Подумайте вот о чем. Если бы мы не находили источника всех своих проблем в родителях, нам пришлось бы искать его в наших взаимоотношениях с другими. Но если муж в своих навязчивых страхах станет обвинять жену вместо матери, это может кончиться разводом. А если жена заметит, что в ее депрессии и боязни неудач повинно соперничество с друзьями, добившимися успеха, она может лишиться этих друзей. Поэтому легче возложить всю вину на родителей и на свое детство, чем рисковать потерей жены или мужа, работы и светских знакомых.
Таким образом, возложение вины на родителей — полезный жизненный механизм; этим можно объяснить успех всех систем самовоспитания, которые выдвигают на первый план «сидящего внутри нас ребенка» или называют нас «взрослыми детьми». Они взывают к тому, что мы уже и так делаем и знаем: обвиняя своих родителей, мы не только избавляемся от необходимости брать на себя ответственность за собственную судьбу, но и оберегаем свои взаимоотношения с другими людьми.
Однако иногда нам мешает жить именно нежелание предъявить родителям счет за тот вред, который они нам причинили. Бывают даже такие ситуации, когда и одного этого оказывается недостаточно: мы чувствуем, что должны еще и заставить их расплатиться с нами.
Некоторые люди, расставаясь с детством, оказываются в положении ни в чем не повинных жертв военных преступлений и заслуживают возмещения ущерба, пусть даже в виде символической компенсации за их страдания. Средством подобного возмещения могут стать деньги. А когда денег нет, должны быть принесены извинения. Часто человек не может повзрослеть по-настоящему до тех пор, пока его родители не признают вреда, который они ему причинили, и не принесут за это своих извинений.
Преступные отцы
С Кевином я познакомилась благодаря его маленькой дочке. Их семейный терапевт обратился ко мне за советом, поскольку у девочки была очень серьезная, угрожающая жизни проблема. Она страдала диабетом, который не поддавался лечению. Многочисленные врачи, с которыми консультировались родители, полагали, что причиной этих частых диабетических кризов была ее эмоциональная нестабильность. Беатрис исполнилось всего лишь десять лет, но она находилась в таком состоянии, что пыталась покончить жизнь самоубийством, введя себе чрезмерную дозу инсулина.
В этом возрасте угрозы самоубийства и попытки его совершить настолько редки, что я поняла: Беатрис претворяет в жизнь фантазии кого-то другого. В семье должен быть кто-то еще, кто исподтишка подталкивает ее к самоубийству. Вероятнее всего, это один из родителей, считающий, что жизнь слишком мучительна и жить не стоит.
Как только я познакомилась с отцом Беатрис, Кевином, я поняла, что это именно он. В самом начале нашего разговора Кевин заявил: «Я не виню ее за то, что она хочет умереть. Очень трудно жить с таким хроническим заболеванием. В сущности, ее настроение — почти точное повторение моего собственного детства. Когда я был ребенком, я много раз хотел умереть. И даже теперь меня часто одолевает депрессия».
Из бесед с членами этой семьи я поняла, как сильно переживает Беатрис за отца. Кевин был музыкантом, но заработать на жизнь музыкой ему не удавалось, а всерьез заняться чем-нибудь другим он не мог. Лишь время от времени Кевин ненадолго устраивался на работу на неполный рабочий день. Когда отец рассказывал о своих трудностях, Беатрис смотрела на него с глубокой печалью.
По моему первому впечатлению, Беатрис обожала отца, и ее приводили в отчаяние его частые глубокие депрессии. Как бы ни обращались с Беатрис, нужно было что-то сделать для ее отца, иначе я не смогла бы помочь девочке. Беспокойство за отца приводило Беатрис в такое эмоциональное состояние, что с ее диабетом ничего нельзя было поделать. Чтобы помочь ей, я должна был выяснить, что лежит в основе депрессий отца.
Я встретилась с Кевином наедине, подозревая, что то, о чем он должен мне рассказать, не предназначено для детей, а может быть, и для его жены. Я сказала ему, что помню, как во время нашей первой встречи он упомянул о своем очень печальном детстве и о том, что даже подумывал о самоубийстве. Почему? Что случилось с ним в детстве?
Голосом, дрожащим от волнения, Кевин рассказал, что подвергался сексуальному насилию со стороны своего отца, и это продолжалось с пяти лет до юношеского возраста. Он никогда никому об этом не говорил. Когда отец умер, он рассчитывал получить в наследство большие деньги. Надеясь на это, Кевин не готовил себя ни к какому серьезному занятию. Он никогда не думал, что ему придется зарабатывать себе на жизнь. Он будет богат, и наследство в какой-то степени станет возмещением тех страданий, которые причинял ему отец.
Когда Кевин обнаружил, что никакого наследства нет, он решил, что его обокрала мать. Он прямо заявил ей об этом и не поверил, когда та ответила, что никакого наследства и не было — одни лишь долги. О перенесенных насилиях Кевин никогда ей не говорил, но винил мать в том, что она не защитила его от отца. А теперь еще он обвинял ее и в том, что она его обокрала. По этой причине мать с сыном с самых похорон не сказали друг другу ни слова.
В обеспеченных семьях это обычное дело: ребенок, подвергавшийся дурному обращению, нередко ждет наследства, надеясь, что оно станет частичным возмещением его страданий. Но чтобы окончательно расстаться со своим детством, Кевин должен был сказать матери правду о поведении отца и выяснить у нее, куда в действительности делись отцовские деньги. Не говоря ничего матери о сексуальном насилии над собой, он все еще сохранял в тайне то, что заставлял его скрывать отец. А не узнав правды о деньгах, он все еще видел себя ребенком, которому не придется работать и содержать собственную семью.
Будь отец Кевина жив, я бы напрямую поставила перед ним вопрос о насилии над сыном и добилась бы, чтобы тот искупил свою вину перед Кевином за свое преступление. Но он умер. Все, что я могла сделать, это заняться матерью и выяснить, нельзя ли добиться хоть некоторого возмещения от нее.
Я с трудом уговорила Кевина пригласить на нашу беседу его мать, чтобы мы смогли установить, знает ли она, что ее сын был жертвой насилия. Я сказал ему, что это облегчит и обсуждение денежных дел.
Мать Кевина без колебаний приняла приглашение и после шестичасового перелета явилась на встречу. Она сказала, что никогда не понимала, почему Кевин так злится на нее. Я рассказала ей, что он на протяжении всего своего детства подвергался сексуальному насилию со стороны отца. Женщина была потрясена и расплакалась, говоря, что ничего подобного даже и не подозревала. Я предложила ей попросить у Кевина прощения за то, что она не защитила его от отца и не догадывалась, не могла вообразить и не замечала признаков того, что сын обижен и страдает. Она искренне попросила прощения, сказав, что не только развелась бы с отцом, но и засадила бы его за решетку.
Тогда я заговорила о деньгах, и мать доказала Кевину, что живет в бедности, потому что отец не оставил ей ничего, кроме долгов. Всю жизнь муж ее тиранил. Она никогда не могла распоряжаться деньгами, которые отец зарабатывал и тратил сам. И мать, и сын расплакались, когда женщина призналась, что кроме Кевина у нее в жизни ничего не было, а теперь она лишилась и его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50