Вводится понятие греха: посмотрел на женщину с вожделением – значит, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем. А как быть с биологической потребностью? Подкорке до «общественного блага», знаете ли, как до лампочки. Или еще говорят: ударили по одной щеке – подставь другую, последнюю рубашку отдай. Хорошенькие заявления, но позвольте, а как быть с рефлексом, с защитной реакцией, да и без рубашки холодновато?.. Инстинкт самосохранения всех этих инициатив принять не может, это против его правил! Тут-то и начинается спекуляция: смотришь с вожделением, рубашку не отдал – полезай в печку! Страшно?
Получается, что инстинкт самосохранения сам религию и создал (именно он обеспечивает нас страхом перед неизвестностью), а потом эта религия ну давай его притеснять. И не верить нельзя, и верить накладно: куда ни кинь – везде клин! Единственное спасение – верить до умопомрачения, поскольку если ум помрачился, то все, что иерархи Церкви говорят, принять можно, а там, глядишь, и пообвыкнешься в новой роли. На все ответы появятся, все ясно станет (главное – не сомневаться): кто хороший, а кто плохой, что правильно, а что неправильно, кому – «Царствие», а кому – «муки тяжкие». Вера делает новый виток и становится по-настоящему невротическим поведением. Жизнь – штука сложная, в простые формулы не укладывается, а если мы все-таки пытаемся ее уложить, то оказываемся ей неадекватными, лишаемся живой связи с жизнью, и за это придется платить, причем плата будет подороже свечей и хаджей. Качеством своей жизни заплатим.
Посещая службу в готическом соборе, мы ощущаем погружение в сложную вселенную и замкнутость в ней, растворение неуютного чувства собственного «Я» в общности верующих.
Йн-Фу-Туан
Да, вера – это щит от собственного страха, но под этим щитом тяжело, как под крестом! Может, для начала имеет смысл выяснить, как наша психика функционирует, понять ее законы, механизмы, потом приладиться к ним, а потом уже и верить сколь душе угодно будет? Но так, наверное, сложнее. Легче щитом своей веры прикрыться – возникнет иллюзия защищенности и будет казаться, что победили мы своих драконов… Но долго уговорами сыт не будешь, а жизнь и законы ее не обманешь, только сам обманешься. Если в Бога верят, потому что хотят в Него верить, то слава Богу, если же в вере ищут спасение от страха, который сам по себе бессмысленен и абсурден, это никуда не годится. Использовать Божество в качестве щита, ширмы, скрывающей нас от собственного же страха, есть высшеебогохульство, которое только можно себе представить! Использовать Божество как анксиолитик (научное наименование противотревожных лекарственных средств) стыдно, наличие в вере человека такой, прямо скажем, позорной корысти вряд ли можно считать делом достойным.
С мечом
Загнать себя в лабиринты веры и решать с помощью этой тактики только один вопрос – вопрос «защиты» – это одно дело. Однако же мы помним, что инстинкт самосохранения кроме тактики «защиты» знает еще и тактику «нападения», которая не без основания признана лучшей защитой.
Три человеческих импульса, воплощенные в религии, – это, по-видимому, страх, тщеславие и ненависть. Можно сказать, что цель религии в том и заключается, чтобы, направляя эти страсти по определенным каналам, придать им вид благопристойности.
Бертран Рассел
Какие же тут резоны? Во-первых, это «активная жизненная позиция», которая по большому счету, мало чем отличается от агрессии. Агрессия же – это разрядка, и страшащемуся разрядиться очень кстати. Во-вторых, когда кого-то в чем-то убеждаешь (да еще с пеной у рта!), то сам же еще больше и убеждаешься, а если убеждаешься, то и уверенности больше, если же уверенности больше, то страха меньше. Как ни крути – выгодно!
Вот почему у всякой религии и во всякой вере есть «тихие овечки», те, что под щитом, а есть борцы и поборники – «служители веры», они «с мечом». И таким служителем может быть не только священник, но и волонтер, то бишь доброволец. Лица эти отличаются не столько смиренным нравом, каковой требуется в большинстве Церквей, сколько воинственным характером. Вспомните хотя бы миролюбивого Соломона, с одной стороны, и весьма, надо признать, воинственного Моисея, от религиозного усердия которого длительное время мучился народ Израиля. Можно вспомнить также и кроткого любимого ученика Иисуса – Иоанна Богослова, а также воинственного до неприличия апостола Павла, с «посланиями» которого современная христианская церковь теперь не знает, что и поделать, – уж больно они архаичны.
Но не будем вдаваться в историю, а перейдем к персонажам насущным. Конечно, поборников веры сейчас меньше, чем просто верующих. Большинство наших современников верит тихо и даже не желает в своей вере признаваться открыто: «Это, – говорят, – дело личное, даже интимное, вы в него не мешайтесь».
Однако большинство – большинством, а меньшинства всегда предостаточно. И вот это воинственное меньшинство ревнителей веры представляет собой крайнюю точку, экстремум, можно сказать, любой паствы. Степень невроза здесь оказывается исключительной. На какие только ухищрения они не идут! И войны объявляют, и с «неверными» борются, и главное – не считают нужным держать при себе свои взгляды, полагая, видимо, что без их «взглядов» никому не обойтись, тогда как на самом деле это им не обойтись, чтобы кого-нибудь этими взглядами не пригвоздить.
Фанатик – это человек, который не может изменить свое мнение и не хочет сменить тему.
Уинстон Черчилль
Вообще, когда человек о себе не думает, ему легче. Например, озабочен человек тем, что другие не почитают его «Бога», и начинает свою озабоченность проявлять: доказывает, агитирует, пропагандирует, вовлекает и т.п. Эта деятельность становится для него доминантной, основной, следовательно, все его другие дела, включая, разумеется, и проблемы, идут побоку. Теперь он меньше озабочен своими проблемами, теперь перед ним иные, «высшие» цели. При этом, чем больше препятствий на пути (а препятствий будет предостаточно, поскольку число полоумных, к счастью, ограниченно, кругом все больше банальные невротики), тем сильнее он распаляется, тем меньше о себе думает, тем легче ему живется.
Таких борцов за веру можно встретить в большом количестве, впрочем, чаще они переодеваются в рясы (или другую специфическую униформу), а еще чаще оказываются заложниками каких-либо сект и маргинальных религиозных объединений. Зрелище эти персонажи представляют собой печальное. Ученые мужи даже проводят специальные исследования, данные которых неутешительны: психических расстройств в рассматриваемых группах больше, чем где бы то ни было. Но посмотрим не на этих страдальцев, которым в этакой борьбе, как ни странно, сплошной отдых и развлечение (ведь их инстинкт самосохранения находит применение – и защита есть, и нападение), а на тех, кто оказывается подвержен гнету этой активности.
В ужасном положении оказываются родственники и близкие: им приходится наблюдать, как постепенно сходит с ума совсем не чужой для них человек, они и сами оказываются жертвами его активности. Подобные «активисты» проявляют удивительное усердие в попытке перековать всех и вся в горниле открывшихся им истин. Близкие и родственники этих «ворошиловских стрелков» заинтересованы в уважительных, дружеских или, например, любовных отношениях, а им предлагается встать под знамена, обо всем забыть и только в вере себя и реализовывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Получается, что инстинкт самосохранения сам религию и создал (именно он обеспечивает нас страхом перед неизвестностью), а потом эта религия ну давай его притеснять. И не верить нельзя, и верить накладно: куда ни кинь – везде клин! Единственное спасение – верить до умопомрачения, поскольку если ум помрачился, то все, что иерархи Церкви говорят, принять можно, а там, глядишь, и пообвыкнешься в новой роли. На все ответы появятся, все ясно станет (главное – не сомневаться): кто хороший, а кто плохой, что правильно, а что неправильно, кому – «Царствие», а кому – «муки тяжкие». Вера делает новый виток и становится по-настоящему невротическим поведением. Жизнь – штука сложная, в простые формулы не укладывается, а если мы все-таки пытаемся ее уложить, то оказываемся ей неадекватными, лишаемся живой связи с жизнью, и за это придется платить, причем плата будет подороже свечей и хаджей. Качеством своей жизни заплатим.
Посещая службу в готическом соборе, мы ощущаем погружение в сложную вселенную и замкнутость в ней, растворение неуютного чувства собственного «Я» в общности верующих.
Йн-Фу-Туан
Да, вера – это щит от собственного страха, но под этим щитом тяжело, как под крестом! Может, для начала имеет смысл выяснить, как наша психика функционирует, понять ее законы, механизмы, потом приладиться к ним, а потом уже и верить сколь душе угодно будет? Но так, наверное, сложнее. Легче щитом своей веры прикрыться – возникнет иллюзия защищенности и будет казаться, что победили мы своих драконов… Но долго уговорами сыт не будешь, а жизнь и законы ее не обманешь, только сам обманешься. Если в Бога верят, потому что хотят в Него верить, то слава Богу, если же в вере ищут спасение от страха, который сам по себе бессмысленен и абсурден, это никуда не годится. Использовать Божество в качестве щита, ширмы, скрывающей нас от собственного же страха, есть высшеебогохульство, которое только можно себе представить! Использовать Божество как анксиолитик (научное наименование противотревожных лекарственных средств) стыдно, наличие в вере человека такой, прямо скажем, позорной корысти вряд ли можно считать делом достойным.
С мечом
Загнать себя в лабиринты веры и решать с помощью этой тактики только один вопрос – вопрос «защиты» – это одно дело. Однако же мы помним, что инстинкт самосохранения кроме тактики «защиты» знает еще и тактику «нападения», которая не без основания признана лучшей защитой.
Три человеческих импульса, воплощенные в религии, – это, по-видимому, страх, тщеславие и ненависть. Можно сказать, что цель религии в том и заключается, чтобы, направляя эти страсти по определенным каналам, придать им вид благопристойности.
Бертран Рассел
Какие же тут резоны? Во-первых, это «активная жизненная позиция», которая по большому счету, мало чем отличается от агрессии. Агрессия же – это разрядка, и страшащемуся разрядиться очень кстати. Во-вторых, когда кого-то в чем-то убеждаешь (да еще с пеной у рта!), то сам же еще больше и убеждаешься, а если убеждаешься, то и уверенности больше, если же уверенности больше, то страха меньше. Как ни крути – выгодно!
Вот почему у всякой религии и во всякой вере есть «тихие овечки», те, что под щитом, а есть борцы и поборники – «служители веры», они «с мечом». И таким служителем может быть не только священник, но и волонтер, то бишь доброволец. Лица эти отличаются не столько смиренным нравом, каковой требуется в большинстве Церквей, сколько воинственным характером. Вспомните хотя бы миролюбивого Соломона, с одной стороны, и весьма, надо признать, воинственного Моисея, от религиозного усердия которого длительное время мучился народ Израиля. Можно вспомнить также и кроткого любимого ученика Иисуса – Иоанна Богослова, а также воинственного до неприличия апостола Павла, с «посланиями» которого современная христианская церковь теперь не знает, что и поделать, – уж больно они архаичны.
Но не будем вдаваться в историю, а перейдем к персонажам насущным. Конечно, поборников веры сейчас меньше, чем просто верующих. Большинство наших современников верит тихо и даже не желает в своей вере признаваться открыто: «Это, – говорят, – дело личное, даже интимное, вы в него не мешайтесь».
Однако большинство – большинством, а меньшинства всегда предостаточно. И вот это воинственное меньшинство ревнителей веры представляет собой крайнюю точку, экстремум, можно сказать, любой паствы. Степень невроза здесь оказывается исключительной. На какие только ухищрения они не идут! И войны объявляют, и с «неверными» борются, и главное – не считают нужным держать при себе свои взгляды, полагая, видимо, что без их «взглядов» никому не обойтись, тогда как на самом деле это им не обойтись, чтобы кого-нибудь этими взглядами не пригвоздить.
Фанатик – это человек, который не может изменить свое мнение и не хочет сменить тему.
Уинстон Черчилль
Вообще, когда человек о себе не думает, ему легче. Например, озабочен человек тем, что другие не почитают его «Бога», и начинает свою озабоченность проявлять: доказывает, агитирует, пропагандирует, вовлекает и т.п. Эта деятельность становится для него доминантной, основной, следовательно, все его другие дела, включая, разумеется, и проблемы, идут побоку. Теперь он меньше озабочен своими проблемами, теперь перед ним иные, «высшие» цели. При этом, чем больше препятствий на пути (а препятствий будет предостаточно, поскольку число полоумных, к счастью, ограниченно, кругом все больше банальные невротики), тем сильнее он распаляется, тем меньше о себе думает, тем легче ему живется.
Таких борцов за веру можно встретить в большом количестве, впрочем, чаще они переодеваются в рясы (или другую специфическую униформу), а еще чаще оказываются заложниками каких-либо сект и маргинальных религиозных объединений. Зрелище эти персонажи представляют собой печальное. Ученые мужи даже проводят специальные исследования, данные которых неутешительны: психических расстройств в рассматриваемых группах больше, чем где бы то ни было. Но посмотрим не на этих страдальцев, которым в этакой борьбе, как ни странно, сплошной отдых и развлечение (ведь их инстинкт самосохранения находит применение – и защита есть, и нападение), а на тех, кто оказывается подвержен гнету этой активности.
В ужасном положении оказываются родственники и близкие: им приходится наблюдать, как постепенно сходит с ума совсем не чужой для них человек, они и сами оказываются жертвами его активности. Подобные «активисты» проявляют удивительное усердие в попытке перековать всех и вся в горниле открывшихся им истин. Близкие и родственники этих «ворошиловских стрелков» заинтересованы в уважительных, дружеских или, например, любовных отношениях, а им предлагается встать под знамена, обо всем забыть и только в вере себя и реализовывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64