Один отец церкви определенно называет человека связью всех вещей, поскольку бог в нем хотел сосредоточить вселенную в единство, поэтому все объединяется в человеке, как в цели, все стремится к его пользе. Во всяком случае, и человек, как самое индивидуальное существо природы, есть ее завершение, но не в противоестественном и супранатуралистическом смысле телеологии и теологии. Если природа полагает свою цель вне себя, то и ее основание и начало по необходимости тоже – вне ее; если она существует только для другого существа, то она необходимо и происходит от другого существа, а именно от того существа, намерением или целью которого при создании был человек как существо, наслаждающееся природой и обращающее ее в свою пользу. Начало природы восходит к богу лишь в том случае, когда завершение ее оказывается в человеке; другими словами, учение: бог – творец мира, имеет свое основание и свой смысл лишь в учении: человек есть цель творения. Если вы стыдитесь верить, что мир сотворен, сделан для человека, о! то стыдитесь также того вероучения, что вообще мир сотворен, сделан. Если написано: «вначале бог сотворил небо и землю», то там же еще написано: «бог создал два великих светила, а также звезды и поместил их на тверди небесной, чтобы они освещала землю и управляли днем и ночью». Если вы веру в человека как цель природы называете человеческим высокомерием, о! то назовите также человеческим высокомерием веру в творца природы. Только тот свет, который светит ради человека, есть свет теологии; только тот свет, который имеется лишь ради существа, наделенного зрением, предполагает в виде причины зрячее существо.
44
«Духовное существо», которое человек предпосылает природе как ее возглавляющее, обосновывающее и созидающее существо, в действительности есть духовное существо самого человека, но это существо представляется чем-то самостоятельным, отличным от человека и с ним несравнимым, потому что человек превращает его в причину природы, в причину действий, которые не могут быть вызваны человеческим духом, человеческой волей и умом, что, следовательно, человек с этим духовным, человеческим существом одновременно связывает отличную от человеческого существа сущность природы. Эта связь или смешение «морального» и «физического» существа, существа человеческого и нечеловеческого, порождает третье существо, которое не есть ни природа, ни человек, но, как амфибия, причастно и тому и другому; именно благодаря этой природе сфинкса оно является кумиром мистики и умозрения. Благодаря божественному духу растет трава, благодаря ему в материнском теле развивается ребенок, благодаря ему солнце не выходит из своей орбиты и неизменно движется, благодаря ему вздымаются горы, веют ветры, и море остается в своих пределах. Что такое человеческий дух в сравнении с этим духом! Как он мелок, как он ограничен, как он ничтожен! Поэтому, если рационалист оставляет мысль об очеловечении бога, о соединении божественной и человеческой природы, то это происходит главным образом потому, что ему позади его бога мерещится природа, а именно природа в том виде, какой она открылась человеческому глазу через астрономический телескоп. Он в негодовании восклицает: как могло это громадное, бесконечное, всеобъемлющее существо, которое находит достойное себе выражение и действие только в великой, бесконечной вселенной, – как могло бы оно ради человека сойти на землю, которая перед лицом грандиозности и полноты мирового целого превращается в ничто! Что за недостойный, мелкий, чисто «человеческий» взгляд! Сосредоточивать бога на земле, снижать бога до человека равносильно желанию вместить в капле океан, в перстне – кольцо Сатурна. Разумеется, это
– наивное представление, что сущность мира ограничивается землей или человеком, что природа существует лишь ради последнего, что солнце светит только ради человеческого глаза. Но ты, близорукий рационалист, не видишь, что то, что в тебе сопротивляется соединению бога с человеком, что заставляет тебя признать это соединение бессмысленным противоречием, не есть представление о боге, но представление о природе или мире; ты не видишь, что объединяющая точка, что третье ближайшее понятие между богом и человеком не есть существо, которому ты косвенно или непосредственно приписываешь силу и действия природы, но, скорее, то существо, которое обладает зрением и слухом, потому что ты видишь и слышишь, обладает сознанием, умом и волей, потому что ты обладаешь ими; итак, это есть то существо, которое ты отличаешь от природы, поскольку и как ты сам себя от нее отличаешь. Итак, что ты смог бы возразить, если бы это человеческое существо в конце концов предстало перед твоим взором в облике действительного человека? Как ты можешь отказаться от вывода, если ты признаешь основание этого вывода? Как ты будешь отрицать сына, если ты признаешь отца? Если для тебя богочеловек – плод человеческой фантазии и самообожествления, то и в творце природы усмотри создание человеческой фантазии и желание человека возвыситься над природой. Если ты хочешь обладать существом, не наделенным никакими человекообразными признаками, без всяких человеческих привнесений, будут ли то привнесения ума, сердца или воображения, то будь настолько решителен и последователен, чтобы отказаться от бога вообще, чтобы апеллировать и опереться на чистую, незапятнанную, безбожную природу как последнюю основу своего бытия. Пока ты допускаешь отличие бога от природы, до тех пор ты оставляешь в силе человеческое отличие, до тех пор ты в этом первосуществе обожествляешь лишь собственную сущность; в самом деле:
для отличия от человеческого существа у тебя нет и ты не знаешь другой сущности, кроме природы; точно так же и наоборот: у тебя нет и ты для отличия от природы не знаешь никакого другого существа, кроме существа человеческого.
45
Взгляд на человеческое существо, как на существо, отличное от человека, как на существо предметное, другими словами: опредмечивание человеческого существа опирается на предпосылку очеловечения предметного существа, отличного от человека. Это есть взгляд на природу, как на человеческое существо. Поэтому с этой точки зрения творец природы есть не что иное, как сущность природы, помощью абстракции отличенная и отвлеченная от действительной природы, от природы как предмета чувств, – сущность природы, помощью силы воображения превращенная в человеческое или человекоподобное существо, популяризированная, антропоморфизированная или персонифицированная. Поэтому воля и ум представляются человеку основными силами или причинами природы лишь потому, что непроизвольные действия природы в свете его рассудка кажутся ему преднамеренными, целенаправленными, а следовательно, природа – разумным существом или во всяком случае – чистым предметом разума. Как все видимо для солнца – бог солнца «Гелиос все видит и слышит», – потому что человек все воспринимает в свете солнца, – так же точно само по себе все есть нечто мыслимое, потому что оно мыслится человеком, есть создание разума, потому что оно является для него объектом разума. Поскольку человек измеряет звезды и расстояния их друг от друга, постольку они сами по себе измерены;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
44
«Духовное существо», которое человек предпосылает природе как ее возглавляющее, обосновывающее и созидающее существо, в действительности есть духовное существо самого человека, но это существо представляется чем-то самостоятельным, отличным от человека и с ним несравнимым, потому что человек превращает его в причину природы, в причину действий, которые не могут быть вызваны человеческим духом, человеческой волей и умом, что, следовательно, человек с этим духовным, человеческим существом одновременно связывает отличную от человеческого существа сущность природы. Эта связь или смешение «морального» и «физического» существа, существа человеческого и нечеловеческого, порождает третье существо, которое не есть ни природа, ни человек, но, как амфибия, причастно и тому и другому; именно благодаря этой природе сфинкса оно является кумиром мистики и умозрения. Благодаря божественному духу растет трава, благодаря ему в материнском теле развивается ребенок, благодаря ему солнце не выходит из своей орбиты и неизменно движется, благодаря ему вздымаются горы, веют ветры, и море остается в своих пределах. Что такое человеческий дух в сравнении с этим духом! Как он мелок, как он ограничен, как он ничтожен! Поэтому, если рационалист оставляет мысль об очеловечении бога, о соединении божественной и человеческой природы, то это происходит главным образом потому, что ему позади его бога мерещится природа, а именно природа в том виде, какой она открылась человеческому глазу через астрономический телескоп. Он в негодовании восклицает: как могло это громадное, бесконечное, всеобъемлющее существо, которое находит достойное себе выражение и действие только в великой, бесконечной вселенной, – как могло бы оно ради человека сойти на землю, которая перед лицом грандиозности и полноты мирового целого превращается в ничто! Что за недостойный, мелкий, чисто «человеческий» взгляд! Сосредоточивать бога на земле, снижать бога до человека равносильно желанию вместить в капле океан, в перстне – кольцо Сатурна. Разумеется, это
– наивное представление, что сущность мира ограничивается землей или человеком, что природа существует лишь ради последнего, что солнце светит только ради человеческого глаза. Но ты, близорукий рационалист, не видишь, что то, что в тебе сопротивляется соединению бога с человеком, что заставляет тебя признать это соединение бессмысленным противоречием, не есть представление о боге, но представление о природе или мире; ты не видишь, что объединяющая точка, что третье ближайшее понятие между богом и человеком не есть существо, которому ты косвенно или непосредственно приписываешь силу и действия природы, но, скорее, то существо, которое обладает зрением и слухом, потому что ты видишь и слышишь, обладает сознанием, умом и волей, потому что ты обладаешь ими; итак, это есть то существо, которое ты отличаешь от природы, поскольку и как ты сам себя от нее отличаешь. Итак, что ты смог бы возразить, если бы это человеческое существо в конце концов предстало перед твоим взором в облике действительного человека? Как ты можешь отказаться от вывода, если ты признаешь основание этого вывода? Как ты будешь отрицать сына, если ты признаешь отца? Если для тебя богочеловек – плод человеческой фантазии и самообожествления, то и в творце природы усмотри создание человеческой фантазии и желание человека возвыситься над природой. Если ты хочешь обладать существом, не наделенным никакими человекообразными признаками, без всяких человеческих привнесений, будут ли то привнесения ума, сердца или воображения, то будь настолько решителен и последователен, чтобы отказаться от бога вообще, чтобы апеллировать и опереться на чистую, незапятнанную, безбожную природу как последнюю основу своего бытия. Пока ты допускаешь отличие бога от природы, до тех пор ты оставляешь в силе человеческое отличие, до тех пор ты в этом первосуществе обожествляешь лишь собственную сущность; в самом деле:
для отличия от человеческого существа у тебя нет и ты не знаешь другой сущности, кроме природы; точно так же и наоборот: у тебя нет и ты для отличия от природы не знаешь никакого другого существа, кроме существа человеческого.
45
Взгляд на человеческое существо, как на существо, отличное от человека, как на существо предметное, другими словами: опредмечивание человеческого существа опирается на предпосылку очеловечения предметного существа, отличного от человека. Это есть взгляд на природу, как на человеческое существо. Поэтому с этой точки зрения творец природы есть не что иное, как сущность природы, помощью абстракции отличенная и отвлеченная от действительной природы, от природы как предмета чувств, – сущность природы, помощью силы воображения превращенная в человеческое или человекоподобное существо, популяризированная, антропоморфизированная или персонифицированная. Поэтому воля и ум представляются человеку основными силами или причинами природы лишь потому, что непроизвольные действия природы в свете его рассудка кажутся ему преднамеренными, целенаправленными, а следовательно, природа – разумным существом или во всяком случае – чистым предметом разума. Как все видимо для солнца – бог солнца «Гелиос все видит и слышит», – потому что человек все воспринимает в свете солнца, – так же точно само по себе все есть нечто мыслимое, потому что оно мыслится человеком, есть создание разума, потому что оно является для него объектом разума. Поскольку человек измеряет звезды и расстояния их друг от друга, постольку они сами по себе измерены;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20