- С большим удовольствием, - заявил я. - Значит, дело закрыто?
- Нет... Мы не знаем, как быть с первым письмом - о бомбе. Какое отношение имеет будущая бомба к любовному приключению Эяля?
- Спрашивай об этом у предка господина Крукса, - предупредил я. - В эти игры я больше не играю.
- Почему? - моментально обиделся Роман. - Ты уже показал себя, ты это умеешь. Почему я должен общаться с каким-то Круксом, если есть ты?
- Только не сейчас, - сказал я. - Бомба - дело будущего. Есть еще пять лет. Дай отдохнуть.
- Хорошо, - сказал Роман. - Ты прав. Время есть. Но, занимаясь своими историческими изысканиями, Песах, не забывай смотреть в будущее.
Выдав эту банально-пошлую фразу, явное следствие бессонницы, Бутлер удалился, засыпая на ходу.
- Послушай, - сказал я экстрасенсу на следующий день, напросившись на сеанс, - ты своим безответственным заявлением сильно усложнил мне жизнь. Не поняв твоего намека на бомбу, полиция обратилась за помощью по делу Эяля ко мне.
- Нашли? - спросил Крукс.
- Это было элементарно. Но теперь они хотят, чтобы я рассказал, при чем здесь бомба!
- А действительно, при чем здесь бомба? - задумчиво сказал Крукс и окинул меня оценивающим взглядом. Он вообразил, наверно, что я тут же выложу триста шекелей, чтобы узнать ответ.
Ответ я знал и без него, меня интересовало совсем другое.
- Твой предок, - начал я издалека, - тот, что из восемнадцатого столетия, как его звали и чем он занимался?
- Звали его Мордехай Ласков, и был он раввином, - мгновенно ответил Крукс. - Он был умный человек и знал семь языков, в том числе русский.
- А... - протянул я. - Мне почему-то казалось, что его должны были звать Игаль Горен.
- Как? - переспросил Крукс, сделав вид, что не расслышал имени.
Отвечать я не стал, реакция Крукса меня вполне удовлетворила.
В Институт стратегических исследований Тель-Авивского университета я приезжаю обычно один раз в месяц - на семинары по общей и альтернативной истории. Несколько раз и сам выступал там с докладом, хорошо знаю многих системных программистов, заправляющих бал в этом заведении. Игаль Горен один из самых талантливых, но, как говорится, без царя в голове. Когда-то кто-то убедил этого молодого гения в том, что гениям дозволена любая причуда. И потому Горен способен был доклад о предстоящей эволюции индекса потребительских цен на 2030-2045 годы построить в виде компьютерной игры, в которой каждый слушатель выступал в виде точки на координатной оси. Горен воображал, что это приятное ощущение. Однажды он составил прогнозное поле для министерства сельского хозяйства, перенеся пользователя на Марс и заставив его посеять кубические помидоры, продукцию киббуца Ха-Поэль, на каменистых склонах Никс Олимпика. Результат, кстати, оказался ровно таким же, какой получился впоследствии на полях самого киббуца в Исраэльской долине, так что придираться к прогнозу не было никаких формальных оснований.
Играть в прятки с Игалем - дело безнадежное, и потому, вызвав его по стерео, я сказал сразу:
- Бутлер не спал три ночи, а тебе хоть бы хны.
Игаль посмотрел на меня своим проницательным взглядом, и я понял, что он возьмет на себя лишь ту часть вины, которая ему действительно принадлежит - ни на грамм больше.
- Не я, - сказал он, - посылал комиссара по улицам имени славного Бен-Иегуды.
- Договорились, - согласился я. - Сыграли поровну. И часто ты помогаешь Круксу?
- Изредка, - хмыкнул Горен. - Когда удается войти с ним в телепатический контакт. По стерео разговаривать он не хочет, а в гости не хочу я.
- Ага, телепатический, значит, - сказал я. - Почему не через автоматическое письмо?
Не хочет рассказывать - не надо.
Я пригласил Бутлера на чашку кофе, когда он проспался. Усевшись в свое кресло, Роман сказал, что пить не будет, от кофе его клонит в сон. А вот мою версию событий выслушает обязательно, поскольку невооруженным глазом видно, что мне есть что сказать.
- Видишь ли, - начал я. - Вас, полицейских, иногда подводит рутина. Образ врага. Это наша общая беда, не спорю, привыкли за столько лет войн, интифад и мирных переговоров. Если пропадает солдат, ищут террористов. Если убивают каблана, вы прежде всего думаете - а не убил ли тот араб, который работал на стройке и со вчерашнего дня исчез напрочь... Не спорь! Вы, конечно, отрабатываете и другие версии, но эти - в первую очередь.
- Когда пропал Эяль, - продолжал я, - хоть кому-то пришло в голову, что он просто сбежал с любовницей? Если бы пришло, вы легко вышли бы на его бывшую секретаршу, от нее на Сару Звили, а через нее - на улицу в Кармиеле... Но нет, это было слишком для вас просто и неинтересно. Вы зашли в такой тупик, что обратились к экстрасенсу! И тот вам выдал историю с бомбой, поскольку об Эяле не знал ровным счетом ничего. А о бомбе ему рассказал Игаль Горен из Института стратегических исследований - тот просчитал этот теракт и определил для него очень большую вероятность. У Горена свои причуды - он почему-то считает, что любая ассоциативная идея запоминается лучше, чем прямое указание на некоторое событие. И он прав об этой будущей бомбе теперь известно всему ШАБАКу, и они уж примут меры...
Бутлер подавленно молчал, и я продолжил свой анализ:
- Не связав бомбу с Эялем (и действительно, какая уж тут связь!), ты явился ко мне. Но я-то человек без предрассудков и рассуждаю здраво, у меня нет образа врага. Я историк, а не полицейский. Короче говоря, мне не составило труда просчитать ближайших знакомых Эяля и сделать за вас вашу работу. Кстати, что сказал Барух, когда его вытащили из постели?
Бутлер ничего не ответил, и я похлопал его по руке. Рука безвольно дернулась. Комиссар спал.
Мне ничего не оставалось, как врубить на полную мощность увертюру к "Мейстерзингерам" известного антисемита Рихарда Вагнера. Бутлер проснулся мгновенно и начал шарить вокруг себя в поисках клавиши выключения.
- Изверг ты, Песах, - сказал он, когда стало тихо.
- Ты так и не дослушал моих объяснений!
- А ты - моих, - отпарировал Бутлер. - То, что ты знаешь португальский, мне известно давным-давно. То, что Крукс жулик и пишет тексты от имени предков, мы тоже знали. То, что Эяль сбежал с бабой, мы раскопали за сутки, ты нас, действительно, за дилетантов принимаешь?
- Пардон, - сказал я. - Тогда изволь объясниться.
- Трое суток, - сказал он, - мы лазили в недрах главного компьютера Института стратегических исследований, чтобы разобраться, каким образом происходит утечка информации. Эти компьютерные гении вроде твоего Игаля Горена - сущий бич для служб безопасности. Полная безответственность. Теперь понял?
- Н-нет, - сказал я. - Меня-то ты зачем разыграл?
- А... Твоя Лея на прошлой неделе мне заявила, что у тебя есть предок, который общается с тобой. Захотелось посмотреть, то ли ты такой же жулик, как Крукс, то ли честно заблуждаешься.
- Ну и что?
- Такой же жулик.
- И я еще поил тебя кофе, - с горечью сказал я.
- Не поил, а спаивал, - поправил Бутлер.
Все-таки я остаюсь при своем мнении. Без образа врага полиция не может работать. И потому не верит в очевидные вещи. Да, я надул его с улицей Бен-Иегуды, а он надул меня. Но кто, черт возьми, подсказал мне не выходить на улицу в воскресенье? А моему родственнику Пете - место, где он потерял свой пелефон?
Спрошу у Горена.

1 2 3