..
Но простому народу они так желанны,
Ведь они прилетят и наполнят корзины
Потребителей салом вином... И бананов
Всем дадут. И зальют все машины бензином.
А затем раздадут, отобрав у богатых,
Баксы, золото, жемчуг, рубли, изумруды...
Вот такие они, эти экс-демократы!
Вот такие они, эти нью-робингуды!
НЕЗНАКОМКА
Я, тебя увидев, обалдел:
Красота твоя столь идеальна,
Что с тобою сразу захотел
Оказаться в полутёмной спальне.
Но к тебе боялся подойти,
Ты была горда и недоступна,
Где-то находясь в конце пути,
Путь к тебе таким казался трудным...
Я стоял, глазел издалека,
Видя пред собой одни преграды.
Знал, дорога эта нелегка,
Тропка это, а не автострада.
И какой мне сделать первый шаг,
Чтоб тебе смешным не показаться,
Как преодолеть мне глупый страх,
Наконец, как с мыслями собраться...
И пока вот так я размышлял,
Ты уже с другим, а не со мною,
И себя мне стало очень жаль...
А тебя... Тебя назвал змеёю!
Я опять остался не у дел,
Снова мне достались сожаленья,
Но такой, как видеть я хотел,
Лишь в моём была воображеньи.
А теперь гляжу я на тебя:
Зубы редки, волосы - мочалка,
Щуришься, наверное, слепа,
Грудь мала... А ноги, словно палки.
Интересно, что в тебе нашел
Тот другой, ведь видно: ты уродка.
Он и сам, наверное, козёл.
Или выпил слишком много водки.
Понимаю, но болит душа,
И утешить чтоб её хоть как-то,
Подошёл к тебе я не спеша,
И при нём я выложил все факты.
И ещё сказал я сгоряча,
Позабыв про давешние страхи:
"Ты - мечта любого палача!
Ты прекрасна только лишь на плахе!!!"
И от слов моих уже она
Обалдела с челюстью отвисшей...
С парнем мы пошли попить вина,
А она осталась третьей лишней.
* * * * * *
Приоткрою завесу тайны
И сорву с неё покрывало:
Не такой уж я и скандальный,
Как об этом всем расписали.
А напротив, взаимно вежлив,
Как обычный кремлевский гремлин.
Я здоров и красив, как Брежнев,
Справедлив, как Ульянов-Ленин.
А ещё я, как Ворошилов,
Из винтовки стреляю метко.
Я силён и умён, как Киров,
Сексапилен, как Клара Цеткин.
Как Надежда Крупская в Горках,
Точно также я милосердный.
Я писатель, как Максим Горький,
И поэт я, как Демьян Бедный.
Как Бухарин, точен и краток,
Словно Троцкий, влюблён в ледорубы...
У меня один недостаток:
Моя скромность меня погубит!
ПОЧЕМ ОПИУМ ДЛЯ
УРОДОВ?
(христианско-мессианская,
тропическо-психиатрическая
поэма)
Нелегка судьба у психиатра,
У него ведь тоже есть мечта.
Как безумный хочет на Суматру,
Вынужден же слушать про Христа.
Пациент его не будет кратким,
Он - Мессия, должен всех спасти...
Доктор же мечтает о мулатке
И о сексе, Господи прости.
Он больного вовсе и не слышит,
Для него совсем другое - Рай,
А у пациента едет крыша,
уезжая далеко за край.
Он кричит и разрушает грёзы.
Доктор встрепенётся, очень зол,
Вместо пальм опять вокруг берёзы...
И "пророку" сделают укол.
И он снова тихо рассуждает,
Как покинут Рай за тяжкий грех.
Врач его совсем не замечает,
Видит он кокосовый орех,
Что в Раю ему подносит Ева
С кожей цвета кофе с молоком,
Согрешит сейчас он с этой девой
Здесь на пляже летним вечерком.
Он прекрасно видит эту сцену,
Вот ложится дева на песок...
Но опять неладно с пациентом,
Делают ему электрошок.
Ведь разрушил звуки чудной флейты,
И мечту опять загнал в тюрьму,
Чтобы врач лечил его по Фрейду,
Будто делать нечего ему.
"Так и дал бы я тебе по роже!",
Но даёт чернильное пятно:
"Отгадай, на что оно похоже..."
Ну, а сам не слушает давно.
И мечтает снова о мулатке
С грудью сочной, словно ананас,
И на вкус такой же точно сладкой...
Но опять больного слышен бас:
"Это дьявол, мать моя Мария!"
Снова весь нарушен мысли ход.
"Сделаю ему лоботомию,
Он такой назойливый урод!"
Сразу указание медбрату
Подготовить всё, что нужно, в раз.
Доктор себя чувствует Пилатом,
Посылающим Христа на казнь.
И больного взяли санитары,
Он идёт неся свой тяжкий крест,
Словно на Голгофу, этот парень...
Ну а доктор жаждет дальних мест,
Что лежат в Индийском океане.
Вот такой вполне невинный бзик.
И достигнет их он с паркопаном,
Бросив семь таблеток под язык.
Это всё сегодня... Ну, а завтра
Будет день, как и любой другой.
Нелегка судьба у психиатра,
Хочет на Суматру, как больной.
...Пациент, ожив на третьи сутки,
Доктора мечту осуществил.
На Суматре оказалось жутко,
Съел его там местный крокодил!
А мораль истории такая,
Если нету на тебе креста,
Вряд ли сам себе ты представляешь,
Обернуться может чем мечта...
* * * * * *
Бородач, бородач,
Мне знаменья удач
Принеси поутру,
Пока спят фонари,
Пока дворник с метлой
Выполняет долг свой,
И играют в буру
Игроки до зари.
Пока первый трамвай
Не гремит мне: "Вставай!"
Пока нет суеты
В нервных утренних снах.
И закрыт гастроном.
И спортсменка с веслом
Напряженно глядит
На атлета в трусах.
Пока ветер молчит,
Пока сердце стучит,
И не слышится плач,
И неведом мне страх,
Дай надежду на то,
Что случится потом,
Я прошу, бородач,
Принеси добрый знак.
* * * * * *
Я чувствую странную силу,
Как-будто в меня вошел бес,
Силен, как три тонны тротила,
Как против рогатки обрез,
Как тысяча желтых китайцев,
Как из арбалета стрела...
Сжимаю я мощные пальцы
В огромный кулак, как скала.
Не знаю, в чём силы причина,
Однако кулак мой силён.
Я буду крушить кирпичи им,
Я буду ломать им бетон.
Доску я пробью сороковку
С магическим выкриком: "Бля-дь!"
Откуда пришла мне сноровка
Стройматериалы ломать?
Я вечер и ночь размышляю,
Зачем то, что нужно, крушу.
И только к утру понимаю...
Но вам ни за что не скажу!
Баллада о невосполнимой
потере
Прекрасная девушка Ира,
Завтра тебе поутру
Вручу я в подарок полмира...
Затем его отберу!
Зачем тебе этот подарок?
Подумай, Ира, зачем?
Уж лучше коллекция марок,
А может тональный крем.
Двенадцать кило шоколада,
Или же чудо-тампон...
Полмира тебе и не надо,
Ведь даже не целый он.
В подарок тебе поллитра
Я даже готов отдать,
Ты только верни полмира, Ира,
Отдай его, твою мать!
З Д Е С Ь
(мини-поэма, написанная
специально для журнала
"НИКОГДА")
Здесь уральский следопыт
Всех уральских следопыток
Подвергает грубым пыткам,
Позабыв про всякий стыд.
Позабыв про свой обет,
Здесь зелёные береты
Всех стреляют из беретты,
Кто не как они одет.
Самый главный здесь калибр -
Пуля весом, как колибри.
Очень жалко, если стибрят,
Но на то и речка Тибр.
Здесь главнейшей из сатир -
Украинская сатира,
Как огромные сатиры
Бросят москалей в сортир.
Худшей же из всех идей -
Равноправия идея,
И индейцы бьют индеек,
Вспомнив про завет вождей.
Здесь повсюду слышен мат.
Кто-то трахает на мате
Девку пьяную в умате,
А она, как автомат.
Здесь не так, как по лбу, в лоб.
Здесь известные особы
Одеваются особо,
Хотя каждый в чем-то жлоб.
Здесь Ромео тоже мавр.
Он Джульету бьёт двутавром,
Ведь она ему с кентавром
Изменила в порте Гавр.
Здесь живёт и король Лир,
Он гребёт лопатой Лиры,
Ведь играет он на лире,
Но мечтает про Памир.
Здесь шотландцы варят грог,
Позже в состояньи грогги
Еле-Еле тащат ноги,
Как на суше осьминог!
...Я писать уже устал,
А не то стихи бы стали
Длинными, как прут из стали.
1 2 3 4 5 6 7