С.Пушкин, "Деньги", Гл. 3.IX.
Читатель, сегодня я хочу занять твой ум проблемой порядка
чтения романа "Игра в классики". Кроме двух, изложенных в пре-
дисловии к таковому роману, мне известны еще два, чему и обяза-
ны сии строки своим появлением.
Известно, что роман может быть прочитан подряд от гл. 1 до
гл. 155 без перескоков. Новость же, наверное, будет заключаться
в том, что таким образом прочитанный роман (т.н. Игра в класси-
ки 3) не рассыпается при переходе от более классических глав
1-56 к последующим таковым. Нет. Конец 56 главы предполагает
вариант не самоубийства, но помешательства О.Оливейры. По-следу-
ющие главы воспроизводят бред сумасшедшего, изредка (в главах
58, 63, 72, 7, 88, 131, 135) прерывающийся какими-то частичными
просветлениями сознания такового О.Оливейры. Из этого бреда чи-
татель почерпнет некоторые детали поясняющие "здоровую" жизнь
"героя", обычно опускающиеся всякими Толстыми и Достоевскими в
своих кирпичах. Некоторые незадачливые критики полагают, что
содержание второй половины самец мог бы достроить сам, видя
только первую часть. Они ошибаются, т.к. путают читателя-самца
и писателя-самца. Ибо один вообразит в качестве причины собирух
Клуба Змеи балдение от Морелли, другой - балдеж от фильма про
3-х мушкетеров, третий - филологическое исследование сказки о
Курочке Рябе. Такой клуб может поддерживаться любой темой.
Я понимаю, что эти заблуждающиеся критики постараются затк-
нуть меня 109-ой главой, что им не удастся из-за того, что я
обладаю контрпримером, сводящим на нет все их мудрствования.
Настоящий роман для самцов, для которого и стоит применять 109
главу (т.н. "Игра в классики 4") - прочитанные подряд главы 57-
155. Именно здесь могут быть обнаружены и другие критерии (и в
большом количестве), которые помогут нам узнать роман, вышедший
из под пера Морелли.
Так же как бывают книги, от которых заснет любой читатель и
бывают читатели, которые заснут над любой книгой, так и здесь
(тут).
Для "Игры в классики 1" писать дополнительные главы будет
только тот, кто будет писать их в любом случае, заслуги писате-
ля в этом нет, роман не настолько авангарден, чтобы предпола-
гать, что самое главное опущено. Для четвертого же романа при-
думывать мосты, связывающие его в единое целое необходимо, т.к.
иначе он останется пустой безделушкой, возможно, красивой по
форме. Поэтому я смело рекомендую матерым самцам четвертый ва-
риант романа, а самцам, сомневающимся в своих силах - третий,
который тоже предполагает некоторую работу мысли для лучшего
понимания. Второй вариант наиболее подойдет фамам, желающим
прихвастнуть своей начитанностью, а первый - критикам, в ка-
честве епитимьи, т.к. он невообразимо скушен.
Все мнения о данном труде автор просит не держать при себе,
а записывать на бумажке зеленой ручкой и отправлять по адресу.
Рукописи рецензируются, но не возвращаются.
На том и прощаюсь, всегда рад вас видеть, но что касается
с л ы ш а т ь то idem.
Часть VI.
Опус номер восемь.
Сказка о Полковнике.
"Яж вам пишу - чего же боле"
А. С. Пушкин "Деньги"
Гл. 3 "Письмо Татьяны к Онегину".
Жил-был на свете Полковник. Вообще-то он был подполковник,
повышенный до полковника, чтобы вывести его в отставку, что да-
леко не редкость. И был у этого Полковника один пунктик - хотел
он Письмо написать. Но не пустое письмо, какие ему каждый день
почтальон пачками носил, а такое, чтобы получивший его почувст-
вовал, что это нечто большее, чем лист бумаги с буквами, веч-
ное, как душа.
Чтобы написать такое Письмо нужны были такие слова которые
точно соответствовали идеалу в мыслях Полковника. И Полковник
каждый день садился за стол и что-то писал, зачеркивал, вписы-
вал, перечитывал, опять зачеркивал и снова переписывал. В ре-
зультате должно было получиться совсем не большое Письмо, но
тем больше требовал Полковник от каждой фразы. Работа его дви-
галась не быстро, да Полковник и не торопился.
Так прошло несколько лет. Конец Письма так и не приблизился
ни на йоту. Росла только гора черновиков рядом со столом. Сосе-
ди уже перестали звать его в гости на преферанс или домино, де-
ти переженились, нарожали детей и уехали в города. Даже старый
друг-фронтовик Жуковский приехал как-то, и, увидев, что Полков-
ник даже не оторвал головы от своих листков, бросил ему: "Да
никако ты писака!" - и ушел навсегда. Еще через год умерла его
старушка-жена и Полковник остался совсем один. Но привычки сво-
ей не изменил и продолжал просиживать дни над своим Письмом.
Письмо все еще не приобрело конкретного облика и существовало
только в воображении Полковника и в разрозненных фразах на
листках, заполнивших собой уже почти полкомнаты.
Умер Полковник, конечно, за письменным столом и похоронен,
конечно, солидно и с почетом, хотя и забыт всеми, кроме военных
историков, на следующий же день.
Но Бог с ним, с Полковником, не его жалко, а того, кто так и
не получил Письма.
На том и прощаюсь, всегда рад вас видеть, но что касается
с л ы ш а т ь то idem.
Часть VII.
Опус номер девать.
Мусор с точки зрения этнографа.
"И вот на чем вертится мир"
А. С. Пушкин, "Деньги", гл. 6,XI.
Не знаю, как кто, а я не верю, что бытие определяет созна-
ние, скорее наоборот: бытие этим сознанием определяется. И вот
тому несколько примеров:
1. Вспомни о судьбе германских французов (подробнее см. BG,
"Сказки о Германии. Часть 1 Введение" СПб Maizel 1992 стр 4).
Несколько сотен лет они жили (бытие) под влиянием одной идеи -
написать "Песнь о Нибелунгах". После окончания "Песни" (идея
перестала существовать) французы немедленно исчезли.
2. Во время Великой Отечественной войны 1941-45 гг. (война -
это бытие) всем советским народом владела одна идея: добиться
победы. После победы (идея исчезла) кончилась и война.
3. Эльфы ушли из Среднеземья, потому что не хотели (созна-
ние) там жить.
Список можно и продолжить, но не буду делать сказку затяну-
той.
Теперь можно с уверенностью сказать, что главной задачей эт-
нографа является нахождение идеи, определяющей бытие изучаемого
народа. В качестве критерия можно взять тот факт, что искомая
идея выглядит для непосвященного чужака слишком сложной и мало-
важной. Но, поскольку я тут вроде как этнограф поневоле, я дав-
но пытался найти эту связующую идею. Теперь, когда работа уже
завершена, я хочу поделиться своими результатами. Первым, что
бросилось мне в глаза, было пиво. Действительно, количество пи-
ва, выпиваемого в Германии за год может сравниться с объемом
Индийского и Тихого океанов, вместе взятых. Но является ли же-
лание выпить пива искомой идеей, т.е. исчезнут ли немцы с лица
Земли, если уничтожить запасы пива? Нет, нет и нет! Кто-нибудь
да выживет. Но даже если нет, то это тоже не совпадает с пос-
тавленной задачей - при уничтожении связующей идеи народ исче-
зает незаметно, без трагедий и катаклизмов.
Отказавшись от пивного варианта, я стал искать новые. И тут
взгляд мой упал на экран телевизора.
1 2 3 4
Читатель, сегодня я хочу занять твой ум проблемой порядка
чтения романа "Игра в классики". Кроме двух, изложенных в пре-
дисловии к таковому роману, мне известны еще два, чему и обяза-
ны сии строки своим появлением.
Известно, что роман может быть прочитан подряд от гл. 1 до
гл. 155 без перескоков. Новость же, наверное, будет заключаться
в том, что таким образом прочитанный роман (т.н. Игра в класси-
ки 3) не рассыпается при переходе от более классических глав
1-56 к последующим таковым. Нет. Конец 56 главы предполагает
вариант не самоубийства, но помешательства О.Оливейры. По-следу-
ющие главы воспроизводят бред сумасшедшего, изредка (в главах
58, 63, 72, 7, 88, 131, 135) прерывающийся какими-то частичными
просветлениями сознания такового О.Оливейры. Из этого бреда чи-
татель почерпнет некоторые детали поясняющие "здоровую" жизнь
"героя", обычно опускающиеся всякими Толстыми и Достоевскими в
своих кирпичах. Некоторые незадачливые критики полагают, что
содержание второй половины самец мог бы достроить сам, видя
только первую часть. Они ошибаются, т.к. путают читателя-самца
и писателя-самца. Ибо один вообразит в качестве причины собирух
Клуба Змеи балдение от Морелли, другой - балдеж от фильма про
3-х мушкетеров, третий - филологическое исследование сказки о
Курочке Рябе. Такой клуб может поддерживаться любой темой.
Я понимаю, что эти заблуждающиеся критики постараются затк-
нуть меня 109-ой главой, что им не удастся из-за того, что я
обладаю контрпримером, сводящим на нет все их мудрствования.
Настоящий роман для самцов, для которого и стоит применять 109
главу (т.н. "Игра в классики 4") - прочитанные подряд главы 57-
155. Именно здесь могут быть обнаружены и другие критерии (и в
большом количестве), которые помогут нам узнать роман, вышедший
из под пера Морелли.
Так же как бывают книги, от которых заснет любой читатель и
бывают читатели, которые заснут над любой книгой, так и здесь
(тут).
Для "Игры в классики 1" писать дополнительные главы будет
только тот, кто будет писать их в любом случае, заслуги писате-
ля в этом нет, роман не настолько авангарден, чтобы предпола-
гать, что самое главное опущено. Для четвертого же романа при-
думывать мосты, связывающие его в единое целое необходимо, т.к.
иначе он останется пустой безделушкой, возможно, красивой по
форме. Поэтому я смело рекомендую матерым самцам четвертый ва-
риант романа, а самцам, сомневающимся в своих силах - третий,
который тоже предполагает некоторую работу мысли для лучшего
понимания. Второй вариант наиболее подойдет фамам, желающим
прихвастнуть своей начитанностью, а первый - критикам, в ка-
честве епитимьи, т.к. он невообразимо скушен.
Все мнения о данном труде автор просит не держать при себе,
а записывать на бумажке зеленой ручкой и отправлять по адресу.
Рукописи рецензируются, но не возвращаются.
На том и прощаюсь, всегда рад вас видеть, но что касается
с л ы ш а т ь то idem.
Часть VI.
Опус номер восемь.
Сказка о Полковнике.
"Яж вам пишу - чего же боле"
А. С. Пушкин "Деньги"
Гл. 3 "Письмо Татьяны к Онегину".
Жил-был на свете Полковник. Вообще-то он был подполковник,
повышенный до полковника, чтобы вывести его в отставку, что да-
леко не редкость. И был у этого Полковника один пунктик - хотел
он Письмо написать. Но не пустое письмо, какие ему каждый день
почтальон пачками носил, а такое, чтобы получивший его почувст-
вовал, что это нечто большее, чем лист бумаги с буквами, веч-
ное, как душа.
Чтобы написать такое Письмо нужны были такие слова которые
точно соответствовали идеалу в мыслях Полковника. И Полковник
каждый день садился за стол и что-то писал, зачеркивал, вписы-
вал, перечитывал, опять зачеркивал и снова переписывал. В ре-
зультате должно было получиться совсем не большое Письмо, но
тем больше требовал Полковник от каждой фразы. Работа его дви-
галась не быстро, да Полковник и не торопился.
Так прошло несколько лет. Конец Письма так и не приблизился
ни на йоту. Росла только гора черновиков рядом со столом. Сосе-
ди уже перестали звать его в гости на преферанс или домино, де-
ти переженились, нарожали детей и уехали в города. Даже старый
друг-фронтовик Жуковский приехал как-то, и, увидев, что Полков-
ник даже не оторвал головы от своих листков, бросил ему: "Да
никако ты писака!" - и ушел навсегда. Еще через год умерла его
старушка-жена и Полковник остался совсем один. Но привычки сво-
ей не изменил и продолжал просиживать дни над своим Письмом.
Письмо все еще не приобрело конкретного облика и существовало
только в воображении Полковника и в разрозненных фразах на
листках, заполнивших собой уже почти полкомнаты.
Умер Полковник, конечно, за письменным столом и похоронен,
конечно, солидно и с почетом, хотя и забыт всеми, кроме военных
историков, на следующий же день.
Но Бог с ним, с Полковником, не его жалко, а того, кто так и
не получил Письма.
На том и прощаюсь, всегда рад вас видеть, но что касается
с л ы ш а т ь то idem.
Часть VII.
Опус номер девать.
Мусор с точки зрения этнографа.
"И вот на чем вертится мир"
А. С. Пушкин, "Деньги", гл. 6,XI.
Не знаю, как кто, а я не верю, что бытие определяет созна-
ние, скорее наоборот: бытие этим сознанием определяется. И вот
тому несколько примеров:
1. Вспомни о судьбе германских французов (подробнее см. BG,
"Сказки о Германии. Часть 1 Введение" СПб Maizel 1992 стр 4).
Несколько сотен лет они жили (бытие) под влиянием одной идеи -
написать "Песнь о Нибелунгах". После окончания "Песни" (идея
перестала существовать) французы немедленно исчезли.
2. Во время Великой Отечественной войны 1941-45 гг. (война -
это бытие) всем советским народом владела одна идея: добиться
победы. После победы (идея исчезла) кончилась и война.
3. Эльфы ушли из Среднеземья, потому что не хотели (созна-
ние) там жить.
Список можно и продолжить, но не буду делать сказку затяну-
той.
Теперь можно с уверенностью сказать, что главной задачей эт-
нографа является нахождение идеи, определяющей бытие изучаемого
народа. В качестве критерия можно взять тот факт, что искомая
идея выглядит для непосвященного чужака слишком сложной и мало-
важной. Но, поскольку я тут вроде как этнограф поневоле, я дав-
но пытался найти эту связующую идею. Теперь, когда работа уже
завершена, я хочу поделиться своими результатами. Первым, что
бросилось мне в глаза, было пиво. Действительно, количество пи-
ва, выпиваемого в Германии за год может сравниться с объемом
Индийского и Тихого океанов, вместе взятых. Но является ли же-
лание выпить пива искомой идеей, т.е. исчезнут ли немцы с лица
Земли, если уничтожить запасы пива? Нет, нет и нет! Кто-нибудь
да выживет. Но даже если нет, то это тоже не совпадает с пос-
тавленной задачей - при уничтожении связующей идеи народ исче-
зает незаметно, без трагедий и катаклизмов.
Отказавшись от пивного варианта, я стал искать новые. И тут
взгляд мой упал на экран телевизора.
1 2 3 4