РИМ В ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЧАСОВ


Записка, приложенная к пакету:
"Штейнберговский Институт альтернативной истории, исх. 45/54.
23 марта 2023 г.
П.Амнуэлю, историку.
Песах, посылаю пневмопочтой три компакт-диска с системными записями.
Полагаю, что содержимое дисков тебя заинтересует. Используй компьютеры
модели IBM-1986А. Происхождение информации объясню позднее. М.Рувинский,
директор."

ДИСК ПЕРВЫЙ. РОМАНЦЫ
От Фьюмичино начинались уже городские пригороды - Рим сильно разросся
за последние годы, - и Зеев Барак просигналил остановиться. Обе машины
съехали на обочину, не доезжая километра до последнего на этой дороге
патрульного поста италийцев. Зеев заглушил двигатель и вышел из машины.
Аркан остался сидеть за рулем, ладони лежали на баранке, глаза смотрели на
Зеева, но видели не настоящее, а будущее. Минут этак на пятнадцать вперед,
когда начнется.
"Такой молодой, а уже нервный", - подумал Зеев. Он помахал ладонью
перед лицом Аркана, и тот, придя, наконец, в себя, опустил боковое стекло.
- Лечиться надо, - добродушно сказал Зеев. - Если ты будешь с таким
же видом смотреть на полицейского...
- На полицейского я вовсе смотреть не буду, - тихо сказал Аркан. -
Зачем мне на него смотреть? Выйду, руки за голову...
- Ты, главное, выйди где и когда надо, - жестко сказал Зеев, полагая,
что напряжение он снял и теперь можно говорить серьезно. - Улица Нерона
угол Юпитера, здание министерства внутренних дел. Паркуешь машину на
третьей стоянке слева, перед выходом отпускаешь сцепление и включаешь
радио. Идешь в сторону...
- ...Улицы Мальфитано, знаю, - прервал Аркан и, наконец, оторвав
взгляд от какой-то, ему одному видимой точки, посмотрел на Зеева. - На
память не жалуюсь. Повторить маршрут отхода?
- Не надо, - помолчав, сказал Зеев. - Бэ зрат а-шем, вперед.
За руль он садился с неприятным ощущением, что день этот радости не
принесет. Не нравилось ему выражение лица Аркана. Нельзя так. После
возвращения нужно будет показать мальчика психологу. В Перудже хороший
психолог, Бен-Хаим, из третьего поколения римских евреев.
Дальше Аркан ехал первым - ровно ехал, хорошо. У поста притормозили,
полицейские-италийцы смотрели на Зеева презрительно-недоверчиво, проверяли
машину придирчиво, разрешение на въезд в Рим чуть ли не в лупу
разглядывали.
- Проезжайте, - сказал капрал, и они проехали. Через два квартала
настало время расстаться - за светофором Зеев свернул налево и в зеркальце
увидел, что Аркан повернул вправо и выехал на бульвар короля Виктора.
Эти италийские названия... Когда город был романским, бульвар носил
имя Рамбама, и в этом заключался высокий смысл. А кто такой этот
италийский Виктор? Он и королем-то был всего три с половиной года, пока
его не убил собственный сын. И эта нация претендует на Вечный город!
Мысли о Викторе, достойном разве что двух строк в учебнике гойской
истории, отвлекли Зеева, но не помешали подъехать к зданию Центрального
военного универмага в точно обозначенное время. В десять утра народу здесь
было много, люди входили и выходили, романцев среди них, естественно, не
наблюдалось. Зеев отпустил сцепление, включил радио - первая программа
италийцев передавала классическую музыку, то ли Верди, то ли Пуччини.
Музыка изгнанников, особенно Верди - он, как слышал Зеев, все свои оперы
писал в Париже с мыслями о возвращении италийцев в Рим.
Выйдя из машины, Зеев быстрым шагом пошел в сторону Храма Юпитера -
там облавы начнутся в последнюю очередь. Миновав площадь Независимости с
нелепым фонтаном, в центре которого стояла статуя Нептуна, извергавшего
воду из огромного кувшина, Зеев углубился в квартал Весталок.
Внешне Зеев не очень отличался от среднего италийца, кипу, уезжая в
Рим, оставил дома. Улица в этот час была пустынна: весталки отдыхали после
утомительных, надо полагать, ночных оргий. Часы на одной из башен Старого
города начали бить десять, и Зеев обратился в слух.
С последним ударом раздались два глухих взрыва - справа и сзади. Что
ж, Аркан не подкачал. Молодец малыш, нервы нервами, а все сделал точно.
Теперь бы еще посмотреть на результат, но придется терпеть до вечера -
покажут в программе новостей. Диктор скажет мрачным голосом: "И вновь
еврейские фундаменталисты, называющие себя романцами, взорвали начиненные
взрывчаткой автомобили на людных местах столицы. И вновь пролилась кровь
невинных..."
Невинных - вот, что они говорят каждый раз. Нет невинных италийцев.
Невинный италиец - мертвый италиец. Зеев вышел к парку принца Домициана и,
углубившись в пустынные аллеи, сел на скамью. Посмотрел на часы. Минуты
через две должен подойти Аркан - конечно, довольный и уже не такой
напряженный, как час назад.
Лучше всего успокаивает нервы удачно проведенная акция. Солнце,
голубое небо, ни облачка, хорошо. Мысли короткие, как дротики италийцев.
Где-то завывают сирены: пожарные, скорая помощь, полиция. Кажется, слышны
и крики. Нет, слишком далеко - игра воображения. Где же Аркан?

- Ты уверен, что это было его личное решение? - спросил Зеев. -
Может, он просто не успел?
- Не успел! - Марк пожал плечами. - Ты смотрел италийский "Взгляд"?
Этот придурок выполнил все операции и остался в машине. Семь минут! Что
можно не успеть за семь минут?
- Но зачем? - пораженно сказал Зеев.
На экране опять появились кадры с мест утренних терактов.
Полуразрушенное здание универмага - его, Зеева, работа, много тел,
десятки, большинство - военные, хорошо. А вот министерство - обрушилась
стена со стороны стоянки, кругом остовы сгоревших машин. Пострадал сам
министр Гай Туллий, ранен в голову, довольно серьезно, но, к счастью, не
смертельно. К счастью? Для министра, может, и к счастью. Вот и "субару"
Аркана - центр взрыва. Обгоревший труп в салоне, страшно смотреть, так нет
- еще раз специально показывают: вот, мол, глядите, дорогие италийцы, до
чего уже дошли эти еврейские фанатики... а куда смотрела дорожная
полиция... как в городе оказались автомобили со взрывчаткой... когда можно
будет спокойно жить в собственной столице...
Марк выключил телевизор.
- И что я скажу его матери? - спросил Зеев. - Что ее сын решил
погибнуть как герой? Стать символом Сопротивления?
- Ребятам можно сказать и так, - покачал головой Марк. - Хотя...
символом его делать нельзя. Примером для подражания - тем более. Жизнь
одного еврея дороже сотни гойских, поступок Аркана принесет больше вреда,
чем пользы... А матери скажи правду.
Зеев вопросительно посмотрел на Марка.
- Ты не знал? - удивился Марк. - Ты вообще чем-то интересуешься,
кроме всей этой пиротехники? Или ты никогда не видел Малку?
Вот оно что! Зеев, конечно, догадывался, но, честно говоря, эти
проблемы его совершенно не волновали. В жизни нужно делать одно дело, и
Зеев его делал. Он был, конечно, женат, как всякий религиозный еврей, и
рожал детей, поскольку на то была Его воля, но знал ли он, что такое
любовь? И слава Творцу, что не знал. Хая была хорошей женой и матерью -
все, точка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10