Упорное нежелание нашего мяча влетать в ворота соперника в решающий момент вызывает большое беспокойство.
Прежде всего что определяет, на мой взгляд, наше отставание от ведущих футбольных стран, так это неумение быстро перестраиваться. Мы никак не можем интенсифицировать игру, добиться высокого индивидуального мастерства на базе очень высокой физической подготовки. Между тем лучшие европейские и южноамериканские команды и Голландии, и ФРГ, и Аргентины блестяще владеют всеми необходимыми качествами, свойственными большому футболу, умело переходят к тактике тотальной игры. Иными словами, подвижной борьбе на всем поле, проявляя при этом высокие индивидуальные качества.
Во весь свой рост встает вопрос о высоком профессиональном, именно профессиональном, уровне индивидуальной подготовки. Многие это понимали, но в преддверии олимпийского турнира в Москве лишь с именем одного человека связывали свои еще теплившиеся надежды.
Человек этот, в прошлом известный футболист, фанатически предан футболу, знает тончайшие его нюансы, чувствует его всеми фибрами души. Я говорю о своей работе с Константином Ивановичем Бесковым в команде ЦСКА в 1961 и 1962 годах и в сборной в 1963-м и 1964-м.
Его судьба, как тренера, не относится к легким. И треволнения нашего футбола в какой-то степени отражение беспокойной и нелегкой судьбы этого человека.
В начале 60-х годов команда ЦСКА, руководимая Бесковым, добилась некоторых успехов. Но в 1962 году он был вынужден уйти из команды ЦСКА.
Через год его приглашают в сборную Союза.
Испания. 1964 год. Чемпионат Европы.
Большой успех советской команды. Мы выходим в финал. Упорнейший финальный матч со сборной Испании. И мы завоевываем «серебро». Наш проигрыш сборной Испании со счетом 1:2 был достойным проигрышем. Однако к нему в Москве отнеслись чрезвычай но болезненно, и Бескову вновь пришлось покинуть занимаемую должность.
Чехарда продолжалась. Организационные недочеты громоздились один на другой, бесконечно менялись тренеры, руководители команд, игроки. Нервная, нездоровая обстановка, естественно, не могла не отразиться на уровне подготовки как клубных команд, так и сборной страны.
Разрыв между нами и ведущими футбольными странами увеличивался.
Между тем Константин Иванович Бесков работает в «Спартаке». Он принял его в трудное время: «Спартак» выбыл из высшей лиги. Всего два года потребовалось этому выдающемуся спортивному педагогу, чтобы вернуть «Спартак» в высшую лигу и сделать ведущим коллективом страны. «Спартак» становится чемпионом и одной из самых популярных команд. Честно говоря, я понимаю многочисленных болельщиков этой команды. И «болел» бы за нее, не будь ЦСКА…
И снова Бескова зовут в сборную. И хотя в 1979 году мы со счетом 0: 1 проигрываем Греции, все ощутимее становятся симптомы возрождения.
Однако симптомы – это только симптомы.
К сожалению, новый экзамен был сдан отнюдь не блестяще. Причин называлось много, и, в общем-то, все они в какой-то степени сказались на играх нашей сборной.
Я лично выделил бы две. Одну как врач. И другую как болельщик и игрок в прошлом.
Итак, первая причина. Основу сборной, как известно, составляют спартаковцы. Но ядро это, будучи ядром сборной, к началу Олимпийских игр в Москве выглядело уставшим. А что такое физическая и нервная усталость – известно всем. Отсюда очень слабая игра с африканцами. Мы едва-едва выиграли со счетом 2:1. Лично на меня уже тогда сборная произвела впечат ление уставшей команды, команды перегоревшей. Это первое.
И второе. Здесь дело обстоит гораздо серьезнее. Мы живем в такое время, когда мало просто работать. Время требует инициативы, оно требует личности яркой, творческой. Воспитание индивидуальности, личности становится важнейшей задачей. Футбол в этом отношении исключения не составляет. Лобановский – блестящий мастер закрученных угловых. Серебрянников – виртуоз по пробиванию любых «стенок», Старухин – великолепный мастер игры головой. Блестяще и очень индивидуально играли мастера «старой школы», старшего поколения. Вот этой ярко выраженной индивидуальности подчас не хватает нашим молодым футболистам.
Проигрыш на Олимпиаде немцам. И вырванное у югославов третье место. Прямо скажем, не густо…
Но надежды не только «юношей питают». И мы, старшее поколение, еще вправе надеяться, что «мяч, летящий не в те ворота», наконец изменит направление своего полета…
* * *
4 марта 1970 года закончилось наше южноамериканское турне.
Самолет Аэрофлота Ту-134 приземлился в Шереметьеве. Я был счастлив, что наконец дома, что до отъезда в Мексику на чемпионат мира по футболу остается почти полтора месяца и можно отдохнуть. Но…
Едва я ступил на землю, как мне передали, чтобы я срочно явился к заместителю председателя Всесоюзного комитета по физической культуре и спорту. Я терялся в догадках.
Ивонин встретил меня очень тепло. Поздравил с благополучным прибытием, расспросил о поездке. А затем последовало неожиданное предложение:
– Олег Маркович, как бы вы посмотрели на то, чтобы отправиться с нашими хоккеистами на чемпионат мира в Стокгольм? – И добавил тоном человека, уже решившего вопрос: – Ваше назначение согласовано во всех инстанциях.
Надо было соглашаться, хоть где-то в глубине души меня дотачивал червь сомнения. И предчувствие меня не обмануло. Председатель Федерации футбола В. А. Гранаткин и старший тренер сборной Г. Д. Качалин расценили это как мою измену футболу. Но я никому и ничему не собирался изменять. Просто нужно было ехать. И ехать немедленно. Сборная команды СССР по хоккею осталась тогда без врача.
Через несколько дней я был уже на сборах в Архангельском…
* * *
Архангельское. После ежедневной утренней пробежки я направляюсь в столовую к завтраку.
Тарасов, который все эти дни был расположен ко мне, встречает ушатом холодной воды:
– Бег – это хорошо. Но вот на завтрак вам нужно являться за 15 минут, а не приходить со всеми вместе, как вы это сделали сегодня.
Это был первый «тарасовский» урок.
Вот так, товарищ доктор. И вообще, хоккейная команда – это нечто совсем другое, чем футбольная…
Чем памятна для меня первая встреча с хоккеистами? Уже в этой поездке команда хоккеистов поразила меня своей монолитностью и мужеством. В хоккей действительно играли настоящие мужчины.
До сих пор хранится у меня пожелтевший номер газеты «Правда», в котором было помещено интервью со старшим тренером сборной команды СССР А. И. Чернышевым. «Вот уже три десятилетия, – рассказывал Чернышов, – я связан с хоккеем и все больше убеж даюсь, что в спорте огромную, подчас решающую роль играет психологическое состояние, душевный настрой…» И дальше, рассказывая о чемпионате мира в Стокгольме, моем первом хоккейном чемпионате: «Советским хоккеистам приходится преодолевать не только сопротивление соперников на льду, но и настроение, которое можно выразить примерно так: „Хватит все той же команде выигрывать!“
И действительно, к моменту моего прихода в сборную страны по хоккею наши ребята уже были семикратными чемпионами мира. И на этот раз нас решили сломать во что бы то ни стало. В прямом и переносном смысле…
Передо мной фотография. Распростертый на льду Коноваленко. Наши ребята выясняют отношения со шведами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Прежде всего что определяет, на мой взгляд, наше отставание от ведущих футбольных стран, так это неумение быстро перестраиваться. Мы никак не можем интенсифицировать игру, добиться высокого индивидуального мастерства на базе очень высокой физической подготовки. Между тем лучшие европейские и южноамериканские команды и Голландии, и ФРГ, и Аргентины блестяще владеют всеми необходимыми качествами, свойственными большому футболу, умело переходят к тактике тотальной игры. Иными словами, подвижной борьбе на всем поле, проявляя при этом высокие индивидуальные качества.
Во весь свой рост встает вопрос о высоком профессиональном, именно профессиональном, уровне индивидуальной подготовки. Многие это понимали, но в преддверии олимпийского турнира в Москве лишь с именем одного человека связывали свои еще теплившиеся надежды.
Человек этот, в прошлом известный футболист, фанатически предан футболу, знает тончайшие его нюансы, чувствует его всеми фибрами души. Я говорю о своей работе с Константином Ивановичем Бесковым в команде ЦСКА в 1961 и 1962 годах и в сборной в 1963-м и 1964-м.
Его судьба, как тренера, не относится к легким. И треволнения нашего футбола в какой-то степени отражение беспокойной и нелегкой судьбы этого человека.
В начале 60-х годов команда ЦСКА, руководимая Бесковым, добилась некоторых успехов. Но в 1962 году он был вынужден уйти из команды ЦСКА.
Через год его приглашают в сборную Союза.
Испания. 1964 год. Чемпионат Европы.
Большой успех советской команды. Мы выходим в финал. Упорнейший финальный матч со сборной Испании. И мы завоевываем «серебро». Наш проигрыш сборной Испании со счетом 1:2 был достойным проигрышем. Однако к нему в Москве отнеслись чрезвычай но болезненно, и Бескову вновь пришлось покинуть занимаемую должность.
Чехарда продолжалась. Организационные недочеты громоздились один на другой, бесконечно менялись тренеры, руководители команд, игроки. Нервная, нездоровая обстановка, естественно, не могла не отразиться на уровне подготовки как клубных команд, так и сборной страны.
Разрыв между нами и ведущими футбольными странами увеличивался.
Между тем Константин Иванович Бесков работает в «Спартаке». Он принял его в трудное время: «Спартак» выбыл из высшей лиги. Всего два года потребовалось этому выдающемуся спортивному педагогу, чтобы вернуть «Спартак» в высшую лигу и сделать ведущим коллективом страны. «Спартак» становится чемпионом и одной из самых популярных команд. Честно говоря, я понимаю многочисленных болельщиков этой команды. И «болел» бы за нее, не будь ЦСКА…
И снова Бескова зовут в сборную. И хотя в 1979 году мы со счетом 0: 1 проигрываем Греции, все ощутимее становятся симптомы возрождения.
Однако симптомы – это только симптомы.
К сожалению, новый экзамен был сдан отнюдь не блестяще. Причин называлось много, и, в общем-то, все они в какой-то степени сказались на играх нашей сборной.
Я лично выделил бы две. Одну как врач. И другую как болельщик и игрок в прошлом.
Итак, первая причина. Основу сборной, как известно, составляют спартаковцы. Но ядро это, будучи ядром сборной, к началу Олимпийских игр в Москве выглядело уставшим. А что такое физическая и нервная усталость – известно всем. Отсюда очень слабая игра с африканцами. Мы едва-едва выиграли со счетом 2:1. Лично на меня уже тогда сборная произвела впечат ление уставшей команды, команды перегоревшей. Это первое.
И второе. Здесь дело обстоит гораздо серьезнее. Мы живем в такое время, когда мало просто работать. Время требует инициативы, оно требует личности яркой, творческой. Воспитание индивидуальности, личности становится важнейшей задачей. Футбол в этом отношении исключения не составляет. Лобановский – блестящий мастер закрученных угловых. Серебрянников – виртуоз по пробиванию любых «стенок», Старухин – великолепный мастер игры головой. Блестяще и очень индивидуально играли мастера «старой школы», старшего поколения. Вот этой ярко выраженной индивидуальности подчас не хватает нашим молодым футболистам.
Проигрыш на Олимпиаде немцам. И вырванное у югославов третье место. Прямо скажем, не густо…
Но надежды не только «юношей питают». И мы, старшее поколение, еще вправе надеяться, что «мяч, летящий не в те ворота», наконец изменит направление своего полета…
* * *
4 марта 1970 года закончилось наше южноамериканское турне.
Самолет Аэрофлота Ту-134 приземлился в Шереметьеве. Я был счастлив, что наконец дома, что до отъезда в Мексику на чемпионат мира по футболу остается почти полтора месяца и можно отдохнуть. Но…
Едва я ступил на землю, как мне передали, чтобы я срочно явился к заместителю председателя Всесоюзного комитета по физической культуре и спорту. Я терялся в догадках.
Ивонин встретил меня очень тепло. Поздравил с благополучным прибытием, расспросил о поездке. А затем последовало неожиданное предложение:
– Олег Маркович, как бы вы посмотрели на то, чтобы отправиться с нашими хоккеистами на чемпионат мира в Стокгольм? – И добавил тоном человека, уже решившего вопрос: – Ваше назначение согласовано во всех инстанциях.
Надо было соглашаться, хоть где-то в глубине души меня дотачивал червь сомнения. И предчувствие меня не обмануло. Председатель Федерации футбола В. А. Гранаткин и старший тренер сборной Г. Д. Качалин расценили это как мою измену футболу. Но я никому и ничему не собирался изменять. Просто нужно было ехать. И ехать немедленно. Сборная команды СССР по хоккею осталась тогда без врача.
Через несколько дней я был уже на сборах в Архангельском…
* * *
Архангельское. После ежедневной утренней пробежки я направляюсь в столовую к завтраку.
Тарасов, который все эти дни был расположен ко мне, встречает ушатом холодной воды:
– Бег – это хорошо. Но вот на завтрак вам нужно являться за 15 минут, а не приходить со всеми вместе, как вы это сделали сегодня.
Это был первый «тарасовский» урок.
Вот так, товарищ доктор. И вообще, хоккейная команда – это нечто совсем другое, чем футбольная…
Чем памятна для меня первая встреча с хоккеистами? Уже в этой поездке команда хоккеистов поразила меня своей монолитностью и мужеством. В хоккей действительно играли настоящие мужчины.
До сих пор хранится у меня пожелтевший номер газеты «Правда», в котором было помещено интервью со старшим тренером сборной команды СССР А. И. Чернышевым. «Вот уже три десятилетия, – рассказывал Чернышов, – я связан с хоккеем и все больше убеж даюсь, что в спорте огромную, подчас решающую роль играет психологическое состояние, душевный настрой…» И дальше, рассказывая о чемпионате мира в Стокгольме, моем первом хоккейном чемпионате: «Советским хоккеистам приходится преодолевать не только сопротивление соперников на льду, но и настроение, которое можно выразить примерно так: „Хватит все той же команде выигрывать!“
И действительно, к моменту моего прихода в сборную страны по хоккею наши ребята уже были семикратными чемпионами мира. И на этот раз нас решили сломать во что бы то ни стало. В прямом и переносном смысле…
Передо мной фотография. Распростертый на льду Коноваленко. Наши ребята выясняют отношения со шведами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44