потому что на этом матче, как и на всех предыдущих, не было киногруппы, которая отсняла бы игру «звездной» пятерки, каждого ее игрока…»
Не хотелось бы заканчивать главку на этой грустной ноте.
И герой рассказа, и его товарищи в расцвете сил. И герой, и его партнеры по-прежнему располагаются особняком в нашем хоккее. И тревога тренера, хочется думать, вызвана не опасением, что первое звено (а Макаров и Фетисов на год старше Касатонова и на два Ларионова и Крутова, родившихся в 1960 году), вот-вот закончит свою спортивную жизнь, но тем, что обидно терять время – документалистам есть смысл, если позволяют возможности, поработать не два-три матча, а два-три сезона, дабы картина была более полной и достоверной.
Макаров и его партнеры – надежный эталон. Не надуманный, призрачный, временный, но достоверный эталон, позволяющий верно оценивать класс остальных мастеров.
Автор не склонен безоговорочно принимать утверждения своих коллег, доказывающих, будто такого разрыва в классе, мастерстве между лидерами и остальными игроками прежде в нашем хоккее не наблюдалось. Не подводит ли нас память? И тройка Альметова, и звено Петрова тоже стояли особняком, хотя в тот или иной сезон и соперничали с ними то мастера из «Спартака» и «Динамо», то хоккеисты из других звеньев ЦСКА.
Потому-то и считали их безусловными лидерами, как сегодня «звездную пятерку», что были они на голову выше всех других хоккеистов.
Закончив работу над этими страницами, еще раз пролистал подшивки газет. Еще раз просмотрел строки, абзацы, целые страницы, посвященные Макарову и его блистательным партнерам.
Хвалебные отзывы, лестные оценки идут по нарастающей. Ощущение повторов (об этом, дескать, уже не раз писали!) ни кого не смущает – ни авторов, ни редакторов. Да и как, в самом деле, не повторяться, как умерить свое восхищение, если лидеры и вправду заслуживают самых восторженных слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
И еще одна награда ожидала его. Кроме, разумеется, уже традиционных для Сергея – тех, что учреждены редакциями газет «Известия» и «Труд».
В результате опроса, проведенного весной 1985 года еженедельником «Футбол – Хоккей» в семнадцатый раз, Макаров был объявлен лучшим хоккеистом сезона. Из 88 участников референдума 67 первым игроком года назвали именно его. Набрав 230 очков, Сергей заметно опередил всех остальных хоккеистов.
Загадочное совпадение. Второй раз Сергей стал лучшим хоккеистом сезона. И во второй раз в год неудач нашего хоккея. Сначала в 1980-м – после того, как упустили золотые медали в Лейк-Плэсиде. И вот теперь – после поражения в Праге.
О чем это говорит? На какие размышления наводит?
Вероятно, могут существовать разные версии, объясняющие это неожиданное совпадение.
Автор, в частности, склонен полагать, что Макаров тем самым напоминает нам, что он умеет играть в полную меру сил в любой ситуации, что он хорош не только в те минуты, когда хороша вся команда. Макаров в эти годы своей игрой утверждал, что для него нет безнадежных ситуаций, что он готов сражаться и тогда, когда игра у его товарищей не заладилась, когда не у каждого достает душевных сил идти до конца.
Представляя читателям лауреата еженедельника, журналист Леонид Рейзер писал летом 1985 года:
«Прошлое десятилетие ассоциируется прежде всего с Валерием Харламовым, редкостным во всем сочетании качеств и проявлений. Примерим то, без чего форвард у нас острым не слывет, – обводку. Харламовская была само воплощение аритмии, когда ноги могли включаться на одни „обороты“, а ручная работа велась в совершенно другом темпе, ложные показы корпусом и даже мимолетно брошенный взгляд добавляли загадок опекунам. Макаровские проходы плавнее и протяжнее, здесь завидные скорости сочетаются с мягким обращением с шайбой, от чего веет легкостью и изяществом, которые ныне даются единицам. Два мастера атаки, два ее артиста. Оба – на загляденье, на обоих шел и идет зритель валом и при умеренном интересе к матчу. Только кажется мне, что диапазон игровых обличий у Валерия был пошире. Впрочем, тоже повод для обсуждения. И к возможному приросту макаровской силы.
Зенит пути хорош не только достижениями и славой, но и тем, что ощущаешь крепость плеч своих, и потому любая задача кажется выполнимой».
Зенит пути
Выдающиеся хоккеисты прошлого объективны и умеют по достоинству ценить класс нынешних лидеров. Ревности к сегодняшним героям у них, как правило, нет – в свое время свою славу и свои почести они получили полной мерой. И им нетрудно быть сейчас щедрыми на оценки, тем более что нынешние лидеры, и прежде всего Макаров и его партнеры по пятерке, несомненно, достойны самых высоких похвал.
«В лице Крутова и Макарова я вижу сильнейших, сказал бы даже идеальных нападающих не только сегодняшнего, но и завтрашнего дня, – писал в 1986 году заслуженный мастер спорта двукратный олимпийский чемпион Вячеслав Старшинов, знающий толк в хоккее. – Они выделяются прежде всего тем, что в скоростном порыве не теряют головы, оценивая события на ход дальше соперников. Макарова и Крутова не испугаешь силовыми приемами. Напротив, они не только не уклоняются от борьбы, а сами охотно идут на обострение, и далеко не каждый защитник выдерживает их стремительный натиск. Но главное, повторяю, как бы ни складывалась обстановка, обязательно постараются найти самые верные решения».
Когда-то писали, что иногда Макаров берет инициативу на себя. Теперь он – несомненный лидер команды.
Заслуженный тренер СССР Николай Карпов писал глубокой осенью 1986 года: «У ЦСКА есть не один признанный лидер, а целая пятерка лидеров – звено Ларионова, которое ведет за собой всех остальных. Думаю, что другим командам полезно снимать на видеомагнитофон игру первой пятерки ЦСКА. Для истории это, конечно, тоже пригодится, но уже сегодня, сейчас надо перенимать все лучшее у ведущей пятерки страны, пятерки экстра-класса».
Время справедливо. Время безжалостно. Всему приходит свой черед, и у всего есть свои пределы.
Сколько будут еще творить на льду, изумляя своими импровизациями и зрителей, и соперников, Макаров и его партнеры?
Кто знает… И мне показались понятными и близкими переживания и размышления заслуженного тренера СССР Николая Эпштейна: «Кто же не знает, почему матчи с участием ЦСКА собирают крохотные аудитории (с этим наблюдением уважаемого тренера автор может согласиться лишь отчасти, но не может согласиться с обобщением – частности не подменяют закономерности. – О. С. ). Зная наперед, что ЦСКА выиграет, люди предпочитают оставаться дома. Знаю это и я. Но хожу на матчи ЦСКА. Хожу не в надежде на чудо. Хожу, зная, что чудо меня ждет. Это чудо зовется первой пятеркой ЦСКА. Это не просто сильнейшая пятерка ЦСКА и сборной. Это маленькая команда, лучше которой не было в истории нашего хоккея – а может быть, и хоккея вообще. Это команда, в которой каждый из пяти игроков – «звезда», каждый не схож со своими партнерами.
И всякий раз, сидя на матче, возвращаясь с матча, я задаюсь одним и тем же вопросом: «Неужели то, что понимаю я, не понимают люди, от которых зависит судьба нашего спорта, будущее нашего спорта?» Потому что на этом матче, как и на всех предыдущих, не было киногруппы, которая отсняла бы игру «звездной» пятерки, каждого ее игрока…»
Не хотелось бы заканчивать главку на этой грустной ноте.
И герой рассказа, и его товарищи в расцвете сил. И герой, и его партнеры по-прежнему располагаются особняком в нашем хоккее. И тревога тренера, хочется думать, вызвана не опасением, что первое звено (а Макаров и Фетисов на год старше Касатонова и на два Ларионова и Крутова, родившихся в 1960 году), вот-вот закончит свою спортивную жизнь, но тем, что обидно терять время – документалистам есть смысл, если позволяют возможности, поработать не два-три матча, а два-три сезона, дабы картина была более полной и достоверной.
Макаров и его партнеры – надежный эталон. Не надуманный, призрачный, временный, но достоверный эталон, позволяющий верно оценивать класс остальных мастеров.
Автор не склонен безоговорочно принимать утверждения своих коллег, доказывающих, будто такого разрыва в классе, мастерстве между лидерами и остальными игроками прежде в нашем хоккее не наблюдалось. Не подводит ли нас память? И тройка Альметова, и звено Петрова тоже стояли особняком, хотя в тот или иной сезон и соперничали с ними то мастера из «Спартака» и «Динамо», то хоккеисты из других звеньев ЦСКА.
Потому-то и считали их безусловными лидерами, как сегодня «звездную пятерку», что были они на голову выше всех других хоккеистов.
Закончив работу над этими страницами, еще раз пролистал подшивки газет. Еще раз просмотрел строки, абзацы, целые страницы, посвященные Макарову и его блистательным партнерам.
Хвалебные отзывы, лестные оценки идут по нарастающей. Ощущение повторов (об этом, дескать, уже не раз писали!) ни кого не смущает – ни авторов, ни редакторов. Да и как, в самом деле, не повторяться, как умерить свое восхищение, если лидеры и вправду заслуживают самых восторженных слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40