Он отвечает:
— Ты только расскажи мне что-нибудь еще, а статей я напишу сколько хочешь.
— Ты бы лучше написал обо мне книгу, ведь никто не сможет сделать это лучше тебя.
— Договорились!
— А я ее издам! — воскликнул Л. — Правда, Рамон уже заканчивает писать одну книгу о Дали.
— Но позволь, — возмутился Пла, — Рамон даже лично не знаком с Дали.
Внезапно мой дом заполнился друзьями Пла. Друзей у него не счесть, и описать их весьма трудно. У всех у них есть две характерные черты: они, как правило, наделены густыми бровями и всегда выглядят так, будто появились у меня на террасе, только что сорвавшись из какого-нибудь кафе, где провели лет десять кряду.
Провожая Пла, я говорю ему:
— А усы-то, похоже, и вправду станут знаменитыми! Ты только посмотри, и получаса не прошло, а мы уже решили издать целых пять книг, моих или обо мне! Моя стратегия уже принесла мне бесчисленные сочинения, посвященные моей персоне, а весь секрет в том, что мои антиницшеанские усы, словно башни Бургосского собора, всегда обращены в небо.
Моя неповторимая индивидуальность заставит их в один прекрасный день заинтересоваться и моими произведениями. А ведь это куда лучше, чем пытаться прощупать личность художника по его творчеству. Что же до меня, то я многое бы отдал, чтобы узнать все о человеке по имени Рафаэль.
5-е
В тот самый день, когда славный поэт Лотэн, которому я оказал такое множество услуг, преподнес мне в подарок столь обожаемый мною рог носорога, я сказал Гале:
— Этот рог спасет мне жизнь!
Сегодня эти слова начинают сбываться. Рисуя своего Христа, я вдруг замечаю, что он весь состоит из носорожьих рогов. За какую часть тела ни возьмусь, я словно одержимый изображаю ее в виде рога носорога. И лишь тогда — и только тогда,когда становится совершенным рог, обретает божественное совершенство и анатомия Христа. Потом, заметив, что каждый рог предполагает рядом перевернутый другой, я начинаю писать их, цепляя друг за друга. И, словно по волшебству, все становится еще совершенней, еще божественней. Потрясенный своим открытием, я падаю на колени, дабы возблагодарить Христа — и это, поверьте, вовсе не литературная метафора. Видели бы вы, как я, точно настоящий безумец, падал на колени у себя в мастерской.
Испокон веков люди одержимы манией постигнуть форму и свести ее к элементарным геометрическим объектам. Леонардо пытался изобрести некие яйца, которые, согласно Евклиду, якобы представляют собой совершеннейшую из форм. Энгр отдавал предпочтение сферам, Сезанн — кубам и цилиндрам. И только Дали, в пароксизме изощренного притворства поддавшись неповторимой магии носорога, нашел наконец истину. Все слегка изогнутые поверхности человеческого тела имеют некую общую геометрическую основу — ту самую, которая воплощена во внушающем ангельское смирение перед абсолютным совершенством конусе с закругленным, обращенным к небесам или склоненным к земле острием, который зовется рогом носорога!
6-е
Целый день стоит буквально оглушительная жара. К тому же я еще слушаю Баха, включив проигрыватель на максимальную громкость. Кажется, что голова вот-вот расколется на части. Уже трижды я опускался на колени, благодаря Бога за то, что работа над Вознесением успешно продвигается к концу. В сумерках поднимается теплый южный ветер, и холмы напротив занимаются пожаром. Гала, возвращаясь с ловли лангустов, посылает прислугу передать мне, чтобы я полюбовался пожаром, который окрасил море сперва в цвет аметиста, потом в ярко-красный. Из окна делаю ей знак, что уже заметил. Гала сидит на носу своей лодки, покрашенной в неаполитанский желтый цвет. В этот день она кажется мне прекрасней, чем когда бы то ни было прежде. Рыбаки на берегу любуются пламенеющим пейзажем. Я снова опускаюсь на колени возблагодарить Бога за то, что Гала столь же прекрасна, как и существа, населяющие полотна Рафаэля. Готов поклясться, что подобная красота непостижима, и никому еще никогда не удавалось проникнуться ею так безраздельно, как это удается мне благодаря восторженным экстазам, которые я уже пережил прежде, созерцая рог носорога.
7-е
Гала все прекрасней и прекрасней
Получаю приглашение присутствовать 14 августа при таинстве в Эльче (Местечко Эльче в провинции Аликанте). Там с помощью механических приспособлений раскроется купол церкви, и ангелы унесут на небо Пресвятую мадонну. Может, и съездим. Мне как раз заказали из Нью-Йорка статью об Эльчинской мадонне (бюст из песчаника, найденный в XIX веке при раскопках фи— никийских развалин). Все важное сходится: небольшое селение со своей уникальной мадонной и уникальное таинство вознесения, воспроизвести которое им чуть было не запретили — помог только что провозглашенный Папой святой догмат. Все сходится и для меня, обогащая и наполняя новым смыслом каждый мой новый день. Одновременно я получил текст своей статьи о Вознесении, напечатанной в журнале «Этюд кармелитэн». Отец Бруно посвятил мне весь этот выпуск. Перечитываю статью, и она мне, признаться, нравится до чрезвычайности. Вспоминаю о своей кровоточащей болячке и говорю себе:
— Я сдержал свое слово. Обет исполнен!
Вознесение есть кульминационный момент ницшеанской воли к власти у женщины — сверхженщина возносится в небо мужской силою своих же собственных антипротонов1
8-е
Ко мне с визитом заявились два господина, оба инженеры по профессии и идиоты по образу мыслей. Я слышал, как они говорили между собой, спускаясь с холма. Один объяснял другому, как сильно он обожает елки.
— Здесь, в Порт-Льигате, слишком уж голо,сказал он. — Лично я люблю, когда вокруг растут елки, и не столько из-за тени, я вообще никогда не сижу в тени. Просто мне приятно на них смотреть. Без елок для меня и лето не лето.
«Ну погоди у меня, — сказал я про себя. — Я тебе покажу елки!» Я принял двух господ весьма любезно и даже снизошел до беседы, сплошь состоявшей из одних только пошлостей. За это я был удостоен чрезвычайной признательности. Когда я вывел их на террасу, они заметили там мой монументальный слоновий череп.
— А это что такое? — спросил один из них.
— Слоновий череп, — ответил я. — Просто обожаю слоновьи черепа. Особенно летом. Прямо не знаю, что бы я без них делал. Для меня все лето испорчено, если где-нибудь рядом нет слоновьего черепа.
9-е
Испытываю восхитительные муки от желания сделать что-нибудь еще более необыкновенное и прекрасное. Эта божественная неудовлетворенность есть признак того, что в недрах души моей нарастает какое-то неясное давление, сулящее принести мне огромные наслаждения. В сумерках смотрю из окна на Галу, и она кажется мне еще моложе, чем накануне. Она приближается ко мне в своей новенькой лодке. Проплывая мимо, пытается приласкать двух наших лебедей, которые стоят на небольшой барке. Но один из них улетает, а второй прячется в носовой части барки (этих двух лебедей привез в Порт-Льигат сам Дали, он же позаботился о том, чтобы они полностью свыклись с новой для них обстановкой.)
10-е
Получаю письмо от Артуро Лопеса. Если верить его словам, он любит меня больше всех своих друзей. Он приедет ко мне на своей яхте, которую только что заново украсил китайскими вещицами в стиле Людовика XV и столиками из порфира. Мы собираемся встретить его в Барселоне, а потом вместе с ним вернуться на яхте в Порт-Льигат — возможно, даже сидя за порфировыми столиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Ты только расскажи мне что-нибудь еще, а статей я напишу сколько хочешь.
— Ты бы лучше написал обо мне книгу, ведь никто не сможет сделать это лучше тебя.
— Договорились!
— А я ее издам! — воскликнул Л. — Правда, Рамон уже заканчивает писать одну книгу о Дали.
— Но позволь, — возмутился Пла, — Рамон даже лично не знаком с Дали.
Внезапно мой дом заполнился друзьями Пла. Друзей у него не счесть, и описать их весьма трудно. У всех у них есть две характерные черты: они, как правило, наделены густыми бровями и всегда выглядят так, будто появились у меня на террасе, только что сорвавшись из какого-нибудь кафе, где провели лет десять кряду.
Провожая Пла, я говорю ему:
— А усы-то, похоже, и вправду станут знаменитыми! Ты только посмотри, и получаса не прошло, а мы уже решили издать целых пять книг, моих или обо мне! Моя стратегия уже принесла мне бесчисленные сочинения, посвященные моей персоне, а весь секрет в том, что мои антиницшеанские усы, словно башни Бургосского собора, всегда обращены в небо.
Моя неповторимая индивидуальность заставит их в один прекрасный день заинтересоваться и моими произведениями. А ведь это куда лучше, чем пытаться прощупать личность художника по его творчеству. Что же до меня, то я многое бы отдал, чтобы узнать все о человеке по имени Рафаэль.
5-е
В тот самый день, когда славный поэт Лотэн, которому я оказал такое множество услуг, преподнес мне в подарок столь обожаемый мною рог носорога, я сказал Гале:
— Этот рог спасет мне жизнь!
Сегодня эти слова начинают сбываться. Рисуя своего Христа, я вдруг замечаю, что он весь состоит из носорожьих рогов. За какую часть тела ни возьмусь, я словно одержимый изображаю ее в виде рога носорога. И лишь тогда — и только тогда,когда становится совершенным рог, обретает божественное совершенство и анатомия Христа. Потом, заметив, что каждый рог предполагает рядом перевернутый другой, я начинаю писать их, цепляя друг за друга. И, словно по волшебству, все становится еще совершенней, еще божественней. Потрясенный своим открытием, я падаю на колени, дабы возблагодарить Христа — и это, поверьте, вовсе не литературная метафора. Видели бы вы, как я, точно настоящий безумец, падал на колени у себя в мастерской.
Испокон веков люди одержимы манией постигнуть форму и свести ее к элементарным геометрическим объектам. Леонардо пытался изобрести некие яйца, которые, согласно Евклиду, якобы представляют собой совершеннейшую из форм. Энгр отдавал предпочтение сферам, Сезанн — кубам и цилиндрам. И только Дали, в пароксизме изощренного притворства поддавшись неповторимой магии носорога, нашел наконец истину. Все слегка изогнутые поверхности человеческого тела имеют некую общую геометрическую основу — ту самую, которая воплощена во внушающем ангельское смирение перед абсолютным совершенством конусе с закругленным, обращенным к небесам или склоненным к земле острием, который зовется рогом носорога!
6-е
Целый день стоит буквально оглушительная жара. К тому же я еще слушаю Баха, включив проигрыватель на максимальную громкость. Кажется, что голова вот-вот расколется на части. Уже трижды я опускался на колени, благодаря Бога за то, что работа над Вознесением успешно продвигается к концу. В сумерках поднимается теплый южный ветер, и холмы напротив занимаются пожаром. Гала, возвращаясь с ловли лангустов, посылает прислугу передать мне, чтобы я полюбовался пожаром, который окрасил море сперва в цвет аметиста, потом в ярко-красный. Из окна делаю ей знак, что уже заметил. Гала сидит на носу своей лодки, покрашенной в неаполитанский желтый цвет. В этот день она кажется мне прекрасней, чем когда бы то ни было прежде. Рыбаки на берегу любуются пламенеющим пейзажем. Я снова опускаюсь на колени возблагодарить Бога за то, что Гала столь же прекрасна, как и существа, населяющие полотна Рафаэля. Готов поклясться, что подобная красота непостижима, и никому еще никогда не удавалось проникнуться ею так безраздельно, как это удается мне благодаря восторженным экстазам, которые я уже пережил прежде, созерцая рог носорога.
7-е
Гала все прекрасней и прекрасней
Получаю приглашение присутствовать 14 августа при таинстве в Эльче (Местечко Эльче в провинции Аликанте). Там с помощью механических приспособлений раскроется купол церкви, и ангелы унесут на небо Пресвятую мадонну. Может, и съездим. Мне как раз заказали из Нью-Йорка статью об Эльчинской мадонне (бюст из песчаника, найденный в XIX веке при раскопках фи— никийских развалин). Все важное сходится: небольшое селение со своей уникальной мадонной и уникальное таинство вознесения, воспроизвести которое им чуть было не запретили — помог только что провозглашенный Папой святой догмат. Все сходится и для меня, обогащая и наполняя новым смыслом каждый мой новый день. Одновременно я получил текст своей статьи о Вознесении, напечатанной в журнале «Этюд кармелитэн». Отец Бруно посвятил мне весь этот выпуск. Перечитываю статью, и она мне, признаться, нравится до чрезвычайности. Вспоминаю о своей кровоточащей болячке и говорю себе:
— Я сдержал свое слово. Обет исполнен!
Вознесение есть кульминационный момент ницшеанской воли к власти у женщины — сверхженщина возносится в небо мужской силою своих же собственных антипротонов1
8-е
Ко мне с визитом заявились два господина, оба инженеры по профессии и идиоты по образу мыслей. Я слышал, как они говорили между собой, спускаясь с холма. Один объяснял другому, как сильно он обожает елки.
— Здесь, в Порт-Льигате, слишком уж голо,сказал он. — Лично я люблю, когда вокруг растут елки, и не столько из-за тени, я вообще никогда не сижу в тени. Просто мне приятно на них смотреть. Без елок для меня и лето не лето.
«Ну погоди у меня, — сказал я про себя. — Я тебе покажу елки!» Я принял двух господ весьма любезно и даже снизошел до беседы, сплошь состоявшей из одних только пошлостей. За это я был удостоен чрезвычайной признательности. Когда я вывел их на террасу, они заметили там мой монументальный слоновий череп.
— А это что такое? — спросил один из них.
— Слоновий череп, — ответил я. — Просто обожаю слоновьи черепа. Особенно летом. Прямо не знаю, что бы я без них делал. Для меня все лето испорчено, если где-нибудь рядом нет слоновьего черепа.
9-е
Испытываю восхитительные муки от желания сделать что-нибудь еще более необыкновенное и прекрасное. Эта божественная неудовлетворенность есть признак того, что в недрах души моей нарастает какое-то неясное давление, сулящее принести мне огромные наслаждения. В сумерках смотрю из окна на Галу, и она кажется мне еще моложе, чем накануне. Она приближается ко мне в своей новенькой лодке. Проплывая мимо, пытается приласкать двух наших лебедей, которые стоят на небольшой барке. Но один из них улетает, а второй прячется в носовой части барки (этих двух лебедей привез в Порт-Льигат сам Дали, он же позаботился о том, чтобы они полностью свыклись с новой для них обстановкой.)
10-е
Получаю письмо от Артуро Лопеса. Если верить его словам, он любит меня больше всех своих друзей. Он приедет ко мне на своей яхте, которую только что заново украсил китайскими вещицами в стиле Людовика XV и столиками из порфира. Мы собираемся встретить его в Барселоне, а потом вместе с ним вернуться на яхте в Порт-Льигат — возможно, даже сидя за порфировыми столиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69