Некоторые критики Буржуа отмечают, что из всех найденных им в Тенее кремневых осколков периода раннего миоцена только немногие представляли собой действительно хо­рошие образцы. Их около тридцати. Как утверждал Габриэль де Мортийе, «было бы достаточно даже одного неоспоримого образца, а у них – тридцать!»
Современные эксперты по каменным орудиям, как, например, Л. У. Паттерсон, утверждают, что расположенные параллельно сколы примерно одинакового размера указыва­ют на работу человека. На иллюстрациях представлены крем­ни раннего миоцена из Тенея с такими сколами. На рис. 4.7 изображено одностороннее орудие из Тенея рядом с анало­гичным, признанным научным сообществом, односторонним инструментом из Олдувайского ущелья.

Рис. 4.7. Слева: кремневое орудие, обнаруженное в формации пери­ода раннего миоцена в районе Тенея, Франция. Справа: общеприз­нанное орудие из нижней части горизонта II Олдувайского ущелья, Африка. На нижних краях обоих образцов можно наблюдать грубые параллельные сколы, что является необходимым требованием, предъявляемым к артефактам.
У многих тенейских кремней поверхности потрескавши­еся, что может свидетельствовать о воздействии огня. На этом основании Габриэль де Мортийе сделал вывод, что люди ис­пользовали огонь для того, чтобы было легче разламывать крупные камни. Из отколовшихся в результате такой обра­ботки кусков потом делали инструменты.
Англоговорящие читатели узнали об этих каменных орудиях эпохи раннего миоцена из произведений С. Лэйнга. Он писал: «Человеческое происхождение этих орудий убеди­тельно подтверждается тем, что обитающие на Андаманских островах минкопы делают точильные камни и скребки, почти идентичные образцам из Тенея. Причем они точно так же ис­пользуют огонь для разламывания больших камней и прида­ния осколкам желаемого размера и формы… В целом доказа­тельство звучит достаточно убедительно. Выдвигаемые же возражения могут быть объяснены лишь отсутствием жела­ния признать то, что человек появился намного раньше, чем это до сих пор официально считается».
Кто же сделал тенейские орудия? Некоторые полагали, что это дело рук примитивных обезьяноподобных предков со­временного человека. Но в 1894 году С. Лэйнг, говоря о теней­ских инструментах, заявил: «Тип этих орудий остается прак­тически неизменным и по сей день, пройдя через весь плиоцен и четвертичный период. Скребок эскимосов и обитателей Ан­даманских островов представляет собой лишь несколько усовершенствованный скребок из миоцена». Если люди делают такие скребки сегодня, то вполне вероятно, что такие же су­щества делали похожие инструменты и в эпоху миоцена. И, как мы увидим в последующих главах этой книги, ученым все же удалось обнаружить в горизонтах третичного периода ос­танки человеческого существа, неотличимого от Homo sapiens .
Таким образом, становится понятно, почему больше ни­чего не слышно о кремнях из Тенея. В этой борьбе на арене па­леоантропологии некоторые ученые-эволюционисты, дейст­вительно приняли тенейские миоценовые орудия, ассоциируя их, однако, с предком современного человека. Эволюционная теория убедила их в том, что такой предок существовал. Но в течение длительного времени ученые никак не могли найти подтверждающих этот факт свидетельств. Когда же таковые наконец были обнаружены на Яве в 1891 году, то оказалось, что костные останки залегали в формации среднего плейсто­цена. И это, естественно, поставило сторонников существова­ния человека-обезьяны в эпоху миоцена перед дилеммой.
Случилось так, что предок человека – переходный тип меж­ду ископаемыми обезьянами и современными людьми – был найден не в геологических слоях раннего миоцена (около 20 миллионов лет назад, по современным подсчетам), а среднего плейстоцена, соответствующего возрасту менее одного мил­лиона лет. Следовательно, тенейские кремни, а также все дру­гие свидетельства существования людей в третичном периоде (или обезьяно-людей, умевших изготовлять орудия) необхо­димо было спокойно и без лишнего шума предать забвению. И это произошло.
Многочисленные и обширные свидетельства присутствия гоминидов, имевших навыки изготовления орудий, в тре­тичном периоде были забыты. И стройность здания современ­ной палеоантропологии была сохранена. Если хотя бы одно-единственное свидетельство существования производи­телей орудий было принято, то свелись бы на нет все предпри­нимавшиеся в этом веке усилия по кропотливой разработке теории эволюции человека.
Орудия из Орильяка, Франция
В 1870 году Анатоль Ружу (Anatole Roujou) сообщил, что геолог Шарль Тарди (Charles Tardy) в Орильяке (Aurillac), что на юге Франции, извлек каменный нож (рис. 4.8) с поверхности конгломерата периода позднего мио­цена. Ружу использовал слово arrache, означающее, что кре­мень нужно было извлекать с определенными усилиями. Габ­риэль де Мортийе считал, что кремневое орудие Тарди закрепилось на поверхности позднемиоценового конгломера­та только недавно, и поэтому отнес его возраст к периоду плейстоцена.

Рис. 4.8. Первое каменное орудие, найденное в Орильяке (Франция).
Французский геолог Ж. Б. Рам (J. В. Rames) сначала сом­невался, что найденный Тарди предмет был сделан челове­ком. Но в 1877 году он сам стал автором ряда открытий камен­ных инструментов в том же районе, а именно в Пюи Курни (Puy Courny), поблизости от Орильяка. Эти орудия были обнаружены в отложениях между слоями вулканичес­ких пород, залегавших в горизонте позднего миоцена (возраст 7 – 9 миллионов лет).
В 1894 году С. Лэйнг по­дробно описал признаки вмешательства человека, кото­рые Рам наблюдал на кремнях: «Образцы предста­вляют собой несколько хорошо известных палеолитичес­ких типов, таких, как каменные долото, скребки, стрелообразные инструменты и кремневые пластины, немногим более грубые и меньшего раз­мера, чем обнаруживаемые в более поздних периодах. Все бы­ли найдены в трех различных местах, но в одних и тех же сло­ях гравия. Они соответствуют всем требованиям, предъявляемым к орудиям четвертичного периода, таким, как утолщения и раковистые изломы, а также несут на себе следы осмысленной обработки в определенном направлении». С. Лэйнг утверждает, что французский антрополог Арман де Кятрефаж отмечал небольшие параллельные отслоения на рабочих поверхностях многих образцов, что говорит об их изнашивании. На других частях поверхности образцов такие следы не наблюдались. Каменные орудия из Пюи Курни были признаны подлинными на состоявшемся в Гренобле (Фран­ция) научном конгрессе.
Лэйнг подчеркивал: «Залежи гравия, в которых они бы­ли обнаружены, содержат пять разновидностей кремневых орудий. И из всех одна, наиболее удобная для использования, ассоциируется с человеком. Как говорит Арман де Кятрефаж, только разумное существо было способно отбирать камни, на­иболее подходящие для использования в качестве инструментов и оружия. И водные потоки или иные природные явления здесь ни при чем».
Макс Ферворн (Мах Verworn) из Геттингенского университета (Германия) с самого начала скептически относился к сообщениям о находках каменных инструментов эпохи пли­оцена и более ранних периодов. Но в 1905 году он сам отпра­вился в Орильяк, чтобы провести самостоятельные исследо­вания найденных там кремневых орудий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113