"Ноги пошире - это, конечно, хорошо скаано, но не десь же",- подумал я, а вслух скаал:
- Для начала раденься. Ивини, я не хотел тебя пугать, но ты сама, наверное, понимаешь, в чем тут дело. Я сунул пистолет а пояс, расстегнул верхнюю пуговицу ее дубленки, помог снять одежку. Жестом пригласил Лену на кухню.
- Андрей,- скаала она, глядя мне в глаа.
- Да?
- Пожалуйста, прости меня. И, если можешь, поцелуй. Вот тут-то я и понял, что губы женщины, которая совсем недавно помогала бандитам расправиться со мной, ничем не отли- чаются от губ самой верной и преданой подруги.
- Давай я тебе все расскажу, как было, с самого начала,- скаала она, присаживаясь на кухонный табурет.- Я собственно, ради этого и пришла, чтобы ивиниться перед тобой. Я очень ви- новата, Андрей, но я... просто испугалась а ребенка.
- Лена, откуда ты унала мой адрес?
- Да он в твоей карте был укаан. Ну да, больничная карта... Я не помню, говорил ли свой адрес, и вообще не помню, как ее аполняли, но обяаны были аполнить и укаать адрес. Его, наверное, отец укаал.
- Ну, расскаывай. Кофе хочешь? Правда, растворимый.
- Если можно... Пока я включал электрочайник, Лена расскаывала, как все случилось. Она жила с матерью и двухлетним сыном. В то утро, когда я очутился в больнице, ей передали, что на улице ждет Алик, дав- но исченувший отец ребенка. Она побежала, и увидела ненако- мого мужчину, высокого, плечистого, с черными усами и блико- посаженными глаами. Он скаал, что хочет нать все о моем состоянии, моих намерениях, в общем - все. Лена послала его и хотела уйти, но он схватил ее а руку, быстро набрал номер на своем мобильном телефоне, что-то скаал и приставил трубку к ее уху. Ненакомый голос сообщил ее точный адрес, этаж и даже, как выглядит дверь, и что мать с ее сыном гуляют сейчас во дворе. Хочет она увидеть ребенка вечером, или нет? Усатый до- бавил, что она может аявить в милицию, но тогда ее квартиру просто-напросто сожгут вместе с жильцами, а если кто спасется, то будет жить на улице. А потом, когда она согласилась, испугавшись бандита, он скаал ей, что следует спросить у меня, когда приду в сонание.
- Какие-нибудь еще приметы помнишь?- спросил я, раливая кипяток в чашки с кофе.
- Ну... он был в черном плаще, курил "Мальборо", курил... Я аметила татуировку на апястье - крупные буквы "ЛР". О, это было уже интересно! Я придвинул девушке чашку с кофе, попросил продолжать расска.
- Андрей, я принесла твой коньяк, хочешь, плесну тебе ы кофе?спросила она.
- Плесни себе, я пока не хочу.
- Понимаю, думаешь, что я пришла отравить тебя? Она фыркнула, ну точно, как Борька, достала и сумки на- комую пуатую бутылку, в ней так и плескалось грамм двести, свинтила пробку, и треть выпила прямо и горлышка, потом доба- вила коньяк себе в кофе, посмотрела на меня.
- Наливай, уговорила,- скаал я. а кофе с коньяком Лена расскаала мне то, о чем я дога- дывался. Ей прикаали отпереть ночью дверь и впустить человека для секретного раговора со мной. Она вынуждена была согла- ситься. Но, уходя, предупредила меня, что не следует ложиться в постель. Да, теперь я понимал, что это было предупреждением, но тогда не обратил внимания, авороженный ею. После того, что было между нами, она долго не решалась отпереть дверь и впус- тить бандита, но страх окаался сильнее, и дверь все же откры- лась. Однако, она приготовила бильярдный кий, чтобы помочь мне, если начнется драка или ибиение больного.
- Ты видел кий воле стола?- спросила она. Я видел его, но подумал, что его всегда оставляют на ночь воле дежурной, чтобы не сперли. Окаывается, нет, кий лежит на бильярдном столе в комнате отдыха, это она принесла его, чтобы помочь мне, в случае опасности. Но помощь не потребова- лась. Бандит выскочил и моей палаты и, пробегая мимо нее, ударил реиновой дубинкой по голове. Она потеряла сонание, а потом увидела меня. Нет, это был не усатый, другой человек, если их можно наывать человеками.
- Прямо-таки, мастера обращения с реиновыми дубинками, виртуоы, мать их!..- скаал я, но вовремя остановился.- Ты не рабудила меня в семь потому, что я слишком плотно акрыл дверь?
- Нет, я даже не пыталась тебя будить. Было очень стыдно, и я срау побежала домой. Они повонили мне, стали пугать, но я скаала, что сделала все, как велели, а если не получилось, так пусть на себя пеняют. И нечего было меня лупить по голове! Тогда они, ну, я не наю точно, кто вонил, скаали, чтобы я не встречалась с тобой и ничего не говорила.
- ачем же ты пришла?
- Попросить прощения.
- А сплавленный друг-картежник?
- Это усатый прикаал мне расскаать такую историю. Не наю, для чего, потом не спросили про это. Я верил ей не потому, что хотел ее (хотя, глядя на длин- ные ноги, туго обтянутые черными джинсами, кто бы не ахотел? Я таких не наю), верил потому, что внимательно следил а вы- ражением ее лица, гла, а положением рук и, конечно же, ног. И всем остался доволен. Мы же психологию учили не в НИИ клини- ческой психиатрии. Может быть, она была фантастически талант- ливой актрисой, но тут уж ничего не поделаешь.
- Ты потрясающе выглядишь,- скаал я.- Но не следовало приходить ко мне, это опасно.
- С тобой я ничего не боюсь, а если выгляжу... как ты скаал,- она лукаво улыбнулась.- Тогда поцелуй меня. Это был уже настоящий поцелуй, долгий, упоительно-страст- ный, но поглаживать и щупать жесткую джинсовую ткань и тонкую шерсть свитера совсем не то, что мягкое, теплое, влажное и нежное тело, и мы побрели "паломники, чувства притаив", не в Мневники, и не в Тель-Авив, как пел гениальный человек, а в комнату. Одной рукой я обнимал девушку, другой нес бутылку с остатками коньяка. Я попытался понакомить Лену с Борькой, но она обхватила меня а плечи и повалила на диван. Ну, ивини, малыш, так уж получилось... Лена снова была восхитительной "наедницей", а потом с хриплыми стонами упала мне на грудь. И наступила тихая неж- ность, легкие поцелуи, легкие прикосновения, коньяк и горлыш- ка по очереди, пока бутылка ни опустела, снова легкие прикос- новения, нежные и вобуждающие... Она стала игриво покусывать мочку моего уха.
- Ах так!- скаал я.- Ну берегись, я тебя тоже покусаю! Легко приподнял и равернул ее. И вцепился убами в роо- вые ягодицы, отрывал убами куски мяса и жевал их, громко чав- кая... Думаете, это правда? Конечно, нет, я делал нечто дру- гое, а вот она и вправду покусывала меня, абываясь в любовном экстае. Но, как говорит один накомый, чтоб меня каждый день так покусывали! Потом, когда это сладостное наваждение кончилось, мы наперегонки помчались в ванную чистить убы. Я выдал Лене новую, гостевую щетку, таких у меня было штук десять в апасе, купил во время какой-то рекламной кампании по пять рублей а штуку. И поскольку одежды на нас никакой не было, то мы, потолкавшись бедрами у ванной, в конце-концов, свалились в нее, и я включил воду. Лена вижала, брыгая в меня водой и-под крана, а я брыгал в нее, и в конце-концов мы снова слились в страстном поцелуе. А потом... В этом красивом женском теле для меня больше не было тайн, и оно каалось еще более красивым и притягательным. Может быть, то, что мы делали, можно навать "мытьем друг-друга", но мне кажется, это нечто иное. Во всяком случае, я с удовольствием пожелаю, кто бы вы ни были - чтоб вас всю жинь так мыли! К счастью, никто в это время не вонил мне в дверь и по телефону. Вытерев друг-друга широким махровым полотенцем, мы верну- лись на диван, совершенно обессилевшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
- Для начала раденься. Ивини, я не хотел тебя пугать, но ты сама, наверное, понимаешь, в чем тут дело. Я сунул пистолет а пояс, расстегнул верхнюю пуговицу ее дубленки, помог снять одежку. Жестом пригласил Лену на кухню.
- Андрей,- скаала она, глядя мне в глаа.
- Да?
- Пожалуйста, прости меня. И, если можешь, поцелуй. Вот тут-то я и понял, что губы женщины, которая совсем недавно помогала бандитам расправиться со мной, ничем не отли- чаются от губ самой верной и преданой подруги.
- Давай я тебе все расскажу, как было, с самого начала,- скаала она, присаживаясь на кухонный табурет.- Я собственно, ради этого и пришла, чтобы ивиниться перед тобой. Я очень ви- новата, Андрей, но я... просто испугалась а ребенка.
- Лена, откуда ты унала мой адрес?
- Да он в твоей карте был укаан. Ну да, больничная карта... Я не помню, говорил ли свой адрес, и вообще не помню, как ее аполняли, но обяаны были аполнить и укаать адрес. Его, наверное, отец укаал.
- Ну, расскаывай. Кофе хочешь? Правда, растворимый.
- Если можно... Пока я включал электрочайник, Лена расскаывала, как все случилось. Она жила с матерью и двухлетним сыном. В то утро, когда я очутился в больнице, ей передали, что на улице ждет Алик, дав- но исченувший отец ребенка. Она побежала, и увидела ненако- мого мужчину, высокого, плечистого, с черными усами и блико- посаженными глаами. Он скаал, что хочет нать все о моем состоянии, моих намерениях, в общем - все. Лена послала его и хотела уйти, но он схватил ее а руку, быстро набрал номер на своем мобильном телефоне, что-то скаал и приставил трубку к ее уху. Ненакомый голос сообщил ее точный адрес, этаж и даже, как выглядит дверь, и что мать с ее сыном гуляют сейчас во дворе. Хочет она увидеть ребенка вечером, или нет? Усатый до- бавил, что она может аявить в милицию, но тогда ее квартиру просто-напросто сожгут вместе с жильцами, а если кто спасется, то будет жить на улице. А потом, когда она согласилась, испугавшись бандита, он скаал ей, что следует спросить у меня, когда приду в сонание.
- Какие-нибудь еще приметы помнишь?- спросил я, раливая кипяток в чашки с кофе.
- Ну... он был в черном плаще, курил "Мальборо", курил... Я аметила татуировку на апястье - крупные буквы "ЛР". О, это было уже интересно! Я придвинул девушке чашку с кофе, попросил продолжать расска.
- Андрей, я принесла твой коньяк, хочешь, плесну тебе ы кофе?спросила она.
- Плесни себе, я пока не хочу.
- Понимаю, думаешь, что я пришла отравить тебя? Она фыркнула, ну точно, как Борька, достала и сумки на- комую пуатую бутылку, в ней так и плескалось грамм двести, свинтила пробку, и треть выпила прямо и горлышка, потом доба- вила коньяк себе в кофе, посмотрела на меня.
- Наливай, уговорила,- скаал я. а кофе с коньяком Лена расскаала мне то, о чем я дога- дывался. Ей прикаали отпереть ночью дверь и впустить человека для секретного раговора со мной. Она вынуждена была согла- ситься. Но, уходя, предупредила меня, что не следует ложиться в постель. Да, теперь я понимал, что это было предупреждением, но тогда не обратил внимания, авороженный ею. После того, что было между нами, она долго не решалась отпереть дверь и впус- тить бандита, но страх окаался сильнее, и дверь все же откры- лась. Однако, она приготовила бильярдный кий, чтобы помочь мне, если начнется драка или ибиение больного.
- Ты видел кий воле стола?- спросила она. Я видел его, но подумал, что его всегда оставляют на ночь воле дежурной, чтобы не сперли. Окаывается, нет, кий лежит на бильярдном столе в комнате отдыха, это она принесла его, чтобы помочь мне, в случае опасности. Но помощь не потребова- лась. Бандит выскочил и моей палаты и, пробегая мимо нее, ударил реиновой дубинкой по голове. Она потеряла сонание, а потом увидела меня. Нет, это был не усатый, другой человек, если их можно наывать человеками.
- Прямо-таки, мастера обращения с реиновыми дубинками, виртуоы, мать их!..- скаал я, но вовремя остановился.- Ты не рабудила меня в семь потому, что я слишком плотно акрыл дверь?
- Нет, я даже не пыталась тебя будить. Было очень стыдно, и я срау побежала домой. Они повонили мне, стали пугать, но я скаала, что сделала все, как велели, а если не получилось, так пусть на себя пеняют. И нечего было меня лупить по голове! Тогда они, ну, я не наю точно, кто вонил, скаали, чтобы я не встречалась с тобой и ничего не говорила.
- ачем же ты пришла?
- Попросить прощения.
- А сплавленный друг-картежник?
- Это усатый прикаал мне расскаать такую историю. Не наю, для чего, потом не спросили про это. Я верил ей не потому, что хотел ее (хотя, глядя на длин- ные ноги, туго обтянутые черными джинсами, кто бы не ахотел? Я таких не наю), верил потому, что внимательно следил а вы- ражением ее лица, гла, а положением рук и, конечно же, ног. И всем остался доволен. Мы же психологию учили не в НИИ клини- ческой психиатрии. Может быть, она была фантастически талант- ливой актрисой, но тут уж ничего не поделаешь.
- Ты потрясающе выглядишь,- скаал я.- Но не следовало приходить ко мне, это опасно.
- С тобой я ничего не боюсь, а если выгляжу... как ты скаал,- она лукаво улыбнулась.- Тогда поцелуй меня. Это был уже настоящий поцелуй, долгий, упоительно-страст- ный, но поглаживать и щупать жесткую джинсовую ткань и тонкую шерсть свитера совсем не то, что мягкое, теплое, влажное и нежное тело, и мы побрели "паломники, чувства притаив", не в Мневники, и не в Тель-Авив, как пел гениальный человек, а в комнату. Одной рукой я обнимал девушку, другой нес бутылку с остатками коньяка. Я попытался понакомить Лену с Борькой, но она обхватила меня а плечи и повалила на диван. Ну, ивини, малыш, так уж получилось... Лена снова была восхитительной "наедницей", а потом с хриплыми стонами упала мне на грудь. И наступила тихая неж- ность, легкие поцелуи, легкие прикосновения, коньяк и горлыш- ка по очереди, пока бутылка ни опустела, снова легкие прикос- новения, нежные и вобуждающие... Она стала игриво покусывать мочку моего уха.
- Ах так!- скаал я.- Ну берегись, я тебя тоже покусаю! Легко приподнял и равернул ее. И вцепился убами в роо- вые ягодицы, отрывал убами куски мяса и жевал их, громко чав- кая... Думаете, это правда? Конечно, нет, я делал нечто дру- гое, а вот она и вправду покусывала меня, абываясь в любовном экстае. Но, как говорит один накомый, чтоб меня каждый день так покусывали! Потом, когда это сладостное наваждение кончилось, мы наперегонки помчались в ванную чистить убы. Я выдал Лене новую, гостевую щетку, таких у меня было штук десять в апасе, купил во время какой-то рекламной кампании по пять рублей а штуку. И поскольку одежды на нас никакой не было, то мы, потолкавшись бедрами у ванной, в конце-концов, свалились в нее, и я включил воду. Лена вижала, брыгая в меня водой и-под крана, а я брыгал в нее, и в конце-концов мы снова слились в страстном поцелуе. А потом... В этом красивом женском теле для меня больше не было тайн, и оно каалось еще более красивым и притягательным. Может быть, то, что мы делали, можно навать "мытьем друг-друга", но мне кажется, это нечто иное. Во всяком случае, я с удовольствием пожелаю, кто бы вы ни были - чтоб вас всю жинь так мыли! К счастью, никто в это время не вонил мне в дверь и по телефону. Вытерев друг-друга широким махровым полотенцем, мы верну- лись на диван, совершенно обессилевшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43