*
То же самое говорил Ленин, что было закреплено на VIII съезде партии: «Лишь те объединения ценны, которые проверены самими крестьянами и по их свободному почину и выгоды коих проверены ими самими на практике».
Когда обстановка была доведена до накала, в марте 1930 г. Сталин опубликовал статью «Головокружение от успехов», в которой свалил всю вину за «перегибы» коллективизации на местные органы, — блестящий трюк сверхосторожного интригана. Сталин применяет репрессии «к левым загибщикам». Статья и последующее постановление ЦК привели к оттоку крестьян из колхозов. Будущее сталинское стадо приняло «всерьёз и надолго» заявление об ошибках «местной администрации».
Когда критикуют коллективизацию, все зверства относя на счёт сталинской администрации — это во многом справедливо. Но всё-таки не надо забывать о местной инициативе — это был пир для черни: власть разрешила грабить зажиточных крестьян, в одиночку партийные посыльные не смогла бы провести раскулачивание. 10 лет назад чернь грабила усадьбы помещиков — на это нынче возмущения хватит не у многих. Впрочем, есть разница: добро помещиков растаскивали и сжигали, крестьянское (кулачье, как говорили) отдавали в колхоз:
«К маю 1930 г. у половины колхозов кулацкое имущество составляло 34 % неделимых фондов этих колхозов» *
История того, как это делали, — не написана ещё. Во многих областях крестьяне сопротивлялись и были подавлены армией.
Крестьянство было побеждено уже в 1930 г. Оставалось кое-что доделать: вернуть в колхоз или отправить в Сибирь тех, кто поверил в «Головокружение от успехов». Но дрессировщику нужны не столько колхозы, сколько согласие народа голодать — надо было сделать так, чтобы голод будущих десятилетий показался нормальной жизнью. И он организует настоящий смертельный голод на громадной территории Украины и юга России — уж если говорят о кажущихся ошибках Сталина, почему не зачтут ему как ошибку, в выполнении его плана, что голод был лишь в части России? Уж наверное, он старался воспитать всех, но сразу не получилось.
Возможно, кто-нибудь из современников понял, что это дело Сталина, но большинство было достаточно наивно, чтобы увидеть, кто создал голод и кому нужен этот голод. Хотя все в партии знали о голоде, даже на заседании политбюро Сталин просто отказался принять акт голода. Когда украинский секретарь ЦК просил помощи для Харьковской области в связи с голодом, Сталин ответил: «Нам говорили, что вы, товарищ Терехов, хороший оратор. Оказывается, вы — хороший рассказчик. Сочинили такую сказку о голоде, думали нас напугать, но не выйдет! Не лучше ли вам оставить посты секретаря обкома и ЦК КПУ и пойти в союз писателей: будете сказки писать, а дураки будут читать». **
Медведев сообщает, что до 1956 г. в открытой печати было запрещено упоминать о голоде1932-1933 гг., а в 30-е годы за слово «голод на юге» многих людей арестовывали как за контрреволюционную агитацию.
По данным этого автора, не менее 3-4 млн. человек умерло от голода. При этом Сталин продолжает экспорт хлеба в Европу: в 1928 г. вывезено не менее 1 млн. центнеров зерна, в 1929 — 13 млн. центнеров, в 1931 — 51,8 млн. центнеров. Даже в 1933 г. в Западную Европу было вывезено 10 млн. центнеров зерна. ***
ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ
С 1929 года страна была достаточно голодна, чтобы приступить к великим свершениям. Бежать из полуголодного города было некуда — деревня осталась без хлеба. Наоборот, бежали из деревни на великие стройки.
Объявили нереальный пятилетний план. Разгремели его величие, но и того мало: Сталин неожиданно потребовал завысить планы вдвое. Робкие хозяйственники проголосовали «за». Всем было ясно, что это невыполнимо, но приняли. Теперь говорят: завышение планов было ошибкой Сталина. Напротив, это был гениальный ход. Мало того, в 1933 г. он объявил этот завышенный план выполненным досрочно! Ему нужна была победа, и он объявил о ней. Поверили или заставил поверить. Чем был блестящ сталинский сверхзавышенный план?
Он приводил к активности и перенапряжению исполнителей. В слаборазвитой сонной стране разумный план всё равно бы не исполнился. Взвинтив плановые требования на 100, 200, 300%, можно было добиться исполнения хотя бы того, что без этого взвинчивания было бы запланировано разумно. Добавив к этому истеричный энтузиазм, можно было добиться некоторого перевыполнения разумного плана. Не было времени делать всё как следует, было уже хорошо, если что-то делалось наспех, и с необходимостью бесконечных поправок и ремонтов в будущем. Опытные консервативные хозяйственники не могли понять иррациональности победоносного шествия. Сам факт сделанного, пусть даже сделанного наспех и не как следует, придавал исполнителям больше веры в себя и большую уверенность в своих возможностях.
Такова экономическая польза нереалистичного планирования. Но была и политическая: потребовать от людей выполнения плана, завышенного в несколько раз во что бы то ни стало под страхом наказания, это значит — заставить их лгать в отчётах. Я уверен, что Сталин прекрасно понимал это. Такая ложь имеет двойную пользу: её всегда можно было разоблачить (а ведь у руководства промышленностью были именно те люди, которых предстояло уничтожить как настоящих коммунистов), а, следовательно, было очень выгодно заранее заполучить обвинительный материал против них (и не только обвинительный материал, с точки зрения карательных органов — они могли бы действовать и без такового, — но и обвинительный материал с точки зрения публики и даже самих виновников обмана). Кроме того, заставив ответственных лиц лгать в отчётах, Сталин добивался круговой поруки лжи: люди оберегали собственную ложь от разоблачения и привлекали ко лжи других. Ясно, если на местах организаторы отчитались от перевыполнении плана в то время, как план был выполнен наполовину, они не будут выражать недовольство, если в центральных газетах прочтут общую отчётность о перевыполнении плана. Всеобщая ложь подчинила людей его власти гораздо больше, чем любой революционный трезвон. Заставив всех поголовно лгать, легко добиться, чтобы вскоре все поняли, что за высказывание правды последует наказание.
Самосохранение марксистской фразеологии при полном отходе от марксизма требовало атмосферы лжи .
Ложь в отчётности немедленно приняла характер всенародной эпидемии, иначе и быть не могло, и сделалась прочным элементом советской жизни. Революционная попытка Хрущёва изменить ситуацию посредством введения уголовного наказания за приписки в отчётности вряд ли привела к серьёзным результатам сама по себе. Традиция лживой отчётности будет существовать до тех пор, пока государство лжёт о своих успехах. Разумеется, более разумное планирование в нынешнюю эпоху уменьшает масштабы лживой отчётности. Но маловероятно, чтобы в этике хозяйственников попытка обмануть начальство стала считаться предосудительной, разве что правительство само перестало бы обманывать народ.
Как видим, то, что называют ошибками Сталина в планировании, на самом деле было частью решения комплексной проблемы: с одной стороны попыткой подхлестнуть индустриализацию, с другой стороны это давало повод для репрессий против хозяйственников, которые сами по себе Сталину, по-видимому, были не нужны, но позволили начать создание атмосферы репрессий, позволили начать создавать тот кровавый фон, на котором он планировал уничтожить партию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
То же самое говорил Ленин, что было закреплено на VIII съезде партии: «Лишь те объединения ценны, которые проверены самими крестьянами и по их свободному почину и выгоды коих проверены ими самими на практике».
Когда обстановка была доведена до накала, в марте 1930 г. Сталин опубликовал статью «Головокружение от успехов», в которой свалил всю вину за «перегибы» коллективизации на местные органы, — блестящий трюк сверхосторожного интригана. Сталин применяет репрессии «к левым загибщикам». Статья и последующее постановление ЦК привели к оттоку крестьян из колхозов. Будущее сталинское стадо приняло «всерьёз и надолго» заявление об ошибках «местной администрации».
Когда критикуют коллективизацию, все зверства относя на счёт сталинской администрации — это во многом справедливо. Но всё-таки не надо забывать о местной инициативе — это был пир для черни: власть разрешила грабить зажиточных крестьян, в одиночку партийные посыльные не смогла бы провести раскулачивание. 10 лет назад чернь грабила усадьбы помещиков — на это нынче возмущения хватит не у многих. Впрочем, есть разница: добро помещиков растаскивали и сжигали, крестьянское (кулачье, как говорили) отдавали в колхоз:
«К маю 1930 г. у половины колхозов кулацкое имущество составляло 34 % неделимых фондов этих колхозов» *
История того, как это делали, — не написана ещё. Во многих областях крестьяне сопротивлялись и были подавлены армией.
Крестьянство было побеждено уже в 1930 г. Оставалось кое-что доделать: вернуть в колхоз или отправить в Сибирь тех, кто поверил в «Головокружение от успехов». Но дрессировщику нужны не столько колхозы, сколько согласие народа голодать — надо было сделать так, чтобы голод будущих десятилетий показался нормальной жизнью. И он организует настоящий смертельный голод на громадной территории Украины и юга России — уж если говорят о кажущихся ошибках Сталина, почему не зачтут ему как ошибку, в выполнении его плана, что голод был лишь в части России? Уж наверное, он старался воспитать всех, но сразу не получилось.
Возможно, кто-нибудь из современников понял, что это дело Сталина, но большинство было достаточно наивно, чтобы увидеть, кто создал голод и кому нужен этот голод. Хотя все в партии знали о голоде, даже на заседании политбюро Сталин просто отказался принять акт голода. Когда украинский секретарь ЦК просил помощи для Харьковской области в связи с голодом, Сталин ответил: «Нам говорили, что вы, товарищ Терехов, хороший оратор. Оказывается, вы — хороший рассказчик. Сочинили такую сказку о голоде, думали нас напугать, но не выйдет! Не лучше ли вам оставить посты секретаря обкома и ЦК КПУ и пойти в союз писателей: будете сказки писать, а дураки будут читать». **
Медведев сообщает, что до 1956 г. в открытой печати было запрещено упоминать о голоде1932-1933 гг., а в 30-е годы за слово «голод на юге» многих людей арестовывали как за контрреволюционную агитацию.
По данным этого автора, не менее 3-4 млн. человек умерло от голода. При этом Сталин продолжает экспорт хлеба в Европу: в 1928 г. вывезено не менее 1 млн. центнеров зерна, в 1929 — 13 млн. центнеров, в 1931 — 51,8 млн. центнеров. Даже в 1933 г. в Западную Европу было вывезено 10 млн. центнеров зерна. ***
ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ
С 1929 года страна была достаточно голодна, чтобы приступить к великим свершениям. Бежать из полуголодного города было некуда — деревня осталась без хлеба. Наоборот, бежали из деревни на великие стройки.
Объявили нереальный пятилетний план. Разгремели его величие, но и того мало: Сталин неожиданно потребовал завысить планы вдвое. Робкие хозяйственники проголосовали «за». Всем было ясно, что это невыполнимо, но приняли. Теперь говорят: завышение планов было ошибкой Сталина. Напротив, это был гениальный ход. Мало того, в 1933 г. он объявил этот завышенный план выполненным досрочно! Ему нужна была победа, и он объявил о ней. Поверили или заставил поверить. Чем был блестящ сталинский сверхзавышенный план?
Он приводил к активности и перенапряжению исполнителей. В слаборазвитой сонной стране разумный план всё равно бы не исполнился. Взвинтив плановые требования на 100, 200, 300%, можно было добиться исполнения хотя бы того, что без этого взвинчивания было бы запланировано разумно. Добавив к этому истеричный энтузиазм, можно было добиться некоторого перевыполнения разумного плана. Не было времени делать всё как следует, было уже хорошо, если что-то делалось наспех, и с необходимостью бесконечных поправок и ремонтов в будущем. Опытные консервативные хозяйственники не могли понять иррациональности победоносного шествия. Сам факт сделанного, пусть даже сделанного наспех и не как следует, придавал исполнителям больше веры в себя и большую уверенность в своих возможностях.
Такова экономическая польза нереалистичного планирования. Но была и политическая: потребовать от людей выполнения плана, завышенного в несколько раз во что бы то ни стало под страхом наказания, это значит — заставить их лгать в отчётах. Я уверен, что Сталин прекрасно понимал это. Такая ложь имеет двойную пользу: её всегда можно было разоблачить (а ведь у руководства промышленностью были именно те люди, которых предстояло уничтожить как настоящих коммунистов), а, следовательно, было очень выгодно заранее заполучить обвинительный материал против них (и не только обвинительный материал, с точки зрения карательных органов — они могли бы действовать и без такового, — но и обвинительный материал с точки зрения публики и даже самих виновников обмана). Кроме того, заставив ответственных лиц лгать в отчётах, Сталин добивался круговой поруки лжи: люди оберегали собственную ложь от разоблачения и привлекали ко лжи других. Ясно, если на местах организаторы отчитались от перевыполнении плана в то время, как план был выполнен наполовину, они не будут выражать недовольство, если в центральных газетах прочтут общую отчётность о перевыполнении плана. Всеобщая ложь подчинила людей его власти гораздо больше, чем любой революционный трезвон. Заставив всех поголовно лгать, легко добиться, чтобы вскоре все поняли, что за высказывание правды последует наказание.
Самосохранение марксистской фразеологии при полном отходе от марксизма требовало атмосферы лжи .
Ложь в отчётности немедленно приняла характер всенародной эпидемии, иначе и быть не могло, и сделалась прочным элементом советской жизни. Революционная попытка Хрущёва изменить ситуацию посредством введения уголовного наказания за приписки в отчётности вряд ли привела к серьёзным результатам сама по себе. Традиция лживой отчётности будет существовать до тех пор, пока государство лжёт о своих успехах. Разумеется, более разумное планирование в нынешнюю эпоху уменьшает масштабы лживой отчётности. Но маловероятно, чтобы в этике хозяйственников попытка обмануть начальство стала считаться предосудительной, разве что правительство само перестало бы обманывать народ.
Как видим, то, что называют ошибками Сталина в планировании, на самом деле было частью решения комплексной проблемы: с одной стороны попыткой подхлестнуть индустриализацию, с другой стороны это давало повод для репрессий против хозяйственников, которые сами по себе Сталину, по-видимому, были не нужны, но позволили начать создание атмосферы репрессий, позволили начать создавать тот кровавый фон, на котором он планировал уничтожить партию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17