– Ты совершенно прав – это довольно глупое приобретение. Вряд ли я осмелюсь носить ее в Бате.
– Тогда носи ее в Лондоне, – предложил он. – Как-нибудь я отвезу тебя в Гайд-парк. Разумеется, мы приедем туда в пять часов – в это время там собираются городские щеголи. Увидев тебя, джентльмены попадают с лошадей, а дамы позеленеют от зависти.
Она засмеялась.
– Ты все такая же ослепительная, несмотря на годы, Элли. Тебе уже тридцать? Или ты только приближаешься к этому опасному рубежу?
– Пирс! – потрясенно воскликнула она.
– Ты хочешь сказать, не по-джентльменски намекать даме, что ей уже не восемнадцать? Но я прав. Давай-ка посчитаем… Тебе было пятнадцать, когда Уэб признался, что страстно любит тебя. Помнится, я даже позавидовал его пылу. В то время ему было двадцать три, следовательно… – Пальцем, затянутым а перчатку, он похлопал себя по подбородку и взглянул на небо. – Да, моя милая Элли. Ты скоро разменяешь четвертый десяток. Но все так же обворожительна, как и в пятнадцать лет.
Он усмехнулся и склонился в изящном поклоне, не обращая внимания на снующих мимо прохожих.
– Пирс! – одернула его Элис.
Он протянул ей руку:
– Разреши, я угощу тебя чаем и пирожными.
– Пирожными? – удивленно переспросила она. – Я позавтракала меньше часа назад.
Он взглянул на ее тонкую талию и выпятил губы.
– Парочка вкусных кремовых пирожных тебе не повредит. Знаешь, у меня просто кружится голова от твоей красоты!
– Вздор! Я ведь еще даже не надела новую шляпку.
Усадив ее за стол в кондитерской, Пирс заказал чай с пирожными.
– Ты сбежала от своей невестки? – спросил он, заговорщически подмигивая. – Значит, больным детям уже не грозит смерть?
– Она им никогда не грозила. Они болели корью, а не оспой. У Фебы выдался свободный день – Аманда одна поехала на бал.
– Бедная Феба! Это так скучно – ухаживать за больными детьми.
– Ты злой.
– Да, – легко согласился он, ничуть не раскаиваясь. – У меня было веселое утро, Элл и. Я рад, что встретил тебя, иначе мне пришлось бы одному хохотать посреди улицы, а это дурной тон.
– Конечно, – согласилась она, хмуро взглянув на принесенное блюдо с пирожными и выбрав самое скромное. Ее приятель развалился в кресле, вытянув длинные ноги под столом. – А ты почему не ешь?
– Не хочу. Мне надо следить за фигурой. В отличие от тебя, дорогая, мне уже давно перевалило за тридцать.
– Негодник! – погрозила пальцем Элис, откусывая пирожное, покрытое розовой глазурью.
– Вчера я получил письмо от женщины, с которой встречался последний раз пятнадцать лет назад.
– Вот как? Надеюсь, твоя история не превратится в неприличный анекдот?
– Разумеется, нет. Она очень респектабельная дама, вдова моего близкого друга по Кембриджу, Маргема. Вернее, лорда Маргема, Бедняга ненавидел свой титул барона. Ему нравилось проводить время в пыльной университетской библиотеке. У него за душой никогда не было ни пенни, зато в свое время появились леди Маргем и ребенок. Я не знал, что он умер. Мы не виделись много лет.
– Тебе написала его вдова?
– Да. – Пирс помолчал. – Все это невероятно забавно, Элли. Дочка Маргема превратилась во многообещающую девицу, желающую влиться в светское общество после десяти лет жизни с матерью в деревне. Как я понял, мне отводится роль входной двери. В письме было много комплиментов в мой адрес.
– Ты должен представить эту девушку в свете?
– Смотри не подавись. Я уже сказал, что это страшно забавно. Но самое смешное еше впереди. – Он взглянул на блюдо со сластями и улыбнулся своей спутнице. – Ешь, Элли. – Пирс взял воздушное пирожное с кремом и положил ей на тарелку. – Леди Маргем остановилась у своего брата на Рассел-сквер. Я был у них сегодня утром. Это просто умора!
Элис послушно взяла пирожное. Между тем Пирс продолжил рассказ:
– Брат миссис Маргем – грубый, неотесанный мужлан, хоть и горожанин. В нем тонкости не больше, чем в десятитонном булыжнике. Короче говоря, он хочет, чтобы я женился на этой девушке.
– Он так сказал?
Пирожное застыло на полпути ко рту Элис.
– Нет, но я догадался. Его племянница – прелестная девушка, и сам он очень интересный персонаж. Я предпочел бы провести час в его обществе, чем полчаса маяться от скуки рядом с каким-нибудь уважаемым лордом.
– Ты собираешься это сделать? – Что именно – жениться на ней или бросить ее на растерзание света? Возможно, я сделаю и то и другое. Завтра вечером я поведу мисс Борден и ее матушку в театр. Босли, как и следовало ожидать, останется дома. Наверное, он боится, что от его присутствия театр провоняет рыбой.
– При чем здесь рыба?
– Он разбогател на торговле рыбой, – объяснил Пирс, – и не просто разбогател, а нажил огромное состояние.
– А что собой представляет сама девушка, Пирс? Мисс Борден, кажется?
Он задумался.
– Она невинна, как дитя, которое еще вчера лежало в колыбельке. Ты бы видела эти опущенные ресницы, взгляды украдкой, пылающие щечки и милые локоны… Очаровательный ребенок!
– Она тебе нравится?
– Весьма аппетитная штучка.
– Пирс, – Элис вытерла салфеткой губы, – как я вижу, поиск невесты превратился для тебя в веселую игру. Но это серьезно. На кон поставлено твое будущее счастье.
– Ты думаешь, я не смогу быть счастлив с краснеющей девочкой?
– Конечно, нет. О чем ты будешь с ней говорить?
– Буду петь ей детские песенки и гладить по головке. Это так увлекательно!
– Как жаль, что с нами нет Уэба. Он бы тебя образумил.
Пирс взял у Элис салфетку и вытер ей подбородок.
– Ты испачкалась кремом. А краснеешь почти так же очаровательно, как мисс Борден. Но откуда ты знаешь, что я не смогу найти общий язык с маленькой девочкой? Ты же ее не видела.
– Не видела, – согласилась его собеседница.
– Значит, ты должна ее увидеть и только потом выносить свое суждение. Пойдем с нами в театр завтра вечером. Мне нужна моральная поддержка.
– – Ты хочешь появиться в ложе сразу с тремя дамами? Это польстит твоему самолюбию.
– Не дуйся, Элли. Обидно быть всего лишь одной из трех? Но я собирался зайти к тебе позже, даже рискуя заразиться корью. Может, стоит пригласить еще парочку джентльменов? Если хочешь, я так и сделаю.
– Да, пожалуй. Впрочем, погоди! – Она отставила чашку и на мгновение прищурилась. – Я знаю, кого надо позвать.
Пирс удивленно поднял брови.
– Ты уже успела обзавестись ухажером? А я-то жалел, что ты заперта в четырех стенах с больными детьми!
– Он не ухажер. К тому же мы познакомились не здесь. Это мой знакомый, который только что прибыл из Бата. Он заходил ко мне сегодня утром и приглашал в театр.
– Надеюсь, ты не собираешься нежничать с ним в тени моей ложи? Это было бы неприлично. Он примчался вслед за тобой, Элли, не выдержав трех дней разлуки? И после этого ты утверждаешь, что он не ухажер? Я должен взглянуть на этого человека. А вдруг он охотится за твоим приданым?
– Не говори глупостей. Он богат как Крез.
– Значит, он хочет твое тело, – заявил Пирс, поднимаясь из-за стола и отодвигая кресло своей спутницы. – Что ж, у него неплохой вкус. Перестань краснеть, Элли. Значит, увидимся завтра вечером?
– Договорились. Я посмотрю на твою девочку и выскажу свое мнение.
– А я посмотрю на твоего Ромео и выскажу свое.
– Ромео! Придумаешь тоже, – засмеялась Элис, вставая.
Глава 3
Феба Карпентер не слишком обрадовалась, узнав, что золовка собирается завтра в театр, хотя Элис приехала на Портмэн-сквер сразу после завтрака и провела в доме весь день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Тогда носи ее в Лондоне, – предложил он. – Как-нибудь я отвезу тебя в Гайд-парк. Разумеется, мы приедем туда в пять часов – в это время там собираются городские щеголи. Увидев тебя, джентльмены попадают с лошадей, а дамы позеленеют от зависти.
Она засмеялась.
– Ты все такая же ослепительная, несмотря на годы, Элли. Тебе уже тридцать? Или ты только приближаешься к этому опасному рубежу?
– Пирс! – потрясенно воскликнула она.
– Ты хочешь сказать, не по-джентльменски намекать даме, что ей уже не восемнадцать? Но я прав. Давай-ка посчитаем… Тебе было пятнадцать, когда Уэб признался, что страстно любит тебя. Помнится, я даже позавидовал его пылу. В то время ему было двадцать три, следовательно… – Пальцем, затянутым а перчатку, он похлопал себя по подбородку и взглянул на небо. – Да, моя милая Элли. Ты скоро разменяешь четвертый десяток. Но все так же обворожительна, как и в пятнадцать лет.
Он усмехнулся и склонился в изящном поклоне, не обращая внимания на снующих мимо прохожих.
– Пирс! – одернула его Элис.
Он протянул ей руку:
– Разреши, я угощу тебя чаем и пирожными.
– Пирожными? – удивленно переспросила она. – Я позавтракала меньше часа назад.
Он взглянул на ее тонкую талию и выпятил губы.
– Парочка вкусных кремовых пирожных тебе не повредит. Знаешь, у меня просто кружится голова от твоей красоты!
– Вздор! Я ведь еще даже не надела новую шляпку.
Усадив ее за стол в кондитерской, Пирс заказал чай с пирожными.
– Ты сбежала от своей невестки? – спросил он, заговорщически подмигивая. – Значит, больным детям уже не грозит смерть?
– Она им никогда не грозила. Они болели корью, а не оспой. У Фебы выдался свободный день – Аманда одна поехала на бал.
– Бедная Феба! Это так скучно – ухаживать за больными детьми.
– Ты злой.
– Да, – легко согласился он, ничуть не раскаиваясь. – У меня было веселое утро, Элл и. Я рад, что встретил тебя, иначе мне пришлось бы одному хохотать посреди улицы, а это дурной тон.
– Конечно, – согласилась она, хмуро взглянув на принесенное блюдо с пирожными и выбрав самое скромное. Ее приятель развалился в кресле, вытянув длинные ноги под столом. – А ты почему не ешь?
– Не хочу. Мне надо следить за фигурой. В отличие от тебя, дорогая, мне уже давно перевалило за тридцать.
– Негодник! – погрозила пальцем Элис, откусывая пирожное, покрытое розовой глазурью.
– Вчера я получил письмо от женщины, с которой встречался последний раз пятнадцать лет назад.
– Вот как? Надеюсь, твоя история не превратится в неприличный анекдот?
– Разумеется, нет. Она очень респектабельная дама, вдова моего близкого друга по Кембриджу, Маргема. Вернее, лорда Маргема, Бедняга ненавидел свой титул барона. Ему нравилось проводить время в пыльной университетской библиотеке. У него за душой никогда не было ни пенни, зато в свое время появились леди Маргем и ребенок. Я не знал, что он умер. Мы не виделись много лет.
– Тебе написала его вдова?
– Да. – Пирс помолчал. – Все это невероятно забавно, Элли. Дочка Маргема превратилась во многообещающую девицу, желающую влиться в светское общество после десяти лет жизни с матерью в деревне. Как я понял, мне отводится роль входной двери. В письме было много комплиментов в мой адрес.
– Ты должен представить эту девушку в свете?
– Смотри не подавись. Я уже сказал, что это страшно забавно. Но самое смешное еше впереди. – Он взглянул на блюдо со сластями и улыбнулся своей спутнице. – Ешь, Элли. – Пирс взял воздушное пирожное с кремом и положил ей на тарелку. – Леди Маргем остановилась у своего брата на Рассел-сквер. Я был у них сегодня утром. Это просто умора!
Элис послушно взяла пирожное. Между тем Пирс продолжил рассказ:
– Брат миссис Маргем – грубый, неотесанный мужлан, хоть и горожанин. В нем тонкости не больше, чем в десятитонном булыжнике. Короче говоря, он хочет, чтобы я женился на этой девушке.
– Он так сказал?
Пирожное застыло на полпути ко рту Элис.
– Нет, но я догадался. Его племянница – прелестная девушка, и сам он очень интересный персонаж. Я предпочел бы провести час в его обществе, чем полчаса маяться от скуки рядом с каким-нибудь уважаемым лордом.
– Ты собираешься это сделать? – Что именно – жениться на ней или бросить ее на растерзание света? Возможно, я сделаю и то и другое. Завтра вечером я поведу мисс Борден и ее матушку в театр. Босли, как и следовало ожидать, останется дома. Наверное, он боится, что от его присутствия театр провоняет рыбой.
– При чем здесь рыба?
– Он разбогател на торговле рыбой, – объяснил Пирс, – и не просто разбогател, а нажил огромное состояние.
– А что собой представляет сама девушка, Пирс? Мисс Борден, кажется?
Он задумался.
– Она невинна, как дитя, которое еще вчера лежало в колыбельке. Ты бы видела эти опущенные ресницы, взгляды украдкой, пылающие щечки и милые локоны… Очаровательный ребенок!
– Она тебе нравится?
– Весьма аппетитная штучка.
– Пирс, – Элис вытерла салфеткой губы, – как я вижу, поиск невесты превратился для тебя в веселую игру. Но это серьезно. На кон поставлено твое будущее счастье.
– Ты думаешь, я не смогу быть счастлив с краснеющей девочкой?
– Конечно, нет. О чем ты будешь с ней говорить?
– Буду петь ей детские песенки и гладить по головке. Это так увлекательно!
– Как жаль, что с нами нет Уэба. Он бы тебя образумил.
Пирс взял у Элис салфетку и вытер ей подбородок.
– Ты испачкалась кремом. А краснеешь почти так же очаровательно, как мисс Борден. Но откуда ты знаешь, что я не смогу найти общий язык с маленькой девочкой? Ты же ее не видела.
– Не видела, – согласилась его собеседница.
– Значит, ты должна ее увидеть и только потом выносить свое суждение. Пойдем с нами в театр завтра вечером. Мне нужна моральная поддержка.
– – Ты хочешь появиться в ложе сразу с тремя дамами? Это польстит твоему самолюбию.
– Не дуйся, Элли. Обидно быть всего лишь одной из трех? Но я собирался зайти к тебе позже, даже рискуя заразиться корью. Может, стоит пригласить еще парочку джентльменов? Если хочешь, я так и сделаю.
– Да, пожалуй. Впрочем, погоди! – Она отставила чашку и на мгновение прищурилась. – Я знаю, кого надо позвать.
Пирс удивленно поднял брови.
– Ты уже успела обзавестись ухажером? А я-то жалел, что ты заперта в четырех стенах с больными детьми!
– Он не ухажер. К тому же мы познакомились не здесь. Это мой знакомый, который только что прибыл из Бата. Он заходил ко мне сегодня утром и приглашал в театр.
– Надеюсь, ты не собираешься нежничать с ним в тени моей ложи? Это было бы неприлично. Он примчался вслед за тобой, Элли, не выдержав трех дней разлуки? И после этого ты утверждаешь, что он не ухажер? Я должен взглянуть на этого человека. А вдруг он охотится за твоим приданым?
– Не говори глупостей. Он богат как Крез.
– Значит, он хочет твое тело, – заявил Пирс, поднимаясь из-за стола и отодвигая кресло своей спутницы. – Что ж, у него неплохой вкус. Перестань краснеть, Элли. Значит, увидимся завтра вечером?
– Договорились. Я посмотрю на твою девочку и выскажу свое мнение.
– А я посмотрю на твоего Ромео и выскажу свое.
– Ромео! Придумаешь тоже, – засмеялась Элис, вставая.
Глава 3
Феба Карпентер не слишком обрадовалась, узнав, что золовка собирается завтра в театр, хотя Элис приехала на Портмэн-сквер сразу после завтрака и провела в доме весь день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43