– А вечером он, по-вашему, придет?
– Поди знай, – ответил официант. – Вам же известно, в какие часы он бывает.
– Да, но, в сущности, дело терпит. Я только хотел познакомить его с моим приятелем.
Официант вытер взмокшие ладони о передник.
– Мсье тоже делами занимается?
– Ясно, – ответил Коттар.
Карлик шумно втянул воздух:
– Тогда приходите вечером. Я мальчика за ним пошлю.
На улице Рамбер спросил, о каких делах шла речь.
– Понятно, о контрабанде. Они провозят товары через городские ворота. И продают их по высоким ценам.
– Чудесно, – сказал Рамбер. – Значит, у них есть сообщники?
– А как же!
Вечером штора кафе оказалась поднятой, попугай без умолку трещал что-то в своей клетке, а вокруг железных столиков, сняв пиджаки, сидели посетители. Один из них, лет тридцати, в сбитом на затылок соломенном канотье, в белой рубашке, распахнутой на бурой груди, поднялся с места при появлении Коттара. Лицо у него было с правильными чертами, сильно загорелое, глаза черные, маленькие, на пальцах сидело несколько перстней, белые зубы поблескивали.
– Привет, – сказал он, – пойдем к стойке, выпьем.
Они молча выпили, угощали по очереди все трое.
– А что, если выйдем? – предложил Гарсиа.
Они направились к порту, и Гарсиа спросил, что от него требуется. Коттар сказал, что он хотел познакомить с ним Рамбера не совсем по их делу, а по поводу того, что он деликатно назвал «вылазкой». Зажав сигарету в зубах, Гарсиа шагал, не глядя на своих спутников. Задавал вопросы, говорил о Рамбере «он» и, казалось, вообще не замечал его присутствия.
– А зачем? – спросил он.
– У него жена во Франции.
– А-а!
И после паузы:
– Чем он занимается?
– Журналист.
– При ихнем ремесле язык за зубами держать не умеют.
Рамбер промолчал.
– Он друг, – сказал Коттар.
Снова они зашагали в молчании. Наконец добрались до набережной, вход туда был перекрыт высокими воротами. Но они направились прямо к ларьку, где торговали жареными сардинками, далеко распространявшими аппетитный аромат.
– Вообще-то, – заключил Гарсиа, – это не по моей части, этим Рауль занимается. А его еще найти надо. Дело сложное.
– Значит, он скрывается? – взволнованно осведомился Коттар.
Гарсиа не ответил. У ларька он остановился и впервые поглядел в лицо Рамберу.
– Послезавтра в одиннадцать часов на углу, у таможенной казармы в верхней части города.
Он сделал вид, что уходит, но вдруг повернулся к своим собеседникам.
– Расходы будут, – сказал он.
Прозвучало это как нечто само собой подразумевающееся.
– Ясно, – поспешил согласиться Рамбер.
Когда несколько минут спустя журналист поблагодарил Коттара, тот весело ответил:
– Да не за что. Мне просто приятно оказать вам услугу. И к тому же вы журналист, при случае сквитаемся.
А еще через день Рамбер с Коттаром шли по широким улицам, не знавшим зелени и тени, к верхней части города. Одно крыло казармы превратили в лазарет, и перед воротами стояла толпа: кто надеялся, что его пропустят внутрь, хотя посещения были строжайше запрещены, кто хотел навести справку о состоянии больного, забывая, что сведения почти всегда запаздывают. Так или иначе, увидев эту толпу и беспрерывное хождение взад и вперед, Рамбер понял, что, назначая свидание, Гарсиа учел эту толчею.
– Странно все-таки, – начал Коттар, – почему вам так приспичило уехать? Ведь сейчас в городе творятся интересные вещи.
– Только не для меня, – ответил Рамбер.
– Ну ясно, все-таки известный риск есть. Но в конце концов и до чумы риск был, попробуйте-ка перейти бойкий перекресток.
В эту минуту рядом с ними остановился автомобиль Риэ. За рулем сидел Тарру, а доктор, казалось, дремлет. Однако он проснулся и представил журналиста Тарру.
– Мы уже знакомы, – сказал Тарру, – в одном отеле живем.
Он предложил Рамберу довезти его до центра.
– Нет, спасибо, у нас здесь назначено свидание.
Риэ взглянул на Рамбера.
– Да, – подтвердил тот.
– Ого, – удивился Коттар, – значит, доктор тоже в курсе дела?
– А вот и следователь идет, – заметил Тарру и посмотрел на Коттара.
Коттар даже побледнел. И верно, по улице шествовал господин Отон, шагал он энергично, но размеренно. Поравнявшись с машиной, он приподнял шляпу.
– Добрый день, господин следователь! – сказал Тарру.
Следователь в свою очередь пожелал доброго дня сидящим в машине и, оглядев стоявших поодаль Коттара и Рамбера, важно наклонил голову. Тарру представил ему рантье и журналиста. Следователь вскинул на миг глаза к небу и, вздохнув, заявил, что настали печальные времена.
– Мне сообщили, господин Тарру, что вы взялись за внедрение профилактических мер. Не могу не выразить своего восхищения. Как по-вашему, доктор, эпидемия еще распространится?
Риэ выразил надежду, что нет, и следователь повторил, что никогда не нужно терять надежды, ибо пути Господни неисповедимы. Тарру осведомился, не повлияли ли последние события на объем работы.
– Напротив, дел, которые мы называем уголовными, стало меньше. В основном приходится рассматривать дела о серьезном нарушении последних распоряжений. Никогда еще так не чтили старых законов.
– А это значит, – улыбнулся Тарру, – что по сравнению с новыми они оказались хороши.
Со следователя мигом слетел подчеркнуто мечтательный вид, даже отрешенный взор оторвался от созерцания небес. И он холодно посмотрел на Тарру.
– Ну и что ж из этого? – сказал он. – Важен не закон, а наказание. Следствие здесь ни при чем.
– Вот вам враг номер один, – проговорил Коттар, когда следователь скрылся в толпе.
Машина отъехала от тротуара.
Через несколько минут Рамбер и Коттар увидели направляющегося к ним Гарсиа. Он подошел вплотную и вместо приветствия бросил: «Придется подождать».
Вокруг них толпа, состоявшая главным образом из женщин, ждала в полном молчании. Почти все принесли с собой корзиночки, питая несбыточную надежду как-нибудь передать их своим больным и еще более безумную мысль, что тому нужна эта передача. Вход охраняли часовые при оружии; время от времени со двора, отделявшего здание казармы от улицы, долетал странный крик. И сразу же вся толпа поворачивала к лазарету встревоженные лица.
Трое мужчин молча глядели на это зрелище, когда за их спиной вдруг раздалось отрывистое и важное «здрасьте», и они, как по команде, обернулись. Несмотря на жару, Рауль был одет, как будто собрался на прием. Двубортный темный костюм ладно облегал его высокую, сильную фигуру, а на голове красовалась фетровая шляпа с загнутыми кверху полями. Лицо у него было бледное, глаза темные, губы плотно сжаты, говорил он быстро и четко.
– Идите по направлению к центру, – приказал он, – а ты, Гарсиа, можешь уйти.
Гарсиа закурил сигарету и остался стоять на месте. Все трое шли быстро, и Рамбер с Коттаром старались приноровиться к шагу Рауля, который шествовал в середине.
– Гарсиа мне сказал, – проговорил Рауль. – Сделать можно. Во всяком случае, потянет десять тысяч франков. Рамбер сказал, что согласен.
– Позавтракаем завтра в испанском ресторане на Флотской.
Рамбер снова сказал, что согласен, и Рауль, пожав ему руку, впервые улыбнулся. После его ухода Коттар извинился, завтра он занят, впрочем, Рамбер обойдется и без его содействия.
Когда на следующий день журналист вошел в испанский ресторан, все головы повернулись в его сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68