благословил он
Бога за речи
храброго мужа.
Был скоро для Хродгара
конь оседлан,

1400

скакун волногривый.
Правитель мудрый
ехал, державный,
и с ним дружина,
его щитоносцы.
Ног отпечатки,
тропа тореная
вела по равнине,
путь указуя
в лесную чащу,

1405

к Сумрачным топям
(лучшего витязя
мертвое тело
там волокла она,
друга Хродгара
и его соправителя).
Дальше направились
высокородные
к скалам гранитным,
к теснинам темным,

1410

где меж утесов
стези кремнистые
шли над ущельем,
кишащим нечистью;
вождь – впереди,
а старейшины ехали
сзади, дабы
не сбиться со следа,
– вдруг перед ними
явились кручи,

1415

склоны, поросшие
мрачным лесом,
камни замшелые,
а ниже – волны,
кипящие кровью.
Горько оплакивали
скорбные даны
долю Скильдингов,
горький жребий,
судьбу героя,

1420

когда сыскали
меж валунами
на побережье
голову Эскхере.
Видели воины,
как омут вспенивался
горячей кровью
(рог боевую
пел погудку);
спешившись, конники

1425

тут же приметили
червоподобных
подводных чудищ,
игравших в зыбях,
лежавших на отмели,
морских драконов
из тех, что часто
в час предрассветный
парусу путь
преграждают в море,

1430

ища поживы;
хлынула нечисть
прочь, злобесная,
едва заслышала
звуки рога;
тут воин гаутский
стрелой из лука
пресек на водах
жизнь пучеглазого –
прямо в сердце

1435

вошло стрекало, –
и змей, влекомый
потоком в море,
смертельно раненный,
все тише бился;
кабаньими копьями,
крюками острыми
его забагрили
и скоро вытянули
на сушу диковинного

1440

волноскитальца,
выходца бездны.
Беовульф к бою,
страха не знающий,
надел кольчугу,
доспех, сплетенный
руками искусников,
наряд, который
должен был в бездне
служить дружиннику,

1445

ратнику нужен
покров нагрудный,
хранящий в сечах
мечедробящих
сердце от раны,
жизнь от смерти;
и шлем сверкающий
нужен воину
в бучиле темных
водоворотов,

1450

кров надежный,
увитый сетью
и золоченым
вепрем увенчанный
(так он умельцем
лет незапамятных
был выкован дивно,
что ни единый
удар в сражении
ему не страшен).

1455

Также герою
стало подспорьем
то, что вручил ему
вития Хродгаров:
меч с рукоятью,
старинный Хрунтинг,
лучший из славных
клинков наследных
(были на лезвии,
в крови закаленном,

1460

зельем вытравлены
узорные змеи);
в руке героя,
ступить решившегося
на путь опасный,
на вражью землю,
тот меч не дрогнет –
не раз бывал он,
клинок остреный,
в работе ратной.

1465

Теперь, отдавая
оружие воину,
его сильнейшему,
не хвастал сын Эгглафа
своей могучестью,
как прежде случилось,
когда упился он
брагой на пиршестве, –
не он ведь решился,
жизнью рискуя,

1470

на подвиг в пучине,
чем честь и славу
свою поущербил!
Но не таков был
герой, надевший
одежды битвы.
И молвил Беовульф
сын Эггтеова:
«Славный! припомни,
наследник Хальфдана,

1475

теперь, даритель,
когда я в битву
иду, о всемудрый,
что мне обещано:
коль скоро, конунг,
я жизнь утрачу,
тебя спасая,
ты не откажешься
от слова чести,
от долга отчего,

1480

и будешь защитой
моим сподвижникам,
дружине верной,
коль скоро я сгибну;
а все сокровища
твои, о Хродгар,
дары, за море
послать должно Хигелаку –
пусть он узнает,
гаут державный,

1485

поймет сын Хределя,
взглянувши на золото,
что встретил я
щедрого кольцедарителя
и этим богатством
владел до срока;
а меч мой наследный
отдайте Унферту –
пускай муж сильный
моим владеет

1490

клинком каленым.
Я же стяжаю
победу Хрунтингом
или погибну!»
Завет измолвив,
не стал ждать ответа,
но прянул прямо
в бурлящие хляби
вождь гаутский –
морские воды

1495

над ним сомкнулись.
Ко дну он канул
(был переходу
дневному равен
путь через бездну),
а там злобесная,
вод владычица,
бурь хозяйка
встретила, лютая,
героя, дерзнувшего

1500

проникнуть сверху
в ее пределы;
и, выпустив когти,
в охапку воина
она схватила,
но был в кольчуге,
в наряде ратном
неуязвим он –
не по зубам ей,
кровавогубой,

1505

сбруя железная,
сеть нагрудника, –
и потащила
пучин волчица
кольцевладельца
в свой дом подводный,
и зря он пытался,
страха не знающий,
достать врагиню,
его влекущую,

1510

мечом ужалить;
морские чудища,
клыками лязгая,
грызли железо.
Так в скором времени
он оказался
в неведомом зале,
который кровлей
был отмежеван
от вод прожорливых,

1515

от бездн холодных,
чертог обширный;
и там при свете
огня, в сиянье
лучистого пламени
пред ним предстала
пучин волчица,
женочудовище.
Тогда он с размаху,
сплеча обрушил

1520

железо тяжкое –
запело лезвие
о голову чудища
погудку бранную,
но тут же понял он,
что луч сражений
над ней не властен,
ее не ранит
меч остролезвый,
он бесполезен

1525

здесь, в этой битве,
шлемодробитель,
издревле слывущий
острейшим в сечах,
всесокрушающий –
впервые слава
меча лучистого
тогда помрачилась!
Но тверд был духом
и помнил о славе

1530

вершитель подвигов,
родич Хигелака:
он прочь отбросил
искуснокованый,
наземь кинул
клинок свой бесценный,
и сам, разгневанный,
себе доверился,
мощи рук своих.
(Так врукопашную

1535

должно воителю
идти, дабы славу
стяжать всевечную,
не заботясь о жизни!)
Не устрашился
гаутский витязь:
схватил за плечи
родитель Гренделя
и, гневом кипящий,
швырнул врагиню,

1540

тварь смертоносную
метнул на землю;
она ж немедля
ему ответила:
в него кровавыми
впилась когтями
и тут, уставший,
он оступился,
муж могучий,
он рухнул наземь.

1545

Уже, пришельцу
на грудь усевшись,
она готовилась
ножом широким
воздать за сына;
но были доспехом
покрыты прочным
плечи героя,
была кольчуга
ножу преградой,

1550

и сгинул бы воин,
потомок Эггтеова,
вождь гаутский,
в водной пучине,
когда б не спасла его
сбруя ратная,
сеть боевая,
когда б Всевышний.
Правитель Славы,
его покинул;

1555

но Бог справедливо
судил – и витязь
воспрянул, ратник
сильный, как прежде.
Тогда он увидел
среди сокровищ
орудие славное,
меч победный,
во многих битвах
он был испытан,

1560

клинок – наследие
древних гигантов;
несоразмерный,
он был для смертного
излишне тяжек
в игре сражений,
но ухватился
герой за черен,
посланец Скильдинга,
страха не знающий,

1565

сплеча ударил
и снес ей голову, –
шею рассекши,
разбив хребтину,
пронзило лезвие
плоть зломерзостную;
тварь издохла;
клинок окровавился,
герой возрадовался!
И тут победный

1570

меч изнутри
озарился светом
так ранним утром
горит на тверди
свеча небесная.
Вдоль стен по залу
прошел воитель,
кипящий яростью
дружинник Хигелака,
держа оружие

1575

наизготове, –
тот меч герою
еще был нужен! –
воздать он задумал,
как должно, Гренделю
за то, что чудовищный
ходил еженощно
войной на данов
и не единожды,
но многократно

1580

крал из Хеорота
родичей Хродгара,
спящих дружинников
губил без жалости –
пятнадцать сожрал он
мужей датских,
без счета прочих
ему досталось
людей в поживу;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22